Я стояла на пороге банка, сжимая ручку увесистого чемоданчика так, что побелели костяшки пальцев. Оказалось, что ячейка находится вовсе не в московском банке, а в питерском. Смутное предчувствие неприятностей не покидало, и я нервно выстукивала какой-то ритм носком туфли. Марк настоял, чтобы я оделась не в привычные шорты, кроссовки и топ, а в более статусную одежду. По его словам, это облегчит задачу.
Так и было. Нас встретили более чем учтиво, быстро оформили все документы и провели к ячейкам. Надо заметить, что только сейчас я узнала Марка… как юриста. Если бы не его поддержка, как правовая, так и личная, поход за «миллионами» обошелся бы в несколько миллиардов нервных клеток.
С того момента, как мы проснулись в одной постели, прошло несколько дней. Понятно, подобные дела не делаются быстро. Нужно было вернуть ключ, а еще решить ряд вопросов лично с Марком. Почему-то на данный момент он был единственным человеком, которому я доверила свои сомнения. И мы вместе кое к чему пришли.
Вместе. Странное слово в отношении этого холодного и влиятельного мужчины, который когда-то бесцеремонно похитил меня. Впрочем, доверие он начал заслуживать намного раньше. Например, тогда, когда подставился под нож ради меня. А еще тогда, когда я сообщила, что не готова повторить интимное общение. Для меня это было слишком, а наш новый статус нервировал. Да и был ли он? Мы переспали, два взрослых человека. Под воздействием адреналина. Что тут такого?
Ему 35. Я почти на десяток лет моложе. Мне точно не нужен папочка, который начнет с высоты своего опыта вещать, что делать с моей жизнью.
Он — уверенный в себе состоявшийся мужчина, юрист. Я варю кофе в баре и не обременена лишними деньгами. Мне точно не нужен покровитель, оплачивающий капризы.
Что между нами общего? Да если бы ни вся эта история, пути столь разных людей просто не могли пересечься.
Тем не менее поведение Марка безупречно. Он не настаивал на близости, но касания и почти целомудренные поцелуи несли такой заряд, что можно было бы осветить какой-нибудь не сильно большой населенный пункт.
А еще, когда я озвучила свой план, блондин его принял. Не сразу, после жарких споров, почти ссор, но принял. Признал во мне отдельную взрослую личность, которая тоже чего-то стоит.
Прикосновение чужой руки к плечу заставило вынырнуть из потока сознания. Сзади в область почки уперлось острие ножа.
— Не рыпайся, цыпа, — хриплый голос над ухом и специфическое дыхание заядлого курильщика неприятно пощекотали нервы и обонятельные рецепторы. — Пойдем, зая, только спокойно!
И широкая шершавая мужская длань недвусмысленно накрыла мою руку, стискивающую чемоданчик. Не оставалось ничего другого, как разжать затекшие от напряжения пальцы.
Меня не оставляло ощущение, что кто-то погрузил меня в матрицу в ту не столь далекую июльскую ночь, и теперь я обречена испытывать чувство дежавю на регулярной основе. А реквизит, как и действующие лица, могут меняться. Что ж, видимо, лимит эпизодов кражи сумочки исчерпан. Настала эпоха похищения меня с использованием огнестрельного и холодного рекви… оружия, конечно.
«Так, спокойно, Дара, ты этого ожидала», — вещал внутренний голос. Ожидала, как же! Даже спровоцировала! Но это не превращает потенциально опасную для жизни ситуацию в безопасные съемки кино. И я очень надеялась, что правильно рассчитала мотивы режиссера, позволяющие мне не сильно переживать за свою жизнь. Хотя, почка уж точно лишней не будет, хоть это и парный орган.
Меня затолкали в машину. Снова. И повезли куда-то. Опять. И я надеялась, что не очень далеко, потому что реально все достало! Пользуясь тем, что похитители перестали проверять мое тело на прочность ножом, решила уточнить:
— И куда меня везем?
Ехидный и не сильно испуганный тон вопроса заставил двух мужчин — да-да, тех самых! — напрячься и повернуть головы в мою сторону. Все бы ничего, но один из них сидел за рулем и как раз вливался в поток разнокалиберных машин на проспекте.
— Уважаемый, вы бы за дорогой следили, — подсказала я.
Уважаемый тут же вернул гляделки куда следует, а второй как-то чересчур вольно придвинулся, заставив скривиться от отвращения. Ненавижу курильщиков! Это амбре перенести невозможно. Меня замутило.
— А козочка-то с норовом! — то ли с недовольством, то ли с восторгом заявил обладатель миазмов.
— А ты зоотехник? — я прикрыла нос и пыталась дышать в ладонь. Но не помогало.
Кажется, реплика осталась непонятой, потому что мужик замер, уставившись на меня как тот самый баран.
— Это почему это?
— За последние десять минут ты меня назвал цыпой, заей и козой. На лицо профессиональная деформация.
— Дево… что?!
А вот у второго IQ явно был повыше, потому что он заржал, а потом потребовал, чтобы напарник отодвинулся от меня подальше.
— Спасибо, уважаемый похититель! — не сдержалась, тем более действительно была благодарна. Он вообще изначально, когда я увидела в подворотне, показался более интеллигентным, что ли.
Меня привезли в какой-то недострой в черте города. Осматривая пустынные этажи с разваленными тут и там остатками неликвидных стройматериалов, не удержалась от комментария:
— Опять кого-то ограбили.
Интеллигент покосился на меня.
— Что-то ты слишком спокойна, — с подозрением проговорил, оглянувшись. — И шутить успеваешь.
— За последние пару недель у меня трижды воровали сумку и дважды воровали меня саму. А еще я спускалась на самодельной веревке из окна и участвовала в перестрелке. Думаешь, меня можно чем-то напугать? Да мои нейроны без адреналина теперь вообще работать отказываются, учитывая, что на адаптацию к новым обстоятельствам уходит три дня.
Кажется, зацепило. Бандит остановился и озадаченно почесал затылок. Затем очнулся и снова потащил меня куда-то в подвал.
Там было мерзко, темно и сыро. Разумеется, в лучших традициях детективчика, с потолка свисала лампочка на шнуре. Вот под нее-то родимую меня и посадили. На стул, к счастью. Привязав за предплечья и лодыжки.
Ждать главное действующее лицо пришлось долго, что удивительно, ведь на выяснение того, что в чемоданчике лежат не миллионы, а только нули — они же дырки от бублика — вряд ли ушло много времени. Я успела составить сценарий будущей книги, которую обязательно напишу, подумать о бренности бытия и свыкнуться с мыслью, что никто не явится, оставив меня здесь на растерзание крыс. Крысы, кстати, подозрительно косились откуда-то из-за угла, не решаясь познакомиться поближе. Как сотрудник общепита, с этими существами я была знакома не понаслышке. Порой приходилось открывать смену, шугая животных, на которых почему-то вовсе не действовал ультразвуковой отпугиватель. При этом, повара пускали меня внутрь первой, мотивируя это тем, что только я знаю код от сигнализации.
К тому времени, как на лестнице раздался звонкий стук стальных каблуков, у меня как раз невыносимо зачесалась подушечка большого пальца на ноге, что привело меня в состояние готовности. Боевой. Поэтому, когда в подвал вошла женщина, я встретила ее столь доброжелательным оскалом, что дама резко остановилась, брезгливо поджимая носки туфель.
— Ну, привет, — лениво и с хрипотцой протянула… Лера.
— Да пошла ты! — просто и с чувством произнес мой язык, представляя интересы своих коллег по цеху — затекших ног, рук и прочих частей тела, смертельно уставших от всей этой истории.
Брюнетка метнулась ко мне дикой гарпией, заставив взглянуть с невольным восхищением. И как только смогла, на таких-то каблучищах?!
— Думаешь, очень умная, девочка? — прошипела, чуть ли не уткнувшись в мое лицо.
— Уже не девочка. И не жалуюсь, — чуть оторопело ответила, не ожидая столь дешевых речей.
Похоже, в сценарии накладка. То ли актриса забыла слова, то ли сценаристу забыли заплатить за более нетривиальные диалоги.
Кажется, не стоило переть на рожон. Острые когти, из тех, что отпугивают мужчин по понятным причинам, впились мне в плечи. В какой-то момент пришла мысль, что она проткнет меня до кости.
— Ты! — выдохнула Лера мне прямо в лицо, обдав удушливым запахом перегара и сладких духов. — Ты! Тттварь! Сначала решила с моего отца взять все, что можешь, а потом и моего парня поиметь?!
— Твоего парня?
— Марк! Он мой!
Да тут все более запущено, чем я ожидала. Думала, что мотивы Леры ограничиваются деньгами.
