- Посовещавшись, мы решили распределить награды следующим образом. Третье место...
Первая награждаемая команда — пять человек — поднялась на импровизированную сцену и приняла из рук ведущего денежный приз, цветы и медали. Следом награждали занявших второе место недавних выпускников мореходки.
Алла и Лиза взялись за руки. Они обе представляли, как переживает сейчас Саша. Его команда пока не заняла ни одного из призовых мест. Оставалось одно — первое. Все, или ничего...
- При назначении победителя мнения разделились, - продолжал директор порта. - Поэтому, мы решили разделить первое место... между двумя командами. Хотим отметить технологичность комбинированного судна «Золотой берег», а также креатив и масштаб работы команды парома «Элизабет». Победители, на сцену!
Вика и Таня переглянулись, не веря своим ушам. Да, паром был хорош... Но теперь Саша получил признание и победу!
Две команды — все крепкие, молодые парни — поднялись на сцену. Лиза видела, что Саша изумлен. Он пожимал руки своим ребятам, чужой команде, жюри... Когда все получили призы, двое Сашиных помощников подняли его на плечи и закричали так, что их услышали все.
- Победа!!!
Лиза не выдержала. Она бежала через толпу, стремясь всей душой разделить с ним эту радость и напомнить, как она его любит. Саша протянул к ней руки, поднял и закружил.
- А ничего паром-то оказался, - прошептал он ей на ухо. Лиза, поняв его намек, откинула голову и засмеялась.
Далее, Саша направился к людям, которые переживали и болели за него. Обнял всех по очереди.
- Брат, ты такой молодец! - Алла повисла на шее у Саши. Он с удовольствием потряс конвертом с деньгами.
- Здесь нормальная сумма, - с гордостью проговорил он. - А тебе, хитрюга, подарили меньше после твоей олимпиады.
Сергеич — единственный взрослый мужчина в этой компании — с чувством пожал ему руку.
Саша с сожалением вспомнил, что Шацкий не смог видеть его победу — пришлось срочно ехать на работу. А он, несомненно, тоже гордился бы им в этот момент.
- Я очень извиняюсь, - заговорил Саша, - но мне еще предстоит отметить событие со своими парнями в кафе на набережной. Пара часов — и я обязательно присоединюсь к вам. Никто не против?
Конечно, и Вике не слишком хотелось отпускать сына, и Лиза желала быть рядом... Но, они понимали, что это — мужской конкурс, и Сашины помощники приложили немало усилий к этой победе.
- А мы все поедем в «Арзи», - подсказал Сергеич. Он назвал новый ресторан, где была очень вкусная и разнообразная кухня. - Саша, вечером обязательно возвращайся домой! Будет большой праздник. Поздравим и тебя, и Аллу.
После этих слов, Саша вернулся к команде, а остальные расселись в «Хаммер». Сергеич, сидевший на водительском месте, был вынужден ответить на звонок.
- Дорога свободна, пробок нет, - сказал он. Остальные, занятые шумной веселой болтовней, не услышали этого.
Тем временем Дмитрий смотрел на рассеивающуюся толпу. Его сын победил! Правда, нельзя считать его самым лучшим — нашелся равный. Тем не менее, это победа. Он поискал глазами Вику... Ничего, нужный момент еще наступит. Все равно, здесь еще слишком людно.
Найдя из десяти привязанных к береговым колышкам суден нужное, Дмитрий спустился по трапу и ступил на палубу «Элизабет». Там его ждет Саша. Они поговорят — как отец и сын, как двое взрослых мужиков. Сын поймет его, и примет его сторону. Уже принял.
Зайдя в первую каюту, он осмотрелся. Да... учитывая, каким старым был паром, ребята провели капитальную работу!
- Привет, - голос, раздавшийся позади него, явно не принадлежал сыну. Дмитрий обернулся. Перед ним стоял высокий, стройный голубоглазый мужчина в белой рубашке и дорогих джинсах. Калинин напряг память. Где-то он его видел. Черт возьми... Шацкий! Муж Вики! От него веяло неизвестностью и опасностью.
- Тут какая-то ошибка, - пробормотал Дмитрий и попытался добраться до выхода. Банкир стоял стеной, и он попытался его оттолкнуть. Не получилось.
