— Это всё?
— А, нет! Хочу покушать. И хорошего врача приведите. И лекарств пусть принесёт! Что-то я совсем слабый, и болеть начал.
— Понял. Соглашаюсь, — кивнул он и встал с кресла.
«Погодите… вот так просто?»
Отец на многое готов ради Софии — даже терпеть выходки нелюбимого сына. А значит… можно понаглеть.
— А ещё хочу с той девчонкой познакомиться. Которая с повязкой.
— С Аделэйс? И зачем?
— Ну зачем мальчики с девочками знакомятся? Мне она понравилась. Интересно узнать кто это.
«А на самом деле, что ей от меня надо»
— Это вряд ли, — помотал головой отец, — У нас… планы на неё и Антона.
У меня ёкнуло. Грудь стянуло.
Неприятно.
— На этого дебила? Серьёзно? Ну ты же видишь, что он реально не самый умный?! — я возмущённо махал рукой, — С ним? Почему милашки всегда достаются тупицам?! Не-не-не, — я помотал головой и хмыкнул, — Чисто из принципа теперь — это ещё одно моё условие. Да и что за приколы? Ты в каком веке? Не слышал про права женщин? А ведь узнают, так в твитторе огребёшь, у-у-у.
Он сложил руки на груди и уставился в пол.
— Я… подумаю, — сказал он, — Спрошу её отца. Я бы пообещал, будь это выполнимо — но это не так. Но попробую. Так пойдёт?
— Вполне, — я вздохнул, — А теперь пошли спасать твою любимую дочурку.
Твою мать, какая же вкуснятина! Хотя борщ у них хуже маминого. Ей бы время и деньги на продукты… она бы всех поваров здесь переплюнула.
Больше всего мне понравились десерты и крабы. Я вообще сладкоежка. И крабоежка.
В столовую зашёл уже знакомый мужик. Два часа назад мне представили его как главного доктора семьи Элерс. Я объяснил что надо, и он убежал. Вот, вернулся.
— Извиняюсь что прерываю, но три часа подходят к концу, — сказал мужик в белом халате, с залысинами и в очках, — Вот всё, что просили.
Я окончательно завязываю с трапезой и подхожу к доктору. На столе стояла коробка, а в ней — куча упаковок двух видов.
— Сироп от горла и обезболивающие. Как вы просили.
— Я просил лучшие. Это — лучшие?
— Лучшие в свободном доступе, — кивнул он, — То, что вы пьёте, господин, при всём уважении, полная дрянь.
Я задрал брови и посмотрел на свою колбочку. В аптеке же самое дорогое было…
— Лекарства на основе магии либо дорогие, либо мусор. Проблема вашего сиропа в том, что в нём заложено заклинание пассивной регенерации. Но скажите, откуда заклинанию брать энергию? Из воздуха? Нет конечно — оно выкачивает её из вас. Даже если у вас закончится своя, она начёт иссушать физические клетки. Чем больше вы пьёте свой сироп — тем больше себя разрушаете.
Ёё-ё-маё.
— Я же принёс настоящее, дорогое лекарство. В каждой банке есть свой энергокристалл, питающий аналогичное заклинание. По сути, работает также, но вас не убивает. Стоит триста еврорублей за штуку.
Триста… триста… это же… около двадцати тысяч рублей моего прошлого мира? За одну баночку?! Охренеть!
Мне срочно нужны деньги.
— Ну а обезболивающее просто хорошее. Из магического подорожника. Азиатского.
В коробке было штук пять сиропов и столько же коробок обезбола.
Я поблагодарил, сразу же взял новой сироп и испил.
«Фу, не мята»
Прошло минут десять. Явились не запылились: батя, Лютер и матушка Антона. Самого белобрысика не было.
— Всё устраивает? — спросил отец.
— А где та миленькая девушка?
— Уже во франции. На данный момент ей здесь делать нечего.
— Э? Во франции? Это как? Порталами что ли?
— Это мы сегодня и отмечали, — кивнул отец, — Договор между родами и постройку портала. От нас — в Москве. От них — в Париже. Но ужин прервался, к сожалению, — вздохнул он.
По началу я не понял, как они могут отмечать что-либо, когда София похищена, но потом включил мозг и всё встало на свои места.
Другому роду нельзя показывать, что у вас всё плохо. Более того, великие рода и так об в курсе, ибо нельзя достигнуть величия, не настроив шпионскую сеть. Потому нет смысла уходить в себя и горевать. Те, кому надо и так знают. Проблем ты не скроешь, а дела УЖЕ запланированы и отменить их — показать слабость. Вот и пришлось им отмечать.
Ох уж эта аристократичная сложная жизнь.
— Готов?
— Нет. Я передумал.
Громова нахмурилась. Не любит она меня. Отец же, как всегда, не отличался эмоциональностью, а лишь молча продолжил дырявить меня взглядом. Хотя уверен, что он начинает злиться.
— Да ладно, я угараю, — я взял коробку и пошёл в комнату, где нам звонили в прошлый раз.
Позвонили через минут десять. Все мы в полной тишине, слушая тиканье долбанных часов, сидели в комнате. Если бы не атмосфера, я бы оставался предельно спокойным, но всеобщее беспокойство начало давить и на меня. Я с ним справлялся, конечно, но… отпечаток это оставляло.
Сердце забилось быстрее. Минуты тянулись дольше. Я уже даже жалел, что во всё это ввязался.