- График два через два, по двенадцать часов, - объявила она, собрав горничных в служебном помещении. - Как хотите.
Алла была в панике. Она так держалась за эту работу! Конечно, когда возникли сложности с финансами, она хотела устроиться в «Мама Луна» - более престижное место. Мама не была против, тем более, что профессия дочки в будущем пересекается с гостиничным бизнесом, только поставила условие — если пострадает учеба, работу придется оставить. Но, в хороший отель Аллу не взяли — там не рассматривали несовершеннолетних кандидатов. А в «Заречной» охотно согласились. К тому же, там сотрудников кормили обедом и ужином. Уже большая экономия!
Это была третьеразрядная гостиница. Там в основном останавливались шумные компании и парочки, желающие отдохнуть. Алла не рассказывала об этом матери. Кормят, деньги платят и, в принципе, не обижают. Чего еще нужно?
Вначале девочке пришлось выполнять черновую работу: убираться на кухне, в служебных помещениях. Через месяц испытательного срока ее допустили к уборке номеров. Все было неплохо... И вот, эта чертова Света со своим графиком. Что за дурацкая принципиальность?! Теперь приходилось выбирать: учеба или работа. Выбор был сложным: неужели, пока мать надрывается, бегая по урокам допоздна, она будет отсиживаться в училище? Так, Алла была вынуждена пропускать занятия. Главное, чтобы мама не узнала. А с учебой она что-нибудь придумает. Подготовится и закроет «хвосты». Все бы ничего, но приближалась зимняя сессия.
Этим сбором закончилась сегодняшняя смена Аллы. Она расписалась в журнале учета, проверила напоследок свой этаж. Все номера чистые, санузлы при них блестят. Аллу нельзя было назвать неряхой.
Потом она, вернувшись в комнату горничных, быстро перекусила бутербродами с кухни, выпила чашку кофе. Шесть часов утра. Она вполне могла еще успеть на занятия. Но, от усталости ломило все тело, и дико хотелось спать. Нужно сделать над собой лишь маленькое усилие!
Переодевшись в родную одежду, Алла заметила, что джинсы стали великоваты и вообще, потрепались. А курточка на синтепоне стала короткой. За полгода девочка подросла на несколько сантиметров... Требовалось обновить одежду. Но сейчас было совсем не подходящее для этого время! Саша два месяца отправил маме деньги с просьбой купить одежды на зиму. Он, находясь в рейде, имел крайне смутное представление о подросшем курсе доллара. И о просрочке, которая сводила на нет все их усилия.
К Новому году брат должен вернуться. Чем они его встретят — домом, выставленным с торгов? Съемным углом, какой потянут по деньгам? А во всем виноват их папаша. Алла сжала кулаки, вспомнив про Дмитрия. Ничего... ему, скорее всего, там тоже несладко. С его-то характером он в семье с трудом уживался, что уж говорить про зону.
- Привет, - поздоровалась она со своей сменщицей. - Иди, Света кое-что тебе скажет.
В рассветной тишине Алла покинула территорию гостиницы. Поеживаясь на ветру, она пошла к автобусной остановке. Все-таки, девочка решила заехать домой за учебниками, а потом ехать на занятия.
Напротив остановки находился городской военкомат и сборный пункт. Алла скользнула взглядом по этому серому казенному зданию. Перед входом выстроилась группа мужчин в форме цвета хаки. Это не были срочники... Молодые, но взрослые, лет до тридцати пяти. Все они были с оружием и вещевыми мешками. На одном из них ее взгляд задержался.
Господи, да это же Юрий Горгадзе! Он стоял прямо, и смотрел перед собой. Но Саша говорил, что Юрий отслужил в войсках связи. К тому же, он преподаватель, человек мирной профессии. Что он здесь делает?!
Перебежав дорогу, Алла подошла к воротам. К ней тут же подошел солдат.
- Я на несколько минут, - Алла достала из сумочки паспорт. - Пожалуйста!
Ее пропустили. Горгадзе, заметив девочку, удивился.
- Аллочка! А ты что здесь делаешь?
- Я с работы ехала, смотрю — вы здесь. Юрий Шотович, а вы куда?
Он улыбнулся.
- Теперь можем и на «ты». Я временно оставляю статус преподавателя. Еду на войну...
Алла слышала, что многие добровольно отправляются туда, где убивают сограждан, чтобы защитить их от боевых действий. Помимо профессиональных военных, ехали люди разных профессий, из многих регионов России. Туда же устремился и Горгадзе, и у него были на то причины, помимо личных убеждений. Любовное разочарование. Девушка Маша прекратила их сложные отношения, забеременев от своего парня. После ее замужества Юрию было очень плохо, и он решил совместить свой патриотизм с желанием все забыть. Контракт был заключен на полгода. Но не объяснять же все это шестнадцатилетней девочке?!
