Зашуршу я листьями по стихам,
Да задую ветрами по лесам,
Ох, и успокоюсь тогда на миг,
И затихнет в душеньке моей крик.
Как пройду дороженькой: стук, стук, стук…
Что мой красный дятел – то: тук, тук, тук…
Задышу я осенью золотой,
Сразу и улучшится мой удой,
Подою я козочек и коров,
Будут они дойными на покров.
Полушалком красочным оттенюсь,
Под его прикрытием помолюсь.
Будет урожайным каждый божий год,
Будет у коровушек славный мой уход.
Я пройду хозяюшкой по двору,
Мусор – то, что лишнее уберу.
Я поглажу козочку и кота,
Будет все ухожено у скота.
Вчера ревела, нынче не смеюсь,
Тупик прошла, и из него я вышла,
Решила я: подарками прольюсь,
И сразу повернулось лихо дышло.
Пошла туда и что-то отдала,
Пошла сюда и что-то подарила,
Потом немного слов: ла-ла-ла,
И вскоре рассмеялась, как горилла!
Я не хочу быть депутатом:
Народу много и шумят.
Я не хочу быть адвокатом,
Какого-то там не защитят.
Я не хочу быть адмиралом:
Весь золотой его мундир.
Я не хочу быть генералом,
Порою он, как бригадир.
Я не хочу быть: гл. редактор,
Я не люблю судить стихи.
Я не хочу водить и трактор,
Моторы наши не тихи.
Я не хочу быть космонавтом,
Я лучше что-то начерчу.
Я не могу быть аргонавтом,
Я в те века не долечу.
Вторгается осень янтарной листвой,
В лесов, изумрудные зори,
Как будто музей мы проходим с тобой,
Где ветер с листочками в ссоре.
Музей среди леса, полян и дорог,
Покрыт, золотистою охрой,
Мы в осень немножко зашли за порог,
Где все без нужды царит острой.
Такое богатство и красок и тем,
Деревья прекрасны ажуром,
И солнышко люстрой, небесных систем,
В янтарь здесь вонзилось амуром.
Приятно пройти среди злата лесов,
Где светит нам цвет изумрудный,
И только лишь дождь лес замкнет на засов,
Нефритовый лес рядом с прудом.
Художники осень возьмут на холсты,
Полотна поставят в музеи,
Нефрит, изумруд и янтарь – все листы,
Деревья – на стенах висели.
Однажды Рекс залез в бутылку,
Понюхал вкусно или нет,
Лег, почесал район затылка,
И полюбил бутылку пылко,
Так на исходе чьих-то лет.
Бутылка засмеялась грустно,
Умылась с блеском на стекле,
Слегка взгрустнула, что в ней пусто,
Что с ксивой, все-таки, не густо,
Что с Рексом, словно на осле.
Ну что сказать? Блестя боками,
Сверкая нежной синевой,
Коснулась Рексика губами,
И разбудив его хлопками,
Она слилась с ночной листвой.
Залаял Рекс, проснувшись, дико,
Завыл, что кончилось питье,
Лениво взял с салата вилку,
И вспомнил, выпитую, милку,
Сказал чуть с грустью: 'Е мое'
Простите если это грубо,
Но то про Рексика, сугубо.