Утром растолкала друга, накормила голодную мужскую особь яичницей, заняла немного денег и выпроводила нас обоих на работу. Саша подрабатывал в баре вместе со мной, только барменом и не на полную ставку. Когда-то я порекомендовала неопытного парня, зная, как умело он смешивает коктейли. И прижился, работая пару дней в неделю.
Нет, все-таки доля везения у меня есть. Вон, смартфон дважды спасла неведомым образом. Вчера, когда вырвали сумку, я держала его в руках. Теперь радовалась. Звонить Максу я стеснялась, поэтому настрочила смс с просьбой встретиться на канале Грибоедова в девять вечера.
Когда мы вошли в бар, Сашка таинственным громким шепотом, больше похожим на иерихонскую трубу, поведал о моих проблемах. Коллеги поахали и посочувствовали, узнав, что я вновь стала жертвой вора. Даже скинулись по чуть-чуть, чтобы мне до зарплаты денег хватило. Я прослезилась — повезло мне с коллективом. Далее работа потекла в привычном темпе, а вечером ждала встреча с Мужчиной мечты, как я его окрестила про себя.
В середине рабочего дня Сашка куда-то свинтил, сказав, что может задержаться. Я без проблем согласилась подстраховать его, вряд ли кому-то потребуется смешивать сложные коктейли средь бела дня. Обычно горячая пора у бармена начинается не раньше девяти. До этого посетители предпочитают употреблять пиво.
В начале третьего друг вернулся и с загадочным видом шлепнул на барную стойку нечто похожее на баллончик с дихлофосом, в подсобке таких полно стояло на полочках.
— Это тебе, Ринка, — сообщил парень и замолчал в ожидании благодарностей.
Я покосилась на него в ожидании пояснений. Сидевший за стойкой мужчина тоже взглянул с долей интереса.
— Деэвушки предпопечатывают цветы, — с трудом выговорил он, ибо уже успел изрядно надраться. Вообще это был наш постоянный посетитель, у него даже собственное место за стойкой имелось. Так как выглядел он всегда чисто и никогда не вел себя агрессивно, долгов не имел, причин отказывать в выпивке у заведения тоже не имелось. Семен Потапыч — так он представился, когда примерно год назад впервые заглянул в бар с целью временно распрощаться с реальностью в компании зеленого змия. С тех пор и ходит каждый день.
— Да ты посмотриии, — протянул Сашка, не обращая внимания на Потапыча.
Я присмотрелась. Ага.
— Это лучший способ защиты для одинокой девушки, вынужденной гулять по ночам! — торжественно изрек друг.
— Я не гуляю по ночам, я по ночам домой возвращаюсь. И то не по ночам, а по вечерам или ранним утрам, — пробурчала. Но заботу оценила.
— Ооо! Хорошштука! — одобрил Семен Потапыч с видом знатока.
Ну да-ну да. Мне б лучше сумку новую, а то сегодня пришлось тащиться с тканевой торбой, ибо все сумки сгинули в руках злоумышленников. Чмокнув Сашу в щеку, оставила его с завсегдатаем обсуждать достоинства и недостатки средств самообороны, а сама отправилась заниматься своими обязанностями.
***
Грибоедов не всегда привлекал меня, хотя после работы я частенько гуляла там, если позволяла погода. Рядом шумный Невский, здесь толпы молодежи и туристов. Наученная горьким опытом, я все личные вещи распихала по карманам. Остановилась у ограждения канала и стала любоваться Спасом-на-Крови.
Я так задумалась, что когда на плечо опустилась тяжелая рука, подпрыгнула, будто на пружинах.
— Незачем так прыгать, — произнес низкий голос прямо над ухом.
Макс встал так близко, что дыханием щекотал мне шею. Ну, не то чтобы я против.
— Ты меня напугал. Я все еще под впечатлением недавних событий. Страшновато, знаешь ли, находить под кустами всякие подозрительные конечности.
Макс расхохотался. И сменил тему:
— Я вчера так и не узнал твое имя, ведь ты сбежала. У больничного персонала было странно спрашивать, как зовут мою невесту. А в разговорах с ними твое имя как-то ни разу не фигурировало.
— Дарина. Можно Рина.
