Куин медленно поднялась в свою комнату, легла на постель и, так тихо, как только могла, рыдала до тех пор, пока не выплакала все свои слезы. На следующий день она уехала в горы и сделала свойственный семнадцатилетнему сердцу драматичный жест — швырнула его кольцо со склона Лысой скалы и поклялась никогда впредь не называть его имя, если только ей не придется. Не решившись сказать родителям, что ее бросили, Куин притворилась, что рассталась с Кейлом из-за ссоры, а когда ее о нем спрашивали, лишь безразлично пожимала плечами да бормотала что-то неопределенное. В конце концов расспросы прекратились, и для ее семьи этот эпизод канул в прошлое и стал историей. А Куин хотела, чтобы они думали именно так.
Конечно, невозможно было не узнать” что он сделал карьеру в своем любимом спорте. Куин вовсе перестала смотреть игры и читать спортивные разделы в газетах Она не хотела знать, где он играл, как жил, но, естественно, местные газеты следили за каждым его шагом, публиковали его фотографии.
Так Куин узнала о его браке с бывшей королевой красоты из какого-то южного штата несколько лет назад.
— Похоже, Кейл наконец устроился, — осторожно сказала ей по телефону мать. — В субботних газетах его фотография с невестой прямо на первой странице.
— Я рада за него, — равнодушно ответила Куин, затем поинтересовалась здоровьем одного из жеребцов Ская, заболевшего неделю назад, и повесила трубку. Раны она зализывала в одиночку — таков был ее характер Иногда ей попадалось на глаза интервью с ним по телевизору, и на мгновение время останавливалось — это был ее Кейл, но только на мгновение, пока она не приходила в себя и не переключала канал О да, если бы ее загнали в угол, она скрепя сердце признала бы, что гордится им, тем, что он смог преодолеть неблагоприятные обстоятельства в начале своей жизни и реализовать заложенные в нем от природы способности. С другой стороны, она никогда не смогла бы простить ему того, что он полностью овладел ее сердцем лишь для того, чтобы разбить его.
И все эти двенадцать прошедших лет она просыпалась в кровати в своей старой комнате и думала о нем. И как ни странно, даже спустя столько лет эти воспоминания были все еще достаточно сильны и причиняли боль.
“Наверно, он просто не знал, как сказать, что передумал насчет меня, подумала Куин, садясь на постели и протягивая руку за одеждой — Было бы замечательно, если бы я не услышала о нем ни слова за все выходные”.
Она вздохнула, понимая, что это маловероятно Кейл Маккензи был единственной настоящей знаменитостью, вышедшей из Ларкспура, штат Монтана. Рано или поздно кто-нибудь, а скорее всего очень многие так или иначе упомянут его имя.
“Ничего, — сказала себе Куин, копаясь в чемодане в поисках джинсов, я справлюсь с этим. Я всегда справлялась”.
И как бы в доказательство этому она стала насвистывать веселую рождественскую мелодию, направляясь вниз, чтобы принять утренний душ.
Глава 3
— …А Сэнди Озборн уже в третий раз развелась, — сказала Кэтрин, наблюдая, как Куин раскатывает тесто для печенья на мраморном столике, установленном как раз с этой целью. — Думаю, бедняжка решила больше не выходить замуж, она вернулась к родным в город.
— Ах, Сэнди, — проговорила Куин, — она никогда толком не знала, чего хочет, правда?
— Похоже, она знала это только изредка, — ответила Кэтрин. — Так, Куин, раскатай-ка тот угол получше, чтобы тесто было одинаковой толщины.
Незаметно улыбнувшись, Куин сделала как ей сказали.
Желая добиться совершенства во всем, Кэтрин продолжала давать своим детям указания и следила, чтобы они делали так, как она хотела.
— Звездочки? — спросила Куин, взяв формочку для печенья, и мать рассеянно кивнула в ответ. Куин стала нарезать тесто формочкой, а Кэтрин брала маленькие звездочки и укладывала их на противень.
— Не могу дождаться, когда сюда приедет Сюзанна со своей милой малюткой Лили, — вздохнула Кэтрин и проворчала. — Подумать только, прошло столько лет, а у меня лишь одна внучка!
— Рано сокрушаешься, мама, — напомнила Куин, — никто из нас еще не имеет семьи.
— Не думай, что я не понимаю этого. — Кэтрин взяла ее за руку. Кошмар, шесть детей — и ни одного зятя или невестки.
— Санни была недолго замужем.
— Нет уж, об этом лучше не вспоминать! — потрясла головой Кэтрин. — Ну почему никто из вас до сих пор не нашел себе достойной пары, чтобы можно было влюбиться по уши? Тогда бы я отправилась на кладбище, уверенная, что хоть кто-то из моих детей будет жить счастливо.
— Мама, до кладбища еще далеко, а мы все будем жить счастливо. Наверняка.
— Что ж, надеюсь, так оно и будет, — сказала Кэтрин, отправляя в печку противень с белыми звездочками. — На Рождество дом должен быть полон детей.
— Дом будет полон детей, мама, ведь мы все приехали, — напомнила Куин. — А для тебя мы по-прежнему маленькие детки.
Кэтрин посмотрела поверх дверцы печки на своего среднего ребенка.
— Вы уже давно выросли из того милого, наивного возраста, когда верили в Санта-Клауса и не могли дождаться рождественского утра, чтобы увидеть, какие он принес вам подарки. Я скучаю по всему этому. Как давно меня не будили на рассвете маленькие ладошки! — Она повеселела и добавила:
— По крайней мере я могу побаловать Лили, но каждый год я смотрю на тебя, твоих братьев и сестер и думаю: неужели я вырастила кучу сварливых старых дев и холостяков?!
