Проходят укоряющей толпой;
Ты жмешь ей руку, грудь ее и> плечи
Целуешь в упоенье; ласки, речи,
Исполненные счастья и любви,
274
Ты чувствуешь, ты слышишь; образ милый,
Волшебный взор - все пред тобой, как было
Еще недавно; все мечты твои
Так вероятны, что душа боится,
Не веря им, вторично ошибиться!
А чем ты это счастье заменил?"
Перед огнем так думал Измаил.
Вдруг выстрел, два и много! - он вскочил
И слушает, но все утихло снова.
И говорит он: "Это сон больного!"
20
Души волненьем утомлен,
Опять на землю князь ложится;
Трещит огонь, и дым клубится,
И что же? - призрак видит он!
Перед огнем стоит спокоен,
На саблю опершись рукой,
В фуражке белой русский воин,
Печальный, бледный и худой.
Спросить хотелось Измаилу,
Зачем оставил он могилу!
И свет дрожащего огня,
Упав на смуглые ланиты,
Черкесу придал вид сердитый:
"Чего ты хочешь от меня?"
"Гостеприимства и защиты!
Пришлец бесстрашно отвечал,
Свой путь в горах я потерял,
Черкесы вслед за мной спешили
И казаков моих убили,
И верный конь под мною пал!
Спасти, убить врага ночного
Равно ты можешь! не боюсь
Я смерти: грудь моя готова.
Твоей я чести предаюсь!"
"Ты прав; на честь мою надейся!
Вот мой огонь: садись и грейся",
275
21
Тиха, прозрачна ночь была,
Светила на небе блистали,
Луна за облаком спала,
Но люди ей не подражали.
Перед огнем враги сидят,