Весна мое любимое время года. Я так скучала в Москве по теплому солнцу и безумному цветению парков. Теперь, когда со мной мои мужчины, я заново влюбляюсь в южную весну и для меня солнце ярче, цветы ароматнее, воздух вкуснее. Я влюблена в собственного мужа, и это прекрасно. Потому что я, кажется, влюблена впервые в жизни. Марат мне нравился, но я больше хотела именно замуж, хотела иллюзорного счастья, которое достается по закону после печати в паспорте. Да, я знала, что муж меня не любит. Я врала себе, что люблю его сама. Мне казалось, что все получится, но у нас не вышло ничего, кроме трагедии.
И сейчас я влюблена в его брата, моего мужа. И это ужасно. Потому что наш брак — договор. Уже не фикция, но и настоящим я его не могу считать.
Эти противоречия иногда наваливаются на меня как тяжелый камень, как высокая волна, как мощный порыв Норд-Оста. Я задыхаюсь, паникую, не желая терять свое игрушечное счастье, свою ненастоящую семью. Но чаще всего я просто живу и дышу, впитывая в себя весну, радость любви и материнства.
Проводить с Артуром каждый день, смотреть, как он играет с Ваней, как чистит зубы или варит кофе — вот мое счастье. Мне так сильно хочется верить, что все это реально, по-настоящему. Он не смог бы притворяться так. Артуру тоже хорошо с нами. Наверно, поэтому мне так спокойно. Нет той тревоги, что всегда меня терзала в браке с Маратом и потом, когда я жила с его родителями. С родителями Артура.
Рано или поздно нам придется вырваться из уютного кокона, где так спокойно. Первый вестник — игра футбольного клуба Батурина. Мы взяли Ваню, но он не оценил шум стадиона. Мне пришлось гулять с ним в парке, что относился к спортивному комплексу. Артур не мог отлучиться, ведь игра была очень важна для него. Ложа с депутатами и партнерами, разговоры и знакомства были частью его работы и его жизни. На обратном пути муж предложил:
— Может подумаем о няне?
Разумеется, я взглянула на него, как будто он предложил завести дома удава. Артур взял меня за руку и стал объяснять.
— Знаю, Лиз, ты не доверяешь Ваню никому…
— Тебе доверяю, — тут же перебила я.
— Спасибо. — Он поднес к губам мои пальцы и поцеловал. — Но в ближайшее время ты мне будешь нужна. Без Вани. В смысле, вы мне нужны оба и всегда, но на вечерние приемы с детьми лучше не ходить, как и на стадион. Пока.
— Да, стадион совсем мимо. Пока. — согласилась я.
— А ты мне нужна, детка.
— На стадионе?
Я нервно хихикнула.
— Да, представь себе. На стадионе и на приеме через две недели. А через три нам нужно лететь в Москву и там…
— В Москву? Нет, я не хочу, — тут же выпалила я капризно.
— Да, я тоже не рвусь, но у меня есть обязательства и у тебя тоже. Потому что ты моя жена, Лиза. Я не могу прийти один. Разговоры начнутся.
Я кивала. Мы договаривались об этом еще перед росписью. Артур упоминал, что я должна буду сопровождать его. Тогда я не думала, что мне придется оставлять Ваню. Хотя это было логично.
— Я хотел решить вопрос с няней сейчас. Это будет разумно. Ей ведь придется лететь с нами в Москву, — продолжал муж.
Я снова кивала, потому что он опять был прав.
— Вряд ли ты оставишь ребенка бабушке и дедушке.
— Нет, — тут же выпалила я.
— Согласен, Лиз. Я согласен. Поэтому давай подумаем сейчас. Может у Катерины есть кто-то из знакомых? Я бы взял какую-нибудь надежную тетушку предпенсионного возраста с педагогическим образованием. Может быть, пусть даже поживет у нас какое-то время.
Я отвернулась к окну, не ответив ему ничего.
— Малыш, — позвал Артур через минуту, погладив мое колено.
— Да, я тебя услышала. Ты все верно говоришь, но мне надо смириться с это мыслью.
Как только Ваня уснул, я хотела продолжить разговор, но Артур заставил забыть обо всем. Утром я уже не считала идею с няней катастрофой или бредом. Но Катерине звонить не стала. Мне показалось, что Галина, жена Аристарха, поможет лучше. Так и вышло. Именно она помогла мне найти ту самую надежную тетушку предпенсионного возраста. Лидия понравилась мне с первого взгляда, она сразу отправилась играть с Ванечкой, попутно выясняя методы воспитания, которые я предпочитаю. Я растерялась, а вот Артур сразу обрисовал рамки.
— Никакого физического воздействия, никаких криков и категорических запретов. Если только дело не касается вреда здоровью. Больше игры, меньше мультиков, прогулки два раза в день.
Я тоже подключилась к обсуждению, радуясь, что у нас с мужем мнения совпадают. Лидия, наша няня, все принимала и поддерживала. Удивительно, но мы взяли ее сразу же. Она мне очень понравилась. Уже на следующий день наша тетушка гуляла с Ваней, а я следила из окна спальни, как коршун.
— Детка, какой смысл нанимать ее, если ты все равно ничего не делаешь, только смотришь?
— Я не могу не смотреть, Артур.
— Она позвонит или придет, если он раскапризничается. Хотя вряд ли. Ванька у нас за любой шабаш.
— Знаю, но вдруг…
— Что? Вдруг она решит сбежать? Так ее не выпустят за территорию. Ты же знаешь, какой у нас тут контроль. Рванет через дыру в заборе по полю? Ну тоже сомнительно в ее возрасте с коляской.
— Спасибо. Ты меня успокоил, — огрызнулась я.
Артур, конечно, был прав, но я не могла отлепиться от окна вопреки всему. Только сильные нежные руки мужа сломили мое упрямство и побороли страх. Артур обнял меня и приподнял, унося на кровать. Он стал меня целовать. Нежно и ласково, не намекая на секс, но обещая его вечером. Я расслабилась и пригрелась в его руках.
— Все будет хорошо, детка, — пообещал он.
Я поверила. Мне так нравилось ему верить. Всем сердцем.
Лидия справилась отлично. Тот чудесный случай, когда идеальный ребенок нашел идеальную няню. Через две недели я смогла оставить с ней Ваню на половину дня и часть ночи. Да, у меня потели ладони, и сердце колотилось, как бешеное. Я звонила по три раза в час по видео связи, и все было отлично. На приеме я запретила себе доставать телефон, потому что было уже поздно, и Артур нуждался во мне. Я улыбалась, когда муж знакомил с партнерами и депутатами, промышленниками и директорами. Даже выпила шампанского и не сморщилась, увидев Лешу. Но заметила, что он сам держится в стороне.
— Казарин таким образом извиняется или что? — спросила я Артура.
— Да, и я просил его не приближаться к тебе. Но он сожалеет и много раз уже просит прощения.
— Ты мне ничего не говорил.
— Я сам еще на него злюсь за то дерьмо.
— Вы же работаете вместе.
— Да, он приносит нам хорошие деньги. Управленец отличный. Мы можем его просто игнорировать.
— Всю жизнь?
— Сколько скажешь.
— Давай хоть поздороваемся.
— Уверена?
— Да.
Артур то ли кивнул, то ли махнул рукой, и Леша тут же оказался с нами рядом. Он поздоровался и сразу начал извиняться. Сегодня Казарин был трезвым, и мне казалось, что он искренне сожалеет. Артур, правда, чуть сильнее сжимал мою руку, но я точно не хотела между ними вражды.
— Леш, давай не будем вспоминать тот вечер. Надеюсь, он не повторится, — предложила я.
— Да. Обещаю, — проговорил Казарин.
— Ты загорел. Отдыхать летал? — спросила я, переводя тему.
— Какое там! Работал. У нас контракт с Балийским отелем. А вы Ваньку оставили дома одного?
— С собакой, — хохотнул Артур.
— Собаку завели? Серьёзно? Ребенка вам мало?
Батурин рассмеялся, а я закатила глаза.
— С няней у нас Ваня остался первый раз.
— Ага, Лиза почти в припадке, но держится.
— Отлично держишься, я не заметил припадошности.
Я улыбнулась, но все же отправила смс Лидии. Она моментально ответила, что только уложила Ваню. Все хорошо. Он поел и уснул. Зная мою истеричную натуру даже фото прикрепила. Мне сразу стало легче.
