Именно про это, скорее всего, в записке и говорилось: не умирать, и не терять сознание. Якобы, один раз сработает, второй точно нет. Я ещё тогда недоумевал, как может сработать смерть?
Но теперь всё понятно.
По какой бы причине я ни попал в этот мир, мне дали право на ошибку. Казалось бы, здорово да? Умер-воскресе, всё замечательно, больше не тупи и не умирай. Спасибо, кто бы это ни сделал!
Но у этого огромная цена.
Не умирать — это естественно. И не собирался, спасибо.
Не терять сознание — это полный кабздец.
Теперь понятно зачем судьба творит такие финты с моей задницей. Вся эта ситуация c Агонией кажется каким-то бредом, какой-то случайностью, упавшей на голову. Роялем в кустах, не знаю. Укулелей.
Но, пусть это всё еще странно, но теперь я понимаю зачем.
Агония — случайность, свалившаяся на голову. И она же вправила мне мозги. Дала ценнейший опыт.
Показала, что локация для новичков закончилась. Прав на ошибку больше нет.
Что-то во мне пробуждается, и я очень боюсь, что моих крайне пацифистичных взглядов оно может не разделять. Нужно обязательно выяснить что это. И я выясню. Но для начала…
— Лютер, при всём уважении, ты меня затрахал, — чистосердечно приложил я руку к груди.
Весёлого настроения он не разделял. Наверное потому, что и у меня его не было.
— Константин, погибло двадцать три человека, — прохрипел явно уставший Лютер, — Двадцать три ребёнка высокопоставленных людей. В стране траур. Все учебные заведения приостановили работу на три дня, а Московская Школа и вовсе на неделю, хотя её восстановили ещё вчера. По телевизору выступал Эстер, Маркус, все главы великих родов и даже глав других стран.
Да уж… понимаю его нервозность. Случилось полное дерьмо. И знаете что? Из-за меня.
Мне нужна сила. Сила, чтобы не допускать смерть или потерю сознания. И сила, чтобы исправлять собственные ошибки, по типу Агонии.
И у меня есть план, как этого достичь. Но для начала…
— И вот же совпадение — ты единственный выживший, — агент запустил шарманку.
— Лютер, иди поспи, реально. Выжило около двухсот человек. То, что вы посчитали меня мёртвым — ваши проблемы, — я нервно топал ногой и смотрел в глаза агенту рода Элерс, — Слушай, ты думаешь я не знаю зачем вы здесь, м? Вам просто необходимо найти виноватого. Случайно это произошло или нет, но отвечать кто-то должен. Только вот против меня — лишь предположения, и те бредовые. А ещё Романовы, да, — я заулыбался, — Начнёте на меня валить — они расскажут всю правду. Но вот в чём проблема…, - притих я, а затем резко ударил по столу, — Я невиновен, тупорылые вы дебилы! У меня капуцин, и тот умнее вас! А он Вику сожрать пытался! Он какашками в неё кидается! Ты кидаешься говном, а, Лютер?! Нет?! УДИВИТЕЛЬНО!
Лютер вздохнул. Я за ним повторил и успокоился.
— Да уж…, - агент выключил планшет, встал и открыл дверь, — Мы закончили.
Я всё ещё был в главной Московской больнице. Уровень жизни здесь как в первоклассной гостинице, а с учётом, что платит за всё род Элерс — вдвойне приятно.
Но наконец это закончилось — в тот же день меня выписали. Подозрения сняты, аллилуйя.
Я решил не испытывать судьбу и вызвал такси. В городе… было меньше людей. Многие предпочитали сидеть дома, боясь возвращения Демона. Некоторые заведения позакрывались. Всюду ходили полицейские. Аристократы вообще будто исчезли.
Даже магазинчик возле моего дома закрылся, а там продавались бананы для Джорджи.
Да даже погода пасмурная! Как специально.
Хорошо, что в моём доме без изменений — сторож и консьерж на месте, охраняют наш покой.
Я зашёл в лифт. Поднялся в квартиру.
И в голову сразу же, с первой секунды ударил контраст. Здесь было тепло и светло. Пахло выпечкой. А топот бегущей семьи мгновенно избавлял от чувства пустоты, что вызывал заброшенный город.
Здесь хотелось находиться.
— Костя! — Вика кинулась на шею сразу же как я показался на пороге.
Я улыбнулся и обнял её в ответ.
Даже Джорджи меня обнимал своими маленькими холодными лапками.
«В прошлой жизни меня никто не ждал…»
— Сынок! — выбежала и мама, — Т-ты как?! Быстрее проходи, рассказывай! С тобой всё хорошо?
— Всё отлично.
Я принялся рассказывать всё происходившее в больнице. Вернее, почти всё — не рассказал, что повлечёт моё «воскрешение».
Теперь ко мне будет другое отношение. У некоторых будет действовать простая, печальная логика: «Почему ты выжил? Почему мой ребёнок/друг/брат умер, а ты выжил?!».
Это может повлечь проблемы. Многие идиоты будут считать, что мне повезло, и всех лавр «Бессмертного» я недостоин. Будут злиться или завидовать репутации.
Впрочем…
Это низкая цена. Меня и так в школе недолюбливали. Одним поводом больше, одним меньше. Индифферентно.
Главное, что все мои близкие в итоге живы: мои родные-неродные, Катя и якутский бурят по казахско-китайской линии. Ну и я, само собой.
— Ну вот так, — подытожил я.
— У-ух, ну слава богу, — выдохнула мама и приложила руку к груди.
Сестра закивала. Она всё это время сидела с нами на диване. Даже в телефон не лезла, хотя после того, как я купил ей новый, с надкушенной грушей, её из него не вытащишь. А здесь вон что!
Правда меня любит, что ли?
Приятно. Очень.
— Да, всё нормально. Правда понервничал знатно с этими расследованиями, но…, - семейная идиллия кончилась сразу же, как я увидел то, чего никогда бы не хотел видеть, — Это, сука, что ещё такое?..
Из моей комнаты вышел кот.