Печатает анафему, злодей!..
Я кончил... Так! дописана страница.
Лампада гаснет... Есть всему граница
Наполеонам, бурям и войнам,
Тем более терпенью и... стихам,
Которые давно уж не звучали
И вдруг с пера бог знает как упали!..
29 М. Лермонтов, т. 2
НАЧАЛО ПОЭМЫ>
Я не хочу, как многие из нас,
Испытывать читателей терпенье
И потому примусь за свой рассказ .
Без предисловий. Сладкое смятенье
В душе моей, как будто в первый раз,
Ловлю прыгунью-рифму и, потея,
В досаде призываю Асмодея.
Как будто снова бог переселил
Меня в те дни, когда я точно жил,
Когда не знал я, что на слово "младость"
Есть рифма гадость, кроме рифмы радость
Давно когда-то, за Москвой-рекой,
На Пятницкой, у самого канала,
Заросшего негодною травой,
Был дом угольный; жизнь играла
Меж стен высоких... Он теперь пустой.
Внизу живет с беззубой половиной
Безмолвный дворник... Пылью, паутиной
Обвешаны, как инеем, кругом
Карнизы стен, расписанных огнем
И временем, и окна краской белой
Замазаны повсюду кистью смелой.
438
В гостиной есть диван и круглый стол
На витых ножках, вражеской рукою
Исчерченный; но час их не пришел,
Они гниют незримо, лишь порою
Скользит по ним играющий Эол
Или еще крыло жилиц развалин
Летучей мыши. Жалок и печален
Исчезнувших пришельцев гордый след.
Вот сабель их рубцы, а их уж нет:
Один в бою упал на штык кровавый,
Другой в слезах без гроба и без славы.
Ужель никто из них не добежал
До рубежа отчизны драгоценной?
Нет, прах Кремля к подошвам их пристал,
И русский бог отметил за храм священный.
Сердитый Кремль в огне их принимал
И проводил, пылая, светоч грозный...