Помойка! Зачем сгубила ты меня?
Помойка! Я твой навеки арестант.
Помойка! Погибли юность и талант.
В контейнерах.
Косыгин-ака и Красотка Брежнев смахивают слезы, многие плачут.
Красотка Брежнев. (к Мандельштаму-1) - Расскажи стих, который ты вчера рассказывал.
Мандельштам-1. - Обводит всех глазами.
Брежнев. (по-доброму) - Расскажи.
Мандельштам-1. (начиная раскачиваться) - Сестры тяжесть и нежность...
Брежнев. - Тьфу, блядь. Ты чего мозг ебешь? Леха и то лучше пишет. Леха расскажи про муху.
Косыгин-ака. - Да я забыл.
Брежнев. - Как там? Муха, муха, потаскуха, позолоченные яйца...
Косыгин-ака. - Брюхо.
Брежнев. - Ну, как дальше?
Косыгин-ака. - Ну, в целом это звучит так:
Муха, муха, потаскуха,
Позолоченное брюхо.
Муха по пизде пошла,
Муха смерть свою нашла.
Брежнев. - Понял? (к Мандельштаму-1)
Мандельштам-1. - Довольно талантливо.
Косыгин-ака. - Придурок.
Играет гимн СССР. Немая сцена.
4.
Скамейка. Фонарь. Сидит Мандельштам-2. Мимо кругами ходит Альтернативная Девушка.
Альтернативная Девушка. - Не желаете познакомиться?
Мандельштам-2. - Да. В смысле желаю.
А.Д. - А с кем вы желаете познакомиться?
Мандельштам-2. - А я думал с Вами.
А.Д. - Пошляк. (уходит)
Мандельштам-2. (вслед) - Не прогадайте.
В ответ доносится гудок паровоза.
Мандельштам-2. (чешет затылок) - Как это понимать?
Меркнет свет. Ни хуя не видно. Голос Мандельштама-1 читает:
Я вернулся в свой город, любимый до слез,
До прожилок, до детских припухших желез.
Ты вернулся сюда - так глотай же скорей
Рыбий жир Ленинградских ночных фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю примешан желток.
Петроград! Я уже не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петроград! У меня еще есть адреса
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с корнем, простите, с мясом звонок.