Это… как вообще так?
Да вы что… гоните?!
— Ладненько, переодевайся, и можешь попросить водителя тебя довести. Твой номерок я уже стрельнул. Позвоню на днях.
— Я же не соглашался.
— Ой, да ладно тебе, красавчик. Все же мы понимаем, что это твоё. Отказики не принимаются, — он помахал лапой и пошёл на выход, — Тем более следующий сет опять с Софочкой. Мне кажется вам понравилось работать вместе, — он кокетливо подмигнул и удалился.
Долго тупить я не стал. Я переоделся и пешком поплёлся до дома, благо недалеко. Шёл по тёплой осенней улочке, думал, размышлял, вспоминал и ловил на мысли, что тогда я был сам не свой.
Это началось тогда, когда София рассказала о своей ненависти.
Её действительно держат как предмет. Просто украшение. Почему? Ответ прост — в мире аристократии важно любое преимущество, и если твоя внучка известна на весь мир — она твой инструмент. Средство влияния. Она повышает престиж рода и выступает как разменная монета.
Её обручили против воли. С человеком, который в хер её не ставит и клеится к другой.
И этот Виктор… блядский, сука, Виктор, тянется ко всему, чем я хочу владеть! Блядский Людвиг, который ни во что не ставит свою внучку!
А ведь я ещё думал, неужели это мне так не повезло? Неужели это меня все пытаются поиметь, и это только я должен вытаскивать свою судьбу из жопы?
Ха-ха, но ведь всё оказалось так просто!
Да это не у меня мусорная удача! Это весь мир — сраная помойка!
«Ха… пха-ха! Ну точно ведь! Всё так просто!»
ВСЁ, ЧТО НЕ НРАВИТСЯ
ДОЛЖНО БЫТЬ ПОДЧИНЕНО ИЛИ УНИЧТОЖЕНО.
Моя правая часть лица начала неметь.
«Ну да, всё стало легче! Сраный неправильный мир с неправильными людьми!», — я заулыбался, вспоминая Софию.
Теперь я понял. Ещё один маленький пунктик в списке грандиозных планов!
Я убью патриарха рода Элерс. Убью Людвига.
Он меня раздражает. Его нельзя контролировать. Отца — можно вывести на эмоции и подчинить. Старика — нет.
Он — порченный, нерабочий инструмент.
И потому…
От него нужно избавиться, как и от любого, кто будет мне мешать. Я не вижу цены его жизни.
Для меня он лишь преграда.
«Сраный мирок…», — я зашёл домой и посмотрел в зеркало.
Все всех хотят поиметь. Деструктивные обезьяны, желающие поиграть в войнушку.
«Раздражает», — я посмотрел в свои потемневшие, голубые глаза, — «Как же раздражает»
На душе не было ничего, кроме гнева, презрения и разочарования.
Как же выводит из себя, что ты должен подозревать каждого знакомого! Почему я не могу просто расслабиться? Просто наслаждаться жизнью?! Почему все вокруг такие крысы?!
Никому нельзя доверять. Я забылся — в этом мире не может быть верных соратников.
Почему я вообще считаю Романовых союзниками? Ведь если так подумать, кому как не вырождающимся военным нужна гражданская война? С чего я взял, что меня просто не имеют прямо сейчас и не стравливают с Громовыми?
Но с другой стороны, с чего я взял, что это так?
Нет… союзников у меня нет. Я действительно забыл, в каком мире теперь живу.
Пхах, союзники? Не смешите.
Лишь рабы достойны доверия. Лишь инструменты приведут меня к победе. Больше мне не на кого рассчитывать.
Я всё должен делать сам.
Ну а Виктор…
Я его размажу. Он меня просто раздражает.
Я не оставлю и пыли от всех участников турнира, уж поверьте.
Следующий день. Я чистил зубы у зеркала, а сестра что-то шаманила со своим лицом. Видок у меня был, конечно, такой себе.
Джорджи как всегда крутился на вешалке, а Бингус, — что он тут вообще забыл, — выглядывал из-за ванны.
Сестра же смотрела на меня с подозрением. Я смотрел на неё. Искра, буря, осадки в виде фрикаделек.
— Что ты вчера делал? — спросила она.
— Бегал.
— А почему футболка не пахнет?
— Догнали.
— Шутки шутишь? — прищурилась она, — Я чувствую, мне не нравится, что ты вчера делал. Женскую интуицию не обманешь, — она смотрела мне в глаза через зеркало.
Ой е-ё-ё-ё, она же увидит эти фотки! Да наверняка увидит!