— Очень приятно, Дарина. Теперь знаю, в чью честь поднимать первый тост.
Тут только я обратила внимание, что Макс слегка картавит, почти незаметно. Но в то же время эта особенность придавала голосу какой-то шарм. Я отмахнулась:
— Перестань, у тебя и рана была невелика, раз ты уже разгуливаешь как ни в чем не бывало.
Я покосилась на обочину, где притулился черный блестящий спортбайк с бело-синим логотипом BMW на боку. Я в этом профан, но выглядел байк внушительно.
— Твой?
Он кивнул, подошел к нему и любовно провел рукой по блестящей черной поверхности. От невинного этого движения я почему-то покраснела. И снова понесла околесицу:
— Так ты безумный Макс. То-то я смотрю, подозрительный какой-то. Кстати, больше смахиваешь на молодого Мэла Гибсона, чем на зрелого Тома Харди.
— Ты не оригинальна в этой шутке, — усмехнулся.
— Я и не претендую на оригинальность, — хмыкнула. — Оригиналов в этом городе хватает. Куда ни плюнь — то оригинал, то маргинал.
Теперь он откровенно ржал. Непонятно, почему. Я ведь ничего такого не сказала. Или он поставил цель смеяться каждому моему слову просто из вежливости и хорошего отношения?
Успокоившись, Макс с любопытством уставился на меня. Я в долгу не осталась и с не меньшим любопытством стала разглядывать его. Синие джинсы, черная футболка, косуха без рукавов — классика жанра. Чем дольше я смотрела, тем шире становилась его улыбка. Наконец, я не выдержала:
— Что?!
— Ничего. Решил, что мы в гляделки играем. А ты так мило краснеешь, что конопушки становится почти не видно.
Я смутилась.
Внезапно он посерьезнел:
— Ты надумала, что я могу для тебя сделать?
— Нет, в голову ничего не приходит.
— Значит, ты позвала меня на свидание?
— Точно нет! — открестилась я.
— А хотела бы? — он смотрел все так же серьезно, но при этом чересчур соблазнительно.
Включил режим «образцовый самец», мелькнула мысль. Наверно, у таких, как он, этот режим автоматически включается. Я сглотнула и отрицательно покрутила головой.
— Тогда, может, подвезти? — он кивнул на байк.
Я обалдела:
— Эээ… Пожалуй, не стоит. Я побаиваюсь твоего агрегата, — и снова покраснела от двусмысленности фразы. Ну что я за испорченная такая? Даже мысленно в обществе привлекательного парня несу чушь.
На самом деле я давно мечтала прокатиться на мотоцикле, но в мечтах представляла определенно что-то менее борзое и более классическое. Может, чоппер. Он мне представлялся каким-то устойчивым, что ли. Хотя я не специалист.
— Я пойду, наверно.
— Ну смотри. Думай быстрее. — он оседлал черного красавца, надел шлем и стартанул с места.
А я поняла, что флэшку парню отдать так и забыла. Снова. Прямо по Фрейду, сказал бы наш препод по психоанализу. Кстати, он сам был ходячим примером, по которому теорию Зигмунда можно было и изучать. Девчонки дали ему кличку Забота, и вовсе не потому, что его заботили студенты, а потому, что он был вечно озабочен студентками. Как хорошо, что я уже там не учусь.
Вздохнула, расправила плечи и отправилась домой.
Вскоре мне представился шанс стребовать обещанную услугу. Но при таких обстоятельствах, что лучше бы не представлялся.
***
В метро решила не соваться, было слегка не по себе. Да я так невроз заработаю! Можно подумать, одного мало…
Домой добралась наземным транспортом с пересадками, поэтому время близилось к полуночи. Зато мне удалось поразмышлять обо всем происходящем. Никак не могла взять в толк, что происходит, и каким образом я вляпалась во что-то, чего не понимаю.
На краю сознания брезжила мысль, ухватить которую не удавалось.
«Итак, что мы имеем?» — спросила себя, залезая в полупустой трамвай.
