Обычно более сдержанная, Ара порывисто обняла подругу в ответ и краем глаза заметила, что карета маркиза скрылась за поворотом.
– Думала, свидимся только вечером, – сообщила Сесиль, отстраняясь, и добавила шепотом, – и то в лучшем случае! Боялась, что твои таинственные обстоятельства не позволят вырваться.
– Я тоже боялась, – призналась Ара. – Но вот я здесь, и в нашем распоряжении весь день. За мной приедут только в шесть.
– До этого времени еще целая вечность! Дай же мне на тебя посмотреть, дорогая!
Подруга отодвинулась и развела ее руки в стороны, удерживая за кончики пальцев.
– Мы не виделись всего три месяца, – улыбнулась Ара. – Вряд ли я успела сильно измениться.
В этот момент в дверях позади Сесиль показалась невзрачная дама средних лет и два джентльмена. При виде Ары оба приветственно мазнули края цилиндров.
– Ара, ты же помнишь кузена Ирвина? – взяла Сесиль под руку одного из них, высокого молодого мужчину с каштановыми слегка вьющимися волосами и темно-синими глазами и подтащила к ней. – А это его приятель, мистер Дорс, – указала она на второго, с прямыми песочного цвета волосами и спокойными серыми глазами.
Для Ары их присутствие стало неожиданностью. Хотя, если подумать, Сесиль не была уверена, что встреча все-таки состоится, так, что желание подруги так или иначе провести день в приятной компании вполне объяснимо.
– Конечно, помню, – отозвалась Ара, протягивая руку. – Как я могла забыть мужчину, воровавшему для нас с тобой соседские яблоки? Здравствуйте, мистер Стокард.
– Смею надеяться, что с семнадцати лет талантов у меня поприбавилось, а те яблоки, к слову, я воровал тогда только для вас, Ара, – вместо того, чтобы пожать кисть, он галантно ее поцеловал, шепотом добавив: – И в память об этом ужасающем преступлении прошу называть меня по имени.
Он улыбнулся – так обаятельно и заразительно, что Ара ответила тем же. Есть люди, которым невозможно не улыбнуться в ответ, и стоящий перед ней человек был, как раз из них.
– Ваша тайна умрет вместе со мной, Ирвин, – в тон ему шепнула она.
Достопамятный случай имел место во время летних каникул, которые юноша проводил у родни. Тогда же они, кажется, и виделись в последний раз: снова пересечься их дорогам мешала то его учеба, то желание матушки Ары поправить здоровье на водах, то еще, какие-то обстоятельства. Девушка не могла не отметить, что за прошедшие четыре года из нескладного подростка с живым нравом Ирвин превратился в привлекательного молодого мужчину, на которого поглядывали проходящие мимо дамы.
– Предатель! – шутливо хлопнула его по плечу веером Сесиль.
– У тебя и без меня всегда хватало поклонников, Силь! – защищаясь, ответил он. – Взять хотя бы Дорса: он сохнет по тебе уже который год, скоро одна тень останется!
Ни Сесиль, ни упомянутого мистера Дорса, кстати, совсем не изможденного, а очень даже атлетически сложенного, это заявление ничуть не смутило, из чего Ара заключила, что либо это традиционная шутка, либо друг Ирвина давно не делает тайны из своих чувств. Склонялась больше ко второму: Сесиль с ее живым нравом легко кружила головы мужчинам, причем без всякого умысла или усилий, просто это было такой же частью ее природы, как дышать. Яркие бабочки всегда в центре внимания.
– Ирвин недавно закончил учебу и теперь вернулся, чтобы помогать отцу с управлением поместьем, а заодно и самому осваиваться с будущим наследством, – пояснила подруга. – Такой занятой стал, что ни минутки свободной не осталось, даже на меня. Зато, услышав, что я еду в Картвилль, где, возможно, встречусь с тобой, буквально приставил мне нож к горлу, потребовав взять с собой!
– То есть я поехал не потому, что «Ирвин, кроме тебя, некому будет нести мои покупки»? – деланно удивился молодой человек.
– Зануда!
– Врушка!
В этой перепалке звучали нежность и дружеское поддразнивание. Если Аре не изменяла память, Ирвин приходился сыном сводной сестры Сесилиного отца, иными словами, каким-то родственником не по кровной линии.
