Том 7. Стихотворения - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 1
Лазурные горы
Предисловие
Стихотворения, собранные в этой книге, написаны в 1884–1898 годах; но далеко не все стихотворения тех лет помещены здесь. Выбор обусловлен желанием сохранить некоторую общность настроения. Стихи расположены в порядке, который для внимательного читателя покажется не случайным. Хронологический указатель напечатан в конце этой книги.
Предисловие(к книге «Пламенный круг»)
Рожденный не в первый раз и уже не первый завершая круг внешних преображений, я спокойно и просто открываю мою душу. Открываю, — хочу, чтобы интимное стало всемирным.
Тёмная земная душа человека пламенеет сладкими и горькими восторгами, истончается и восходит по нескончаемой лестнице совершенств в обители навеки недостижимые и вовеки вожделенные.
Жаждет чуда, — и чудо дастся ей.
И разве земная жизнь, — Моя жизнь, — не чудо? Жизнь, такая раздробленная, такая разъединённая и такая единая.
Ибо всё и во всём — Я, и только Я, и нет иного, и не было и не будет.
Вещи есть у меня, но ты — не вещь Моя; ты и Я — одно.
Приди ко Мне, люби Меня.
Январь 1908 года
«Где ты делась, несказанная…»
Где ты делась, несказаннаяТайна жизни, красота?Где твоя благоуханная,Чистым светом осиянная,Радость взоров, нагота?Хоть бы в дымке сновиденияТы порой явилась мне,Хоть бы поступью виденияВ краткий час уединенияПроскользнула в тишине!«Чиста любовь моя…»
Чиста любовь моя, Как ясных звёзд мерцанье,Как плеск нагорного ручья,Как белых роз благоуханье Люблю одну тебя, Неведомая дева,Невинной страсти не губяПозором ревности и гнева. И знаю я, что здесь Не быть с тобою встрече:Твоя украшенная весьОт здешних тёмных мест далече. А мой удел земной — В томленьях и скитаньях,И только нежный голос твойКо мне доносится в мечтаньях.«Морозная светлая даль…»
Морозная светлая даль, И низкое солнце, и звёзды в снегу… Несут меня сани. Забыта печаль.Морозные грёзы звенят надо мной на бегу.Открытое поле всё бело и чисто кругом.Раскинулось небо широким и синим шатром. Я вспомнить чего-то никак не могу, Но что позабылось, того и не жаль. Пуста и безлюдна морозная даль. Бегут мои кони. Ямщик мой поёт. Деревни дымятся вдали… Надо мною несётся мечта и зовет… Плещут волны, летят корабли…Рассыпается девичий смех перекатной волной…Ароматная ночь обаяла своей тишиной… Мы крылаты, — плывем далеко от земли… Ты, невеста моя, не оставишь меня… Нет, опять предо мною зима предстаёт, Быстро сани бегут, и ямщик мой поёт,И навстречу мне снежная пыль мимолетного дня.«Я не спал, — и звучало…»
Я не спал, — и звучало За рекой,Трепетало, рыдало Надо мной.Это пела русалка, А не ты.И былого мне жалко, И мечты.До зари недалёкой Как заснуть!Вспоминал я жестокий, Долгий путь.А русалка смеялась За рекой, —Нет, не ты издевалась Надо мной.«Покрыла зелень ряски…»
Покрыла зелень ряскиДремотный, старый пруд, —Я жду, что оживутОсмеянные сказки:Русалка приплывёт,Подымется, нагая,Из сонных тёмных водИ запоёт, играяЗелёною косой,А в омуте глубокомСверкнет огромным окомРевнивый водяной…Но тихо дремлет ряска,Вода не шелохнёт, —Прадедовская сказкаВовек не оживёт.«На лбу её денница…»
На лбу её денницаСияла голубая,И поясом зарницаБыла ей золотая.Она к земле спускаласьПо радуге небесной,И в мире оставаласьБлаженно-неизвестной.Но захотела властиНад чуждыми телами,И нашей буйной страстиС тоской и со слезами.Хотелось ей неволиИ грубости лобзаний,И непомерной болиБесстыдных истязаний, —И в тёмные, плотскиеОблекшися одежды,Лелеяла земные,Коварные надежды.И жизнь её влачиласьПозором и томленьем,И смерть за ней явиласьБлаженным избавленьем.«На песке прихотливых дорог…»
На песке прихотливых дорогОт зари догорающий светОзарил, расцветил чьих-то ног Тонкий след…Может быть, здесь она проходила,Оставляя следы на песке,И помятый цветок проносила На руке.Поднимая раскрытую руку,Далеко за мечтой унесласьИ далёкому, тайному звуку Отдалась.Тосковали на нежной ладониМолодой, но жестокой рукиПо своей ароматной короне Лепестки…Молодою и чуждой печальюНе могу я души оживитьИ того, что похищено далью,Воротить.Мне об ней ничего не узнать,Для меня обаяния нет.Что могу на земле различать?Только след.«Молода и прекрасна…»
Молода и прекрасна,Безнадёжно больна,Смотрит на землю ясноИ бесстрастно луна.Отуманились дали,И тоскует земля,И росою печалиОросились поля.Простодушные взорыПодымает женаНа лазурные горы,Где томится луна.Что не спит и не дремлет,Всё скорбит о луне,И лучам её внемлетВ голубой тишине.Но не плачет напрасноЗолотая луна,Молода, и прекрасна,И смертельно больна.Умирая не плачет,И уносится вдаль,И за тучею прячетКрасоту и печаль.«Туман не редеет…»
Туман не редеетМолочною мглою закутана даль, И на сердце веет Печаль. С заботой обычной,Суровой нуждою влекомый к труду, Дорогой привычной Иду. Бледна и сурова,Столица гудит под туманною мглой, Как моря седого Прибой. Из тьмы вырастая,Мелькает и вновь уничтожиться в ней Торопится стая Теней.«Короткая радость сгорела…»
Короткая радость сгорела,И снова я грустен и нищ,И снова блуждаю без делаУ чуждых и тёмных жилищ.Я пыл вдохновенья ночногоБольною душой ощущал,Виденья из мира иногоЯ светлым восторгом встречал.Но краткая радость сгорела,И город опять предо мной,Опять я скитаюсь без делаПо жёсткой его мостовой.«Запах асфальта и грохот колёс…»
Запах асфальта и грохот колёс, Стены, каменья и плиты…О, если б ветер внезапно донёс Шелест прибрежной ракиты!Грохот на камнях и ропот в толпе, — Город не хочет смириться.О, если б вдруг на далёкой тропе С милою мне очутиться!Ясные очи младенческих дум Сердцу открыли бы много.О, этот грохот, и ропот, и шум, — Пыльная, злая дорога!«Иду я влажным лугом…»
Иду я влажным лугом.Томят меня печали.Широким полукругомРазвёрнутые дали,Безмолвие ночноеС пленительными снами,И небо голубоеС зелёными краями, —Во всём покой и нега,Лишь на сердце тревога.Далёко до ночлега.Жестокая дорога!«Закрывая глаза, я целую тебя…»
Закрывая глаза, я целую тебя, — Бестелесен и тих поцелуй.Ты глядишь и молчишь, не губя, не любя, В колыханьи тумана и струй.Я плыву на ладье, — и луна надо мной Подымает печальный свой лик;Я плыву по реке, — и поник над рекой Опечаленный чем-то тростник.Ты неслышно сидишь, ты не двинешь рукой, — И во мгле, и в сиянии даль.И не знаю я, долго ли быть мне с тобой, И когда ты мне молвишь: «Причаль».Этот призрачный лес на крутом берегу, И поля, и улыбка твоя —Бестелесное всё. Я забыть не могу Бесконечной тоски бытия.«Под холодною властью тумана…»
Под холодною властью тумана,Перед хмурой угрозой мороза,На цветках, не поблекнувших рано.Безмятежная, чистая грёза.С изнемогшей душой неразрывныВпечатленья погибшего рая,И по-прежнему нежно призывныОтголоски далекого мая.«Не ужасай меня угрозой…»
Не ужасай меня угрозойБезумства, муки и стыда,Навек останься лёгкой грёзой,Не воплощайся никогда,Храни безмерные надежды,Звездой далёкою светись,Чтоб наши грубые одеждыВокруг тебя не обвились.«Я от мира отрекаюсь…»
Я от мира отрекаюсь,Облекаюсь тёмной схимойИ душою устремляюсьВ тот чертог недостижимый,Где во мгле благоуханий,В тихом трепете огнейВходит бледный рой мечтанийВ круг больных и злых теней.И к сокрытому престолуС необычными дарамиМы подходим, очи долу,С необутыми ногами,И приносим жертву Богу,Службу ясную поём,Но к заветному порогуЧеловека не зовём.Ариадна («Сны внезапно отлетели…»)
Сны внезапно отлетели…Что ж так тихо всё вокруг?Отчего не на постелиС нею мил-желанный друг?Смотрит, ищет, — и рыдает,И понятно стало ей,Что коварно покидаетОбольщённую Тезей.Мчится к морю Ариадна, —Бел и лёгок быстрый бег, —И на волны смотрит жадно,Голосящие о брег.Лёгким веяньем зефираУвлекаемы, вдали,В синем зареве эфираИсчезают корабли.Парус чёрный чуть мелькает, —И за милым вслед спеша,Улетает, тает, таетАриаднина душа.«Из мира чахлой нищеты…»
Из мира чахлой нищеты,Где жёны плакали и дети лепетали,Я улетал в заоблачные далиВ объятьях радостной мечты,И с дивной высоты надменного полётаПреображал я мир земной,И он сверкал передо мной,Как тёмной ткани позолота.Потом, разбуженный от грёзПрикосновеньем грубой жизни,Моей мучительной отчизнеЯ неразгаданное нёс.«Для чего в пустыне дикой…»
Для чего в пустыне дикойТы возник, мой вешний цвет?Безнадёжностью великойБеспощадный веет свет.Нестерпимым дышит жаромЛютый змей на небесах.Покоряясь ярым чарам,Мир дрожит в его лучах.Милый цвет, ты стебель клонишь,Ты грустишь, ты одинок, —Скоро венчик ты уронишьНа сухой и злой песок.Для чего среди пустыниТы возник, мой вешний цвет,Если в мире нет святыни,И надежды в небе нет?«Этот сон-искуситель…»
Этот сон-искуситель, Он неправдою мил.Он в мою роковую обительЧерез тайные двери вступил, — И никто не заметил, И не мог помешать.Я желанного радостно встретил,И он сказочки стал мне шептать. Расцвели небылицы, Как весною цветы,И зареяли вещие птицы,И пришла, вожделенная, ты… Этот сон-искуситель, Он неправдою мил.Он мою роковую обительБезмятежной мечтой озарил.«Скоро солнце встанет…»
Скоро солнце встанет,В окна мне заглянет,Но не буду ждать, —Не хочу томиться:Утром сладко спится, —Любо сердцу спать.Раннею пороюОкон не откроюПервому лучу.С грёзою полночной,Ясной, беспорочной,Задремать хочу.Дума в грёзе тонет.На подушку клонитГолову мою…Предо мной дороги,Реки и чертогиВ голубом краю.«Просыпаюсь рано…»
