Звук голоса Аполлона наполнил меня противоречивыми эмоциями. Я был рад, что он наконец-то ответил, потому что, возможно, мог помочь Джози. Но также я испытывал немыслимую ярость.
Я медленно повернулся к нему лицом, и да, он действительно был здесь.
Аполлон стоял в центре храма, его белые глаза светились, как две чертовы лампочки. Когда-то давным-давно я даже уважал Аполлона, пусть недолгое время и не отдавая себе в этом отчета, но все же. Тогда он маскировался под Леона, чистокровного Стража. Хотя нет, возможно, после того, как я узнал Аполлона получше, он еще раз проявил себя с хорошей стороны, позаботившись о том, чтобы кто-то помог Алекс, когда Арес сломал ей все кости.
Но прямо сейчас мне хотелось только одного — снести его голову с плеч.
— Какая встреча, — процедил я сквозь зубы. — Должен признать, я удивлен, что у тебя хватило смелости появиться здесь.
Аполлон поднял подбородок.
— Ты не можешь ничего мне сделать в храме.
— И что? Теперь будешь бегать и орать: «В храме безопасно»?
— Если бы мы играли в догонялки, — ответил он, — тогда — да.
Я сжал кулаки.
— Кровь, которую ты так любезно пролил на пламя, блокирует наши способности на время, пока мы в храме. Я не могу причинить тебе вред, а ты можешь только стоять и дуться. И, кстати, не сомневайся, что смелости у меня достаточно.
В голове крутились сотни ответов, но на повестке дня стояли дела поважнее.
— Где ты, черт возьми, был? Твою дочь захватил Гиперион. Твою дочь, Аполлон. Ты хоть знаешь, что он… — Я осекся и сделал еще один шаг вперед. — Я звал тебя. Алекс звала тебя. Где ты был?
Аполлон стоял как истукан.
— А где был ты, Сет? В последний раз, когда я появлялся, тебя с ней тоже не было.
— О, поверь мне. Я точно знаю, где был и почему там оказался. И я прекрасно понимаю, какую огромную ошибку совершил, когда бросил Джози. Я сделал это, решив, что без меня ей будет безопаснее. Это не оправдание. И я никогда ни о чем не жалел больше. Но ты… как ты мог не знать о том, что происходит? Как ты не почувствовал это?
На его виске забилась жилка.
— Что бы я ни сказал, это ничего не изменит, не так ли?
— Да, мать твою! — крикнул я. За стеной храма загрохотал гром. Может, внутри мои способности и были временно заблокированы, но снаружи начиналась буря. — Мы звали тебя, а ты игнорировал наши вызовы. Твоя дочь пропала, и ты должен был выяснить, кто ее забрал. А ты проигнорировал и нас, и ее.
Аполлон повернул голову, отводя взгляд.
Кроме того, что я уже высказал, меня бесила еще целая куча вещей. То, что он солгал о ее матери. То, что он никогда, блин, не относился к Джози как к дочери, когда был рядом. То, что он высвободил ее силы и не объяснил, чем это чревато. Я мог продолжать гребаную вечность, но мне нужно было сосредоточиться.
— Джози не очень хорошо.
Его голова резко повернулась. Мне наконец удалось привлечь его внимание.
— Но ты, возможно, уже в курсе. Я бы не удивился.
— Следи за языком, — предупредил он.
Я ухмыльнулся.
— Ой, а мы разве можем причинить друг другу вред?
— Это не значит, что мы не можем попытаться.
— Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь, — холодно ответил я. — Потому что, насколько мне известно, в схватке против меня ты будешь похож на пацана, балующегося с водным пистолетом.
Ноздри Аполлона затрепетали.
— Что случилось с моей дочерью?
Услышав, как он произнес слово «дочь», я увидел мир в янтарном сиянии. Однако если я разозлю Аполлона и он сбежит, не сказав того, что мне нужно, это не поможет Джози. Поэтому стоило сбавить обороты.
Я сделал глубокий вдох.
— Она не восстанавливается так быстро, как должна. Ее все время тошнит, и я почти не чувствую в ней эфир.
Аполлон взглянул на дверь, и на мгновение мне показалось, что он сейчас исчезнет из храма, но он просто прикрыл глаза. Когда они снова открылись, радужки стали синими как море. Его глаза были такими, как у Джози, за исключением зрачков. Они не были черными. Зрачки Аполлона оставались белыми, и выглядело это чертовски странно.
— Когда она попала в плен к Титанам, они надели ей на запястья браслеты, чтобы блокировать ее способности, — объяснил я.
— Проклятье, — пробормотал Аполлон.
Мне не понравилась его интонация.
— Так ты знаешь, что это за браслеты?
Он коротко кивнул.