Когда все участники, включая незаметную старую деву-компаньонку – та самая вышедшая следом за Сесиль невзрачная дама, – оказались представлены друг другу, и официальная часть закончилась, было решено перекусить в местечке под названием «Красная лоза», где подавали отличные мясные пудинги и крамблы из ревеня, а затем прогуляться по торговым рядам. Так и сделали.
Время вдруг пустилось вскачь, и Аре показалось, что она вернулась в те беззаботные деньки, когда судьба еще не столкнула ее с маркизом, и мысли о семейных долгах и собственном двойственном положении не терзали. Мистер Дорс по большей части молчал, и Ирвин старался за них двоих, ухаживая за своими дамами. Ара, уже давно лишенная привычного общества и маленьких радостей, поневоле наслаждалась и его учтивой манерой держаться, и мелкими знаками внимания, будь то желание услышать ее мнение по тому или иному вопросу, или пятнышко, собственноручно оттертое им платком с ее туфли, когда девушка случайно ступила в грязь…
За внешне легкомысленным, как и у Сесиль, фасадом скрывался в меру серьезный умный человек, приятный и любезный собеседник, который умел развлечь, как интересным фактом, так и шуткой. Рядом с ним Ара чувствовала себя спокойно и свободно могла высказываться, не опасаясь, что его лицо внезапно застынет ледяной маской или полыхнет гневом, или, что он отпустит в ее адрес колкость, попытается дерзко перейти границы или унизит, каким-то образом. И уж едва ли он, когда-либо обрывал чью-то жизнь или бросал беременных любовниц: даже с Сесиль, с которой они были на короткой ноге, молодой человек держался подчеркнуто галантно. Иными словами, Ирвин был полной противоположностью одного знакомого Аре маркиза.
И девушка с удовольствием вбирала в себя атмосферу тепла и легкой непринужденности, которой ее окружили приятели, явно старавшиеся скрасить для нее этот день. И все же, все же, какая-то ее часть была сейчас не здесь, а рядом с тем, кого в Картвилле не было.
– О чем задумались? – шепнул вдруг подошедший сзади Ирвин, и Ара вернулась мыслями в лавку, куда их затащила Сесиль. Остальные вились в другом конце возле, какой-то вещицы, привлекшей внимание подруги, Ара же подошла взглянуть на ткани, и последние несколько минут ее пальцы перебирали нежный шелк, скользкий атлас, приятную шершавость тончайшего кружева, впитывая ощущения.
– Простите, не желал напугать. Просто у вас было такое лицо… трудно объяснить, но очень захотелось узнать, что именно родило такое выражение.
– Я думала о том, что даже этот прекрасный день скоро подойдет к концу.
– Зачем вам уезжать так рано? Мы все могли бы остановиться в «Короне» на эту ночь. Вы будете с Сесиль и мадам Хортан, – он кивком кивком указал на компаньонку, – приличия окажутся соблюдены.
– Нет, к сожалению, это невозможно, – покачала головой Ара, – у меня нет с собой вещей, к тому же за мной приедут ровно в шесть. – И она поскорее отошла к Сесиль, избегая дальнейших расспросов.
Этот разговор напомнил, что время действительно бежит: уже почти три часа, а она так и не поговорила с подругой о том, что ее действительно волновало. Напоминать Аре не пришлось: Сесиль все поняла по ее взгляду и, подобно капитану пиратского корабля, весело объявила остальным, что теперь они держат курс на кондитерскую «У мадам Луизы», потому, что лишь горячий шоколад вернет их изможденные покупками тела к жизни перед вечерним походом в театр, к которому дорогая Ара, увы, уже не сможет присоединиться.
Конечно, подруга не забыла, зачем пригласила ее в Картвилль, но накинуться с первых же минут встречи с расспросами в присутствии своих спутников или сразу бросить их и уединиться с ней не могла, это смотрелось бы подозрительно. Зато теперь их желание пообщаться только вдвоем, особенно с учетом скорого отъезда Ары, не вызовет подозрений. Расплатившись, они покинули лавку и направились в заведение, пристроившееся на углу центральной улицы и пользовавшееся популярностью у жителей и гостей города. Сюда захаживали и многие обитатели столицы, бывшие проездом в Картвилле. К слову, нести покупки Ирвину не пришлось: их отослали вместе с мальчишкой-посыльным в гостиницу.