Просыпаюсь рано, —Чуть забрезжил свет,Тёмно от тумана, —Встать мне или нет?Нет, вернусь упрямоВ колыбель мою, —Спой мне, спой мне, мама:«Баюшки-баю!»Молодость мелькнула,Радость отнята,Но меня вернулаВ колыбель мечта.Не придёт родная, —Что ж, и сам спою,Горе усыпляя:«Баюшки-баю!»Сердце истомилось.Как отрадно спать!Горькое забылось,Я — дитя опять,Собираю что-тоВ голубом краю,И поёт мне кто-то:«Баюшки-баю!»Бездыханно, ясноВ голубом краю.Грёзам я бесстрастноСилы отдаю.Кто-то безмятежныйДушу пьёт мою,Шепчет кто-то нежный:«Баюшки-баю».Наступает томныйПробужденья час.День грозится тёмный, —Милый сон погас.Начала заботаВоркотню свою,Но мне шепчет кто-то:«Баюшки-баю!»«Запоздалый ездок на коне вороном…»
Запоздалый ездок на коне вороном Под окошком моим промелькнул.Я тревожно гляжу, — но во мраке ночном Напряжённый мой взор потонул.Молодые берёзки печально молчат, Неподвижны немые кусты.В отдалении быстро копыта стучат, — Невозвратный, торопишься ты.Одинокое ложе ничем не согреть, Бесполезной мечты не унять.Ах, еще бы мне раз на тебя посмотреть! Ах, еще б ты промчался опять!«Ангельские лики…»
Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий, — У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий. Ангел вопрошает:«Бледный отрок, ты откуда?Рано дни тебе наскучили». Отрок отвечает:«На земле мне было худо.Мать с отцом меня замучили». У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий, — Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий. «Целый день бранили,Ночью руки мне связали,На чердак свели раздетого, Долго палкой били,Долго розгами терзали, —Вот и умер я от этого». Ангельские лики, Светлое хваленье, Дым благоуханий, — У Творца-Владыки Вечное забвенье Всех земных страданий.«Отвори свою дверь…»
Отвори свою дверь,И ограду кругом обойди. Неспокойно теперь, —Не ложись, не засни, подожди. Может быть, в эту ночьИ тебя позовёт кто-нибудь. Поспешишь ли помочь?И пойдёшь ли в неведомый путь? Да и можно ли спать?Ты подумай: во тьме, за стеной Станет кто-нибудь звать,Одинокий, усталый, больной. Выходи к воротамИ фонарь пред собою неси. Хоть бы сгинул ты сам,Но того, кто взывает, спаси.«Суровый друг, ты недоволен…»
Суровый друг, ты недоволен, Что я грустна.Ты молчалив, ты вечно болен, — И я больна.Но не хочу я быть счастливой, Идти к другим.С тобой мне жить в тоске пугливой, С больным и злым.Отвыкла я от жизни шумной И от людей.Мой взор горит тоской безумной, Тоской твоей.Перед тобой в немом томленьи Сгораю я.В твоём печальном заточеньи Вся жизнь моя.Медный змий
Возроптали иудеи:«Труден путь наш, долгий путь.Пресмыкаясь, точно змеи,Мы не смеем отдохнуть».В стан усталых иудеевИз неведомой землиВереницы мудрых змеевУтром медленно ползли.Подымался к небу ропот:«Нет надежд и нет дорог!Или нам наш долгий опытНедостаточно был строг?»Рано утром, в час восхода,Голодна, тоща и зла,В стан роптавшего народаРать змеиная ползла.И, раздор меж братьев сея,Говорил крамольник злой:«Мы отвергнем Моисея,Мы воротимся домой».Чешуёй светло-зелёнойШелестя в сухой пыли,По равнине опалённойЗмеи медленно ползли.«Здесь в пустыне этой пыльнойМы исчахнем и умрём.О, вернёмся в край обильный,Под хранительный ярём».Вдруг, ужаленный змеёю,Воин пал сторожевой, —И сбегаются толпоюНа его предсмертный вой.И, скользя между ногамиСтарцев, жён, детей и дев,Змеи блещут чешуями,Раззевают хищный зев,И вонзают жала с ядомВ обнажённые стопыИх враждебно-вещим взглядомОчарованной толпы.Умирали иудеи, —И раскаялись они.«Моисей, нас жалят змеи! —Возопил народ. — Взгляни:Это — кара за роптанье.Умоли за нас Творца,Чтоб Господне наказаньеНе свершилось до конца».И, по слову Моисея,Был из меди скован змей,И к столбу прибили змеяОстриями трёх гвоздей.Истощили яд свой гостиИ, шурша в сухой пыли,Обессиленные злостиВ логовища унесли.Перед медным изваяньемПреклоняется народ,И смиренным покаяньемМилость Божию зовёт.«Твоих немых угроз, суровая природа…»
Твоих немых угроз, суровая природа, Никак я не пойму.От чахлой жизни жду блаженного отхода К покою твоему,И каждый день меня к могиле приближает Я каждой ночи рад,Но душу робкую бессмысленно пугает Твой неподвижный взгляд.Лесов таинственных ласкающие сени, Немолчный ропот вод,И неотступные и трепетные тени, И неба вечный свод, —Враждебно всё мечте и чувству человека, И он ведёт с тобойОт самых древних лет доныне и до века Непримиримый бой.Но побеждаешь ты, — последнего дыханья Подстерегая час,Огнем томительным напрасного страданья Ты обнимаешь нас.«В поле не видно ни зги…»
В поле не видно ни зги.Кто-то зовёт: «Помоги!» Что я могу?Сам я и беден, и мал,Сам я смертельно устал, Как помогу?Кто-то зовёт в тишине:«Брат мой, приблизься ко мне! Легче вдвоём.Если не сможем идти,Вместе умрём на пути, Вместе умрём!»«Опять сияние в лампаде…»
Опять сияние в лампаде,Но не могу склонить колен.Ликует Бог в надзвёздном граде,А мой удел — унылый плен.С иконы тёмной безучастноГлаза суровые глядят.Открыт молитвенник напрасно:Молитвы древние молчат, —И пожелтелые страницы,Заветы строгие храня,Как безнадёжные гробницы,Уже не смотрят на меня.«Забыв о родине своей…»
Забыв о родине своей,Мы торжествуем новоселье, —Какое буйное весепье!Какое пиршество страстей!Но всё проходит, гаснут страсти,Скучна весёлость наконец;Седин серебряный венецНосить иль снять не в нашей власти.Всё чаще станем повторятьСудьбе и жизни укоризны.И тихий мир своей отчизныНам всё отрадней вспоминать.От злой работы палачей(Баллада)
Валерию Брюсову
Она любила блеск и радость,Живые тайны красоты,Плодов медлительную сладость,Благоуханные цветы.Одета яркой багряницей,Как ночь мгновенная светла,Она любила быть царицей,Её пленяла похвала.Её в наряде гордом тешилАлмаз в лучах и алый лал,И бармы царские обвешалЖемчуг шуршащий и коралл.Сверкало золото чертога,Горел огнём и блеском свод,И звонко пело у порогаПаденье раздроблённых вод.Пылал багрянец пышных тканейНа белом холоде колонн,И знойной радостью желанийБыл сладкий воздух напоён.Но тайна тяжкая мрачилаБлестящей славы дивный дом:Царица в полдень уходила,Куда, никто не знал о том.И, возвращаясь в круг весёлыйПрелестных жён и юных дев,Она склоняла взор тяжёлый,Она таила тёмный гнев.К забавам лёгкого веселья,К турнирам взоров и речейВлеклась тоска из подземелья,От злой работы палачей.Там истязуемое тело,Вопя, и корчась, и томясь,На страшной виске тяготело,И кровь тяжёлая лилась.Открывши царственные руки,Отнявши бич у палача,Царица умножала мукиВ злых лобызаниях бича.В тоске и в бешенстве великом,От крови отирая лик,Пронзительным, жестоким гикомОна встречала каждый крик.Потом, спеша покинуть своды,Где смрадный колыхался пар,Она всходила в мир свободы,Венца, лазури и фанфар.И, возвращаясь в круг весёлыйПрелестных жён и юных дев,Она клонила взор тяжёлый.Она таила тёмный гнев.«Келья моя и тесна, и темна…»
Келья моя и тесна, и темна.Только и свету, что свечка одна.Полночи вещей я жду, чтоб гадания Снова начать, И услыхатьЗлой моей доли вещания.Олово, ложка да чаша с водой, —Всё на дощатом столе предо мной.Олово в ложке над свечкой мерцающей Я растоплю, И усыплюСтрах, моё сердце смущающий.Копоть покрыла всю ложку мою.Талое олово в воду я лью.Что же пророчит мне олово? Кто-то стоит И говорит:«Взял же ты олова, — злого, тяжелого!»Острые камни усеяли путь,Меч изострённый вонзился мне в грудь.«Порою туманной…»
Порою туманной,Дорогою трудной Иду!О, друг мой желанный,Спаситель мой чудный, — Я жду!Мгновенное племя,Цветут при дороге Мечты.Медлительно время,И сердце в тревоге, — А ты,Хоть смертной тропою,В последний, жестокий Мой день,Пройди предо мною,Как призрак далёкий, Как тень!«Ветер в трубе…»
Ветер в трубеВоет о чьей-то судьбе, — Жалобно стонет,Словно кого-то хоронит.«Бедные дети в лесу!Кто им укажет дорогу?Жалобный плач понесуТихо к родному порогу,Ставнями стукну слегка,Сам под окошком завою, —Только немая тоскаК ним заберётся со мною.Им непонятен мой зов.Дети, обнявшись, заплачут.Очи голодных волковМежду дерев замаячут». Ветер в трубеПлачет о чьей-то судьбе, — Жалобно стонет,Словно кого-то хоронит.«Порой повеет запах странный…»
Порой повеет запах странный, —Его причины не понять, —Давно померкший, день туманныйПереживается опять.Как встарь, опять печально всходишьНа обветшалое крыльцо,Засов скрипучий вновь отводишь,Вращая ржавое кольцо, —И видишь тесные покои,Где половицы чуть скрипят,Где отсырелые обоиВ углах тихонько шелестят,Где скучный маятник маячит,Внимая скучным, злым речам,Где кто-то молится да плачет,Так долго плачет по ночам.«Полуночною порою…»
Полуночною пороюЯ один с больной тоскоюПеред лампою моей.Жизнь докучная забыта,Плотно дверь моя закрыта, —Что же слышно мне за ней?Отчего она, шатаясь,Чуть заметно открываясь,Заскрипела на петлях?Дверь моя, не открывайся!Внешний холод, не врывайся!Нестерпим мне этот страх.Что мне делать? Заклинать ли?Дверь рукою задержать ли?Но слаба рука моя,И уста дрожат от страха.Так, воздвигнутый из праха,Скоро прахом стану я.«Идти б дорогою свободной…»