- Значит, у вас все туго, - сделал он вывод, выслушав Аллу. - Неужели выселят семью с детьми? Мир совсем сошел с ума. Этот мошеннический кредит съел все ваши деньги.
- Мы обязательно вернем тебе долг! -воскликнула она.
- Да забудь ты, - он отмахнулся. - Может, я и сам не вернусь...
У Аллы сердце ухнуло вниз.
- Не говори так! - слезы показались на ее глазах. Юрий прижал девочку к себе, потом потянулся к мешку.
- Вот ключи от моей квартиры. Можете пожить там, она пустая. А здесь немного денег. Мне они там не слишком понадобятся: форма есть, еду предоставят, жалование кое-какое. Не грусти. У тебя впереди вся жизнь!
Не удержавшись, Алла привстала на носочки и поцеловала Горгадзе в губы. Он замер, другие мужчины отвернулись, скрывая улыбки.
- А говорил — одинокий, никто не будет провожать, - пробормотал один из них.
Далее, мужчины расселись в грузовики, которые должны были их доставить на железнодорожный вокзал.
Алла, после того, как забежала домой, ехала на лекции и плакала, не замечая недоуменных взглядов пассажиров маршрутки. И ведь такой замечательный человек, как Юрий, мог погибнуть...
Глава 16
- Не поднимайся резко, - словно сквозь густой туман, донесся до нее голос Шацкого. - А то опять в обморок свалишься!
Она лежала на диване в просторной светлой комнате. Мужчина сидел рядом в кресле, и протягивал ей стакан с золотисто-коричневой жидкостью. Вика, взяв стакан, одним махом осушила половину и закашлялась. Это был коньяк — напиток, к которому она не привыкла.
- Это — чтобы согреться, - отметил он. Сейчас Шацкий внимательно разглядывал Вику, и отмечал, что со времен их знакомства в училище женщина изменилась. Она очень похудела, даже скулы выпирали, обтянутые нездорово бледной кожей. Уверенная в себе, благополучная дама превратилась в особу, придавленную жизнью. - Тебя ведь Вика зовут? Напоминаю, я Олег. Так вот, Вика. Переутомление, гипотония, общая слабость — это все про тебя. Цитирую медсестру. А ведь ты еще молодая. Как ты дошла до такого, что решила утопиться?
Не сдерживаясь, она села и заплакала. Горько, выплакивая все свои беды и заботы. Как ни странно, слезы принесли ей некоторое облегчение. Шацкий сел рядом, обнял ее и положил ее голову себе на плечо. Это был первый раз после брака с Дмитрием, когда ее касался другой мужчина. И, в данный момент, ей было спокойно и приятно.
- Все? - Шацкий протянул ей белый платок. - Бедная, бедная Вика. Я начинаю понимать, что дела твои очень плохи. А теперь, я внимательно слушаю!
Она рассказала ему все — от двойной жизни Дмитрия до ситуации с кредитом. Олег слушал внимательно, не перебивая, лишь изредка кивал. Выражение его лица говорило о полной заинтересованности в ее рассказе. Когда Вика замолчала, около минуты Шацкий обдумывал услышанное.
- Да... - он потер лоб. - Твоя черная полоса слишком затянулась, Вика, и оказалась какой-то беспросветной. Ты, конечно, доверила свою судьбу последнему негодяю...
- Я его любила, и полностью доверяла, - прошептала она. - А как иначе, когда создаешь семью? Он — первый мой близкий человек. Поэтому я и повелась на его обман. К тому же, в вопросах финансов и банков я совершенно безграмотна...
Олег улыбнулся. Финансы, банки, кредиты — это его профиль. И он был рад помочь женщине, из-за безрассудства которой его дочь поверила в себя и пошла.
- Ничего, есть один вариант, как оставить дом тебе.
Ум Шацкого, отличника группы экономики мореходного училища и лучшего выпускника финансово-юридической академии 1996 года, успешного предпринимателя, заработал в полную силу.
- Не переживай, что дом выставят на торги, - возбужденно заговорил он. - Кстати, из твоего рассказа я понял, что нынешняя цена куда ниже той, что озвучена в договоре. Цены на недвижимость упали. Я выкуплю твой дом...
Вика уставилась на него, не понимая, о чем он говорит.
- … цена вполне подъемная. Потом мы с тобой заключим такой договор: ты по нему обязуешься вернуть мне эту сумму в течение какого-то времени. Обозначим подъемный для тебя ежемесячный платеж, чтобы оставалось на жизнь и на детей... в рублях, естественно, и посчитаем, сколько лет понадобится. А я каждый раз буду писать тебе расписку в получении денег.
Вика начинала понимать его.
- А такой договор... возможен?!
- Мы вместе поедем к моему юристу. Если не доверяешь мне, можешь предложить своего. Жить, естественно, ты будешь в этом доме.
Слезы снова подступили к ее глазам. Этот человек, которого она почти не знала, протягивал ей руку помощи!