На внешней витрине кофейни красовался макет города, сделанный полностью из сладостей: сахарные крыши, трубы из печенья, улицы, залитые разноцветной глазурью, и человечки из орехов и мастики. Внутри все располагало к уютным беседам и неторопливому потягиванию напитков, которых здесь насчитывалось аж полтора десятка видов. Сесиль, несмотря на протесты мужчин, решительно отсадила их, а заодно и свою компаньонку, за отдельный столик, а сама потянула Ару к тому, что был возле окна и, едва дождавшись, когда официантка в переднике примет заказ и отойдет, возбужденно велела:
– Выкладывай! Эти часы были настоящей пыткой: еще чуть-чуть, и я лопнула бы от любопытства, как воздушный шар!
И Ара выложила. Все, начиная с той минуты, когда приняла решение прийти к маркизу и заканчивая их сегодняшним расставанием напротив «Короны». Прервалась лишь раз, когда им принесли эклеры с горячим шоколадом, и умолчала только про тройное убийство.
Но и того, что поведала, подруге хватило с лихвой. По мере рассказа лицо Сесиль становилось все более серьезным и задумчивым. Это была явно не та легкая любовно-приключенческая авантюра, которую она рассчитывала услышать.
Наконец Ара замолчала, переводя дыхание, и только сейчас почувствовала, как ей нужно было кому-то выговориться. Но Сесиль не торопилась с комментариями, и в душе поселилась тревога.
– Что… скажешь? – спросила Ара.
– Я не совсем понимаю, что ты хочешь от меня услышать, – после паузы произнесла подруга. – Мое мнение? Совет? Но тебе никогда не требовались мои советы, не требуются и сейчас. Или я должна удержать тебя от, какого-то шага или, наоборот, подтолкнуть к нему? Ты знаешь, что осуждать тебя я не могу. Наоборот, восхищаюсь: не уверена, что сама на твоем месте сумела бы набраться смелости прийти к нему… Так скажи, что ты хочешь услышать, чем я могу помочь, и я всеми силами постараюсь это сделать!
Ара опустила лоб на ладони.
– Я и сама не знаю… – устало потерла лицо она, – я запуталась, Сесиль.
– Запуталась в своем отношении к лорду Кройду? – осторожно уточнила подруга.
Ара безмолвно кивнула.
Сесиль легонько сжала ее лежащие на столе руки.
– Давай попробуем разобраться с самого начала. Итак, мы говорим о человеке, чье имя твой отец не может даже слышать без опасности апоплексического удара…
– Да.
– Лорд Кройд снова сделал тебе предложение?
– Нет… – следующие слова пришлось буквально выталкивать. – Напротив, сразу предупредил, что брак его больше не интересует.
– Он объяснился тебе в любви? Сказал, что сожалеет о том, что тебе и твоей семье пришлось пережить?
– Нет, – прошептала Ара.
– И ты даже не догадываешься, что в тех ящиках, но, возможно, как раз из-за них или из мести маркизу тебя и пытались убить?
– Да.
– И единственное, что мы знаем наверняка: он хочет тебя, а ты… хочешь его?
– Да, – едва слышно ответила Ара. – Но дело не только в желании, Силь. Хотя меня тянет к нему так, словно я опутана тысячей незримых нитей! У меня, как будто впервые в жизни открылись глаза, и я теперь вижу больше, знаю больше, чувствую больше. Иногда этих чувств так много, что кажется, я не выдержу, рассыплюсь на миллиарды сверкающих искр. Единожды испытав подобное, ты никогда не согласишься на скучную подделку. И в то же время я полностью отдаю себе отчет в том, что на его совести есть очень дурные и низкие поступки и… даже преступления. А еще он меня пугает, до дрожи, до, каких-то глубинных инстинктов. Пугает и завораживает. Рядом с ним я боюсь и его, и себя. Боюсь, что просто не смогу сопротивляться, не захочу, потому, что, что-то внутри меня откликается на его тьму… – Ара взволнованно умолкла, и в наступившей тишине Сесиль подытожила:
– И главная наша проблема в том, что ты не знаешь, что чувствует он? Тоже увлечен, или это лишь притворство, чтоб получить твое тело и тем самым осуществить план мести до конца? Лишить тебя шанса обрести счастье с другим мужчиной, раз уж ты отказала ему? И быть может, в конечном итоге он вовсе не собирается помогать твоему отцу вернуть положение и состояние…
– Нет… – покачала головой Ара. – Я ему… верю. Верю, что Асгарт исполнит свою часть сделки: не станет меня принуждать и восстановит дела моей семьи.