— Они были изготовлены в Тартаре для заточения Титанов. Браслеты ограничивают действие эфира. Они могут замедлять исцеление, если раны были… достаточно серьезными. — Он слегка нахмурился. — Но они не должны ухудшать ее самочувствие.
— Однако ухудшают. Мы должны снять их с нее и немедленно.
— Только Аид способен их снять.
— Значит, мы притащим задницу Аида сюда и дело с концом.
— Никто из остальных богов не приблизится ни к тебе, ни к Джози. Они не будут рисковать.
Во мне вскипел гнев. Гребаные трусы.
— Приведи его в этот храм, а я приведу Джози.
— Боги не появятся даже в храмах, — ответил Аполлон. — Они не доверяют тебе. Они не верят тому, кем ты стал, и не знают, на что ты способен.
— А ты? — парировал я.
Аполлон пристально посмотрел мне в глаза.
— Я просто знаю, что ты способен на все. Я мог бы перенести Джози к Аиду…
Я стиснул зубы.
— Этого не будет.
— Откажешься от помощи?
— Я отказываюсь от самой мысли, что она отправится с тобой без защиты. Хоть куда, — резко ответил я. — Не думай, что я забыл, как Аид хотел убить Алекс.
— Алекс тут ни при чем.
— Вы, ребята, обожаете принимать хреновые решения, — сказал я, разжимая кулаки. — И я не оставлю Джози без защиты, даже с тобой. Придумай что-нибудь еще. Эти браслеты должны быть сняты.
Лицо Аполлона приобрело странное выражение. Как будто он чем-то гордился, но чем? Сомневаюсь, что он способен на подобные эмоции. Скорее всего, у него просто запор.
— Я отправлюсь к Аиду и посмотрю, что можно сделать.
Я все никак не мог поверить, что Аполлон ничего не знал.
— Почему ты не почувствовал, что Джози в беде? Что ей… больно? Или тебе просто наплевать?
— Не спрашивай о моих чувствах к дочери и о том, на что я ради нее готов пойти, — предупредил он низким и спокойным голосом. Это было жутковато. — Ты не понимаешь. И не сможешь понять.
Да, такие разговоры мы уже слышали.
— По крайней мере, я умею признавать ошибки, но ты не можешь признать, что тебя рядом с ней не было.
Аполлон закрыл глаза, и мне вдруг показалось, что он мысленно считает до десяти. Когда он снова посмотрел на меня, стало ясно, что он хотел врезать мне. Очень сильно.
— Ты принял правильное решение.
Мои брови поползли на лоб.
— Что?
Его жуткие глаза встретились с моими.
— В то время уход от нее был правильным решением. Ты показал такой уровень… сдержанности, на который, по моему мнению, никогда не был способен.
Аполлон делает мне комплименты?
— Ты ушел, чтобы защитить ее. В этом нет твоей вины.
У меня не было слов.
Вообще.
Аполлон сделал шаг назад и уставился на алтарь на возвышении.
— Я отправлюсь к Аиду. И позабочусь, чтобы он так или иначе помог нам, — сказал он, снова переводя взгляд на меня.
Если он ждал, что я поблагодарю его, то пусть ждет целую вечность.
И все же я хотел кое-что у него спросить.
— Ты знал, кем я стану?
Он тяжело вздохнул.
— Я Бог пророчеств.
— Так себе ответ.
Аполлон немного помолчал и ответил:
— Никогда нельзя знать точно, сбудется ли сделанное пророчество полностью. Не каждый аспект судьбы записан на камне. Я предвидел появление Избранного. Предвидел грядущие события, но все еще может измениться.
— Знаешь, было бы неплохо узнать обо всей этой божественной теме заранее.
Он ухмыльнулся.
— И что бы это изменило?
— Если бы я знал, кем стану и на что буду способен, я бы не бросил Джози.
— Ты планируешь и дальше питаться эфиром своих жриц без ее ведома? — парировал он, доказывая, что следил за этим. — Или будешь питаться ею?
Ярость захлестнула меня горячей волной. Я подлетел к Аполлону и посмотрел ему прямо в лицо.
— А может, я поселюсь на Олимпе и не буду беспокоиться о питании. Думаю, этому месту не помешает небольшая перепланировка.
Глаза Аполлона снова стали ослепительно белыми.
— Это угроза?
Я натянуто улыбнулся.
— Думаю, нам просто нужно подождать и выяснить это, верно?
Сохраняя бесстрастное выражение лица, он начал исчезать и напоследок сказал:
— Возможно.
Я снова спала.
Какая-то часть меня осознавала, что на самом деле я не стою в университете. Сейчас я в доме Сета. Я знала это, но все равно чувствовала, как теплый ветерок ласкает мои руки и взъерошивает волосы. Я глядела на высокие мраморные статуи, тянувшиеся вдоль двора, когда какой-то незнакомец со светлыми волосами и ярко-голубыми глазами шагнул вперед и взял меня за руки.
— Привет, — сказал он.
Неожиданно за моей спиной раздался чей-то крик, а парень тем временем повернул мои руки ладонями вверх.
— Уже пора, тебе не кажется?
— Пора для чего? — недоуменно спросила я.
Незнакомец по-мальчишески улыбнулся.
Я проснулась и резко села. Мягкое одеяло соскользнуло с моих плеч и сбилось на талии. Я завертела головой. В висках бухало так, словно в моем черепе кто-то поселился и стучал в барабаны.
— Эй, уже проснулась?
Я стремительно обернулась и заметила Алекс. Она стояла у входа в гостиную и держала в руке чашку.
— Да, я проснулась.
Девушка вошла в спальню, ее длинный конский хвост подпрыгивал с каждым шагом.
— Как самочувствие?
— Нормально. — Отбросив одеяло, я опустила босые ноги на пол. — Хотя, если честно, у меня чертовски болит голова.
— Могу принести что-нибудь от боли, Кирия, — раздался голос Бэзила. Он появился в дверях совершенно внезапно.
Мои глаза округлились, как и у Алекс. Я даже не услышала, как он вошел в комнату.
— Э-э, спасибо. Было бы прекрасно.
Бэзил поклонился и быстро исчез. Я покосилась на Алекс.
— Он что, призрак-ниндзя?
Она хихикнула.
— Думаю, да.
— Где все?
— Эйден на телефоне, — ответила она, плюхнувшись в соседнее кресло. — Возможно, нам удастся определить, где тебя держали в плену.
— Серьезно?
Она кивнула и отпила из чашки. В спальне запахло кофе.
— Около Батон-Руж есть община чистокровных. Там произошло нечто похожее на нападение Теней. Эйден… он отправится туда завтра утром. Сет перенесет его. Эйден хочет поймать одну из Теней и заставить ее говорить.
— Он отправится туда один?
— Ага. И я не слишком довольна этим. — Алекс наклонилась и поставила чашку на стоявший рядом стол. — Он, конечно, позаботится о себе, но…
— Да, — кивнула я. — Это опасно. Почему не идешь с ним?
Она подняла бровь.
— Чтобы отправиться туда, Сету придется захватить меня с собой, а это значит, что ты останешься совсем одна.
Я вскинула брови.
— Я справлюсь.
— Знаю, но…
— Серьезно. Эйден не должен разбираться в одиночку, а ты не должна сидеть здесь и волноваться, потому что я якобы не могу остаться одна на пару секунд. — Надеясь хотя бы как-то ослабить головную боль, я потерла виски. Не помогло. — Где Сет?
Отводя взгляд, Алекс покачала головой.
— Я не могу сказать точно.
Я прищурилась.
— Почему у меня такое чувство, что ты знаешь, где он?
Она не успела ответить — в комнату вернулся Бэзил. Я опустила руки и увидела, что у него в руках банка с чем-то пахнущим мятой. Не аспирин. Не вода.
Бэзил улыбнулся.
— Это масло мяты перечной. Если нанести его на виски, оно уменьшает головную боль. Вот увидите, вам станет гораздо лучше и без таблеток. Позволите?
— Хорошо, — прошептала я, глядя на Алекс. Она держала кружку прямо перед своим носом, и я видела лишь ее приподнятые брови.
Бэзил нанес немного масла на кончики пальцев и принялся аккуратно массировать мне виски. Масло было прохладным, но быстро нагревалось. Непродолжительный массаж действительно приносил приятное ощущение. Если масло не сработает, то от меня хотя бы хорошо будет пахнуть. Рождеством. Этот запах почему-то напоминал именно об этом празднике.
— Спасибо, — сказала я.
— Что-нибудь еще, Кирия?
Я покачала головой, немного смущенная тем, что человек ждет моих указаний. Если честно, меня это очень даже смущало. Бэзил изящно поклонился и вышел из комнаты. У меня было ощущение, что он задержался в коридоре.
— Вернемся к Сету, — сказала я. — Где он?
— Я здесь, — ответил Сет.
При звуке его голоса я аж подпрыгнула. Он появился буквально из ниоткуда и теперь стоял в центре гостиной.
— Гребаные демоны! — вскрикнула Алекс. Кофе выплеснулся из чашки ей на рубашку. — Господи. Обязательно так появляться?
Улыбка Сета выросла до невероятных размеров.
— Действительно, — сказала я, приложив руку к колотящемуся сердцу. — То, что ты можешь перемещаться из комнаты в комнату, не означает, что ты должен это делать.
— Но это весело.
— Боги, ты скоро станешь таким же засранцем, как и Аполлон, — проворчала Алекс, пытаясь оттереть рубашку.
— Ауч, удар ниже пояса, — отозвался Сет, присаживаясь рядом со мной на диван. Он склонил голову набок. — Почему ты пахнешь Рождеством?
Мои губы дернулись. Иногда мне казалось, что мы с Сетом из двух разных миров. Но бывали случаи, когда наше мнение совпадало.
— У меня болела голова, и Бэзил дал мне немного масла перечной мяты.
— Искренне удивлена, что ты знаешь, как пахнет Рождество, — буркнула Алекс. Она расстроенно выдохнула и посмотрела на свою рубашку. — А я теперь пахну как кофейня.
Сет внезапно дотронулся до моей руки. Прикосновение его пальцев было нежным, но вызвало рой холодных мурашек по коже.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. — Поскольку он чуть не вызвал у меня сердечный приступ, я больше не обращала внимания на головную боль. — Рада, что ты решил перенестись в эту комнату. Нам нужно поговорить.
Сет посмотрел на Алекс, и она широко улыбнулась в ответ. Он прищурился.
— Ты не позволишь Эйдену идти к Теням одному, — сказала я, и когда он открыл рот, продолжила: — Сколько времени тебе потребуется, чтобы перенести людей туда и обратно? Секунда? За несколько секунд со мной ничего не случится. — Несмотря на то, что я верила своим словам, по спине все равно пробежал мороз. Ненавидела это чувство. — Ты возьмешь с собой Алекс.
Он прожег меня пристальным взглядом, а затем снова посмотрел на Алекс.
— Это ты ее подговорила?
Она закатила глаза.
— Да. У нее же нет собственного мнения.
Я недовольно толкнула его в плечо.
— Вообще-то это мое требование. И оно правильное.
Сет откинулся назад и закинул ногу на кофейный столик.
— Я подумаю об этом, но мне нужно сказать тебе…
— Даже не пытайся отвлечь меня. Алекс нужно…
— Я только что видел Аполлона, — перебил меня Сет, и я медленно обернулась.
— Что?
Он действительно отвлек меня.
Алекс, сидевшая в кресле, подалась вперед.
— Где?
Глаза парня блуждали по моему лицу, а затем наши взгляды встретились.
— Я вызвал его в храм. Видимо, если пролить свою кровь на пламя, нельзя причинить вред другому богу в священном месте. Поэтому на этот раз он объявился.
Я молчала, ведь понятия не имела, что сказать. Мой отец был здесь, на этом острове, и не пришел со мной увидеться?
— Я спросил его о браслетах, — Сет протянул руку и коснулся моего запястья. — Он сказал, что только Аид может их снять.
— Хорошая новость, — отозвалась Алекс. — Нужно привести Аида сюда.
— Он не придет, пусть в храме и безопасно. Очевидно, олимпийцы — трусы.
Я все еще не могла поверить, что мой отец был здесь, но не захотел встретиться.
— Из-за тебя? — спросила Алекс.
Сет даже не пытался скрыть легкую ухмылку.
— Аполлон спустится вниз, чтобы поговорить с Аидом. Он должен справиться.
Алекс что-то сказала, и я вроде кивнула, но внутри меня все горело огнем. Я думала только о том, что он был здесь и… Стоп.
Может, это Сет не позволил ему со мной увидеться?
— Он пытался со мной встретиться?
Сет молчал, но я и так знала ответ. Я попыталась вырвать руку, а он сжал ее сильнее и притянул меня к себе. Мне хотелось сопротивляться, однако в тот момент, когда рука Сета обхватила мою талию, я сдалась и уперлась щекой в его плечо. А потом зажмурилась, чтобы не чувствовать бессмысленного жжения в глазах.
Чему я удивлялась?
— У нас получился не очень хороший разговор, — сказал Сет через мгновение, гладя меня по щеке свободной рукой. — И я думаю, он знал, что как только он покинет тот храм, мы больше не будем разговаривать.
Я устало улыбнулась и притворилась, будто не понимаю попыток Сета успокоить меня и оправдать Аполлона. Ведь он делал это не ради него. Он хотел поддержать меня, и я ценила его помощь, но данные слова не избавляли от боли.
Мой отец почти не участвовал в моей жизни. Он позволил моей маме страдать от психического расстройства, которое, возможно, развилось по его вине. Его не было рядом очень долгое время, за исключением одного бесконечного и одинокого лета. Он солгал мне о смерти мамы, и если бы у него было желание увидеться, он бы пришел. Сет не остановил бы его, а даже если бы попытался, Аполлон мог бы найти способ договориться.
Легкие сжались. Я не знала, почему мое сердце все еще билось. Но, прижавшись к Сету и медленно открыв глаза, я осознала одну важную вещь: Аполлон — мой отец по крови.
Но кровь ничего не значит.