Идти б дорогою свободной, — Да лих, нельзя.Мой путь лежит в степи холодной; Иду, скользя.Вокруг простор, никто не держит, И нет оков,И Божий гнев с небес не вержет Своих громов.Но светлый край далёк отсюда, И где же он?Его приблизит только чудо Иль вещий сон.Он мне, как счастие, неведом: Меня ведётМоя судьба звериным следом Среди болот.«Мне страшный сон приснился…»
Мне страшный сон приснился, —Как будто я опятьНа землю появилсяИ начал возрастать, —И повторился сноваЗемной ненужный стройОт детства голубогоДо старости седой:Я плакал и смеялся,Играл и тосковал,Бессильно порывался,Беспомощно искал.Мечтою облелеян,Желал высоких дел, —И, братьями осмеян,Вновь проклял свой удел.В страданиях усладуНашёл я кое-как,И мил больному взглядуСтал замогильный мрак, —И, кончив путь далёкий,Я начал умирать, —И слышу суд жестокий:«Восстань, живи опять!»«О владычица смерть, я роптал на тебя…»
О владычица смерть, я роптал на тебя,Что ты, злая, царишь, всё земное губя.И пришла ты ко мне, и в сиянии дняНа людские пути повела ты меня.Увидал я людей в озареньи твоём,Омрачённых тоской, и бессильем, и злом.И я понял, что зло под дыханьем твоимВместе с жизнью людей исчезает, как дым.«Зачем, скажи…»
Зачем, скажи,В полях, возделанных прилежно, Среди колосьев ржиВезде встречаем неизбежно Ревнивые межи?Одно и то же солнце греетТебя, суровая земля,Один и тот же труд лелеетТвои широкие поля.Но злая зависть учредила,Во славу алчности и лжи,Неодолимые межиВезде, где ты, земля, взрастилаХотя единый колос ржи.«Ангел мечты полуночной…»
Ангел мечты полуночной,После тоски и томленья дневногоВ свете нездешнем явился ты мне. Я ли постигну, порочный,Раб вожделенья больного и злого,Радость в наивном твоем полусне? Ясные очи упрёкомРдеют, как майская полночь — грозою.Жаль мне до слёз непорочной мечты. Ты не миришься с пороком.Знаю: я жизни и счастья не стою, —О, если б смертью повеял мне ты!«В амфоре, ярко расцвечённой…»
В амфоре, ярко расцвечённой,Угрюмый раб несет вино.Неровен путь неосвещённый,А в небесах уже темно, —И напряжёнными глазамиОн зорко смотрит в полутьму,Чтоб через край вино струямиНе пролилось на грудь ему.Так я несу моих страданийДавно наполненный фиал.В нём лютый яд воспоминаний,Таясь коварно, задремал.Иду окольными путямиС сосудом зла, чтоб кто-нибудьНеосторожными рукамиЕго не пролил мне на грудь.«На ступени склонясь, у порога…»
На ступени склонясь, у порогаТы сидишь, и в руке твоей ключ:Отомкни только двери чертога,И ты станешь богат и могуч!Но отравлен ты злою тревогойИ виденьями дня опьянён,И во всё, что мечталось дорогой,Безнадёжно и робко влюблён.Подойду я к пределу желанийНа заре беззаботного дня,И жестокие дни ожиданийНавсегда отойдут от меня.Неужели тогда захочу яИсполненья безумной мечте?Или так же, безмолвно тоскуя,Застоюсь на заветной черте?«Надо мною, как облако…»
Надо мною, как облакоНад вершиной горы,Ты пройдёшь, словно облакоНад вершиной горы,В многоцветном сиянии,В обаяньи святом,Ты промчишься в сиянии,В обаяньи святом.Стану долго, безрадостный,За тобою глядеть, —Утомлённый, безрадостный,За тобою глядеть,Тосковать и печалиться,Безнадёжно грустить,О далёком печалиться,О бесследном грустить.«Опять в лазури ясной…»
Опять в лазури ясной,Высоко над землёйДракон ползёт прекрасный,Сверкая чешуёй.Он вечно угрожает,Свернувшись в яркий круг,И взором поражаетБлистающих подруг.Один царить он хочетВ эфире голубом,И злые стрелы точит,И мечет зло кругом.«Я иду путём опасным…»
Я иду путём опаснымНад немой и тёмной безднойС ожиданием напраснымИ с мечтою бесполезной.К небесам не подымаюОбольщённых бездной взоров, —Я давно не понимаюПравды царственных укоров.Нe кляну я обольщенья,Я туда смотрю, где мглоюПокрывается паденьеКамней, сброшенных ногою…«В дубраве дом сосновый…»
В дубраве дом сосновый Вблизи ручья.Хозяин в нём суровый, Один, как я.Хранит в тоске ревнивой Его земля.Лежит он, терпеливый, Как я, дремля.И враг всегда лукавый, С паденьем дня,Восходит над дубравой, Как у меня.«Не надейся, не смущайся…»
Не надейся, не смущайся,Преходящим не прельщайся,Без печали дожидайсяУтешительного сна.Всё, чем жизнь тебя манила,Обмануло, изменило, —Неизбежная могилаНе обманет лишь одна.«Тепло мне потому, что мой уютный дом…»
Тепло мне потому, что мой уютный домУстроил ты своим терпеньем и трудом:Дрожа от стужи, вёз ты мне из леса хворост,Ты зёрна для меня бросал вдоль тощих борозд,А сам ты бедствовал, покорствуя судьбе.Тепло мне потому, что холодно тебе.«Ты слышишь гром? Склонись, не смейся…»
Ты слышишь гром? Склонись, не смейсяНад неожиданной грозой,И легковерно не надейся,Что буря мчится стороной.Уж демон вихрей мчится грозно,Свинцовой тучей облачён,И облака, что плыли розно,К себе зовёт зарницей он.Он налетит, гремя громами,Он башни гордые снесёт,Молниеносными очамиТвою лачугу он сожжёт.«Солнце скупо и лениво…»
Солнце скупо и лениво,Стены тускло-холодны.Пролетают торопливо Дни весны, как сны.Гулки улицы столицы,Мне чужда их суета.Мимолётнее зарницы Красота-мечта, —И, вдыхая запах пыли,Я, без думы и без грёз,Смутно помню: где-то были Слёзы вешних гроз.«Чем звонче радость, мир прелестней…»
Чем звонче радость, мир прелестнейИ солнце в небе горячей,Тем скорбь дружнее с тихой песней,Тем грёзы сердца холодней.Холодный ключ порою жаркойИз-под горы, играя, бьёт,И солнца блеск надменно-яркийСогреть не может ясных вод.Земли таинственная силаНа свет источник извела,И навсегда заворожилаОт обаяния тепла.«Под одеждою руки скрывая…»
Под одеждою руки скрывая,Как спартанский обычай велит,И смиренно глаза опуская,Перед старцами отрок стоит.На минуту вопросом случайнымЗадержали его старики, —И сжимает он что-то потайным,Но могучим движеньем руки.Он лисицу украл у кого-то, —И лисица грызет ему грудь,Но у смелого только забота —Стариков, как и всех, обмануть.Удалось! Он добычу уносит,Он от старцев идет, не спеша, —И живую лисицу он броситПод намёт своего шалаша.Проходя перед злою толпою,Я сурово печаль утаю,Равнодушием внешним укроюОто всех я кручину мою, —И пускай она сердце мне гложет,И пускай её трудно скрывать,Но из глаз моих злая не сможетУнизительных слёз исторгать.Я победу над ней торжествуюИ уйти от людей не спешу, —Я печаль мою злую, живуюПринесу к моему шалашу,И под тёмным намётом я сброшу,Совершив утомительный путь,Вместе с жизнью жестокую ношу,Истомившую гордую грудь.«Мы шли вдвоём тропою тесной…»
Мы шли вдвоём тропою тесной, Таинственный мой друг, —И ни единый путь небесный, И ни единый звук!Дремало мёртвое болото, Камыш угрюмый спал,И впереди чернело что-то, И кто-то угрожал.Мы шли болотною тропою, И мертвенная мглаВокруг нас зыбкой пеленою Дрожала и ползла.К тебе я робко наклонился, О спутник верный мой,И странно лик твой омрачился Безумною тоской.Угрозой злою задрожали Во мгле твои уста, —И понял я: ты — дочь печали, Полночная мечта.«Прильнул он к решётке железной…»
Прильнул он к решётке железнойЛицом исхудалым и злым.Блистающей, грозною безднойРаскинулось небо над ним.Струилася сырость ночная,О берег плескалась река.Решётку тоскливо сжимая,Горела, дрожала рука.Рвануться вперёд — невозможно,В темнице — и ужас, и мгла…Мечта трепетала тревожно,Но злобы зажечь не могла.«Над безумием шумной столицы…»
Над безумием шумной столицыВ тёмном небе сияла луна,И далёких светил вереницы,Как виденья прекрасного сна.Но толпа проходила беспечно,И на звёзды никто не глядел,И союз их, вещающий вечно,Безответно и праздно горел.И один лишь скиталец покорныйПодымал к ним глаза от земли,Но спасти от погибели чёрнойИх вещанья его не могли.«Ты вознеслась, благоухая…»
Ты вознеслась, благоухая,Молитва скорбная моя,К дверям таинственного рая,К святым истокам бытия.Как раскалённое кадило,Моя печаль в твоих рукахБагровый след свой начертилаНа безмятежных небесах.Но за возвышенной оградойБыла святая тишина,Ни упованьем, ни отрадойТебя не встретила она.«В бездыханном тумане…»
В бездыханном тумане,Из неведомых странНа драконе-обманеНалетел великан.Принахмурились очи,Как бездомная ночь,Но не видно в них мочиПобедить, превозмочь.Он громадной рукоюГромового мечаНе подымет для бою,Не взмахнёт им сплеча.В бездыханном тумане,Из неведомых странНа драконе-обманеНалетел великан.«Забыты вино и веселье…»
Забыты вино и веселье,Оставлены латы и меч, —Один он идёт в подземелье,Лампады не хочет зажечь.И дверь заскрипела протяжно, —В неё не входили давно.За дверью и тёмно, и влажно,Высоко и узко окно.Глаза привыкают во мраке, —И вот выступают сквозь мглуКакие-то странные знакиНа сводах, стенах и полу.Он долго глядит на сплетеньеНепонятых знаков, и ждёт,Что взорам его просветленьеВсезрящая смерть принесёт.«Стоит он, жаждой истомлённый…»
Стоит он, жаждой истомлённый,Изголодавшийся, больной, —Под виноградною лозой,В ручей по пояс погружённый,И простирает руки онК созревшим гроздьям виноградным, —Но богом мстящим, беспощаднымНавек начертан их закон:Бегут они от рук Тантала,И выпрямляется лоза,И свет небес, как блеск металла,Томит молящие глаза…И вот Тантал нагнуться хочетК холодной радостной струе, —Она поет, звенит, хохочетВ недостигаемом ручье.И чем он ниже к ней нагнётся,Тем глубже падает она, —И пред устами остаётсяПесок обсохнувшего дна.В песок сыпучий и хрустящийЛицом горячим он поник, —И, безответный и хрипящий,Потряс пустыню дикий крик.«Громадный живот…»