– Откуда эта уверенность? Из-за договора? Договора на то и нужны, чтобы искать в них лазейки.
У Ары не было ответа на этот вопрос, и она лишь слегка пожала плечами. Есть вещи, которые чувствуешь сердцем, но при попытке облечь ощущения в слова выходит, что-то маловразумительное.
Сесиль подалась вперед и накрыла руки Ары своими, не сводя с нее такого же серьезного, как и на протяжении всей беседы, взгляда. От легкомысленной кокетки, щебетавшей днем, не осталось и следа: Сесиль была далеко не глупа, иначе они вряд ли стали бы подругами.
– Ты знаешь, дорогая, что я желаю тебе только добра, но скажи, до конца вашего договора осталось ведь всего несколько дней?
– Полтора, – уточнила Ара. – Он истекает послезавтра на рассвете.
– Тогда почему бы тебе не дождаться его завершения, удерживаясь от… опрометчивых шагов, и посмотреть, что будет дальше? Как маркиз поступит, когда ты снова окажешься свободна и вернешься к прежней жизни? И не изменятся ли тогда твои чувства? Все-таки сейчас в условиях, когда ты постоянно находишься под его влиянием, трудно рассуждать трезво.
Ара покачала головой:
– Асгарт сказал, что не станет меня принуждать, и если я сама не захочу с ним… близких отношений, то по истечении договора он просто исчезнет из моей жизни и больше никогда в ней не появится, не станет беспокоить. Мне кажется, это еще и проверка на доверие. И я не знаю, чего боюсь больше, Силь: ошибиться в этом человеке и погубить себя или оттолкнуть его и до конца дней мучиться вопросом, правильно ли поступила…
Сесиль откинулась на спинку стула, окинула Ару задумчивым взглядом.
– Знаешь… а ты все-таки изменилась. Не зря Ирвин весь день глаз с тебя не сводит.
– Что? – Ара удивленно посмотрела на столик по диагонали и встретилась взглядом с упомянутым кузеном, который тут же ей улыбнулся и, что-то сказал другу. – Нет, ты ошибаешься…
– Уж поверь мне, я не слепа. И кстати, он не врал, когда сказал, что воровал те яблоки именно для тебя, а я не врала про нож к горлу… ну, разве, что немного преувеличила, – засмеялась Сесиль, увидев, как вытянулось лицо Ары. – Он действительно вызвался сопровождать меня, как только узнал про возможную встречу с тобой. Еще тогда, четыре года назад, ты ему понравилась, и, видимо, время не загасило этот огонек, а сегодня ты плеснула масла.
– Но… тем летом он никак не проявил своего отношения, – Ара вновь невольно покосилась на другой столик и вновь встретилась взглядом с тем, кого они обсуждали. – Я не заметила с его стороны ничего, кроме дружеского участия.
– Потому, что он не видел ни малейшей искры интереса с твоей стороны. Он бы сейчас меня убил, если б знал, что рассказываю тебе, но Ирвин тогда сказал, что ты… слишком холодная и отстраненная. Словно с нами, а словно бы и не здесь. И ни один юноша не зажег блеска в твоих глазах, хотя со всеми ты была неизменно вежлива и внимательна. А сегодня, когда мы были в лавке, признался, что хочет быть куском шелка, который ты гладила… В тебе действительно словно загорелся огонь, которого раньше не было, и он пропитывает каждый твой жест, каждое движение. Даже я любуюсь! И больше всего боюсь, – Сесиль пожала ее пальцы, – что это пламя превратится в затухающие угли.
Ара стиснула пальцы подруги в ответ, тронутая ее словами.
– Не волнуйся за меня!
А сама задумалась, как все могло бы обернуться, если б она узнала про симпатию Ирвина раньше, еще тем летом. И ответила на чувства того, кого несомненно одобрила бы маменька. Вышла бы за него замуж… И их с маркизом пути никогда бы не пересеклись.
– Не могу не волноваться, Р-ра! – назвала ее Сесиль именем, которым называла, когда они были еще совсем маленькими девочками. – Второй лучшей подруги у меня нет!
