Парень ушел… спустя пару дней вернулся домой. А я уже планировала, как расскажу всё маме. Она, конечно же, расстроилась бы, что повторяю её судьбу, но приняла бы меня. Представляла уже, как после колледжа устроюсь на работу. Меня уже ждали в больнице, где проходила практику годом ранее. Буду работать до декрета, справлюсь. Может, после родов подам на алименты, а может, справлюсь и сама. Должна была справиться. Планировала, представляла…
Олежка оказался прав, мне не будет больно вечно. И сейчас выходит смотреть на ситуацию спокойно. Меня устраивает то, как сейчас складывается моя жизнь , и это гораздо важнее. Жить сейчас, а не прошлым. И глодать себя, размышляя на тему, а что если.
А тогда… настолько отчетливо помню, как было больно и страшно, словно весь мир против. Так это живо в памяти, что самой поверить сложно, что ничего этого больше нет.
- Вот. Нашел тебя и поглядывал. Нет-нет, да зайду. Наши общие фото ты удалила, – говорит без укора, даже улыбается. Большие грустные глаза смотрят прямо в душу, и мне хочется пожалеть его, но я сдерживаюсь. Жалеть не за что, он меня бросил и логично, что видеть его я не хотела. – Смотрел на фото с этим твоим и приревновал.
Я вздрагиваю. Неожиданно и глупо, но чувство собственности всё объясняет, хоть и порой не имеет логики.
- Глупо так, но ничего поделать не мог. Тогда уже и понял, но гнал мысли. Без толку, я это… однолюб походу.
- Чего? – вырывается у меня резкое.
- Выслушай меня, пожалуйста, – вздыхает парень. Прикрывая глаза, стискивает пальцами переносицу. – С кем бы я ни был, я всех сравнивал с тобой, и сравнение шло не в их пользу. Это получалось, как-то само собой. Верил бы в мистику, решил бы, что приворожила.
Я подавляю смешок. Никогда не верила в подобное и когда девчонки привораживали парней на крови, вертела пальцем у виска.
- Я когда уехал, всё ждал подспудно, что вот-вот и прилетит мне весточка. Страшно было, а когда всё осознал ещё и стыдно, но всё тихо было. Уверен, такое не прошло бы мимо. Лерка бы меня прибила если бы… ну, ты.
- Если бы я рассказала ей, что забеременела от тебя? – на одном дыхании выдаю, то, что парень не может произнести. И слова даются удивительно легко. Я бы сравнила с исповедью, но не знаю как это.
Парень кивает.
- Она не знает. Никто кроме Олега не знает об этом.
- Рыжий?
Я снова киваю. Они успели познакомиться, могли бы стать друзьями вполне, но не сложилось.
- Ань, прости меня, пожалуйста. Мне, правда дико стыдно и совестно, что я так паскудно поступил.
Я вспоминаю того парня и смотрю на него глазами себя сегодняшней и вижу молодого мальчишку. У него впереди вся жизнь, он тянется к мечте и уже почти дотянулся, а тут ему пытаются обрезать крылья. И я его понимаю, скорее всего, я бы тоже испугалась. Морально тогда всё же не была готова, наивной была. Требовала от него, своего ровесника принять ответственность, которую едва бы осилила сама.
- Что стало с ребенком? – вопрос парня оглушает своей внезапностью.
Сердце неприятно сжимается. С тех пор я поменяла свое мнение о нежелательной беременности, не кардинально, но уже не стану утверждать, что нужно рожать в любом случае. Повзрослев и почти став врачом, я могу проанализировать то свое состояние и понимаю, что желание сохранить беременность, было продиктовано гормонами в первую очередь. Сейчас не хочу думать, а что было бы если. Всё уже случилось.
- Мама умерла и… беременность сорвалась, перенервничала.
Стёпа нервно сглатывает. Он часто моргает, и я вижу, что в глазах его стоят слёзы. Шокирует эта реакция, а чего он ожидал услышать? Спросить не успеваю, он пересаживается на диванчик рядом со мной и говорит сам.
- Прости меня, я… - он сжимает меня в объятия, ничего пошлого, просто обнимает за плечи. – Прости, что пришлось пройти через всё это одной. Я был ужасным. Циник, эгоист…
- Всё нормально.
Я обнимаю его в ответ. Помню себя, как больно было, как нужна была поддержка.
- Стёпа, слышишь меня? Я это пережила, всё хорошо. И я не держу на тебя зла, теперь могу сказать это абсолютно откровенно.
После разговора с Костей все мысли встали на свои места. Во мне сидела горькая обида, которую нужно было высказать.
- Правда? – парень всё еще обнимает меня и робко заглядывает в глаза. И я киваю. – То есть мы могли бы попробовать снова?
- Попробовать, что? – вопрос заставляет напрячься. Я отстраняюсь от Стёпы, не хочу, чтобы он расценил моё ответное объятие неправильно, но видимо поздно.
- Я улетаю скоро. Отпуск закончился.
- Служба зовет? – улыбаюсь я.
- Ага. Я просто пока не брал билет и… Ань, полетели со мной?
Столько надежды во взгляде, что я теряюсь. Забываю вдохнуть и начинаю кашлять, от волнения голос пропадает.
- Вершинин, ты ополоумел? – шепчу я. – Куда полетели?
- Во Владивосток, – отвечает он простодушно. – Я уже узнавал, ты можешь перевестись, да и работа там будет стопудово.
- У меня направление, я должна буду отработать в Челябинске пять лет после окончания учебы, – тараторить шепотом то ещё удовольствие, но от волнения иначе не выходит. – Да и вообще! Черт, да не в этом же дело!
- А в чём? Я знаю, что со своим женихом ты рассталась.
- Да, но… Стёп, ты пойми. Ты хороший парень, добрый, но…
- У тебя есть кто-то?
Я молчу. Не потому что не хочу, чтобы он знал. Пока и самой себе ответить нечего. Я не знаю, есть ли чувства у Кости и, могут ли у нас быть такого рода отношения. Глеба в моей жизни больше нет, и не будет, но и со Стёпой у меня больше ничего быть не может.
- Я понял, – произносит медленно, опуская глаза. – Глупо было надеяться. После того, как я повел себя.
- Не в этом дело, я уже говорила, что не держу зла. Просто время прошло, и чувств у меня к тебе нет.
Мы ещё недолго сидим, вспоминая события тех дней. Немного неловко, но Стёпа честно не касается этой темы. Может, мы и не сохраним дружеские отношения, но уж точно не останемся врагами.
Позже он провожает меня до дома, благо живу я теперь неподалеку.
У подъезда мы останавливаемся, я не хочу звать его на чай. Всё же неловко от внезапного признания, и я сбегаю, сославшись на большое количество дел.
- Ладно, Кнопа. Может, ещё увидимся, - парень улыбается, я киваю.
- Удачи тебе, Стёп. Ты хороший и всё у тебя будет хорошо.
- Спасибо.
Мы прощаемся и расходимся в разные стороны, едва я открываю дверь подъезда, он окликает меня.
- Ань!