Громадный живот,Искажённое злобой лицо, Окровавленный рот,А в носу — золотое кольцо. Уродлив и наг,И вся кожа на теле черна, — Он — кудесник и враг,И свирепость его голодна. На широком столбеОн сидит, глядит на меня, И твердит о судьбе,Золотое копьё наклоня. «Сразить не могу, —Говорит, — не пришёл ещё срок. Я тебя стерегу,Не уйдёшь от меня: я жесток. Копьё подыму,Поражу тебя быстрым копьём, И добычу возьмуВ мой костьми изукрашенный дом».«В весенний день мальчишка злой…»
В весенний день мальчишка злойПронзил ножом кору берёзы, —И капли сока, точно слёзы,Текли прозрачною струёй.Но созидающая силаЕщё изникнуть не спешилаИз зеленеющих ветвей, —Они, как прежде, колыхались,И так же нежно улыбалисьПривету солнечных лучей.«Полдневный сон природы…»
Полдневный сон природыИ тих, и томен был, —Светло грустили воды,И тёмный лес грустил,И солнце воздвигалоБлестящую печальИ грустью обливалоБезрадостную даль.«Передрассветный сумрак долог…»
Передрассветный сумрак долог,И холод утренний жесток.Заря, заря, раскинь свой полог,Зажги надеждами восток.Кто не устал, кто сердцем молод,Тому легко перенестиПередрассветный долгий холодВ истоме раннего пути.Но кто сжимает пыльный посохСухою старческой рукой,Тому какая сладость в росах,Заворожённых тишиной!«Прощая жизни смех злорадный…»
Прощая жизни смех злорадныйИ обольщенья звонких слов,Я ухожу в долину снов,К моей невесте беспощадной.Она о муках говорит,Её чертоги — место пыток,Её губительный напитокИз казней радости творит.«Стояли клёны в тяжком забытьи…»
Стояли клёны в тяжком забытьи, Цветы пестрели,С травой шептались ясные ручьи, Струясь без цели,Над нивой и рекой обрывки туч, Скользя, бежали,И золотил их коймы поздний луч Зарёй печали.«Мелькающие годы…»
Мелькающие годы,Томителен ваш лад.Как поздней непогодыТоскующий наряд.Протягивая руки,С надеждою в глазах,Несбыточной наукиЯ ждал в ночных путях, —И чар полночных силаНесла мне свой покой,И сердце примирилаС безвыходной судьбой.Но я, неблагодарный,Уставши тайной жить,С насмешкою коварнойСтал тайну поносить, —И в мир полдневной скукиБежал поспешно яОт радостной наукиНочного бытия.И сердце взволновалось,В огне внезапном кровь, —Нежданная примчаласьПроказница-любовь.Но крик её весёлыйМеня остановил,И стан её дебёлыйМечты мои убил.Я робко отрекаюсьОт злых её тревог,И быстро возвращаюсьВ полночный мой чертог.«Друг мой тихий, друг мой дальный…»
Друг мой тихий, друг мой дальный, Посмотри, —Я холодный да печальный Свет зари.Я напрасно ожидаю Божества, —В бледной жизни я не знаю Торжества.Над землею скоро встанет Ясный день,И в немую бездну канет Злая тень, —И безмолвный, и печальный, Поутру,Друг мой тайный, друг мой дальный, Я умру.«Тень решётки прочной…»
Тень решётки прочнойРезким переплётомНа моём полу.Свет луны холоднойБеспокойным лётомПадает во мглу.Тучки серебристойВижу я движенья,Вижу грусть луны.Резок холод мглистый.Страшно заточенье…Неподвижны сны.В голове склонённойСозданы мечтоюВольные пути,Труд освобождённый,Жизнь не за стеною…Как же мне уйти?Долетают звуки,Льётся воздух влажный,Мысли, как и там, —Я тюремной мукиПлач и вопль протяжныйВетру передам.«Я шел безнадёжной дорогой…»
Я шел безнадёжной дорогой,Когда ещё день не погас.Горел во мне думою строгойВечерний томительный час.И вдруг декорацией плоскойМне всё показалось тогда, —Заря протянулась полоской,И блёсткой блеснула звезда,И небо завесой висело,Помостом лежала земля, —Но тайная сила кипела,Кулисы порой шевеля.Она лицемерно таилась,И меж декораций порой,Невидима миру, грозиласьПредвечною, дикою мглой.«Дорогой скучно-длинною…»
Дорогой скучно-длинною,Безрадостно-пустынною,Она меня вела,Печалями изранила,И разум отуманила,И волю отняла.Послушен ей, медлительной,На путь мой утомительныйНе жалуясь, молчу.Найти дороги торные,Весёлые, просторные,И сам я не хочу.Глаза мои дремотныеВ виденья мимолётныеБезумно влюблены.Несут мои мечтанияСвятые предвещанияВеликой тишины.«Жаркое солнце по небу плывёт…»
Жаркое солнце по небу плывёт.Ночи земля утомлённая ждёт.В теле — истома, в душе — пустота,Воля почила, и дремлет мечта.Где моя гордость, где сила моя?К низшим склоняюсь кругам бытия, —Силе таинственной дух мой предав,Жизнью, подобной томлению трав,Тихо живу, и неведомо мне,Что созревает в моей глубине.«Для чего в этот пасмурный день…»
Для чего в этот пасмурный день Вдохновенье венчало меня? Только смутная тень На душе от порочного дня.И напрасно кипит напряжённо мечта, — Этот мир и суров, и нелеп: Он — немой и таинственный склеп,Над могилой, где скрыта навек красота. Над могилой лампада горит, —Но к чему мне её вопрошающий свет, Если каменным холодом плитУмерщвлённый кумир мой бездушно одет?«Не понимаю, отчего…»
Не понимаю, отчегоВ природе мертвенной и скуднойВстаёт какой-то властью чуднойЕдиной жизни торжество.Я вижу вечную природуПод неизбежной властью сил, —Но кто же в бытие вложилИ вдохновенье, и свободу?И в этот краткий срок земной,Из вещества сложась земного,Как мог обресть я мысль и слово,И мир создать себе живой?Окрест меня всё жизнью дышит,В моей реке шумит волна,И для меня в полях веснаБлагоухания колышет.Но не понять мне, отчегоВ природе мёртвенной и скуднойВоссоздаётся властью чуднойДуховной жизни торжество.«Царевной мудрой Ариадной…»
Царевной мудрой АриаднойЦаревич доблестный ТезейСпасён от смерти безотраднойСреди запутанных путей:К его одежде привязалаОна спасительную нить, —Перед героем смерть стояла,Но не могла его пленить,И, победитель Минотавра,Свивая нить, умел найтиТезей к венцу из роз и лавраПрямые, верные пути.А я — в тиши, во тьме блуждаю,И в лабиринте изнемог.И уж давно не понимаюМоих обманчивых дорог.Всё жду томительно: устанетСудьба надежды хоронить,Хоть перед смертью мне протянетПутеводительную нить, —И вновь я выйду на свободу,Под небом ясным умеретьИ, умирая, на природуГлазами ясными смотреть.«Что дорого сердцу и мило…»
Что дорого сердцу и мило,Ревнивое солнце сокрылоБлестящею ризой своей От слабых очей.В блаженном безмолвии ночиК звездам ли подымутся очи, —Отраден их трепетный свет, Но правды в нём нет.Сойду ли в подземные ходы,Под мшистые, древние своды,Является что-то и там Пугливым очам.Напрасно и очи закрою, —Виденья встают предо мною,И даже глубокие сны Видений полны.Явленья меня обступили,И взор мой лучи ослепили,Я мрака напрасно ищу И тайно грущу.«Больному сердцу любо…»
Больному сердцу любоСтрой жизни порицать.Всё тело хочет грубоМне солнце пронизать,Луна не обратиласьВ алтарную свечу,И всё навек сложилосьНе так, как я хочу.Кто дал мне это телоИ с ним так мало сил,И жаждой без пределаВсю жизнь меня томил?Кто дал мне землю, воды,Огонь и небеса,И не дал мне свободы,И отнял чудеса?На прахе охладеломБылого бытияПриродою и теломТомлюсь безумно я.«Кругом обставшие меня…»
Кругом обставшие меняВсегда безмолвные предметы,Лучами тайного огняВы осиянны и согреты.Безумно-радостной мечтойСебя пред вами забавляю, —За вашей грубой пеленойНездешний мир я различаю.От места к месту я иду,Природу строго испытую,И сокровенного всё жду,И с тем, что явлено, враждую.Вовек, быть может, обрестиПредвечной тайны не сумею,Но к ней ведущие путиЯ не исследовать не смею.Иду в пустынные места,Где жизнь всё та же, что и прежде,И шуму каждого листаВнимаю в трепетной надежде.К закату дня устав искать,Не находя моей святыни,Спешу в мечтаниях создатьЧерты таящейся богини.Какой-то давний, вещий сонПрипоминаю слабо, смутно:Вот, вот маячит в сердце он, —И погасает поминутно…Или надежды устремлятьК тебе, таинственно грядущей,К тебе, святую благодатьУспокоения несущей?И только ты в заветный срок,Определив конец дорогам,Меня поставишь на порогПеред неведомым чертогом?«Злое земное томленье…»
Злое земное томленье,Злое земное житьё,Божье ли ты сновиденье, Или ничьё?В нашем, в ином ли твореньиК истине есть ли пути,Или в бесплодном томленьи Надо идти?Чьим же творящим хотеньемНеразделимо слитаС неутомимым стремленьем Мира тщета?«Полуночная жизнь расцвела…»
Полуночная жизнь расцвела.На столе заалели цветы.Я ль виновник твоей красоты,Иль собою ты так весела?В озарении бледных огнейПолуночная жизнь расцвела.Для меня ль ты опять ожила,Или я — только данник ночей?Я ль тебя из темницы исторгВ озарение бледных огней?Иль томленья томительных дней —Только дань за недолгий восторг?«Впечатления случайны…»
Впечатления случайны, Знанье ложно,Проникать в святые тайны Невозможно.Люди, стены, мостовые, Колесницы, —Всё докучные да злые Небылицы.С ними быть, — и лицемерить, И таиться, —Но не хочет сердце верить И молиться.«Я лицо укрыл бы в маске…»
Я лицо укрыл бы в маске,Нахлобучил бы колпак,И в бесстыдно-дикой пляскеПозабыл бы кое-какРоковых сомнений стаюИ укоры без конца, —Все, пред чем не поднимаюНезакрытого лица.Гулкий бубен потрясаяВысоко над головой,Я помчался б, приседая,Дробь ногами выбивая,Пред хохочущей толпой.Вкруг литого, золотого,Недоступного тельца,Отгоняя духа злого,Что казнит меня суровоСкудной краскою лица.Что ж меня остановило?Или это вражья силаСокрушила бубен мой?Отчего я с буйным крикомИ в безумии великомПал на камни головой?«Поёт печальный голос…»