– Это в конце концов возмутительно! – раздалось над ухом, и они обе подпрыгнули на местах. – Ты решила забрать мисс Эштон в единоличное владение до конца сегодняшнего дня? – весело вопросил Ирвин, который только, что подошел к столу вместе с мистером Дорсом. – Или вы обе все-таки сжалитесь над нами и разрешите присоединиться?
Ара уже сказала и услышала все, что хотела – большего Сесиль для нее сделать не могла, – поэтому произнесла:
– Конечно, прошу, присаживайтесь. – Но тут же встрепенулась: – Постойте, который час? Мне, наверное, уже пора.
Ирвин щелкнул крышкой хронометра и показал ей:
– Половина пятого.
– Да? Мне казалось, я слышала, как часы на площади бьют пять…
– Вам показалось, впереди еще полно времени. Пожалуйста, не лишайте нас своего общества раньше срока, посидите еще хотя бы часок. А потом мы все вместе проводим вас до кареты.
Ара уступила: глупо почти полтора часа ждать маркиза возле гостиницы, да и к вечеру на улице похолодало. А отсюда до места встречи было максимум десять минут небыстрым шагом. Но провожать себя до самой кареты она, конечно, не позволит.
– Хорошо, – согласилась она. – Тогда еще один час.
Молодые люди придвинули дополнительные стулья для себя и мадам Хортан, и беседа вернулась в русло непринужденности.
Горячий шоколад, про который Ара совершенно забыла, окончательно остыл и подернулся пленкой. Но новый она заказывать не стала, а свой эклер отдала мистеру Дорсу – сладкого сейчас совсем не хотелось.
– Похоже, у вас появился тайный поклонник, я начинаю ревновать, – шепнул Ирвин и кивнул на, какого-то мужчину в неприметном пальто с поднятым воротом и шляпе-котелке на другой стороне улицы. – Я почти уверен, что видел его днем в торговых рядах.
– Вероятно, очень тайный, – ответила Ара. – Настолько тайный, что я понятия не имею, кто он. Впрочем, полагаю, он тоже не имеет представления, кто я, и просто проводит свой выходной в центре города, как и множество других людей, включая нас.
Незнакомец сел в кресло мальчишки-чистильщика обуви, а, когда тот закончил наводить лоск на его штиблетах, отправил с, каким-то поручением, а сам купил цветов у уличной торговки.
– Вот вам и ответ, Ирвин: он готовится к свиданию!
– Главное, чтоб не с вами!
Ара тихо рассмеялась, и Сесиль тут же потребовала рассказать, о чем это они там шепчутся, но только Ирвин открыл рот, как звякнул дверной колокольчик.
– Вы только поглядите! – прошипела мадам Хортан. – Это же мисс Коннорс! Какая наглость – явиться в приличное заведение, где проводят досуг достойные люди!
Ара почувствовала, как все внутри оборвалось, а сердце заколотилось липкими спазматическими толчками: на другом конце зала действительно стояла особа, с которой она имела неосторожность столкнуться в доме лорда Кройда.
Часть упомянутых приличных людей, очевидно тоже узнавших скандально известную любовницу маркиза, разделили чувства мадам Хортан и демонстративно покинули кофейню, оскверненную присутствием блудницы. А мисс Коннорс осматривала заведение в поисках свободного столика с самым безмятежным видом, словно ничего не произошло, и полностью игнорировала поджатые губы, презрительные шепотки и скользящие по ней наглые мужские взгляды. Все-таки она была очень красива, что вкупе с репутацией доступной женщины лишь усугубляло ее положение.
И, какой-то частью себя Ара восхитилась этой хрупкой блондинкой в узорчатом плаще, из-под которого выглядывал подол шелкового изумрудного платья в полоску и двуцветные ботиночки с длинным рядом пуговиц. Той частью, которая не застыла от ужаса, вызванного этой неожиданной встречей. Ведь надо же было мисс Коннорс по жестокой шутке судьбы оказаться в Картвилле в одно с ней время и зайти в эту кофейню именно сейчас, не раньше и не позже! Или она теперь здесь живет, раз столица отвернулась от грешницы?