А имеем мы то самое событие, с которого и начались мои неприятности. А именно — ноги под кустом. Несмотря на то, что обладатель этих ног меня чрезвычайно привлекал, не могла отделаться от мысли, что именно с ним связана вся возня. Потому что — и я начала загибать пальцы по примеру моего любимого книжного героя — первое нападение произошло сразу после того, как я отправила Макса на скорой в больницу — это раз. И хотя на тот момент я два события никак не связала, сейчас мне кажется очевидным, что у двух типов, преследовавших меня, была цель что-то у меня забрать. Хм, а я им сумку кинула сама… С темпером. Эх, жалко его. Ну да ладно, что там во-вторых? Тут я перестала изображать из себя Фандорина, загибая пальцы в жанре «это раз, это два, это три».
Так вот, во-вторых было то, что в метро у меня тоже целенаправленно сорвали сумку. Может, это даже был тот же муда… то есть мужик, что и в первый раз. Рассматривать-то мне было некогда, я свою честь спасала. Мда. Вспомнив, как именно я спасала свою честь, со стоном закрыла лицо ладонью. Краем глаза уловила, как вздрогнул сидящий неподалеку старичок в костюме-тройке и потертой шляпе.
Так, Рина, прекращай пугать людей. Я выпрямилась и попыталась вспомнить, на какой мысли меня одолело желание застонать.
Так, два придурка, потом грабеж в метро… А до этого… Я распахнула глаза и полезла в карман джинсовки. Нащупав крошечный предмет, уставилась на него как пресловутый баран на новые ворота.
Не может быть, чтобы в этом была причина всех проблем.
«Да нет, причина всех проблем — это непомерное эго власть имущих. А флэшка — причина только твоих личных проблем в данный конкретный момент», — встрепенулся внутренний голос, склонный к точным формулировкам.
Я постаралась укоризненно взглянуть на него, но внутрь себя это сделать проблематично, поэтому ограничилась выразительным хмыканьем, в результате чего была награждена еще одним странным взглядом старичка.
Разглядывая кусочек пластика и металла, вынуждена была признать, что другой причины повышенного интереса ко мне быть не может. Что на ней? Какие-то секретные сведения? Фамилии криминальных авторитетов? Если честно, эта сторона жизни всегда казалась мне чем-то выдуманным, не существующим в современном мире, а оставшимся только на кинопленке.
За мыслями я не заметила, что уже стою на трамвайной остановке. Видимо, вышла на автопилоте. Теперь до дома еще минут пятнадцать. Как раз через те самые кусты.
Я передернула плечами и достала перцовый баллончик. Пятнадцать минут страха — и я дома! А если очень постараться, то можно сократить их до семи. Чем я и занялась, припустив с веселой скоростью в сторону дома. Злосчастные кусты обходила стороной. А именно — нырнув с тротуара в тень черемухи. Поэтому к дому подходила уже незамеченной никем, кто там мог ошиваться.
Некстати вспомнился подозрительный тип на крыше, о котором рассказывал Саня. Я вынырнула из укрытия и сначала осмотрела вход в подворотню. Моя пятиэтажка соединялась с соседней чем-то вроде арки. Вот там-то я и заметила шевеление, а у обочины — притулившийся темный автомобиль. Почти без удивления рассмотрела знак ауди и заляпанные номера.
Голоса в ночной тишине, да еще усиленные эхом, несли что-то странное:
— Ну и где она? — спросил один хриплый мужской голос недовольно, и я рассмотрела огонек от затяжки сигаретой. — Сколько ждать еще?
— Столько, сколько нужно, — отрезал второй ровным тоном. — Дождемся, припугнем. Сработаем, как будто ограбление.
— В который раз?! — нервно вопросил первый и кинул окурок на землю. Я поморщилась, ощутив легкий запах сигаретного дыма, долетевший до меня. В носу засвербело.
— В такой, в какой нужно, — опять спокойно одернул его напарник. Его голос можно было бы назвать даже приятным, если бы не обстоятельства.
Чихнуть хотелось неимоверно, я усиленно стала чесать нёбо языком, зажала пальцами нос в попытке сдержать коварный чих. У меня уже не осталось сомнений, что говорят обо мне. Сердце забилось чаще, и я затаилась в черемухе, прижавшись к стволу. Ну почему стволы у них такие тонкие?! Или мне похудеть стоило бы? Пока я оценивала перспективы своих телес остаться незамеченными за тонким стволом, мужчины прошли вглубь двора, скрывшись с моих глаз.