Поёт печальный голосПро тишину ночную,Глядит небесный лебедьНа линию земную.На ней роса мерцаетОт четырёх озёр.В лазоревое мореОна подъемлет взор.Поёт печальный голосО чём-то непонятном.Пред смертью ль горний лебедь.В пути ли невозвратном?Она в печали нежной,Она как снег бела,Её волна колышет,Её лелеет мгла.Сон («В мире нет ничего…»)
В мире нет ничегоВожделеннее сна, —Чары есть у него,У него тишина,У него на устахНи печаль и ни смех,И в бездонных очахМного тайных утех.У него широки,Широки два крыла,И легки, так легки,Как полночная мгла.Не понять, как несёт,И куда, и на чём, —Он крылом не взмахнёт,И не двинет плечом.«Устав брести житейскою пустыней…»
Устав брести житейскою пустыней, Но жизнь любя,Смотри на мир, как на непрочный иней, Не верь в себя.Разлей отраву дерзких отрицаний На ткань души,И чувство тождества своих сознаний Разбить спеши.Не верь, что тот же самый был ты прежде, Что и теперь,Не доверяйся радостной надежде, Не верь, не верь!Живи и знай, что ты живёшь мгновеньем, Всегда иной,Грядущим тайнам, прежним откровеньям Равно чужой.И думы знойные о тайной цели ВсебытияУмрут, как звон расколотой свирели На дне ручья.«Расцветайте, расцветающие…»
Расцветайте, расцветающие,Увядайте, увядающие,Догорай, объятое огнём, —Мы спокойны, не желающие,Лучших дней не ожидающие,Жизнь и смерть равно встречающиеС отуманенным лицом.«Я лесом шёл. Дремали ели…»
Я лесом шёл. Дремали ели,Был тощ и бледен редкий мох, —Мой друг далёкий, неужелиЯ слышал твой печальный вздох?И это ты передо мноюПрошёл, безмолвный нелюдим,Заворожённый тишиноюИ вечным сумраком лесным?Я посмотрел, — ты оглянулся,Но промолчал, махнул рукой, —Прошло мгновенье, — лес качнулся, —И нет тебя передо мной.Вокруг меня дремали ели,Был тощ и бледен редкий мох,Да сучья палые желтели,Да бурелом торчал и сох.«Не понять мне, откуда, зачем…»
Не понять мне, откуда, зачемИ чего он томительно ждет.Предо мною он грустен и нем, И всю ночь напролётОн вокруг меня чем-то чертитНа полу чародейный узор,И куреньем каким-то дымит, И туманит мой взор.Опускаю глаза перед ним,Отдаюсь чародейству и сну, —И тогда различаю сквозь дым Голубую страну.Он приникнет ко мне и ведёт,И улыбка на мёртвых губах, —И блуждаю всю ночь напролёт На пустынных путях.Рассказать не могу никому,Что увижу, услышу я там, —Может быть, я и сам не пойму, Не припомню и сам.Оттого так мучительны мнеРазговоры, и люди, и труд,Что меня в голубой тишине Волхвования ждут.«Вне миров проносился…»
Вне миров проносилсяНеразгаданный сон.Никому не приснилсяНикогда еще он.Непреклонною волейОн стремился вдалиОт небесных раздолийИ от тесной земли.Он бежал человека,Бытия не желал,Но от века до векаВсё кого-то искал.«Не нашел я дороги…»
Не нашел я дороги,И в дремучем лесуВсе былые тревогиОсторожно несу.Все мечты успокоя,Беспечален и нем,Я заснувшего зояНе тревожу ничем.Избавление чую,Но путей не ищу, —Ни о чём не тоскую,Ни на что не ропщу.«Покоя мёртвых не смущай…»
Покоя мёртвых не смущай, —Засыпь цветами всю гробницу,Но в равнодушную слезницуТуманных взоров не склоняй.Из замогильной мрачной далиНе долетит, как ни зови,Ответный стон её любвиНа дикий вопль твоей печали.«Быть с людьми — какое бремя!..»
Быть с людьми — какое бремя!О, зачем же надо с ними жить! Отчего нельзя всё времяЧары деять, тихо ворожить, Погружаться в созерцаньеОблаков, и неба, и земли, Быть, как ясное молчаньеТихих звёзд, мерцающих вдали!«Вот минута прощальная…»
Вот минута прощальнаяДо последнего дня…Для того ли, печальная,Ты любила меня?Для того ли украдкою,При холодной луне,Ты походкою шаткоюПриходила ко мне?Для того ли скиталасяТы повсюду за мной,И ночей дожидаласяС их немой тишиной?И опять, светлоокая,Ты бледна и грустна,Как луна одинокая,Как больная луна.«Словами горькими надменных отрицаний…»
Словами горькими надменных отрицанийЯ вызвал Сатану. Он стал передо мнойНе в мрачном торжестве проклятых обаяний, —Явился он, как дым, клубящийся, густой.Я продолжал слова бесстрашных заклинаний, —И в дыме отрок стал, прекрасный и нагой,С губами яркими и полными лобзаний,С глазами, тёмными призывною тоской.Но красота его внушала отвращенье,Как гроб раскрашенный, союзник злого тленья,И нагота его сверкала, как позор.Глаза полночные мне вызов злой метали,И принял вызов я, — и вот, борюсь с тех порС царём сомнения и пламенной печали.«Приучив себя к мечтаньям…»
Приучив себя к мечтаньям,Неживым очарованьямДушу слабую отдав,Жизнью занят я минутно,Равнодушно и попутно,Как вдыхают запах трав,Шелестящих под ногамиВ полуночной тишине,Отвечающей лунеУтомительными снамиИ тревожными мечтами.«Приподняла ты тёмный полог…»
Приподняла ты тёмный пологИ умертвила милый сон, —Но свет очей моих недолог,И днём я скоро утомлен.И ты зовёшь меня напрасноТо к наслажденью, то к труду, —Внимая зову безучастно,Я за тобою не иду.Напрасно в разные личиныТы облекаешь прелесть дня, —Твои восторги и кручиныНепостижимы для меня.Воскреснет скоро сон-спаситель,И, разлучив меня с тобой,Возьмёт меня в свою обитель,Где тьма, забвенье и покой.«Скучная лампа моя зажжена…»
Скучная лампа моя зажжена,Снова глаза мои мучит она. Господи, если я раб, Если я беден и слаб,Если мне вечно за этим стономСкучным и скудным томиться трудом, Дай мне в одну только ночь Слабость мою превозмочьИ в совершенном созданьи одномЧистым навеки зажечься огнем.«Холод повеял в окно…»
Холод повеял в окно, — И затворилось оно.Снова один я, и в мире живом,И не обманут промчавшимся сном. Снова я грустен и нем. Где же мой кроткий Эдем?Пёстрым узором напрасно дразня,Тёмные стены глядят на меня. Скучная лампа горит. Скучная книга лежит.«Там тишина с мечтой сплеталась…»
Там тишина с мечтой сплеталасьВ кругу безветренных берёз,И безнадёжность улыбаласьТолпе больных и жалких грёз.Хотело сердце лицемерить,И очи — слёзы проливать,И как-то странно было верить,И как-то страшно было ждать.И всё томительно молчало, —Уже природа не жила,И не стремилась, не дышала,И не могла, и не была.«Этот зыбкий туман над рекой…»
Этот зыбкий туман над рекойВ одинокую ночь, при луне, —Ненавистен он мне, и желанен он мнеТишиною своей и тоской.Я забыл про дневную красу,И во мглу я тихонько вхожу,Еле видимый след напряжённо слежу,И печали мои одиноко несу.«Отрок сидит у потока…»
Отрок сидит у потока.Ноги целует волна.Сказки о скрытом глубокоТихо лепечет она.«Что же томиться тревогой,Вздохи стесняя в груди!Тихой подводной дорогойСмело отсюда уйди.Эти отребья пусть канутВ омут глубокий на дне.Дивные дива предстанутПеред тобой в глубине.На землю там непохоже,И далеко от небес.Людям изведать негожеТайну подводных чудес.Наши подводные чуда,Правда, нетрудно узнать,Но уж вернуться оттудаТы не захочешь опять.Все усмиривши тревоги,Все успокоив мечты,С тихой и тайной дорогиВвек не воротишься ты».«В истоме тихого заката…»
В истоме тихого закатаГрустило жаркое светило.Под кровлей ветхой гнулась хата,И тенью сад приосенила.Березы в нём угомонилисьИ неподвижно пламенели.То в тень, то в свет переносилисьСо скрипом зыбкие качели.Печали ветхой злою теньюМоя душа полуодета,И то стремится жадно к тленью,То ищет радостей и света.И покоряясь вдохновенноМоей судьбы предначертаньям,Переношусь попеременноОт безнадёжности к желаньям.«Ещё томительно горя…»
Ещё томительно горя,Не умер тихий день.Ещё усталая заряНе вовсе погрузилась в тень, —Но чуть заметный серп луныУже над миром занесён,Уже дыханьем тишиныПростор полей заворожён.И есть предчувствие во всёмСвятых и радостных чудес, —В дали долин, в тиши небес,И в сердце трепетном моём;И как далёкий, тихий звон, —Дыханье вещей тишины;И одинокий серп луныУже над миром занесён.«Я душой умирающей…»
Я душой умирающейЖизни рад и не рад,И от бури взывающейНе ищу я оград.Я беспечной улыбкоюОтвечаю грозе,И покорностью зыбкоюЯ подобен лозе.Верю сказке божественной,Вижу дивные сны.Что мне радость торжественнойНерастленной весны!Что мне звёзды небесные,Их таинственный строй!Что мне торжища тесныеИ телец золотой!Горько пахнет известкоюВ переулке моём.Я дорогою жёсткоюПробираюсь в мой дом.Там дыхание ладанаВсе мерещится мне.Там святыня угаданаВ неземной тишине.Бесконечность страданияВ тех стенах вмещена,И тоска умирания,Как блаженство, ясна.«Он шёл путём зелёным…»
Он шёл путём зелёнымВ неведомую даль.За ним с протяжным стономВлеклась его печаль,Цеплялась за одежду,Хотела удержать,Последнюю надеждуСтаралась отогнать.Но тихие лампадыАрхангелы зажгли,Суля ему отрадыВ неведомой дали.И нежное дыханьеВ безрадостную тьмуБлаженное мечтаньеНавеяло ему.«Ночь настанет, и опять…»
Ночь настанет, и опятьТы придёшь ко мне тайком,Чтоб со мною помечтатьО нездешнем, о святом.И опять я буду знать,Что со мной ты, потому,Что ты станешь колыхатьПредо мною свет и тьму.Буду спать или не спать,Буду помнить или нет, —Станет радостно сиятьДля меня нездешний свет.«Проходил я мимо сада…»
Проходил я мимо сада.Высока была ограда,И затворены ворота.Вдруг калитка предо мнойОтворилась и закрылась —На мгновенье мне явилосьТам, в саду зелёном, что-то,Словно призрак неземной.Вновь один я возле сада,Высока его ограда,Перед ней, за ней молчанье, —Пыль и камни предо мной.Я иду и верю чуду,И со мной идёт повсюдуБездыханное мечтанье,Словно призрак неземной.«Есть тайна несказанная…»