За стойкой появилась хозяйка, мадам Луиза собственной персоной, и так напряженно следила за гостьей, словно опасалась, что та сейчас начнет при всех сдирать с себя одежду и приставать к джентльменам. Мисс Коннорс же двинулась вдоль столиков, провожаемая шлейфом шепотков. Шаг, еще один… пока не случилось неизбежное. Их с Арой взгляды встретились, и мисс Коннорс замерла от неожиданности в паре метров.
Ара поняла, что пропала: одно слово этой женщины, и впредь все заведения будут встречать ее точно так же, как оступившуюся дочку графа, а Ирвин, и вообще ни один джентльмен, не говоря уже о леди, никогда больше не сядет с ней за один стол!
– Что эта женщина себе позволяет? – снова зашипела мадам Хортан. – Смотрит без грамма стыда и совести! Так, словно это мы должны опускать перед ней глаза! А еще компаньонку с собой привела, кого она пытается этим обмануть?
Мисс Коннорс действительно сопровождала такая же незаметная женщина, как и сама мадам Хортан.
Немая сцена, как и направленность взгляда гостьи, не остались без внимания.
– Вы знакомы? – удивленно спросил у Ары Ирвин, а потом, чуть нахмурившись, обратился к мисс Коннорс: – Прошу прощения… мисс, могу я быть вам чем-то полезен?
Сесиль закусила губу, Ара же чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Духота давила со всех сторон, а зала плыла и кружилась перед глазам.
Мисс Коннорс словно бы очнулась. С трудом перевела взгляд на Ирвина, очаровательно улыбнулась и произнесла своим грудным завораживающим голосом:
– Нет, простите, я обозналась.
И отвернувшись, прошла мимо.
Ара чувствовала, как руки под столом дрожат, и сглотнуть по-прежнему не получалось. Ирвин и остальные уже продолжили беседовать о чем-то другом, а она никак не могла успокоиться. Мисс Коннорс совершенно точно ее узнала, но не выдала. Лишь осознав, что к ней обращаются с, каким-то вопросом, Ара с трудом вникла в его суть и, что-то ответила. Но сосредоточиться на разговоре не получалось, как и получать прежнее удовольствие от этого вечера, и через несколько минут она извинилась, сообщив, что вынуждена ненадолго отлучиться.
Ирвин и мистер Дорс почтительно встали, когда она поднялась.
В дамской комнате Ара поплескала воды на горящие щеки и уставилась на свое отражение в зеркале: лихорадочные пятна румянца на щеках, пересохшие губы и потерянный мечущийся взгляд. Вот он переход от слов к действию, проверка свыше: она готова к цене ошибки? Готова к такой же реакции на свою персону всю оставшуюся жизнь?
Дверь снова открылась и закрылась, впустив… мисс Коннорс. Та быстро проверила кабинки, убеждаясь, что кроме них здесь больше никого, и повернулась к ней.
Повисло молчание.
– Спасибо, – произнесла наконец Ара. – Спасибо, что не стали открывать, при, каких обстоятельствах мы с вами встретились в прошлый раз.
Мисс Коннорс повела плечом, что вышло у нее плавно и красиво.
– Женщины в беде должны помогать друг другу, не так ли? А вы ведь в беде?
– Не думаю, что понимаю, о чем вы. Прошу прощения, меня ждут. – Несмотря на свою благодарность, Ара не желала задерживаться здесь и продолжать разговор, поэтому направилась к двери, но следующие слова заставили ее замереть:
– Он заставил вас подписать контракт, верно? Поэтому вы не можете ничего рассказать. – Заметив, какой ошеломляющий эффект произвели ее слова, мисс Коннорс невесело усмехнулась: – Вижу, что не ошиблась. Не удивляйтесь, он и меня в свое время вынудил подписать договор, включающий пункт о неразглашении. Не знаю, как ваш, а мой бессрочный…
Договор Ары действительно включал такой пункт. Только он касался разглашения подробностей соглашения, но в общих чертах она смогла рассказать Сесиль.
– И мне бы очень хотелось забыть то, что я видела в его доме! – продолжила мисс Коннорс. – В том… подвале, он… – девушка схватилась за горло, словно, что-то душило ее, мешая нормально говорить, поэтому закончила она с передышками и часто дыша: – Внизу… все… ответы… ящики… маркиз… совсем не тот, кем вы его… считаете. Правда куда страшнее… Бегите от него, бегите, пока не поздно!
