Она подняла голову. Теперь её глаза блестели ещё больше. Были наполнены… теми же эмоциями, как и тогда в школе.
Мы оба смотрели друг на друга и не могли оторвать взгляд.
Её рот и влажные, розовые губы, были ко мне ближе, чем всё остальное лицо. Как и тогда.
— Хм… актёрский поцелуй!
София прикрыла глаза и поддала голову.
Я же опустил её навстречу.
Я коснулся её губ. Мы поцеловались робко и неуверенно, будто вообще не понимая, что происходит. Но стоило лишь нам ощутить влагу на губах друга, ощутить этот жар… эту мягкость, как София наклонила голову набок. Позиция стала удобней. Наши губы разомкнулись и сомкнулись вновь.
Девушка вцепилась в мою спину ногтями, а я сильнее прижал её к себе.
Мы снова разорвали поцелуй. Уже второй. Были ли необходим третий? Нет конечно.
Но стоило лишь девушке на меня посмотреть, как она снова прикрыла глаза и поддалась вперёд. Я наклонился навстречу.
Её губы были мягкие. Даже слишком. Будто одно неверное движение, и я их пораню.
Третий поцелуй был не таким, как первые два. Нет. В этот раз робость начинала уходить, и попытка оправдать это приказом Жени исчезала.
Теперь соприкасались не только внешние края наших губ, но и самая влажная внутренняя часть.
София не сопротивлялась. Я мог делать с ней всё, что захочу, и от этого наш короткий поцелуй становился лишь интенсивнее, а сила, с которой девушка сжимала мою спину, лишь возрастала.
Она поддавалась. Я это почувствовал. И я… просто не мог себя сдерживать.
Кончиком языка я коснулся её губ. Немного. Аккуратно и совсем чуть-чуть. Едва ли даже заметно.
На что София томно выдохнула и боязливо сделала то же самое. Её язычок был меньше. Тоньше. Девушка явно делала это в первый раз, и скорее просто повторяла за мной.
Но ничего… сейчас научи…
— Всё! Молодцы! Закончили! — хлопнул Женя в ладоши.
София разорвала поцелуй, посмотрела на меня влажными от слёз глазами и, прикрыв лицо локтем, побежала в женскую гримёрку.
Послышался хлопок дверью. Всё закончилось.
У меня же в голове перещёлкнуло и я вернулся в реальность. Осознал, что творил.
«Что?..», — я проморгался.
Губы всё ещё были влажными. И они… онемели? Мы настолько сильно целовались?
Стойте…
Мы целовались?! Да, я помню указ Евгения, я помню, что поцелуй должен был быть актёрским, просто край губ в края губ. Я это помню. Но…
Мы что, реально целовались? Я и София? Два человека, которые друг друга ненавидят?! Безостановочно, несколько минут, в конце едва не перейдя на французский. Да мы даже языками соприкоснулись! По собственному желанию!
«Какого…», — я посмотрел на свою руку, — «Я-то нахрена это делал?..»
Слава богу, мне не дали над этим поразмыслить. Позвонили. Катя.
— Катя? — ответил я всё ещё разгорячённым дыханием.
— Да. Привет. Ну что, как там артефакт? — спросила Романова.
— А, артефакт. Ах, да. Артефакт. Он работает, — ну, была не была, надо проверить, — Протестировал на одном из миллиарда букетов. Цветы любишь?
— А… нет… не особо.
— А откуда они? Кто-то шлёт?
— Это… личное.
«А ведь могла и рассказать… думаю это не то, что стоило бы скрывать», — вздохнул я.
— Костик, что застыл? — крикнул Женя, — Софа уже успела убежать, а ты стоишь!
Крикнул громко, так что Катя услышала.
— А? Что это? — не поняла девушка на том конце провода, — Какая Софа? Во что ты опять вляпался?
— Это личное, — я хмыкнул и сбросил трубку.
Атлант Евгений расправил плечи и встал рядом.
— Костя, у тебя талант! Насчёт поцелуя не переживай — никто не увидит. Мы-ж не фоткали, хи-хи.
Я почему-то так и думал.
— И почему? — спросить надо было.
— Ну нам же не нужно, чтобы Виктор Островский об этом узнал, верно?
У меня дёрнулся глаз, а лицо чуть онемело.
Что, сука?
— Ха? А он здесь при чём?
— Как это? Он же жених Софии. Ещё в детстве родители договор заключили. Все же знают. Поэтому к ней парни не лезут. Но как только я увидел химию между вами… ой, мамочки, моё шипперское сердечко не выдержало! Уж извини.