Вацлав медленно приземлился на влажную от вечерней росы траву и поправил камзол. Светлые волосы графа раздувал прохладный ветерок и норовил сбить с крепких плеч тёмный плащ. На Грохов плавно спускался вечер, солнце уже зашло, и закатные лучи едва касались верхушек деревьев. Казнь, по его расчётам, уже свершилась, и теперь надо было спешить — у него оставалось не так много времени, чтобы спасти Матиуша.
Дом Анны нашёлся быстро, Левандовский восхитился тем, как славно его сладили, одобрительно оглядел стены и наконец деликатно постучал. Внутри завозились и зашумели, послышались женские голоса, на окно на мгновение упала чья-то тень, а затем дверь приоткрылась, и из-за неё осторожно выглянула Анна.
— Пан Вацлав! — она неожиданно крепко обняла его и повисла на шее. — Пан Вацлав, я ждала вас!
— Анна, дорогая моя, да ты меня задушишь, — Левандовский осторожно погладил её по спине и опустил на землю. — Так, говорите, кровавый сегодня закат?
— Такой, мопанку, что лучше бы и не видеть, — пискнула Текля и тут же юркнула за спину Августины. Та печально склонила голову в знак согласия, бросила беспокойный взгляд в сторону дочери, посмотрела на её почти совсем не выделяющийся живот. Анна непонимающе обернулась на них и пожала плечами, перевела взгляд на Вацлава.
— Мне ничего не говорят. Что происходит? — тихо спросила она, нежно и робко беря вампира за руку. — Хоть вы скажите, у меня сердце не на месте. Что с моим Матиушем? Прошу вас, мне так страшно.
— Если ты пообещаешь мне ни в коем случае не волноваться и не подвергать своё дитя опасности, то увидишь сама, — мягко сказал Вацлав, сжимая её ладонь. — Я бы тебя туда не брал, но без твоей помощи мне совсем не обойтись, поэтому придётся. Даёшь слово?
— Даю, — Анна серьёзно кивнула и умоляюще добавила:
— Только бы быть рядом с ним.
— Ты будешь ему хорошей женой, — удовлетворённо хмыкнул Левандовский, криво улыбаясь. — Идём. Дамы, моё почтение, — они вышли из дома и тут же исчезли в облаке тёмного тумана — Костюшко даже не успела понять, что он сделал, как оказалась у стен уже виденного сегодня амбара. Она опасливо повернула голову, озираясь в поисках Матиуша, но не решаясь его позвать, и вскрикнула от ужаса, тут же прижавшись к Вацлаву и спрятав лицо у неё на груди. Перед несчастной Анной предстал высокий грубо обтёсанный кол с нанизанным на него телом её любимого человека. Он без сомнения был мёртв и умер почти мгновенно, но девушке стало так больно, что она не смогла сдержать рыданий. Левандовский шептал ей что-то ласковое, поглаживая ладонью живот, чтобы не случилось выкидыша. Вероятность была ничтожно мала, но он не хотел рисковать и потому на всякий случай ненадолго притупил её чувства, сделав полностью покорной себе.
Сзади прошелестели шаги и раздался мягкий голос Потоцкого, увещевавший Анну, что всё будет хорошо. Вацлав передал ему девушку, а сам ненадолго взлетел вверх, чтобы забрать Матиуша. Он скинул плащ, завернул в него такое лёгкое и бледное тело друга, от чего-то похожее на Христа с Пьяты, которую граф когда-то видел в Ватикане. Костюшко ненадолго обернулась на него и снова всхлипнула, падая на руки Велиславу. Тот осторожно подхватил её и прижал к груди, чуть кивая Левандовскому и растворяясь в подступающих сумерках. Вацлав кивнул в ответ и исчез вслед за ним, пообещав себе написать родственникам будущей княгини всё, что требуется для общего спокойствия. В конце концов, всё кончиться хорошо должно было совсем для всех.
***
В спальне царил полумрак, Вацлав, скинув камзол и жилет, закатав рукава, чертил какие-то знаки на безжизненной груди Матиуша, то и дело что-то произнося на древнем иврите. Велислав особо не вслушивался, краем глаза наблюдая за дремлющей на софе Анной, лишь приметил, что заклинание на порядок выше, чем использовал он сам, когда обращал Рихарда. Милинский, к слову, тоже был здесь, он держал раскрытый фолиант, читая что-то своё, видимо, тоже очень нужное теперь.
— Если всё сделаем правильно, мы получим очень сильного вампира, — заметил Левандовский, закончив своё дело. — Влад принял становление через три недели после смерти, пройдя Ад и получив напутствие самого сатаны, и вы сами знаете, как он могуч. Со смерти Матиуша прошло часа два или три, со смерти Рихарда несколько минут, мы можем предположить возможные последствия. Полагаю, что не ошибусь, если скажу, что с учётом ритуалов князь окажется вдесятеро крепче, чем многоуважаемый пан Милинский. Не обижайтесь, но это так.
Рихард чуть кивнул, ему, в сущности, было всё равно, он никогда не стремился к влиянию и власти, каким-то тайным способностям. Он просто хотел жить и не стареть, ему это казалось вполне достаточным для счастья.
— Пора, — Вацлав наклонился и впился острыми клыками, в шею Матиуша, выпивая остатки его крови, разрезал своё запястье и прижал его к губам друга, чуть обагряя их живительной для всех вампиров жидкостью. По телу Вишнивецкого пробежала судорога, затем ещё одна, ресницы задрожали, а кожа чуть порозовела, принимая более тёплый оттенок. Анна зашевелилась и проснулась, уже свободная от чар Левандовского, бросила взгляд на любимого, всхлипнула, тут же оказалась рядом и взяла его за руку, ласково-судорожно целуя пальцы.
— Матиуш, я люблю тебя, — прошептала она, вглядываясь в его спокойное лицо. — Вернись, прошу.
— Теперь нам остаётся только ждать, — мягко заметил Вацлав. — Думаю, всё получилось.
В тишине вдруг раздался отчётливый стук вновь ожившего сердца.