Все представляется не так, Как выглядит на самом деле... Жизнь - совершеннейший пустяк, Ее гримасы надоели.
В природе масса миражей, Но дышится свободней, проще. В ней нет нелепых витражей, Но много красоты и мощи.
Осталось летопись вести, Распада гибнущего века. О, тьма Вселенной отомсти Пустому сердцу человека.
* * * Сюжет судьбы до дыр затерт, Разорван на куски. Глядит из глаз нелепый черт Двойник твоей тоски.
И время бродит меж ночей, И предъявляет счет. И бред безудержных речей Все в тишину течет.
Все где-нибудь и как-нибудь, Обыденно и зло. И ежедневной стала жуть Простое ремесло.
У боли больше нет лица Есть маска и оскал. Рукопожатье подлеца Как бытия провал.
Осталась на черновике Всего лишь пара строф... И жизнь, что ждет невдалеке Насмешка катастроф.
* * * Ты живешь воздушными намеками И во взор вбираешь только тьму. По ночам беседуешь со строками, Часто непонятными уму.
Ищешь ты кошмарам объяснение В книгах, что хранятся тишиной. Каждая надежда под сомнением: Сердце бредит горькою виной.
Некто сотворил всю эту мистику И смешал безумие с тоской. И собрал судьбу твою по листику, И подшил недрогнувшей рукой.
Вот они: уродливые здания, Темные провалы, миражи... Этот свет - есть сфера обитания, Сон твоей отчаянной души.
* * * Ты рвешься на части во все времена Добро или зло не дает тебе спуску. Ты пьешь всевозможные муки до дна, И ужасы мира берешь на закуску.
В тебе воплощаются разные сны: Тоска и кошмары, счастливые грезы, И тени убитой тобою весны, И ветреной вечности черные розы.
И тают холодные звезды в крови, Нелепостям жизни бросающей вызов, Встречающей боль бесполезной любви, Каскадом безумных, жестоких сюрпризов.
И нехотя, словно не веря себе, Ты мечешь забвения карты по кругу. И вновь приближаешься к темной судьбе, И вы улыбаетесь странно друг другу.
* * * У грусти четырехугольной Нет оправданий никогда. И в ткани памяти застольной Всегда присутствует беда.
Не понимая абсолютно Метафизических причин, Все дышишь музыкою смутной, Да бредом странных величин.
И настроенья перепады Рождают темные слова А люди наважденьям рады, Потокам злого волшебства,
Текущего с больною кровью Одной пылающей рекой... Что начинается любовью, А завершается тоской.
* * * Устав от жизни аллергической, И от бессмыслицы устав, Все метишь меткой иронической, И вязким ароматом трав. Душа опять забавно мечется, Легко теряется в степи, О неизбежное калечится... Ей больно, ну а ты терпи... Вот-вот окончится дыхание, И ни за что не разгадать, Зачем летят воспоминания Туда, где смерти благодать?
* * * Фокусник - вот твой последний сеанс, Ты балансируешь вечно на грани: Это твоей бесконечности транс, Это фрагменты из воспоминаний.
Лечит-калечит тоска-красота, (Или все страхи опять осмелели?..) Вдруг успокоит дороги верста: Зимние запахи заледенели.
И приближается тихо ничто, Снегом безумия лезет за ворот. Ты, как всегда, поправляешь пальто, Хочешь сменить опостылевший город.
Но этой шутке не будет конца Здесь никогда не становится пусто! Вот потому-то и бьются сердца И превращаются в горечи сгусток.
* * * Бег лучших слов останови: Кругом пугающий разлад. Все, что стояло на крови, Сейчас соскальзывает в ад.
Дробятся лица, годы, сны, Накатывают волны зла. И ненавистны и смешны Эпохи лживой зеркала.
Судьба нелепая бредет, К себе притягивая боль... Хотя ее в финале ждет Забвенья мутный алкоголь.
* * * Мне чудится, кажется, мнится, Что весь этот сказочный блеск С реальностью первой разнится Я чую иронии всплеск.
Я весь в ожиданьи подвоха В своей искаженной душе: Творит наважденья эпоха На новом витке, вираже.
Все спрятано, связано, скрыто И смешано с ложью речей. Лицо мое скукой размыто И пламенем черных ночей.
Я бредом кошмарным измотан, И не удивляюсь, когда Ко мне прикасается кто-то, А сердце сжигает звезда.
И я по возможности прячусь За спины своих двойников, И в списках живущих лишь значусь, Не ведая, кто я таков...
Кругом обреченные лица, И идиотический быт... И чудится, кажется, мнится, Очерчена кем-то граница, И проклят мой мир и забыт.