Ощущение, что нахожусь на съемках какого-то малобюджетного детективного сериала, меня не покидало, поэтому и чувство самосохранения куда-то запропастилось.
Пригибаясь и каждую секунду оглядываясь, чуть ли не на четвереньках я пробралась ближе к машине, рукавом оттерла номера и с нескрываемым интересом уставилась на них. Так и есть! 677. Эти цифры я запомнила, правда, буквы в памяти не всплыли.
Звук шагов из подворотни заставил меня буквально одним прыжком юркнуть в кусты. Ох, кустики густые! Хорошие мои! По-пластунски переместилась подальше от авто и от подворотни, потом решилась встать на четвереньки, а оказавшись вне зоны видимости, резво вскочила и припустила в сторону остановки. Добравшись до туда даже не за семь-десять минут, а за пять, я опустилась на скамейку, тяжело дыша. Взглянула на часы и поняла, что общественный транспорт уже не ходит.
Что же делать, что же делать? Может, завтра их тут уже не будет? Не дождутся меня и перестанут караулить. Хорошо бы. Или пару дней пересидеть у Сашки? Думай, Рина, думай!
Достала мобильник и набрала номер Сашки. Ответил друг не сразу:
— Люба? — пробормотал сонным голосом.
— Да, только имя другое, — быстро затараторила я. — Мне нужна твоя помощь, Санечка! У меня тут у подъезда караулят те самые типы!
— Стой! Не торопись, — вмиг проснулся он. — Объясни толком.
— Да некогда! Я боюсь, Саш. Ты можешь меня забрать?
— Эээ. Рин, тут такое дело. Ну, я смогу, конечно. Просто тут… э… я не один. В общем, надо денег на такси наскрести, а то я потратил все. Сама понимаешь, время ночь. Пока побираться пойду.
— Стоп! Поняла я! — вот кобель. А думал, что ему Люба звонит, сам при этом под крылышком другой курицы спит. Не пойму мужчин никогда.
В мозгу прокручивала варианты. И тут вспомнила!
— Саш, я доберусь сама. Только не засыпай, дождись меня. Ночевать на вокзале не хочется.
— Без проблем, подруга! Жду!
Нажав отбой, я тут же набрала другой номер. Как ни странно, Макс ответил почти сразу. Бодрым и громким голосом поинтересовался, не неужели я надумала стребовать долг.
— Макс, прости, что поздно, — я даже не заметила, как перешла на «ты».
— Без проблем!
Как им хорошо всем, ни у кого нет проблем! И только я, вся такая такая проблемная, ошиваюсь в их компании.
— Мне нужно, чтобы ты отвез меня от Академической до Ладожской. Как можно быстрее.
Несколько секунд молчания.
— Ты где? — он не стал интересоваться, что за срочность.
— Ну, так на Академической. Прямо у метро.
— 10 минут, — коротко ответил и дал отбой.
Я облегченно выдохнула и стала ждать. Вскоре послышался шум двигателя. Господи, на какой скорости он несется, с ужасом и долей восторга думала я, слушая характерные завывания.
Обороты были сброшены, и черный байк неторопливо вырулил из-за угла. На Максе были те же синие джинсы, черная футболка и косуха, на этот раз с рукавами. Сняв шлем и поставив его на сиденье, этот образец мужского сексапила направился ко мне, на ходу расстегивая куртку. А я не могла собрать слюни, жадно разглядывая, как ткань облегает это спортивное тело на груди, на бедрах и на… хм, в других выдающихся частях. Ну, в тех частях не сильно облегает, скорее, намекает.
Сглотнув, заставила себя очнуться. Макс тем временем окинул меня внимательным взглядом, задержавшись на ногах, так медленно и чувств…
— Рина, ты кого-то убила и закопала?
