Недопостигнув Улисса.
Может, поэтому лучше его понимая.
Выдумав жизнь, как песок в человеческих лапах,
Бог перепишет сюжет в корневой директорий.
Вспомню Ирландию.
Цвет её, форму и запах.
Не повстречав ни одну из её территорий.
«Я человек с двадцатилетним стажем»
Я человек с двадцатилетним стажем.
Да будет Бог к писателям пристрастен!
Моих ошибок путь многоэтажен,
поэтому особенно прекрасен.
Многоэтажен, но немногословен.
Мой путь – он мой, каким бы ни был он.
Среди чудес мобильных колоколен
и жидкокристаллических икон
спешит.
Хрипит,
прокладывая шпалы.
Ползёт неопалимой целиной.
Мой путь один: других путей немало.
Мой путь один – поэтому он мой.
Был вечер
Был вечер как холодный виноград.
Плыл разговор в расставленные ровно…
Ты не был ни смущен, ни виноват,
но лучше бы ты чувствовал виновным.
Был вечер как примятый апельсин.
Как теплоход, застуканный отливом.
Мне сложно находиться на один…
И привыкать.
И выглядеть красивой.
Мне сложно.
Из незапертых дверей
глядит туман.
И память привирает.
– Не приручай ни женщин, ни зверей.
От этого обычно умирают.
«Из тишины превращаясь в чужую вину»
Из тишины превращаясь в чужую вину.
Из темноты выпрямляясь в подобие Бога.
Чаще и чаще мне кажется, что не пойму,
в нынешний раз куда выведет эта дорога.
Резала пальцы и прятала кровь в рукаве.
Мятым стеклом по рецепту талантливой группы.
Поиск себя только Rambler'у будет внове.
Мне же учиться искать по-хорошему глупо.
В данном контексте "хорошее" – жертва всего: жатву души Комбайнер совершает по кругу.
Каждый в другом убивает себя самого: