Спустя час после прибытия Сата. Отряд, направленный на захват Храма.
Город встретил захватчиков гулкой пустотой. На прямых, словно выровненных по линейке улицах, не было видно ни души. Аккуратные дома были покинуты, окна зияли черными проемами. Никакой опасности, ни намека на сопротивление. И оттого члены двигавшегося к храму отряда чувствовали еще большую тревогу. Наги старались держаться ближе к зданиям, двигаясь быстрыми неожиданными рывками. Единственный ракшас ступал мягко и уверенно, но и в его движениях чувствовалась настороженность. Даже вампиров затронуло общее напряжение. И только големы и духи оказались не подвержены эмоциям, двигаясь с холодной целеустремленность.
Октавиан проследил взглядом за призраком, скользнувшим в здание с левой стороны улицы. Через несколько секунд тот уже выскользнул обратно, так ничего и не обнаружив. Как это было множество раз до того. Жителей эвакуировали заранее, при этом позволив забрать с собой все сколько-нибудь ценные вещи, а засады обнаружить не удавалось. Возможно ее и вовсе не было, хотя именно в этом вампир сомневался. Он хорошо изучил своего противника и был уверен — инквизитор не упустит шанса ударить. Но вот где и когда — все еще оставалось вопросом. Хотя самое подходящее место ждало их впереди. Всего в сотне метров.
— Держаться настороже, мы почти пришли! — прозвучала команда джина, назначенного командиром отряда.
Приказ являлся совершенно излишним — Храм был виден из любой точки города и далеко за его пределами. Сложно не заметить величественное белокаменное строение с золотыми куполами. Однако Октавиан подозревал, что их нынешний командир сделал это предостережение с единственной целью — напомнить о своем статусе. И это вновь вызвало зубовный скрежет. То, что ими, игроками, командует чужой герой-джинн было еще одной издевкой. Подчеркиванием подчиненного положения двух игроков темной фракции. Впрочем, такие мысли пришлось откинуть в сторону. Отряд и в самом деле почти добрался до цели.
На операцию были отобраны сравнительно небольшие силы — всего четыре десятка воинов, представленные всеми частями разнородной армии. И это сказывалось. Между солдатами чувствовалось явное разделение. Гремлины и маги старались держаться вместе, сохраняя дистанцию от нежити, особенно зло и напряженно вглядываясь в вампиров. Последние отвечали им взаимностью. Однако перед храмовой площадью джин решил исправить данную ситуацию, несколькими приказами собрав отряд воедино. Так, в весьма недружном сплочении они и вышли к своей цели.
Храм располагался на обширной и совершенно пустой площади. Ее размеры позволяли устраивать настоящие военные парады, и не чувствовать стеснения. Из-за чего у членов небольшого отряда еще больше обострилось беспокойство. Словно, ступая сюда, они подставлялись под прицел снайпера.
Желание побыстрее пересечь это пространство являлось общим для всех членов отряда, так что с первых шагов по площади джином был задан высокий темп. Еще быстрее двигались призраки, направленные на разведку внутренностей храма. Уже спустя минуту они скрылись за приветливо распахнутыми створками и не подали никак сигналов об опасности. Все было спокойно, слишком спокойно.
— Левая пятка у меня зачесалась, — низким звенящим шепотом поведал присутствующим гремлин. — К беде это. Палец на отсечение — к беде. Примета верная!
— Помолчал бы ты Хрястикс. А то и правду беду накличешь, — сквозь зубы ответил его напарник.
— Да как же накличу, если я…
Что там хотел сказать гремлин так и осталось неизвестным, ибо беда на самом деле пришла. Явилась она под звуки шипения разрезаемого воздуха и яркие всполохи. Всполохи огненного шара, врезавшегося точно в болтавшего гремлина. Раздался взрыв. Фаербол детонировал, не только убив несчастного коротышку, но и огненной волной обдав его соседей. Кое-кому из них особенно не повезло и вот уже один из гремлинов завизжал, пытаясь сбить занявшийся доспех. Поднялась суета и паника.
— Где, где враги?
— Откуда напали?
— Командир, что прикажете делать?
Эти и другие крики наполнили площадь, в то время как солдаты ощетинились оружием, пытаясь выследить нападавшего.