Есть тайна несказанная,Но где, найду ли я?Блуждает песня странная,Безумная моя.Дорогой незнакомою,Среди немых болотС медлительной истомоюОна меня ведет.Мгновения бесследныеНад ней летят в тиши,И спят купавы бледные,И дремлют камыши.Коса её запутана,В ней жёсткая трава,И, дикой мглой окутана,Поникла голова.Дорогой потаённою,Среди немых болот,Где ирис, влагой сонноюНапоенный, цветет.Блуждает песня странная,Безумная моя.Есть тайна несказанная,Её найду ли я?«Мечтатель, странный миру…»
Мечтатель, странный миру,Всегда для всех чужой,Царящему кумируНе служит он хвалой.Кому-то дымный ладанОн жжёт, угрюм и строг,Но миром не разгаданЕго суровый бог.Он тайною завесилСтрастей своих игру, —Порой у гроба веселИ мрачен на пиру.Сиянье на вершине,Садов цветущих ряд,В прославленной долинеЕго не веселят.Поляну он находит,Лишённую красы,И там в мечтах проводитБезмолвные часы.«Круг начертан, и Сивилла…»
Круг начертан, и СивиллаПредстоящим духам тьмыЗаклинанья совершила,И теперь всесильны мы:Нам послушны силы злые,Близки мы и к небесам, —Только б низменно-земныеНе подкрались чувства к нам,Только б, волю дав мечтаньям,И земную красотуПодарив своим желаньям,Вдруг, назло моим гаданьям,Не шагнуть мне за черту.«Темницы жизни покидая…»
Темницы жизни покидая,Душа возносится твояК дверям мечтательного рая,В недостижимые края.Встречают вечные виденьяЕё стремительный полёт,И ясный холод вдохновеньяИз грёз кристаллы создаёт.Когда ж, на землю возвращаясь,Непостижимое тая,Она проснётся, погружаясьВ туманный воздух бытия, —Небесный луч воспоминанийВнезапно вспыхивает в ней,И злобный мрак людских страданийПрорежет молнией своей.«Гляжу на нивы, на деревья…»
Гляжу на нивы, на деревья,На реки, долы, стены круч,И на воздушные кочевьяСвинцовых и жемчужных туч, —И терпеливою душоюИх тайну постигаю я:За их завесою цветноюРодные снятся мне края.«Надо мной голубая печаль…»
Надо мной голубая печаль,И глядит она в страхе высокомПолуночным таинственным окомНа земную туманную даль.Бездыханно-холодные травыОколдованы тихой луной,И смущён я моей тишиной,Но стези мои тайные правы.Не об этом ли шепчут ручьи,Что в моих неподвижных туманахБеспорочно в томительных странахПронесу помышленья мои?«К толпе непонятной и зыбкой…»
К толпе непонятной и зыбкойПриветливо взоры склоня,С балкона случайной улыбкойПорадовал кто-то меня.Заметил я смуглую щёку,Волос распустившихся прядь, —И шумному, злому потокуТолпы отдаюсь я опять,И в грохот и ропот столицыНесу неожиданный свет.Мечте исполнения нет,Но радость моя без границы.«Над усталою пустыней…»
Над усталою пустынейРазвернулся полог синий,В небо вышел месяц ясный.Нетревожный и нестрастный.Низошла к земле прохлада,И повеяна отрада.В мой шатёр, в объятья сна,Тишина низведена.С внешней жизнью я прощаюсь,И в забвенье погружаюсь.Предо мною мир нездешний,Где ликует друг мой вешний,Где безгрешное светило,Не склоняясь, озарилоТот нетленный, юный сад,Где хвалы его звучат.«В тишине бездыханной ночной…»
В тишине бездыханной ночнойТы стоишь у меня за спиной,Я не слышу движений твоих,Как могила, ты тёмен и тих.Оглянуться не смею назад,И на мне твой томительный взгляд,И, как ночь раскрывает цветы,Что цветут для одной темноты, —Так и ты раскрываешь во мнеВсё, что чутко живёт в тишине, —И вошёл я в обитель твою,И в кругу чародейном стою.«Если б я был к счастью приневолен…»
Если б я был к счастью приневолен,Если б я был негой опьянён,Был бы я, как цвет тепличный, боленИ страстьми безумными спалён.Но легко мне: я живу печален,Я суровой скорби в жертву дан.Никаким желаньем не ужален,Ни в какой не вдамся я обман.И до дня, когда безмолвной теньюБуду я навеки осенён,Жизнь моя, всемирному томленьюТы подобна, лёгкая, как сон.«За мельканьем волшебных узоров…»
За мельканьем волшебных узоровЯ слежу в заколдованной мгле,И моих очарованных взоровНе прельщает ничто на земле.Обаянья мои как вериги,Я страданий моих не боюсь.Мудрецам, изучающим книги,Я безумцем порочным кажусь.Но моя недоступна ограда,Стережёт меня крепко печаль.И в печали, и в тайне — отрада,И надежд простодушных не жаль.«Снова сердце жаждет воли…»
Снова сердце жаждет волиНенавидеть и любить,Изнывать от горькой боли,Преходящей жизнью жить,Созидать себе обманы, —Ряд земных туманных снов,Незалеченные раныПрятать в россыпи цветов, —И томясь тоской щемящейИ желаньями полно,Смерти, тайно предстоящей,Устрашается оно.«Тихо сумрак набегает…»
Тихо сумрак набегает,Звучно маятник стучит,Кто-то ясный к нам слетает,О нездешнем говорит…Там, снаружи, беспокойно:Зажигаются огни,И шумливо, и нестройноБродят призраки одни.Милых образов не видно,Всё туманно впереди,И гпядеть туда обидно, —От окошка отойди,Посиди со мною рядом.Слышишь, — маятник стучит,Кто-то кроткий, с ясным взглядом,О нездешнем говорит.«Прикасаясь холодной рукой…»
Прикасаясь холодной рукойОсторожно к плечу моему,Ты стоишь у меня за спинойИ зовёшь меня кротко во тьму, —Прикасаясь к плечу моемуПовелительно-нежной рукой.Но не смею я встать и сказать,Что с тобою готов я идтиБезмятежное счастье искатьНа последнем, на тайном пути, —Я хочу за тобою идти,Но не смею об этом сказать.И к чему! Не исполнился срок,Не настал заповеданный час,Да и мой не окончен урок,И огонь предо мной не погас, —Не настал заповеданный час,И земной не исполнился срок.«Грустная светит луна…»
Грустная светит луна,Плещется тихо волна,И над рекою туман.Тяжко задумался лес.Хочется сердцу чудес,Грезится милый обман.Чутко иду над рекой, —Шатки мостки подо мной,Вижу я мелкое дно,Тень утонула в реке,Город за мной вдалеке,Возле — молчанье одно.«В путь пора — ладья готова…»
В путь пора — ладья готова.Ляг в неё и почивай.В ней от берега чужогоУплывёшь в родимый край.Не заботься о дороге,Верь: прочна твоя ладья.Ты проснёшься на порогеНеземного бытия.«Мимолётной лаской мая…»
Мимолётной лаской маяНаслаждайтесь, — расцветая,Увядая, умирая, —Дней тоской не отравляя,Всё вокруг себя любя,Забывая про себя.Птичьим звучным щебетаньем,Молодым благоуханьем,И полуденным сияньем,И полуночным молчаньемНаслаждайтесь, — краток срок.Вечный отдых не далёк.«Мечтаю небом и землёй…»
Мечтаю небом и землёй,Восходом, полднем и закатом,Огнём, грозой и тишиной,И вешним сладким ароматом,И промечтаю до конца,И, мирно улыбаясь жизни,Уйду к неведомой отчизне,В чертоги мудрого Отца.«Слабеют яростные стрелы…»
Слабеют яростные стрелы Земных страстей.Сомкни глаза. Близки пределы Твоих путей.Не обману тебя, больного, — Утешься, верь, —Из заточения земного Открою дверь.В твоей таинственной отчизне, В краю святом,Где ты покоился до жизни Господним сном,Где умирают злые шумы Земных тревог, —Исполнив творческие думы, Почиет Бог.И ты взойдёшь, как дым кадильный, В Его покой,Оставив тлеть в земле могильной Твой прах земной.«Ты незаметно проходила…»
Ты незаметно проходила,Ты не сияла и не жгла,Как незажжённое кадило,Благоухать ты не могла.Твои глаза не выражалиНи вдохновенья, ни печали,Молчали бледные уста,И от людей ты хоронилась,И от речей людских таиласьТвоя безгрешная мечта.Конец пришел земным скитаньям,На смертный путь вступила ты.И засияла предвещаньемИной, нездешней красоты.Глаза восторгом загорелись,Уста безмолвные зарделись,Как ясный светоч, ты зажглась,И, как восходит ладан синий,Твоя молитва над пустыней,Благоухая, вознеслась.«Я зажгу восковую свечу…»
Я зажгу восковую свечу,И к Творцу моему воззову,Преклоняя главу и колени.Бытия моего не хочу,Жития моего не прерву,До последней пройду все ступени.Только воля Господня и есть,И не я выбирал этот путь,И куда он ведёт, я не знаю, —И спешу я молитвы прочесть,И не смею в ночи отдохнуть,И главу, и колени склоняю.«Что селения наши убогие…»
Что селения наши убогие,Все пространства и все времена!У Отца есть обители многие, —Нам неведомы их имена.Но, предчувствуя райские радости,Пред которыми жизнь — только сон,Отрекаюсь от призрачной сладости,Отвергаю томленье времён.Увяданье, страданье и тление, —Мне суровый венец вы сплели.Не свершится завет воскресенияНикогда и нигде для земли.«Имена твои не ложны…»
Имена твои не ложны,Беспечальны, бестревожны, —Велика их глубина.Их немолчный темный шёпот,Предвещательный их ропотКак вместить мне в письмена?Имена твержу и знаю,Что в ином ещё живу,Бесполезно вспоминаюИ напрасно я зову.Может быть, ты проходила,Не жалела, но щадила,Не желала, но звала,Грустно взоры опускала,Трав каких-то всё искала,Находила и рвала.Может быть, ты устремлялаНа меня тяжелый взорИ мечтать не позволялаПро победу и позор.Имена твои все знаю,Ими день я начинаюИ встречаю мрак ночной,Но сказать их вслух не смею,И в толпе людской немею,И смущён их тишиной.«В мерцаньи звёзд нисходит на меня…»
В мерцаньи звёзд нисходит на меняИных, нездешних дум святое обаянье.Благословляю ночь за кроткое мерцанье Небесного огня.Мятутся там иные поколенья,Но воля их и жизнь их нашей не чужда,И где-то между них горит моя звезда Заветом возрожденья.Всё то, к чему в земной холодной мглеСтремился долго я, стремился безнадежно,Всё светит мне теперь так радостно и нежно На той святой земле.Подъемлются внимательные взорыИ там, как здесь мои, к далёким небесам,И тайну дивную вещают также там Бесстрастных звёзд узоры.И к тем очам нисходит мой привет,Моей земной души чистейшее дыханье,Благословляю ночь за кроткое мерцанье, За безмятежный свет.«Звёзды, приветствуйте брата!..»