Слава богу, это был не тот прием, который потом перетекает в ночную вечеринку. Уже в десять Артур попрощался со всеми, и мы оправились домой. Он не пил, и сам сел за руль. Мне было тепло и комфортно, но почему то мысли посещают странные.
— Ты совсем не общаешься с родителями? — не выдержала я.
Артур поднял брови, потому что точно не ожидал от меня такого вопроса.
— Иногда. А что?
— Я не могу избавиться от мыли, что мы берем на себя слишком много ответственности, полностью лишая их общения с Ваней.
Артур даже повернул голову, чтобы взглянуть на меня.
— Они собирались сделать то же самое с тобой, Лиз. Ты забыла? — напомнил он тут же.
— Знаю, да. Но ведь это не повод быть такими, как они. Я прожила в их доме полгода, и хоть Агния меня не любит, но Ваню она обожала. Это невозможно изобразить. Я точно знаю, что она его любит. Сейчас, наверно, очень переживает.
— Боже, Лиза, мы говорим о моей матери, которая своей любовью вырастила монстра. Ты оправдаешь ее что ли? Я не могу понять. Сама ведь сбежала.
— Да, сбежала. Но теперь мы можем все контролировать. Ваня вряд ли оценит, если мы лишим его живых бабушки и дедушки. У меня ведь никого больше нет, Артур. Родственники для тебя пустое слово, но почему Ваня тоже должен быть одиноким?
— У него есть мы, — не сдавался муж.
— И бабушка с дедушкой тоже есть. Кажется, я не против, чтобы они общались. Под моим присмотром разумеется.
— Разумеется, под присмотром, — нехотя согласился Артур, акцентируя на этом внимание. — Не знаю, зачем тебе это, но я могу позвонить матери. Наверно, она обрадуется.
— Ты говорил, что мы все полетим в Москву скоро. Думаю, это будет подходящий случай.
Артур кивнул. Мы молчали до самого дома. Я понимала, что он злится, но слова назад брать не стала. Уже в гараже, заглушив мотор, муж провел ладонью по лицу и сказал:
— Ты невероятно добрый человек, детка. После всего дерьма, что с тобой случилось, ты осталась чистой и светлой. Как Батурины не отравили тебя своим дерьмом? Я не перестаю удивляться.
Я положила голову ему на плечо, радуясь, что не слышу в голосе раздражения или злости. Мне самой было нелегко принять такое решение, но я знала, что это правильно.
Артур протолкнул руку и привлек меня к себе за плечи. Губы мужа заскользили по моим, и я с удовольствием приоткрыла рот, отвечая на его сладкий поцелуй. Он перебирал мои волосы пальцами, лаская кожу головы на затылке, и я мурлыкала ему в рот, млея и тая, возбуждаясь и жалея, что мы в машине и нужно подняться, проводить няню до флигеля, проверить Ваню и только потом продолжить в постели. Кажется, Артура тоже расстраивали все эти замедляющие процессы. Он был настроен более чем серьезно.
Ладонь мужа проникла за вырез платья, и он ласкал мою грудь, заставляя стонать и извиваться. Салон был просторный, но все равно очень неудобно. Я тихонько захныкала, не зная как лучше повернуться, чтобы ему было удобнее меня гладить.
— Проклятье, — выругался, Артур. — Иди сюда, детка.
Он пересадил меня к себе на колени. Я оседлала его, и мы оказались лицом к лицу. Эта поза, завела меня до предела, но я все еще не отдалась своим желаниям, решив напомнить:
— Артур, нас ведь ждут. Ваня и Лидия.
— Подождут еще, — возразил муж, отодвигая платье, чтобы обнажить мою грудь.
Я вскрикнула, когда он прикусил сосок. Аргументов и сил сопротивляться у меня не осталось. Наоборот, я испытывала сильнейшее предвкушение и удовольствие, ерзая попкой по члену Артура, заставляя его рычать и угрожать мне расправой. Его пальцы отодвинули трусики и поглаживали клитор, заставляя меня извиваться и стонать бессовестно. На всю машину, а может и на весь гараж.
— Боже, Лиза, обожаю тебя слушать. Маленькая моя. Хорошо? Скажи, что тебе хорошо, девочка, — бормотал Артур, отпуская мою грудь на мгновение.