Октавиан и сам забегал взглядом по сторонам, отчаянно стараясь выследить противников. Но все оказалось тщетно — площадь, окружающие ее дома, окна храма — все выглядело пустым и безжизненным. Не было даже следа враждебного мага. Но тогда откуда была совершена атака?
Новый свист и уже раненая нага рухнула совершенно бездыханной. На ее лице растеклась кровь из пробитой головы. Однако и в этот раз Октавиан не увидел нападавшего.
— Инквизитор, он бьет из Заклинательного покоя! — внезапно прокричал джин. — В храм, немедленно!
Дважды повторять не потребовалось. Отряд бросился к зданию, вслед за недавно скрывшимися призраками.
Новый свист и прямо под ноги Октавиану рухнул глиняный голем. Тот еще оставался работоспособным, но это было до того, как по его спине промчалась добрая дюжина ног. Арьергард отряда ступал уже по осколкам. Еще один свист ветра и по земле покатилась нага.
Про себя Октавиан отметил, что противник бил слабыми заклинаниями, однако швырял их крайне часто. И это весьма раздражало.
Но вот перед вампиром наконец показался вход в храм. В него беспорядочной, лишенной даже намека на строй толпой ввалился весь их отряд. Октавиан сам шагну внутрь, сразу приготовившись к неприятностям. У него было стойкое ощущение, что встреча на площади была лишь преддверием. Настоящая же ловушка скрывалась именно здесь.
И это чувство подтвердилось тут же, стоило только бросить взгляд на алтарь.
В тот самый момент, когда отряд полностью вошел под своды храма, сердце здания окуталось ярким ореолом, слишком ослепительным, чтобы хоть что-то рассмотреть. Сияние било несколько долгих мгновений. А когда начало стихать, перед воинами проступила высокая грозная фигура, закованная в доспехи. Холодные синие глаза, пылающий меч, разведенные во всю ширь белоснежные крылья. В храме оказался призван архангел-защитник, а значит, проблемы нападавших только начали набирать обороты.
…
За несколько минут до.
Гвинед многое мог сказать о текущей ситуации. Однако выражаться ему бы пришлось громко и нецензурно, а потому паладин вынужден был молчать, еще больше сгорая от нетерпения. Все же от тишины зависела успешность этой вылазки, ответственность за которую он нес целиком и полностью.
Оглянувшись через плечо, Гвинед отметил два десятка солдат из разряда элиты армии. Инквизиторы, паладины, рыцари — костяк войска, уже успевший проявить себя в схватках с врагом. Сейчас они все расположились за алтарем внешне покинутого Храма, готовясь дать бой решившим осквернить святыню ублюдкам.
— Чувствую скверну, — едва слышимо прошептал Йозеф.
Гвинед кивнул, а затем поймал взглядом затаившейся в стороне от остальных Лины. Друид кивнула и выпустила из своего посоха марево заклинания. Секунда и каждый из двух десятков солдат оказался окутан мягкой пеленой. Заклинание «отвода глаз» не скрыло людей полностью, но теперь взор сам собой проходил сквозь них, не замечая. А главное, даже «истинное зрение» не смогло бы помочь распознать обман. Лишь отточенная наблюдательность. И очень скоро заклинание смогло пройти испытание на прочность. Уже спустя несколько мгновений в храме показались призраки.
Мертвецам было явно неуютно в святом месте. Даже куцые мозги немертвых осознавали опасность окружающей обстановки. Желания ее исследовать у призраков не наблюдалось, впрочем, ослушаться распоряжения они также не могли. А потому медленно и неохотно, но духи направились вглубь храма, с каждой секундой подходя все ближе к алтарю.
Воины и прежде старались сохранять тишину, но теперь даже дышать стали через раз. Напряжение повисло в воздухе, готовое вот-вот взорваться действием. Весь план повис на волоске.
Но прежде, чем Гвинед успел проклясть придумавшего операцию Энквуда, со стороны улицы раздался взрыв, едва не потонувший в хоре стонов и криков.
