И тихо удалился. День угас;
Лишь бледный луч из-за Бешту крутого
Едва светил прощальною струей
На бледный лик черкешенки младой!
ХУШ
Селим не возвращался. Акбулат
Спокоен. Он не .видит, что порою
Его жены доселе ясный взгляд
Туманится невольною слезою.
Вот раз с охоты ехал он назад:
Аул дремал в тени таясь от зною;
С мечети божей лишь мулла седой
Ему, смеясь, кивает головой.
XIX
И говорит: "Куда спешишь, мой сын!
Не лучше ли гулять в широком поле?
Черкес прямой - всегда, везде один,
И служит только родине да воле!
Черкес земле и небу господин,
И чуждый враг ему не страшен боле;
Но, если б он послушался меня,
Жену бы кинул - а купил коня!"
"Молись себе пророку, злой мулла,
И не мешайся так в дела чужие.
Твой верен глаз-моя верней стрела:
За весь табун твой не отдам жены я!"
И тот в ответ: "Я не желаю зла,
22* 339
Но вспомнишь ты слова мои простые!"
Смутился Акбулат-потупил взор
'И скачет он скорей к себе на двор.
XXI
С дрожащим сердцем в саклю входит он,
Глядит: на ложе смятом и разрытом
Кинжал знакомый блещет без ножон.
Любимый конь не ржет, не бьет копытом,
Нейдет навстречу Зара: мертвый сон
Повсюду. Лишь на очаге забытом
Сверкает пламень. Он невзвидел дня:
Нет ни жены! ни лучшего коня!!!
Без сил, без дум, недвижим, как мертвец,
Пронзенный сзади пулею несмелой,
С открытым взором встретивший конец,
Присел он на порог - и что кипело
В его груди, то знает лишь творец!
Часы бежали. Небо потемнело;
С росой на землю пала тишина;
Из туч косматых прянула луна.
Бледней луны сидел он недвижим.