— А он в курсе? — осторожно уточнила, помня, что с неуравновешенными нужно разговаривать спокойно.
— Где деньги?! — мегера решила перейти к насущному.
— Неужели ты думала, что я заберу наличку и положу в чемодан? Ты боевиков пересмотрела?
Глаз брюнетки дернулся раз, потом второй.
— Они давно на депозите, откуда по моему распоряжению уже начаты переводы.
Смотреть на расплывшееся в гримасе ужаса лицо было приятно. Губы искривились, глаза расширились, даже тушь волшебным образом потекла. Наверное, я садистка.
— В… в оффшор? — нервно дернула она плечом со странным выражением лица, видимо, уже прикидывая, как будет избавляться от трупа.
— Да что ты? Я таких слов и не знаю. В фонд «Надежда».
— Куда?!
— Фонд «Надежда», — благодушно повторила я, наслаждаясь реакцией. — И «Радостная старость». И «Малютка». «Фонд спасения Амурских тигров»…
— Хватит! — истерично заголосила Лера и вдруг занесла руку.
Сжавшись в ожидании удара, в тот же миг услышала топот ног и властную команду лечь на пол. В этот момент я порадовалась, что выполнить ее не могу, будучи привязанной. А вот сводной сестричке пришлось буквально хлебнуть, я бы сказала дерьма, но собравшиеся в подвале лужи были всего лишь тухлыми.
Среди людей в камуфляже отметила того же Дениса Орлова, который не преминул склониться ко мне и проговорить, пока развязывал ремни:
— Марку точно не будет скучно с тобой, горячая ты штучка, — и усмехнулся.
Я же смотрела, как уводят Леру, как блондин, присутствующий тут же, отдает какие-то распоряжения, и понимала, что я, похоже, ему вовсе не нужна. Иначе почему сейчас от стула меня отлепляет его друг Орлов?
Затекшие от неподвижности мышцы заныли, затем в них будто впилась тысяча иголок. Но я гордо шествовала, придерживаемая за талию Орлом, стараясь не смотреть на блондина, который в этот раз совсем уж заморозился.
— Дэн, я сам, — неожиданно вклинился в мои грустные размышления все еще холодный голос, а затем сильные руки подхватили и понесли.
Я лишь успела увидеть, как Денис с намеком подмигнул, после чего меня бесцеремонно вынесли из здания и загрузили в машину. Сам блондин уселся рядом, но держал дистанцию.
Мы тронулись. Незнакомый водитель невозмутимо рулил. Молчали.
Подъехали к пустующему на данный момент особняку. Молчали.
Так же молча вышли, но я все время ощущала волны непонятных эмоций, идущие от мужчины. Раздражение? Злость? Недовольство?
Хлопок двери за спиной вернул в прошлое, в тот самый момент знакомства с Марком. Но столь многое изменилось с тех недавних пор. И в первую очередь мое отношение к блондину.
Тот, не подозревая о моих эмоциях, продолжал стоять. Я повернулась, устремив взгляд, почему-то на ноги. Марк скинул обувь. Я подняла взгляд на бедра. Блондин схватился за пуговицу брюк и начал не торопясь расстегивать ширинку.
— Ты не с того начал.
Блондинистая бровь взлетела, но руки все же переместились к вороту рубашки. А я не могла оторваться от завораживающего зрелища. И почему я никогда не смотрела мужской стриптиз?
Рубашка была сброшена, открыв жадному взору весь этот привлекательный рельеф. Затем и остальная одежда сгинула с тела, а само тело без стеснения направилось в мою сторону. Совершенно и абсолютно одетую сторону. Заключило в объятия. Подхватило и понесло наверх.
Меня никогда столько раз за день не носили на руках. Да вообще не носили. Что и говорить, приятно!
Чуть менее приятно стало, когда Марк так же молча и невозмутимо поставил меня в душевую кабинку прямо в одежде. Правда, кинув взгляд ниже, осознала всю степень самоконтроля этого мужчины. Потом было медленное раздевание. И да, медленное не потому что эротичное. Просто мокрая ткань нещадно липла к телу, затрудняя процесс. Но кажется Марк не намерен был отступать.
Когда одежда, пропитанная негативными эмоциями последнего дня, была снята, а с тела смыты остатки, Марк показал, насколько ему надоело вынужденное воздержание по моей вине. А я не возражала, отдаваясь умелым рукам, получая свою дозу удовольствия.