Призраки остановились, не зная, что им делать дальше — продолжать разведку или готовиться к нападению. Паладин же возблагодарил Единого и лично Энквуда за крайне своевременную атаку. Благодаря ей затаившиеся в засаде солдаты смогли получить такую нужную отсрочку. А вскоре беспокоиться о скрытности стало вовсе не нужно, ведь внутрь храма вломилась толпа врагов, слишком разгоряченных, чтобы быть внимательными. А даже если кому из противников и хотелось пристальней рассмотреть помещение, это желание пресек явившийся архангел, намертво приковавшее внимание почти всех присутствующих.
Сам Гвинед удостоил защитника лишь коротким взглядом и тут же вернулся к изучению своих будущих противников. Особого внимания удостоились новые, еще ранее не встречавшиеся создания — гибкие змеелюдки, кошкоподобный воин и синее эфирное существо. То есть наги, ракшас и джин. Гвинед слышал обо всех троих, но в бою их встречал впервые. Наги, по первому впечатлению казались слабыми противниками, ракшас будил серьезные опасения, особенно наличие у него четырех рук, в каждой из которых была зажата сабля. Что касается джина, тот вызывал особую опаску. Ведь Гвинед остерегался и ненавидел всех магов, что не находились на его стороне.
— Гремлины — залп! — между тем крикнул джин.
Четверо аркебузиров шагнули вперед, вскинули оружие и тут же открыли огонь. Вышло необычно стройно, но совершенно неэффективно, ведь архангел успел закрыться крылом, принявшим на себя все выстрелы, а затем и сам бросился в атаку. Пылающий меч в быстром росчерке обрушился на стрелков, срезав двоих словно колосья в поле. Оставшаяся пара в ужасе подалась назад, но наткнулась на стоявших позади товарищей, запнулась и замерла, готовясь к неминуемой смерти.
— Удар, сейчас! — прокричал джин, все это время готовивший заклинание.
С рук вражеского командующего сорвалась настоящая буря, обрушившаяся на архангела. Тут же на крыльях защитника алтаря образовалась наледь, руки потяжелели, скованные ледяной коркой. И этим обстоятельством не замедлили воспользоваться враги. Свора бросилась на ослабевшего стража.
«Сейчас!» — вспыхнуло в голове паладина. И мысль не разошлась с делом.
— Во имя Господа! — прокричал Гвинед и бросился в атаку. Его крик поддержали паладины и рыцари, инквизиторы окутались сиянием и тут же обратились к святой магии. Стены храма содрогнулись от поступи божественных защитников!
Гвинед выступил на острие атаки. Первым же взмахом меча он лишил головы подвернувшейся наги, закрылся щитом, приняв сдвоенный удар сабель и тут же пинком ноги отправил вставшего на пути урода в стену. Удар сбоку. Но чуть повернутый корпус и надежные латы заставили чужой меч соскользнуть, а в следующий миг уже клинок паладина обрушился на врага.
Звон стали, крики отчаяния с каждой следующей секундой только набирали силу. Пространство буквально зазвенело от мощи святой магии, которая не оставила и следа от призраков, за мгновения развеяла духов. Краем глаза Гвинед уловил, как за створками ворот исчезла пара теней — вампиры первыми бросились в бегство. Иные поняли необходимость подобного лишь мгновением позже.
Сначала враг дрогнул, увидев первых убитых, затем испытал страх, узрев истинную мощь инквизиторов. Ну а потом страх перешел в отчаянье, стоило увидеть осыпающийся лед на теле архангела. Ледяная тюрьма, сдерживающая защитника храма, испарилась. Чаша весов склонилась в сторону защитников. Вот только враги не собирались отдавать победу столь просто.
Обрушив меч на железного голема, краем зрения Гвинед уловил сверкающий росчерк, а за ним и булькающий хрип. Возвратным движением развалив ксеносский механизм, паладин развернулся на звук и увидел оседающее тело рыцаря. В его горле торчал громадный кусок льда. Бросив взгляд ввысь, Гвинед лишь с бессильной яростью мог наблюдать, как пославший заклинание джин скрылся в окне, своим телом выбив витражные стекла.
Впрочем, паладин очень быстро нашел объект, на котором можно было выместить нахлынувшие чувства. Им оказался бледный маг, отличавшийся от подобных себе тварей крайне посредственной силой. Бессмертный. Меч Гвинеда презрел громкий статус, раскроив грудь противника, оказался отведен назад, когда…
— За честь нашего рода! — прозвучал крик.