Куин засмеялась и поцеловала мать в щеку.
— Ты слишком много переживаешь, мама. Мы всего лишь не торопимся, чтобы сделать правильный выбор, и все. Так, сколько будет готовиться печенье? — Она взглянула в кулинарную книгу. — Двенадцать минут Как раз успею сходить на чердак за рождественскими украшениями.
— Да-да, не стоит откладывать! Отец беспокоится, что снежная буря, которую обещали завтра, может начаться раньше. Он собирается идти рубить елку после обеда.
— Си-Си расстроится, если мы пойдем без нее.
— Она расстроится еще больше, если мы вообще останемся без елки из-за того, что слишком долго ее ждали.
— И то верно.
Куин включила свет на чердаке и открыла дверь, впуская в дом порыв холодного влажного воздуха. Она поднялась по ступенькам и принялась отбирать те коробки, которые надо будет отнести вниз, чтобы украсить елку. Девушка подумала, что главной привилегией приехавших первыми на Рождество было то, что ты выбираешь, какими игрушками украшать елку.
Она копалась в коробках, откладывая свои любимые украшения. После нескольких проходов вверх-вниз по ступенькам в большой комнате собралась целая груда коробок. Куин открывала крышки и погружалась в воспоминания.
Из кухни раздался сигнал таймера — порция печенья была готова. Куин услышала, как открылась, а потом закрылась дверца печки, и почувствовала аромат ванили. Когда мама закончит сахарное печенье, она сделает овсяное с изюмом, затем апельсиновое, песочное. Любимое печенье каждого: от шоколадного — любимого печенья отца, до печенья из жженого сахара и масла, которое предпочитала Лили, младший член семьи. Скаю нравилось имбирное, Лизе — лимонное, Сюзанне — шоколадное, а Тревор и Си-Си, двойняшки и старшие в потомстве Холистеров, перекопают все печенье, пока не найдут свое любимое из черной патоки. Мама будет печь дни напролет до Рождества, и старый дом запахнет как кондитерский магазин.
— Эй, сестренка, — крикнул с порога Скайлер, — если хочешь поехать с нами за елкой, то начинай собираться!
— А нельзя подождать часок-другой, Скай? Мы с мамой собирались делать тесто для имбирных домиков.
— Мы с отцом думаем, что лучше отправиться до обеда. — Скайлер показал за окно и нахмурился. — Там в горах белым бело. Отец говорит, буря может начаться раньше и о рождественской елке надо позаботиться заранее.
— Тогда я, наверное, не поеду. Мама хочет сделать небольшую деревеньку из имбирных домиков, чтобы, когда приедет Санни, Лили могла их украшать. Куин открыла одну коробку.
Посмотри, Скай. Все старые елочные игрушки.
— Ты хочешь сказать, те, что не разбились, когда наш кот запрыгнул на елку, — раздался голос брата из кухни, где он, по всей видимости, пытался стащить остывающее печенье. — У Лизы тогда появилась классная идея повязать коту на шею ленту и гулять с ним.
Куин вспомнила эпизод, когда рыжий котенок, вырвавшись из рук Лизы, ураганом пронесся через комнату, вскочил на спинку дивана, откуда ничего уже не стоило запрыгнуть на рождественскую елку, которая с грохотом рухнула на паркетный пол.
Тогда Лизе было шесть или семь лет, но она никак не могла забыть этого происшествия. Зная о том, как расстроилась Кэтрин из-за разбившихся хрупких стеклянных игрушек, принадлежавших ее матери, дети провели не один день, пытаясь своими руками сделать украшения взамен разбитых. Бумажные гирлянды и шарики, ромбики из фольги, человечки из цветной бумаги, звездочки из конфетных оберток — все было развешано на елке, чтобы удивить маму. Куин никогда не забудет выражения лица Кэтрин, когда они привели ее в большую комнату и включили свет. Лиза искупила свою вину, и рождественская семейная традиция осталась неприкосновенной.
Из розовой коробки, которая лежала у нее на коленях, Куин достала сложенную гирлянду из белых бумажных сердечек и развернула ее — гирлянда распустилась, и Куин вспомнила тот год, когда ей было десять лет и тяжелая форма ветрянки приковала ее к постели. Тогда Кэтрин делала двойную работу: следила за тем, как украшается елка в большой комнате, и одновременно изо всех сил старалась хоть как-то развлечь Куин.
Чтобы девочка принимала участие в семейных заботах, Кэтрин принесла ей пачку бумаги и ножницы. Кэтрин аккуратно сложила бумагу, сделала несколько быстрых надрезов, и бумага превратилась в гирлянду из сердечек. Куин провела весь канун Рождества, вырезая гирлянду за гирляндой, а Кэтрин терпеливо склеивала их и развешивала на елке. С течением лет то одна, то другая часть гирлянды рвалась или выкидывалась по ошибке, но здесь, на самом дне коробки, под розовой салфеткой, лежала последняя.
“Я, наверное, до сих пор могла бы их вырезать даже во сне, — подумала Куин, складывая гирлянду, — я сделала их так много в тот вечер”. Эти гирлянды живо воскресили воспоминания того вечера, и на какое-то мгновение Куин показалось, что если она закроет глаза, то услышит нежный голос мамы, почувствует прикосновение ее прохладных пальцев и вкус апельсинового сока, который она ей принесла.
В кухне раздался сигнал таймера, и Куин выключила печь.