Его слова возбуждали еще сильнее. Я могла бесконечно слушать его и отвечала, задыхаясь от удовольствия
— Да. Хорошо. Хочу тебя.
Я сама расстегнула его брюки и освободила член. Теперь пришла очередь Артура стонать. Ему нравилась моя инициатива. Отодвинув трусики, чтобы не мешали, он проник в меня медленно и до конца. Я сразу начала двигаться. Муж помогал мне, придерживая за попку, задавая ритм. Я склонялась к его губам, почти кусала их, целуя, не в силах сдержать какую-то безумную, животную страсть. Я хотела его себе. Во всех смыслах. Навсегда. Хотела, чтобы наш брак был настоящим, чтобы он любил меня. Все эти желания были отражением моей страсти. Я не могла удержать Артура. Могла только любить и доверять ему. И хотела, чтобы он это знал. Что я вся его. И у нас может получиться. Я так хотела, чтобы получилось.
Оргазм накрыл меня слишком быстро. Наверно потому что я отчаянно объезжала Артура, не думая об отсрочке. Меня ослепила вспышка удовольствия, но я не перестала двигаться, лишь замедлилась, пока муж не кончил тоже. Слава богу, что я стала принимать таблетки. Предохраняться методом прерванного акта сейчас было бы сложно.
Артур тяжело дышал, крепко обнимая меня.
— Все-таки няня — это прекрасно, — сказал он, едва обрел дар речи.
Я рассмеялась.
Целуясь и смеясь, шикая друг на друга шепотом, мы вошли в дом. Лидия встретила нас в гостиной, и Артур сразу пошел провожать ее до флигеля. Она сначала настаивала на такси, но машина будет ехать до поселка целую вечность. Муж убедил няню остаться у нас.
Я поднялась наверх и заглянула к Ване. Он спал, как ангел. То ли болезнь повлияла, то ли просто малыш взрослел, но он все реже просыпался ночью. Я поцеловала его в лобик и пошла к себе. Спальня Артура стала теперь и моей тоже. Нашей. Он так часто называл все нашим. Наш дом, наша няня, наша еда, наши гости. Я тоже стала все считать общим. Разве что Ваня все еще оставался моим. Но Артур давно завоевал его сердце, и я знала, что скоро придется решать много сложных вопросов. Как Ваня будет его называть? Дядей? Я ни разу так не назвала Артура при нем. Но и отцом для Вани считать мужа боялась. Сложная тема.
Артур вошел ко мне в душ, обнял. Мы не разговаривали, просто стояли под теплой водой, которая смывала усталость шумного вечера. Не сговариваясь, мы вышли из душевой. Артур протер меня полотенцем и вытерся сам. Я надела шелковую сорочку и легла в постель. Муж сразу притянул меня к себе, поцеловал.
— Я хочу усыновить Ваню, — сказал он тихо, почти касаясь моих губ своими.
— Что?
Я тут же отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Это шутка? Разве таким шутят.
— Хочу усыновить Ваньку. Не прямо сейчас. Может через год. Или как скажешь. Разумеется, если ты не против.
У меня сердце застучало в горле, а глаза защипало. Это было так неожиданно. Я точно не думала, что Артур готов. Да и сама, кажется, совсем не готова.
— П-почему? — только и смогла прозаикаться я.
— Потому что считаю его своим сыном. Люблю его. — Муж замолчал на миг, а потом добавил. — И тебя люблю. Хочу, чтобы мы стали семьей. Настоящей. По закону. По всем возможным законам и правилам.
Я сглотнула ком, но он так и стоял в горле, не давая мне говорить. Артур взял мое лицо в ладони, погладил пальцами по щекам.
— Прости, что так вывалил это все, — зашептал он. — Сам не знаю, почему сейчас. Просто чувствую что…
— Я тоже тебя люблю, — пропищала я, моргая часто-часто. Слезинки покатились из глаз, и муж стал целовать, стирая их с моего лица.
Он не говорил больше ничего, но его улыбка была бесценна. Артур гладил меня и обнимал. И в его руках я впервые чувствовала себя не просто женой, а женщиной. Любимой, очень дорогой.
— Я подумаю, — пообещала я Артуру. — И я очень рада, что ты хочешь стать его отцом.
Муж обнял меня крепче. Это было красноречивей всех слов.