Не прощаясь, она развернулась и покинула комнату. Краем сознания Ара отметила, что на пальце мисс Коннорс до сих пор блестит подаренное Асгартом кольцо с черным камнем в окружении бриллиантов.
Когда она вернулась в зал, скандальная посетительница уже ушла, то ли отказавшись от намерения провести здесь вечер, то ли все-таки выставленная мадам Луизой. И теперь гости заведения могли всласть перемывать ей косточки.
Ара поняла, что тоже больше не в силах здесь оставаться. Ей нужно на воздух, отдышаться, подумать, привести мысли в порядок…
– Как, вы уже нас покидаете? – встрепенулся Ирвин, когда она сообщила, что ей пора. – Но вы могли бы…
– Нет, сейчас ведь уже около половины шестого? Лучше приду пораньше, не хочу заставлять себя ждать.
Молчаливый мистер Дорс кинул на приятеля странный взгляд.
И тут джентльмен неподалеку громко спросил у соседнего столика, который час.
– Без двадцати семь.
– Благодарю, сэр.
Ара непонимающе обернулась к ним, хотела возразить, что это ошибка, и сейчас на час меньше, но вдруг увидела, как мистер Дорс снова покосился на приятеля, и все поняла.
– Ирвин… скажите, что сейчас половина шестого, а не седьмого! – потребовала она.
– Послушайте, Ара…
– Зачем ты это сделал, балбес! – возмутилась Сесиль, до которой тоже дошло.
– Вы не должны были!! Не должны были обманывать меня! – Ара в отчаянии обернулась по сторонам. – Где мой плащ?!
– Простите, я не мыслил дурного! Мне просто хотелось побыть в вашей компании чуточку подольше, а вы так твердо стояли на своем. Разве это такое уж преступление?..
Молодой человек растерялся, явно обескураженный такой бурной реакцией на свою в целом невинную уловку. И при других обстоятельствах Ара с легкостью бы ему простила. При других, а не тогда, когда маркиз отпустил ее на встречу с Сесиль с одной-единственной просьбой – не опаздывать. И слава Богу, то была просьба, а не прямой приказ, в противном случае, она бы сейчас умирала от сердечного приступа.
– Это ведь всего лишь один час! – бормотал Ирвин. – Даже меньше – сорок минут. Что может случиться за сорок минут? Простите… простите, я не хотел вас расстраивать, сейчас принесу ваш плащ из гардероба.
Но принести он ничего не успел, потому, что дверь кофейни распахнулась с такой силой, что вылетели вставленные в нее стекла, и на пороге появился… нет, не тот мужчина, который высадил сегодня Ару напротив «Короны». А тот, что убил в лесу трех человек.
В глазах маркиза смерчами заворачивалась тьма, а волны гнева буквально лавиной хлынули на всех посетителей кофейни, заставив замереть. Несколько дам запоздало вскрикнули, с испугом глядя на него.
– Это, что, лорд Кройд? – изумленно прошептала мадам Хортан, которая, кажется, знала имена всех аристократов страны. – Что он здесь…
Когда взгляды Ары и маркиза встретились, девушке показалось, что в нее воткнули разом три кинжала: два в глаза, и один – в грудь, обрывая стук сердца.
Каким-то одним диким движением мужчина оказался рядом, вздернул ее из-за стола на ноги, как тряпичную куклу, и поволок к выходу, даже не дав одеться.
– Что вы себе позволяете?! – опомнился Ирвин и перегородил дорогу.
Ни на миг не останавливаясь, лорд Кройд просто отшвырнул его с пути, так, что юноша пролетел несколько метров и врезался в стену, сломав затылком раму висевшей там картины. Со стоном сполз на пол, но тут же попытался встать, чтобы помешать взбешенному маркизу. И Ара, объятая ужасом, что сейчас услышит хруст еще одной сломанной шеи, крикнула:
– Нет, Ирвин!! Не надо… я с ним…
Потрясение, которое произвели эти слова, ударило ее пощечиной наотмашь. Последнее, что она увидела, это широко распахнутые глаза Сесиль на смертельно бледном лице, а в следующий миг маркиз выдернул Ару на улицу и швырнул в распахнутую дверцу кареты.
– А кто мне заплатит за ущерб?! – крикнула вслед хозяйка, наконец опомнившись, но лошади уже рванули с места под свист кнута, унося с собой виновников нового скандала.