— Нет. Какой смысл нам обойм застревать здесь? Слушай, скажи маме и папе, что я буду позванивать. У меня остался бензин — на обогрев хватит, и есть немного кофе, так что я не замерзну.
По крайней мере пока. Она прикусила губу. А что делать, когда закончится бензин и не останется кофе?
— Что ж, когда хоть чуть-чуть прояснится, двигайся потихоньку домой. Просто следи за тем, чтобы с обеих сторон были сосны, и постарайся добраться до висящей скалы. Оттуда рукой подать до старого домика Маккензи. Вэл его отремонтировала…
— Да, я слышала, — улыбнулась Куин, вспомнив, как отреагировал Скай вчера вечером на одно лишь упоминание имени Вэлери.
— Так вот, если доберешься до домика, то все будет в порядке. Разведешь огонь и переждешь бурю.
— Думаю, Вэл уже там. Я видела дым из трубы, когда проезжала мимо. Надеюсь, у нее достаточно дров, чтобы переждать бурю.
— Дров много. — Даже по телефону она почувствовала, как усмехается Тревор. — Похоже, последние шесть месяцев Скай занимался только тем, что рубил дрова и складировал их у домика Вэлери.
— Понятно. Тогда, значит, там должно быть тепло и уютно, и я смогу переждать бурю вместе с Вэлери.
“При условии, что я туда доберусь”, — добавила про себя Куин.
— Позвони, как только доберешься до дома Маккензи, чтобы мы не беспокоились. — В голосе Тревора была тревога, — Хорошо. Скажи маме, чтобы не волновалась, — успокоила она его. — Все будет хорошо.
Прошло почти двадцать минут, когда стало немного проясняться. Куин осторожно приоткрыла дверцу и тут же захлопнула ее перед яростным порывом ветра. Прошло еще пятнадцать минут, и она повторила свою попытку. На этот раз ветер был потише, и Куин достала из-под сиденья скребок, чтобы очистить стекла.
За столь недолгое время машина успела покрыться плотным слоем снега, и очистка стекол заняла несколько минут. Поставив на полную мощность обогреватель стекол, она включила передачу и направила машину к слабому просвету между склонившимися соснами, по которым с трудом угадывались края дороги. Аккуратно, дюйм за дюймом, она двигалась сквозь плотную, как взбитые сливки, стену снега, вглядываясь в мглу, с трудом отличая свет от тени, медленно, но ровно направляя машину вниз по склону. Прошла целая вечность, пока наконец вдалеке не показался силуэт висящей скалы. Если продержаться еще немного, она сможет добраться до домика Маккензи.
Машина продолжала потихоньку спускаться до тех пор, пока скала не оказалась так близко, что до нее можно было почти дотянуться рукой. Куин проехала вплотную мимо скалы и нажала на тормоз. Машина медленно остановилась, девушка. опустила стекло и выглянула наружу: мир в одно мгновение стал абсолютно белым. Домик мог быть футах в двадцати, но в буране она могла проскочить мимо него. Куин грустно вздохнула и заглушила двигатель. Бензина осталось немного, и его следует поберечь. Она начала поднимать стекло, как вдруг слева ей почудилось какое-то движение.
Куин напряглась, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь белую мглу. Может быть, ей показалось… Но вот опять прямо перед машиной, чуть-чуть левее…
Она высунулась наполовину из окна, уверенная, что у нее начались галлюцинации. Да кто в здравом уме рискнет выйти в такую погоду?
Прямо на ветру стояла высокая стройная женщина и, казалось, смотрела прямо на машину. Куин не могла разглядеть ее лица, но она видела темные, заплетенные в косу волосы, спускающиеся до пояса. Фигура была укутана в зеленый плед, один его конец был накинут ей на голову. И Куин поняла, кто эта женщина и зачем она здесь.
Элизабет. И она здесь, чтобы провести ее сквозь буран.
Без малейшего колебания девушка заглушила двигатель, надела капюшон, схватила сумку и шагнула в бурю. Она не могла разглядеть ничего, кроме женщины, которая, казалось, терпеливо ждала, пока Куин ее догонит. Но с каждым шагом Куин все больше отставала от Элизабет. Яростный ветер жалил ее лицо ледяными иглами. Куин старалась держаться, но вскоре полностью выбилась из сил и потеряла ориентацию.
Она подвергала свою жизнь смертельной опасности, оставаясь посреди мира белой мглы, мглы такой плотной, что невозможно было разглядеть ничего дальше кончика носа, который, кстати, был уже на грани отморожения. И вдруг Элизабет исчезла.
Ошеломленная тем, что осталась совершенно одна, Куин лихорадочно искала глазами силуэт, за которым так безоговорочно следовала. Но вокруг не было ни тени, и лишь бесконечный белый пейзаж окружал ее. Та, что вела ее сквозь буран, исчезла без следа.
