И поднимается стремглав
На башню. И Фламенку там
1250 Находит в окруженье дам,
Ее охране безотлучной.
Он гневается, злополучный:
"Здесь кто-то есть, кто не наказан!"
Тут оступается как раз он
И по ступеням кувырком
Вниз скатывается, при том
Лишь чудом шеи не ломая,
Удел злосчастный, доля злая!
Он темя трет, затылок гладит,
1260 То приподнимется, то сядет,
Сапог упавший надевает,
Застегивает гульф, зевает,
Потягивается устало,
Крестясь: "Ей, господи! начало
Хорошее, счастливый знак!"
Затем идет искать кушак,
Так на жену взглянув украдкой,
Что той становится не сладко.
"Я, - шепчет, - спятил, я в бреду.
1270 Другой такой я не найду!
И что ж не выбрал ты манеры
Вести себя, не принял меры?
Не можешь? - Смог бы. - Как? - Прибей!
Прибить? Но станет ли нежной
Она, прибавится ль добра в ней?
Иль сделается лишь злонравней:
Я до сих пор еще не слышал,
Чтоб толк битьем из дури вышел,
Напротив, злее после кар
1280 Горит в безумном сердце жар:
Оно в плену любви - не страшен
Ему плен крепостей и башен,
И своего оно в свой срок
Добьется, как будь страж ни строг!
Мой замысел таков: на голод,
На солнцепек, по и на холод
Ее в каморку помещу.
Ее любя, я не прощу
Себе, коль ей уйти от стражи
1290 Удастся; сам пойду я в стражи:
Таких, за совесть, не за страх
Мне верных, нет и в небесах.
Лишь это в силах сделать я.
Здесь вдоволь пищи и питья.
Езда претит мне верховая,
Я растолстею, отдыхая: