- Ирис голубой ищу я -
Невесомый и прекрасный!
Лепестки его дрожали,
Словно бабочкины крылья:
Вниз - подобьем балдахина,
Вверх - короной голубою...
* * *
Как они волновались, кидая цветы на арену!
Мы с быком, всё равно, не останемся с глазу на глаз.
Я в огромных Его вдруг увидел - серебрянный ветер,
Апельсиновой рощи живую арабскую вязь.
Он смотрел на меня и, наверное, луг золотистый
Вдруг увидел. И речки упругий коровий живот...
Как прекрасен изгиб у цыганки моей! И ключицы,
И коровьи глаза у подруги молочной Его!
Мы носились по кругу, на каждом кругу мирозданья
На песок опуская - то красный, то чёрный цветок.
Я ударил ещё и упал на горячие камни...
Если б я всё испортил, то Он бы, наверное, смог.
Я беру за рога и - целую слюнявую морду,
И в безумных глазах снова вижу, как в роще пустой -
Молодая цыганка... уходим тропинкою горной...
И серебрянный ветер звенит предрассветной звездой!
Я не стал добивать и ушёл под плевки и насмешки,
По кровавым следам, и упавшей в песок кожуре -
К заповедным лугам, где гуляем мы оба, как прежде:
Я - корову обняв, Он - с большим апельсином в руке.
* * *
Между Бургасом, Кордовой, Саламанкой
Есть таверна "У кладбищенской стены".
На ночлег расположившись спозаранку,
Были мы с моим попутчиком пьяны.
Хоть попутчик мой - монашеского сана,
Без баклажки под щекой не засыпал,