***
Проснулись мы снова в одной постели. Но в этот раз утро испортил вопрос блондина:
— Ты на самом деле перевела деньги в благотворительное фонды?
— Тебя это волнует?
— Меня волнуешь ты. И твое благополучие. Дара!
— Хорошо-хорошо! — я вскочила, придерживая одеяло на груди. — Да! Доволен? Мне не нужны эти деньги.
Прозвучало пафосно, но мне было все равно. Я с некоторым вызовом уставилась в серые глаза. Но не увидела в них ожидаемого раздражения.
— Удивительная женщина, — пробормотал блондин, притягивая меня к себе на грудь.
— Но не святая. Кое что я себе оставила.
Под щекой от смеха заколыхалась мужская грудь.
— Раз ты столь добросердечна… Что думаешь о восстановлении отношений с отцом?
Вопрос интересный. Я обещала, что постараюсь наладить отношения, но кое-что продолжало смущать.
— Начнем с того, что он криминальный авторитет… — медленно произнесла.
— В прошлом. Весь его бизнес давно легализован и прозрачнее слезы младенца.
— Но на чем он основан?! — возмущенно провозгласила я.
Марк посмотрел на меня как на глупенького ребенка.
— Дара, вот ты умная девушка, — произнес, противореча собственному взгляду. Но смотреть продолжал так же. — Ты ведь не думаешь, что первоначальное накопление капитала хоть у кого-то в нашей стране происходит легально?
Скрипя зубами, вынуждена была признать его правоту. Бесит! К тому же я поняла причину столь пристального интереса к моим отношениям с отцом. Попробовала зайти с другой стороны.
— Марк, ты ведь понимаешь, что мы из разных миров.
— Хорошо, что это понимаешь ты.
Блондин смотрел на меня с кривоватой улыбкой, той самой, которую так хочется стереть поцелуем.
— Мы не можем быть вместе.
— Что же нам мешает? — блондинистая бровь поползла на лоб.
— Именно то, что мы из разных миров!
Марк покачал головой. Затем отвернулся и потянулся к прикроватной тумбочке, от чего простыня сползла с его бедер, и мой взгляд непроизвольно приклеился к шикарному заду. Я сглотнула и попыталась взять себя в руки.
Блондин, между тем, не догадываясь о моих эмоциях, схватил со столика книгу и протянул мне.
— Что это? — я удивленно разглядывала обложку.
«Иллюзии» Ричарда Баха.
— Предлагаю прислушаться к гласу судьбы, — сказал Марк таким тоном, будто я должна понимать, о чем он.
Глядя, на мое недоумение, сжалился:
— Страницу и строчку загадай, говорю. Ну, или просто открой на первой попавшейся.
Серьезно?! Ну ладно, мне не жалко поддержать эту игру.
Я наугад открыла страницу и прочитала вслух:
— Не отворачивайся от возможного будущего, пока ты не уверен, что там нет ничего, чему бы ты смог научиться.
Вот так, значит, да? Марк продолжал довольно ухмыляться, только теперь эту ухмылку хотелось стереть не поцелуем, а чем-нибудь более существенным. Например, приложив эту самую книгу к сияющему довольством лицу.
Хотя, надо сказать, мысль, выраженная в книге, меня зацепила. И только позже, прочитав весь роман Баха, я поняла, в какую коварную ловушку угодила. Да в этой книге, какую страницу ни открой, — всегда будет какое-нибудь гребаное пророчество, настаивающее, что жить следует, исходя из внутреннего мироощущения. Мое мироощущение говорило, что я хочу попробовать. Но…
Предупреждая мои сомнения, Марк быстро проговорил:
— Дара, определенности вообще не существует, тем более в такой материи как отношения. Ты никогда не узнаешь, будут ли твои отношения с подходящим по статусу человеком успешны. Как и не предскажешь результат мезальянса.
Я снова хотела что-то возразить, но была поймана в крепкие объятия, а мой рот накрыли горячие губы, заставившие позабыть о сомнениях.
— Скажи, каждый раз, когда ты не хочешь мне что-то объяснять, ты будешь меня целовать? — через несколько минут, отдышавшись, спросила блондина.
— Ну да, пожалуй, этот способ приятнее, чем бить тебя по голове с целью вызвать амнезию. Ты против?
— Определенно, нет! — заявила со всей ответственностью и оседлала любимого мужчину со вполне определенной целью.