- Спокойно, ребятки, - открыв дверь, сказал Геннадий. Дмитрий в ужасе замер, узнав начальника колонии. - Еще разговор не начался, а вы уже пихаетесь!
Дверь снова заскрипела. В каюту вошел молодой, смуглый мужчина.
- А меня? Меня забыли, да?
Последний запер дверь на щеколду. Ужас сковал Дмитрия... Он только собирался мстить своим бывшим, а эта троица поймала его в ловушку. Кажется, выхода не было. Все происходящее напоминало какой-то страшный фильм, где он был главным героем — одним против злой силы.
- Двоеженство, отвратительное отношение к своим женщинам, подстава собственной жены, - громовым голосом произнес Шацкий.
- Нападение с ножом на мать твоего ребенка, убийство трех заключенных, причинение тяжкого вреда здоровью еще одному, - продолжил Силаев.
- Унижение собственных детей, доведение до опасного для жизни психического и физического состояния, - с отвращением добавил Горгадзе. Конечно, Калинин не мог его знать: он ни разу не приехал в училище, когда это было необходимо.
- Оправдываться будешь? - подытожил Геннадий. Калинин чувствовал, как по спине стекает противный липкий пот. Что сейчас сделают с ним эти трое — остается только догадываться.
- Вы не имеете права! - закричал он, скрывая страх за бравадой. - Это самосуд!
- Об этом никому не известно, - глаза Шацкого загорелись опасным огоньком. У него было больше всего претензий к Дмитрию, поэтому он, размахнувшись, от души врезал ему кулаком в ухо. - Труп спустим в море, и нет проблем!
- А когда найдут — мать родная не узнает, - ухмыльнулся Геннадий.
Калинин отлетел в другой угол... и неудачно попал прямо на полковника. Силаев был не менее зол и, увидев, что Дмитрий летит прямо на него, встретил его мощным ударом. Свалившись под ноги Горгадзе, он сплюнул кровь.
- Что, герои — трое против одного? - он напрягся в ожидании удара от Юрия... Однако, он бить не собирался — просто смотрел с уничижительной брезгливостью. - Три головореза...
- А я думал, что ты герой, - сквозь зубы проговорил Горгадзе. - Один против пятерых, из которых нет ни одного равного тебе! Две женщины и трое детей — хорошие противники для взрослого мужика... И это мы — головорезы! Да по сравнению с тобой мы — божьи ангелы...
Мужчины обступили Калинина. Шацкий вызывающим образом поигрывал невесть откуда взявшимся ножом, а у Горгадзе в руках появился миниатюрный пистолет новой модели. Полковник пока оружие не демонстрировал, но, несомненно, оно у него было. В глазах у всех троих застыла холодная, страшная отрешенность.
- Изверги, - закричал Дмитрий. - Помогите, убивают!
Он попытался встать, но тут Юрий сделал рубящее движение по его шее... Калинину даже показалось, что он может отрубить ему голову одной рукой. Повалившись на пол, Дмитрий расквасил нос о доски.
Неожиданно для всех,дверь выбили снаружи. В каюту ввалились двое вооруженных сотрудников полиции, а за ними — мать Дмитрия. Геннадий один раз видел ее, когда она приходила на свидание к сыну в тюрьму.
- Это еще что такое, - возмущенно проговорил он, доставая из кармана брюк служебное удостоверение. Один из полицейских, склонившись к нему, прошептал на ухо несколько слов.
- Да ты что, браток, - покачал головой Силаев. - Еще и девушку похитил?
- Под подозрением... - начал объяснять тот. - Вот, и постановление о задержании есть.
Тем временем, Дмитрий кинулся к Инге, пряча лицо в воротнике ее сиреневого платья. Она сделала то, чего он меньше всего ожидал — с силой оттолкнула его так, что он полетел на пол.
- Все, сын, ты меня достал. Никакой помощью и любовью мне не унять твою злость. Все.
Оглядев трех мужчин, Инга, похоже, поняла, что было причиной их сборища. Однако, она не кинула защищать сына, а пошла в прямую атаку.
- Он причастен к исчезновению моей падчерицы, - она протянула мужчинам телефон, где была открыта портретная фотография Аниты.