Я вытаращилась, ожидая явно не этих слов. Вопрос сначала вызвал недоумение, которое тут же сменилось смущением, стоило только обратить внимание на то, в каком виде я нахожусь. Я выглядела так, будто долго и упорно ползала в яме со свеженькой землицей, а потом каталась по зеленой травке. Ну, или сначала копала могилу, а затем наоборот. Одежда покрыта буро-зелеными пятнами, на ногтях траурная полоса, на коленке черный комок грязи с прилипшим к нему листком. Неудивительно, что Макс уделил столь пристальное внимание именно этой части тела.
Я покраснела. Надумала же себе, будто пленила его своими ногами. У такого, как он, наверняка уже иммунитет к женским прелестям.
Или нет, мелькнула мысль, когда Макс присел передо мной и отряхнул грязь, задержав руку на уже очищенной коже чуть дольше необходимого и слегка сжав колено. Поднялся, оказавшись довольно близко.
— Так как? — спросил.
— А?
— Кому мстила, говорю? — тон серьезный, но в глазах ирония.
— Тут неприятность произошла, — пробормотала я, не желая вдаваться в подробности. Тем более, только сейчас осознала, что неприятность, вполне вероятно, напрямую связана с ним самим.
Вздохнул и кивнул:
— Садись.
— Куда? — с опаской покосилась на байк, сверкающий гладким боком в свете фонаря.
— Не дрейфь давай. Садись, — повторил Макс терпеливо. — Хотя, нет. Стой!
Подошел к байку и достал из кофра шлем, показавшийся мне громоздким.
— Надень.
С трудом натянула шлем, настолько туго протискивалась голова. Показалось, что щеки сдавило по бокам, и я стала похожа на хомяка. Вот уж не догадывалась, насколько неудобно в такой защите. Уши полностью закрыты, но на удивление слышно хорошо. Я покрутила головой, думая, что ощущу тяжесть. Но нет — было только слегка некомфортно.
— Теперь правила, — безапелляционным тоном произнес мой будущий водитель, и я приготовилась внимать, боясь пропустить что-то очень важное. Страшновато было, видела я, с какой скоростью гоняют по дорогам эти самоу…увлеченные байками люди.
— Итак, — он перекинул ногу через сиденье. — Садишься за мной, держишься за меня. При торможении упирайся руками в сиденье передо мной. — Макс похлопал перед собой по чуть шершавой коже. — Пробуй.
Я села, поерзала на сиденье. Чтобы держаться за Макса, пришлось прижаться к нему вплотную, от чего я ощутила какое-то томление в солнечном сплетении. Потом попробовала достать до сиденья перед ним, что заставило вжаться еще сильнее.
— А теперь главное, — он слегка повернул голову ко мне. — На поворотах не пытайся отклоняться в противоположную сторону.
— Почему? — пискнула я, удивившись, что из-под шлема мой голос вообще слышен.
— Просто сделай, ладно? Доверься мне.
Довериться было сложновато, я ведь его не знаю. Но выбора у меня нет.
— Хорошо.
— Вот и чудненько. Сядь ровно, — скомандовал Макс, быстро натянул шлем и рванул с места.
Сердце замерло и пустилось в путешествие по конечностям. Я обхватила руками крепкое тело, понимая, что меня теперь от него не отлучить вовеки веков. При торможении меня вжимало в спину водителя, и я усиленно упиралась руками в сидушку, боясь в такие моменты своим весом, помноженным на силу инерции, свезти его с сидения. Это, конечно, было смешно, учитывая, что его масса явно была почти в два раза больше моей. Макс слегка наклонялся вперед, и я вместе с ним. Через несколько минут адаптировалась и постаралась стать продолжением его тела. Удивительно, но на поворотах испытывала необычное ощущение слияния с водителем и мотоциклом, хоть первые пару раз и возникало желание отклониться в сторону для сохранения равновесия. Но Макс предупредил, что так делать не надо. Я и не делала. И с третьего раза поняла, почему так.
Мы входили в повороты плавно, несмотря на скорость, и в эти моменты ощущала, что я являюсь продолжением байка, чему немало способствовала крепкая сцепка с торсом Макса.
По случаю темного времени суток многие светофоры были переведены в ночной режим, и движению ничто не мешало.
До Ладожской мы добрались быстро. Макс затормозил у обочины.
— Немного дальше надо. Там общага студенческая. На Ленской, 14.