Звёзды, приветствуйте брата!В вашей блаженной странеВсё совершится когда-то,Что б ни пригрезилось мне.Бездна небес не преграда, —Всё совершится опять.Что ж из того, что мне надоЗдесь, на земле, почивать!В вашей блаженной пустынеСнова пригрезится мнеВсё, что мне грезится нынеВ этой безумной стране.«Что вчера пробегало во мне…»
Что вчера пробегало во мне,Что вчера называл я собою,Вот оно в голубой вышинеЗабелелося тучкой сквозною.Тот порыв, что призывной тоскойВ этом сердце вчера отозвался,Это он перед близкой грозойНад шумящею нивой промчался.Та мечта, что в безрадостной мглеДаровала вчера мне забвенье,На иной и далёкой землеСнова ищет себе воплощенья.«К долине мрачной, под огнями…»
К долине мрачной, под огнямиПечальных и тревожных звёзд,Моими знойными мечтамиСоорудил я гордый мост,И, что ни ночь, к его воротамЯ торопился подойти.Душою охладев к заботамДневного пыльного пути.В долине той себе кумираЯ из печали сотворил,И не искал иного мира,Иных, блистательных светил.«Ты печально мерцала…»
Ты печально мерцалаМежду ярких подруг,И одна не вступалаВ их пленительный круг.Незаметная людям,Ты открылась лишь мне,И встречаться мы будемВ голубой тишине,И молчание ночиНавсегда полюбя,Я бессонные очиУстремлю на тебя.Ты без слов мне расскажешь,Чем и как ты живёшь,И тоску мою свяжешь,И печали сожжёшь.«Звезда Маир сияет надо мною…»
Звезда Маир сияет надо мною, Звезда Маир,И озарён прекрасною звездою Далёкий мир.Земля Ойле плывёт в волнах эфира, Земля Ойле,И ясен свет блистающий Маира На той земле.Река Лигой в стране любви и мира, Река ЛигойКолеблет тихо ясный лик Маира Своей волной.Бряцанье лир, цветов благоуханье, Бряцанье лирИ песни жён слились в одно дыханье, Хваля Маир.«На Ойле далёкой и прекрасной…»
На Ойле далёкой и прекраснойВся любовь и вся душа моя.На Ойле далёкой и прекраснойПесней сладкогласной и согласнойСлавит всё блаженство бытия.Там, в сияньи ясного Маира,Всё цветёт, всё радостно поёт.Там, в сияньи ясного Маира,В колыханьи светлого эфира,Мир иной таинственно живёт.Тихий берег синего ЛигояВесь в цветах нездешней красоты.Тихий берег синего Лигоя —Вечный мир блаженства и покоя,Вечный мир свершившейся мечты.«Всё, чего нам здесь недоставало…»
Всё, чего нам здесь недоставало,Всё, о чём тужила грешная земля, Расцвело на вас и засияло,О, Лигойские блаженные поля. Этот мир вражда заполонила,Этот бедный мир в унынье погружён, Нам отрадна тихая могила,И, подобный смерти, долгий, тёмный сон. Но Лигой струится и трепещетИ благоухают чудные цветы, И Маир безгрешный тихо блещетНад блаженным краем вечной красоты.«Мы скоро с тобою…»
Мы скоро с тобоюУмрём на земле, —Мы вместе с тобоюУйдём на Ойле.Под ясным МаиромУзнаем мы вновь,Под светлым Маиром,Святую любовь.И всё, что скрываетРевниво наш мир,Что солнце скрывает,Покажет Маир.«Мой прах истлеет понемногу…»
Мой прах истлеет понемногу,Истлеет он в сырой земле,А я меж звёзд найду дорогуК иной стране, к моей Ойле.Я всё земное позабуду,И там я буду не чужой, —Доверюсь я иному чуду,Как обычайности земной.«Бесстрастен свет с Маира…»
Бесстрастен свет с Маира,Безгрешен взор у жён, —В сиянии с МаираВеликий праздник мираОтрадой окружён.Далёкая отрадаБлизка душе моей, —Ойле, твоя отрада —Незримая оградаОт суетных страстей.«Когда звенят согласные напевы…»
Когда звенят согласные напевы Ойлейских дев,И в пляске медленной кружатся девы Под свой напев, —Преодолев несносные преграды, И смерти рад,Вперяю я внимательные взгляды В их светлый град.Отрад святых насытясь дуновеньем, С тебя, Ойле,Стремлюсь опять, окованный забвеньем, К моей земле.Во мгле земли свершаю превращенья. Покорен я, —И дней медлительных влачатся звенья, О, жизнь моя!«Час ночной отраден…»
Час ночной отраденДля бесстрашного душой.Воздух нежен и прохладен, Тёмен мрак ночной. Только звёзд узоры,Да вдали кой-где огниРазличают смутно взоры. Грусть моя, усни! Вся обычность скрыта,Тьмою скрыты все черты.Ночь — безмолвная защита Мне от суеты. Кто-то близко ходит,Кто-то нежно стережёт,Чутких глаз с меня не сводит, Но не подойдёт.«Ты не заснула до утра…»
Ты не заснула до утра, Грустя, благоухая,О, непорочная сестра Смеющегося мая!Среди полей внимала ты Полночному молчанью,Полёту радостной мечты, И звёздному сиянью.И ночь, склонившись над тобой, Сквозь ясные светилаБлагословляющей росой Окрест тебя кропила.«В бедной хате в Назарете…»
В бедной хате в НазаретеОбитал ребёнок-Бог.Он однажды на рассвете,Выйдя тихо за порог,Забавлялся влажной глиной, —Он кускам её давалЖизнь и образ голубиный,И на волю отпускал, —И неслись они далёко,И блаженство бытияВозвещала от востокаНовозданная семья.О, Божественная Сила,И ко мне сходила тыИ душе моей дарилаОкрылённые мечты, —Утром дней благоуханныхЖизни трепетной моейВереницы новозданныхНазаретских голубей.Ниспошли ещё мне сноваВ жизнь туманную моюИз томления земногоСотворённую семью.«Заря-заряница…»
Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!По всей земле ходила,Все грады посещала, —В одно село пришла,Все рученьки оббила,Под окнами стучала,Приюта не нашла, —Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!Её от окон гнали,Толкали и корили,Бранили и кляли,И бабы ей кричали:«Когда б мы всех кормили,Так что б мы сберегли?»Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!Огонь небесный жарок.Высок, дапёк, да зорокИлья, святой пророк.Он встал, могуч и ярок,И грозных молний сорокСвязал в один клубок.Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!По облачной дороге,На огненной телеге,С зарницей на дуге,Помчался он в тревоге, —У коней в бурном бегеПо грому на ноге.Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!И вихри закружились,И дубы зашатались,И молнии зажглись,И громы разразились, —И люди испугались,Молиться принялись:«Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!»Напрасные рыданья,Напрасные моленья, —Гневлив пророк Илья.Не будет состраданьяДля грешного селенья, —Конец его житья!Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!Детей людских жалея,Сказала Пресвятая:«Уймись, пророк Илья.Грешат, не разумея,Грешат, не понимая,Но всем простила я».Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!Перед Ильёю стала,Словами не смирила,Да с плеч своих снялаСвятое покрывало,И всё село покрыла,И всех людей спасла, —Заря-заряницаКрасная девица,Мать Пресвятая Богородица!«Путь мой трудный, путь мой длинный…»
Путь мой трудный, путь мой длинный.Я один в стране пустынной,Но услады есть в пути,Улыбаюсь, забавляюсь,Сам собою вдохновляюсь,И не скучно мне идти.Широки мои поляны,И белы мои туманы,И светла луна моя,И поёт мне ветер вольныйРечью буйной, безглагольнойПро блаженство бытия.«Где грустят леса дремливые…»
З.Н. Гиппиус
Где грустят леса дремливые,Изнурённые морозами,Есть долины молчаливые,Зачарованные грозами.Как чужда непосвящённому,В сны мирские погружённому,Их краса необычайная,Неслучайная и тайная!Смотрят ивы суковатыеНа пустынный берег илистый.Вот кувшинки, сном объятые,Над рекой немой, извилистой.Вот берёзки захирелыеНад болотною равниною.Там, вдали, стеной несмелоюБор с раздумьем и кручиною.Как чужда непосвящённому,В сны мирские погружённому,Их краса необычайная,Неслучайная и тайная!«Восставил Бог меня из влажной глины…»
Восставил Бог меня из влажной глины, Но от земли не отделил.Родные мне — вершины и долины, Как я себе, весь мир мне мил.Когда гляжу на дальние дороги, Мне кажется, что я на нихВсе чувствую колёса, камни, ноги, Как будто на руках моих.Гляжу ли я на звонкие потоки, — Мне кажется, что это мнеЗемля несёт живительные соки, Свои дары моей весне.«Сияя счастьем самохвальным…»
Сияя счастьем самохвальнымПоспешно-зыбкой красоты,По небесам моим печальнымЗаря рассеяла цветы.Повеял мирно вечер мглистыйЗабвеньем низменных тревогИ тонкой дымкой серебристойМои долины заволок.Всё стало сбыточным и тайным, —Краса небес и дольный сон.Ничем обычным и случайнымПокой души не возмущён.«Какие-то светлые девы…»
Какие-то светлые девыСегодня гостили у нас.То не были дочери Евы, —Таких я не видывал глаз.Я встретил их где-то далёкоВ суровом лесу и глухом.Бежали они одиноко,Пугливо обнявшись, вдвоём.И было в них много печали,Больной, сиротливой, лесной,И ноги их быстро мелькали,Покрытые светлой росой.Но руки их смелой рукоюСложил я в спасающий крест,И вывел их верной тропоюИз этих пугающих мест.И бедные светлые девыВсю ночь прогостили у нас, —Я слушал лесные напевы,И сладкий, и нежный рассказ.«Камыш качается…»
Камыш качается,И шелестит,И улыбается,И говоритМолвой незвонкою,Глухой, сухой,С дрёмою тонкоюВ полдневный зной.Едва колышетсяВ реке волна,И сладко дышится,И тишина,И кто-то радостныйНесёт мне весть,Что подвиг сладостныйИ светлый есть.На небе чистаяМоя звездаЗажглась лучистая,Горит всегда,И сны чудесныеНа той звезде,—И сны небесныеСо мной везде.«Я люблю мою тёмную землю…»
Я люблю мою тёмную землю,И, в предчувствии вечной разлуки,Не одну только радость приемлю,Но, смиренно, и тяжкие муки.Ничего не отвергну в созданьи, —И во всём есть восторг и веселье,Есть великая трезвость в мечтаньи,И в обычности буйной — похмелье.Преклоняюсь пред Духом Великим,И с Отцом бытие моё слито,И созданьем Его многоликимОт меня ли единство закрыто!«Чернеет лес по берегам…»
Чернеет лес по берегам.Один сижу я в челноке,И к неизвестным берегамЯ устремляюсь по реке.На небе ясная луна,А на реке туман встаёт.Сияет ясная луна,И кто-то за лесом поёт.О, ночь, единственная ночь!Успокоительная сень!Как пережить мне эту ночь?К чему мне свет? К чему мне день?«Затаился в траве и лежу…»
Затаился в траве и лежу, —И усталость мою позабыл, —У меня ль недостаточно сил?Я глубоко и долго гляжу.Солнцем на небе сердце горит,И расширилась небом душа,И мечта моя ветром летит,В запредельные страны спеша.И на небе моём облакаТо растают, то катятся вновь.Позабыл, где нога, где рука,Только в жилах торопится кровь.«Всё хочет петь и славить Бога…»
Всё хочет петь и славить Бога, —Заря, и ландыш, и ковыль,И лес, и поле, и дорога,И ветром зыблемая пыль.Они зовут за словом слово,И песню их из века в векВ иных созвучьях слышит сноваИ повторяет человек.«Какие слабые цветы!..»
