Константин похоронен - слава тебе, господи
Стоя над могилой, думает Константин.
МОНОЛОГ ТРОЯНСКОГО КОНЯ :
(СОВЕСТЬ НАПАДАЮЩЕГО ПОСЛЕ ОДИННАДЦАТИМЕТРОВОГО УДАРА)
Под грудью его волосатой сердце рвалося на части.
Гомер - Вересаев.
Майн Шлиманн! Ты ищешь за Трою? Пустое, поверь мне.
Не скоро найдешь, коль закладывать начал за галстук.
Спроси у меня. Я-то знаю... Тут греки намедни
Просили ответить, и очень, но я отказался.
В историю кружки не выльешь историю пива.
История Трои по горло наелась, и, кстати,
Удержит любую осаду. По личным мотивам
Елена мертва, а с истории этого хватит.
Нашелся же лекарь - застенчивый был, бородатый...
Все гладил меня и учил вычислению суммы...
А я ему - на про Елену - мол, жили когда-то,
Потом разбежались... Сплошное вранье, ты не думай.
А тут уж народу нашло - все цари или принцы
Пьянющие - то им дыра, то им пагубный климат...
Елену увидели. Звали гулять и жениться.
Сначала дрались, а потом воевали, мой Шлиманн!
Он сам перегрелся - мол, все перетрет, только где там -
Как начал втирать им - а там же сплошные герои...
Сперва извинялся, потом оказался поэтом.
Поэтом, Майн Шлиманн, Гомером. Ты в курсе за Трою?
Стояла осада. Елена! Я бил ей на жалость.
Античное дело, я думал - бывало, любили,
Так долго, что вплоть до кентавров... Она отказалась -
Мол, лошадь, и лошадь. Елена - тяжелое имя.
Шли годы. Сюжет развивался. Осада держалась.
Гомер - занимался со мной культуризмом порою;
И как-то с утра, сознавая, что делает гадость,
Сказал мне смущенно: "Братишка, давай это... Трою...".
Елена смотрела в упор. Я стоял на асфальте.
Елена ждала - мол, любила когда-то - да что там...
Гомер суетился и плакал. Все ждали пенальти.
И шел я одиннадцать метров к троянским воротам...
Повозкой назойливой сзади поехало время,
И тысячи скрещенных звезд поднялись на колени.
Мой голос влюбленный! Ты был беззащитен и светел.
Мои бессистемные руки пытались ответить.