Он достал мобильник и вбил в навигатор адрес, взглянул, запоминая маршрут, и убрал. Удивительно, неужели запомнил? И сориентируется?
Сориентировался. И доставил на место. А на крыльце общаги уже обретался Сашка, зябко потирая себя за плечи. И даже попрыгивая. Ну да, в Питере даже летом по ночам не курорт. А вот мне было что-то жарковато.
Мы остановились. Саша замер, недоверчиво вглядываясь, будто не ожидая, что это могу быть я.
Я спешилась, стянула шлем и с облегчением вздохнула. Было ощущение, что кожа лица скукожилась, будучи стянутой все эти пятнадцать минут. Я потерла щеки. Макс, избавившись от шлема, с усмешкой смотрел на меня.
Я помахала Сашке, и тот двинулся навстречу.
Тут Макс, все еще сидя на байке, схватил меня за руку и неожиданно притянул к себе. Другой рукой обхватил затылок, запутавшись в распущенных волосах, и на краткий миг обхватил губами мои губы. Это не был нормальный поцелуй, скорее, обещание. Но проняло до кончиков пальцев.
— Завтра уезжаю, хочу увидеть тебя еще. Пообедаем?
— Я… да, — ошарашенная его действиями, пробормотала я. А к нам приближался не менее ошарашенный Сашка.
— Я свяжусь с тобой, — и Макс лихо натянул шлем, стартовал с места. А я осталась со своим шлемом в руках.
Что это было?
— Что это было, Рин? — вторил Саша, как-то нахохлившись и поглядывая на меня с неодобрением.
Это еще что? Он не мой парень, чтобы так реагировать на мои поцелуи с мужчинами. Хотя, надо признать, я сама отреагировала несколько неадекватно. Но это просто от неожиданности. Было в этом что-то непонятное мне, как будто неестественное. Но я предпочла пока не задумываться, что именно меня так смущает. После выброса адреналина пришел отходняк
— Так. Саш, давай вопросы оставим на потом. То самое потом, когда я уже помылась и лежу в кроватке, — сказала, устало потерев переносицу.
Тут друг соизволил обратить внимание на мой внешний вид. Его глаза округлились, и на языке явно повис вопрос.
— Я никого не убила и не закопала! — предупредила я расспросы. — Дай мне отмыться, и все расскажу.
Мы юркнули в общагу, и только тут до меня дошло, что время уже позднее. Вахтерши на месте не оказалось.
— Слушай, а как ты… — начала я, сделав выразительный жест руками, указывая на все вокруг.
— А Валентины Ивановны любовь, — хмыкнул Сашка.
— Ммм? — я помнила, что обе вахтерши были дамами далеко за… За гранью того возраста, когда еще веришь, что обретешь простое человеческое счастье с противоположным полом.
— У нее любовь к солодовым напиткам, — пояснил друг, увидев мое недоумение.
Мы рассмеялись.
Сашина комната рассчитана на троих, но один парень уже свалил в родные пенаты, сдав сессию досрочно. А второй спал. Я мельком взглянула на него и слегка опешила, увидев, что из-под одеяла высовываются четыре пятки.
— Это Дима, ну, ты помнишь, может, — невозмутимо пояснил Сашка. — А там еще… эээ… Оксана… э… Катя… В общем, вот так. В тесноте, да не в обиде, — заключил он.
— Ну вы и кобели. Саш, ну вот объясни девушке для общего развития, так сказать. Ты ж буквально вчера мне рассказывал про Любу — любовь всей твоей жизни. А когда я позвонила, явно кого-то охаживал.
— Рин, ну ты как маленькая. Люба — для души, и я пока ухаживаю за ней. Тем более, она укатила на практику на раскопки куда-то в Крым. Я, кстати, завтра рвану за ней. А… эээ… Маша — ну, для тела.
Столько незамутненной простоты было в его ответе, что я даже злиться на него не могла. И все же один вопрос на языке висел, и я его сняла:
— А Маша знает, что она… для тела?
Казанова потер шею, наклонив голову, а другой рукой почесав живот, и пожал плечами. Я покачала головой. Непосредственность, блин.
— Ладно, выдай мне какое-нибудь полотенце и футболку побольше. Сгоняю в душ.