Какие слабые цветы!Над ними мчится ветер злобный,Злорадно песнею надгробнойПророча гибель красоты.Не так же ль их, как нас, гнетётСлепой судьбы неумолимость, —Но непреклонная решимостьВ них созидает нежный плод!«По жестоким путям бытия…»
По жестоким путям бытияЯ бреду, бесприютен и сир,Но зато вся природа — моя,Для меня наряжается мир.Для меня в тайне вешних ночей,Заливаясь, поют соловьи.Как невольник, целует ручейЗапылённые ноги мои.И светило надменное дня,Золотые лучи до землиПредо мною покорно склоня,Рассыпает их в серой пыли.«Люблю моё молчанье…»
Люблю моё молчаньеВ лесу во тьме ночейИ тихое качаньеЗадумчивых ветвей.Люблю росу ночнуюВ сырых моих лугахИ влагу полевуюПри утренних лучах.Люблю зарёю алойВесёлый холодок,И бледный, запоздалыйРыбачий огонёк.Тогда успокоеньеНисходит на меня,И что мне всё томленьеПережитого дня!Я всем земным просторомБлаженно замолчуИ многозвёздным взоромВесь мир мой охвачу.Закроюсь я туманомИ волю дам мечтам,И сказочным обманомРаскинусь по полям.«Есть соответствия во всем…»
Есть соответствия во всем, —Не тщетно простираем руки:В ответ на счастье и на мукиИ смех и слёзы мы найдем,И если жаждем утешенья,Бежим далёко от людей.Среди лесов, среди полейПокой, безмыслие, забвенье.Ветвями ветер шелестит,Трава травою так и пахнет.Никто в изгнании не чахнет,Не презирает и не мстит.Так, доверяяся природе,Наперекор судьбе, во всёмМы соответствия найдёмСвоей душе, своей свободе.«Постройте чертог у потока…»
Постройте чертог у потокаВ таинственно-тихом лесу,Гонцов разошлите далёко,Сберите живую красу, — Детей беспокровных, Голодных детейВедите в защиту дубровных Широких ветвей.Проворные детские ногиВ зелёном лесу побегутИ в нём молодые дороги Себе обретут,Возделают детские рукиЭдем, для работы сплетясь, —И зой их весёлые звукиОкличет, в кустах притаясь.«На меня ползли туманы…»
На меня ползли туманыЗаколдованного дня,Чародейства и обманыВыходили на меня,Мне безликие грозили,Мне полуденная мглаИз дорожной серой пылиВихри зыбкие вила.Но таинственное словоНачертал я на земле, —Обаянья духа злогоРобко замерли во мгле.Без меча вошёл я смелоВ ту заклятую страну,Где так долго жизнь коснелаИ покорствовала сну.Вражья сила разливалаТам повсюду страх и тьму, —Там царевна почивала,Сидя с прялкой в терему, —Замерла у дивной пряхиС нитью тонкою рука;Ветер стих на буйном взмахе,Ставнем двинувши слегка.Я вошёл в её светлицу,Победитель темных сил,И красавицу-девицуПоцелуем разбудил.Очи светлые открыла,И зарделась вдруг она,И рукой перехватилаЛёгкий взмах веретена.«Благословляю, жизнь моя…»
Благословляю, жизнь моя, Твои печали.Как струи тихого ручья,Мои молитвы зазвучали.Душевных ран я не таю,Благословив моё паденье.Как ива к тихому ручью,К душе приникло умиленье.«Широкие улицы прямы…»
Широкие улицы прямы,И пыльно, и мглисто в дали,Чуть видны далёкие храмы, —О, муза, ликуй и хвали!Для камней, заборов и пылиНапевы звенящие куй,Забудь про печальные были, —О, муза, хвали и ликуй!Пройдут ли, внезапны и горды,Дерзнувшие спорить с судьбой, —Встречай опьяневшие ордыНапевом, зовущим на бой.«Дети радостей и света…»
Дети радостей и света,Нет границ вам, нет завета, Нет помех, —Вы и в городе храните,На асфальте, на граните Резвый смех.Посреди толпы болтливойВы с улыбкою счастливой Надо мной,И за вашею оградойВ шумный мир иду с отрадой Неземной.«О, жизнь моя без хлеба…»
О, жизнь моя без хлеба,Зато и без тревог!Иду. Смеётся небо,Ликует в небе Бог.Иду в широком поле,В уныньи тёмных рощ,На всей на вольной воле,Хоть бледен я и тощ.Цветут, благоухаютКругом цветы в полях,И тучки тихо таютНа ясных небесах.Хоть мне ничто не мило,Всё душу веселит.Близка моя могила,Но это не страшит.Иду. Смеётся небо,Ликует в небе Бог.О, жизнь моя без хлеба,Зато и без тревог!«Стальная решётка…»
Стальная решётка.Здесь — пыль и каменья,Там — сад и пруды,Качается лодка,Доносится пенье,Алеют плоды.По жёсткой дорогеТолпой богомольцыКуда-то спешат.В болтливой тревогеЗвенят колокольцы,Колёса гремят.В гамаке плетеном,То вправо, то влево,Крылом ветерка,В приюте зелёномЗаснувшая деваКачнется слегка.«Я любуюсь людской красотою…»
Я любуюсь людской красотою,Но не знаю, что стало бы с ней,Вдохновенной и нежной такою,Без дыхания жизни моей?Обращаю к природе я взоры,И склоняю внимательный слух, —Только мой вопрошающий духОживляет немые просторы, —И, всемирною жизнью дыша,Я не знаю конца и предела:Для природы моей я — душа,И она мне — послушное тело.«Ты ко мне приходила не раз…»
Ты ко мне приходила не разТо в вечерний, то в утренний час,И всегда утешала меня.Ты мою отгоняла печаль,И вела меня в ясную даль,Тишиной и мечтой осеня.И мы шли по широким полям,И цветы улыбалися нам,И, смеясь, лепетала волна,Что вокруг нас — потерянный рай,Что я светлый и радостный май,И что ты — молодая весна.«Ты ничего не говорила…»
Ты ничего не говорила, —Но уж и то мне был укор.К смиренным травам ты склонилаТвоё лицо и кроткий взор,И от меня ушла неспешно,Вдыхая слабый запах трав.Твоя печаль была безгрешна,И тихий путь твой нелукав.«Засмеёшься ли ты, — мне невесело…»
Засмеёшься ли ты, — мне невесело,Но печаль моя станет светла,Словно бурное море завесилаСеребристая лёгкая мгла.На меня ль поглядишь, — мне нерадостно,Но печаль моя станет светла,Словно к сердцу болящему сладостноБлагодать от небес низошла.«Я напрасно хочу не любить…»
Я напрасно хочу не любить, —И, природе покорствуя страстной, Не могу не любить,Не томиться мечтою напрасной.Чуть могу любоваться тобой,И сказать тебе слова не смею, Но расстаться с тобойНе хочу, не могу, не умею.А настанут жестокие дни,Ты уйдёшь от меня без возврата, О, зачем же вы, дни!За утратой иная утрата.«Под звучными волнами…»
Под звучными волнамиПолночной темнотыДалёкими огнямиКолеблются мечты.Мне снится, будто сноваЦветёт любовь моя,И счастия земногоКак прежде жажду я.Но песней не бужу яКрасавицу мою,И жажду поцелуяТомительно таю.Обвеянный прохладойВ немом её садуЗа низкою оградойТихохонько иду.Глухих ищу тропинок,Где травы проросли, —Чтоб жалобы песчинокДо милой не дошли.Движенья замедляюИ песни не пою,Но сердцем призываюЖеланную мою.И, сердцем сердце чуя,Она выходит в сад.Глаза её тоскуяВо тьму мою глядят.В ночи её бессоннойВнезапные мечты, —В косе незаплетённойЗапутались цветы.Мне снится: перед неюБезмолвно я стою,Обнять её не смею,Таю любовь мою.«Для чего говорить! Холодны…»
Для чего говорить! Холодны И лукавы слова,Как обломки седой старины, Как людская молва.Для чего называть? Мы одни, — Только зорями щёк,Только молнией глаз намекни, — И пойму я намёк.И во мне, точно в небе звезда, Затрепещет опять,Но того, что зажжётся тогда, Не сумею назвать.«Оболью горячей кровью…»
Оболью горячей кровью,Обовью моей любовью Лилию мою.В злом краю ночной пороюУтаю тебя, укрою Бледную мою.Ты моя, и отнимаяУ ручья любимца мая, Лилия моя,Я пою в ночах зимовьяСоловьём у изголовья, Бледная моя.«Близ одинокой избушки…»
Близ одинокой избушкиМолча глядим в небеса.Глупые стонут лягушки,Мочит нам платье роса.Все отсырели дороги, —Ты не боишься ничуть,И загорелые ногиТак и не хочешь обуть.Сердце торопится биться, —Твой ожидающий взглядРад бы ко мне обратиться, —Я ожиданию рад.