— Элизабет! — закричала Куин, но даже эхо не ответило на ее крик.
Никогда в жизни она не чувствовала такого страха. В отчаянии девушка оглядывалась вокруг, все еще надеясь увидеть силуэт женщины, укрытой пледом.
Господи, да что же могло заставить ее выйти из машины в непроглядный буран вдогонку за… за кем? За призраком? Да какой здравомыслящий человек покинул бы свое, пусть даже самое ненадежное, убежище и рискнул бы выйти за порог, где не было ничего реального, лишь ветер да снег?
Куин оглянулась, чтобы посмотреть на машину, хотя и знала, что ничего не увидит. Она не могла даже определить, в какой стороне искать ее, тем более что сейчас в буре белая машина была совершенно невидима.
Девушка поняла, что у нее было только два варианта: оставаться на месте и замерзнуть до смерти или идти вперед и искать дом. Проклиная себя за свою глупость и чрезмерную доверчивость — надо же, поверила в то, что в конце концов было лишь семейной легендой! — она, шагнула вперед и споткнулась о деревянные ступеньки домика Джеда Маккензи.
— Спасибо, бабушка! — чуть не рассмеялась Куин.
Еле передвигая ноги от усталости, она поднялась по ступенькам, взошла на крыльцо и тихонько постучала в дверь, затем заглянула в окно. Похоже, внутри никого не было. Повернув ручку, Куин нажала на дверь, и неожиданно та тихо распахнулась.
— Эй? — крикнула она в открывшуюся перед ней темную комнату. — Вэл?
Никто не ответил, и, закрыв за собой дверь, Куин шагнула внутрь. Вдоль одной стены тянулся длинный камин, и машинально она направилась туда. Тлеющие в камине угли говорили о том, что кто-то здесь недавно был и разжигал огонь.
“Вэл, наверное, уехала в город, ничего не зная о предстоящем буране, подумала Куин. — Думаю, она не будет против, если я здесь переночую”.
Продрогшая до костей, Куин положила в камин несколько поленьев, раздула угли. Легкое тепло, шедшее от огня, вдохнуло в нее жизнь. Руки начали отогреваться, Куин сняла перчатки и поднесла руки к огню. Как приятно, когда тепло! А ей казалось, что она уже никогда не отогреется.
Сидя на низкой скамейке, девушка сняла ботинки и сырые носки. Затем стянула куртку и повесила ее на крючок с обратной стороны входной двери. Положив в огонь еще пару поленьев, Куин завернулась в два теплых пледа, лежавших на разных концах дивана. Прорвавшись сквозь ветер и снежную бурю, она была измождена, как только что вышедший из боя солдат.
Дрожа от не желающего уступать холода, девушка уткнулась в подушки и закрыла глаза. Как будто сказочный персонаж, она прошла сквозь лес и вышла к маленькому тихому домику. Последняя промелькнувшая в ее сознании мысль была о том, что надо бы найти что-нибудь попить, что-нибудь не слишком горячее и не слишком холодное. Она найдет, как только немного поспит и хорошенько согреется.
Глава 5
Глубокий сон Куин был прерван непонятным шевелением у нее в ногах. Она сделала попытку отпихнуть что-то от себя, затем перевернуться, но почему-то не смогла. Туманное сознание заставляло ее бороться с чем-то непонятным, удерживающим ее. Куин охватила паника: сквозь плотную пелену сна она слышала голоса — приглушенный, зловещий шепот в полутемной комнате. Она заставила себя открыть глаза и увидела две маленькие фигуры, двух демонов-карликов, с довольным видом сложивших руки на груди. Она хотела встать, но не смогла.
Нет, она наверняка спала.
Куин попыталась заговорить, но что-то толстое и мягкое заполнило ее рот. Она замычала, чувствуя инородный предмет у себя во рту, и начала давиться. Два демонических существа в изумлении отпрыгнули от нее.
— Чем это вы там занимаетесь? — раздался, откуда-то мужской голос.
Высокая фигура вынырнула из темноты и склонилась над диваном, чтобы взглянуть на нее.
— Смотри, кого мы поймали! — с явной гордостью ответил один из демонов-карликов.
У Кейла перехватило дыхание, и долгую минуту он думал, что все это ему снится. Сердце забилось в груди, и он наклонился, не веря своим глазам. Даже в тусклом свете он узнал ее.
Чудо из чудес. Она. Здесь. В его домике.
Куин.
Опоздав на двенадцать с половиной лет.
— Ух ты! — сказал он с беспечностью, за которой пытался скрыть охватившее его волнение. — Посмотрите-ка, кто к нам заглянул.
Куин смотрела на него, ее каштановые волосы легким туманом лежали вокруг ее головы.
Да. Это действительно были ее глаза. Большие, зеленые, мечущие молнии, когда она злилась. Прямо как сейчас.
— Мм-фф… — Казалось, она говорила прямо с ним.
Сквозь зубы.