Паладин оглянулся и увидел израненного гремлина, в этот момент опустившего рычаг на тяжелом роботе. Глаза уродца при этом полыхнули фанатизмом и нескрываемым торжеством. Паладин сглотнул, предчувствуя недоброе. И не ошибся.
Прогремел взрыв. Ударная волна прокатилась по зданию, отразилась от стен и вновь обрушилась на живых. Грохот обрушился на перепонки, заставил раскрыть рот в немом крике и тут же ухватить густую взвесь из пыли. Устоять на ногах не удалось почти никому. Да что там устоять, даже просто остаться в сознании стало равносильным подвигу. Таким образом охотники сами угодили в ловушку.
Гвинед оказался одним из тех, кто первым смог прийти в себя. Оттолкнув тело противника, которым прикрылся от взрыва, паладин поднялся, нетвердо утвердившись на ногах. Огляделся. Увиденное не порадовало. Его отряд представлял собой печальное зрелище. В помятых доспехах, крови и грязи и это те, кто находился дальше от эпицентра взрыва. Тем, кто оказался вблизи, пришлось гораздо хуже. Стоявшего совсем рядом рыцаря просто разорвало на части. На полу осталось лежать тело с единственной целой ногой. Остальные конечности оторвало и у Гвинеда не было даже тени желания их найти. Еще одно тело лежало рядом, также бездыханное. И помимо того несколько человек готовилось в ближайший момент отдать Господу души.
— Лина!
Друид обнаружилась вполне целой, закрывшись от удара лозами. Но, что характерно, защитила она лишь саму себя. Случайность?
— Помоги им! — палец паладина указал на тяжелораненых.
Затем взгляд Гвинеда остановился на защитнике храма. Архангелу также не легко дался этот бой. Он изначально принял на себя главный урон, а затем своим телом, развернутыми крыльями защитил стоящих позади. Результатом стала испещренная отметинами броня, кровь из десятков ран и обломанные крылья. Но ничто из этого не пошатнули гордую стать божественного защитника. Вот она — человеческая доблесть! Сила, способная нести меч и милость Господню.
— Великий слуга Единого, прошу, воскреси моего товарища, — смиренно попросил Гвинед.
Архангел ответил кивком и обернулся, взглянув на погибших. Следовало выбрать одного.
— Его, — недрогнувшей рукой Гвинед указал на единственного павшего инквизитора. В этом вопросе не было места личным симпатиям, только соображением пользы для противостояния врагу.
Еще один кивок и обозначенного воина окутал поток света. Многочисленные раны затворились, а сам он сделал свой первый, после долгого забвения вздох.
— Благодарю.
Архангел вновь кивнул, на сей раз чуть глубже, а затем просто истаял в воздухе. Его время в этом мире подошло к концу. Гвинеда же это исчезновение словно бы встряхнуло, придав решимости.
— Парни, а ну подняли задницы и за работу! Паладины — окажите помощь раненым. Рыцари — соберите трофеи. Инквизиторы — немедленно приступите к обряду. Враги не будут ждать! Эти ублюдки атакуют в самый ближайший момент!
Команды паладина разом взбодрили подчиненных. Пусть оглушенные, пусть израненные, но они взялись за дело, демонстрируя выучку и не дюжее присутствие духа.
— Раненые, кто перевязан и может идти на своих двоих — немедленно убирайтесь в крепость. Лина, что с маной?
— Еще есть, — не прерывая лечения, ответила друид.
— Помогай только тяжелым. На остальных энергию не трать. Тебе еще понадобятся силы в будущем.
Девушка кивнула и продолжила работу.
В это же время зазвучала молитва инквизиторов. Шесть «псов Церкви» собрались вокруг алтаря, опустившись на колени. Каждый вкладывал душу в звучащие слова.
Гвинед знал, что можно активировать обряд издалека, по одному желанию Энквуда, но так его эффект должен был стать сильнее. И оставалось только порадоваться тому, что действие уже началось.
Отметив мешки, заполненные амуницией, оружием и артефактами, паладин пересек комнату и подошел ко все еще распахнутым створкам. Выглянул за них, обозрев горизонт. И тут же настороженно замер. Прямо напротив храма застыл флагманский дирижабль. Вспыхнувшие в памяти воспоминания подсказали одно — скоро будет жарко.