Вероника
Когда Варя уехала, я была сама не своя. Ходила из угла в угол не в силах успокоиться.
Блин! Даже попрощаться нормально не смогли. И все из-за моих вампирских наклонностей. Если бы я вышла ее провожать, то даже не представляю, как бы отреагировала моя новая звериная сущность. Покусала бы?
После инцидента в гостиной я решила не рисковать. И потом Михаил сказал, что он очистил ее память, стер практически все воспоминания, произошедшие за последние два месяца, в основном самые болезненные. И я ему даже за это благодарна. Варька столько натерпелась от этого козла — Эрика. Ох, доберутся еще мои руки до него! Вот только вернемся в Сиэтл….
После ужина меня отправили в комнату… отдыхать. Видите ли, у них там мужской разговор намечается.
Как сказал Алекс: «Не для моих нежных ушек».
Знаем мы их разговоры! Сейчас опять начнут какие-нибудь секретные секреты обсуждать, а мне тут майся… от любопытства.
Ну, да ладно. Настаивать не стала, все равно потом все выпытаю у близнецов.
В комнате (кстати, нам выделили новую!) легла на кровать и с головой погрузилась в свои мысли.
На самом деле мыслей в голове целая куча. Одна краше другой. И все связаны с моим будущим. Мало того что я теперь превратилась в опасную зверюгу, из-за чего я не могу видеться с близкими людьми, так ведь я еще и беременна.
Теперь я стала чаще задумываться над этим. Как повлияет на мою беременность оборот в вампира? Да и беременность у меня необычная. И дети будут не такие как все.
Просто даже в голове не укладывается вся эта бесчисленная информация и поток событий, навсегда изменивших мою жизнь. И самое интересное, что как прежде уже никогда не будет. Даже если я захочу.
А хочу ли я?
Теперь я с уверенностью могу сказать, что нет. Я не хочу ничего менять. Все что со мной произошло, наверное, было предначертано судьбой. А значит, так должно было случиться, хочу я этого или нет.
Поэтому, как говориться: «Не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней». Значит, придется искать плюсы и положительные стороны от моей новой жизни, чтобы быть счастливой.
За чередой бесконечных мыслей даже не заметила, как уснула.
Проснулась от ласковых поглаживаний и поцелуев где-то в районе груди. Кто-то настойчиво теребил мой сосок, втягивая его в теплый влажный рот, а затем дул на него прохладой.
Еще не открывая глаз, я сразу догадалась, что это кто-то из близнецов, почувствовав знакомый запах его кожи и духов.
Выдохнула со стоном, когда он придавил губами сосок еще раз, вынуждая меня окончательно проснуться.
— Алекс, что ты делаешь? — открыла глаза и посмотрела на мужчину.
— А разве ты не видишь, пытаюсь тебя разбудить, — как бы между прочим говорит он.
— Зачем? — продолжаю задавать глупые вопросы и улыбаюсь.
— Чтобы приласкать мою девочку, — так же с улыбкой отвечает он.
Александр
Обсудив все вопросы по поводу Немирова и Берга, я решил вернуться в комнату, пока Ник утрясал еще какие-то проблемы с Михаилом. Надеялся, что Ники еще не спит, но малышка спала сладким сном.
Подошел ближе к кровати, прошелся голодным взглядом по ее фигурке, едва прикрытой одеялом.
Ники перевернулась во сне на спину, еще больше откинув одеяло, и непроизвольно раскинула ножки в стороны, представ передо мной в соблазнительной позе. На ней только трусики и я в полной мере могу насладиться видом ее аккуратных грудок с розовым ореолом тугих сосков. Такая соблазнительная. Такая желанная.
Член тут же отозвался в штанах болезненным напряжением. С шумом втянул в себя воздух, пытаясь подавить нарастающее возбуждение.
Твою ж мать! Словно и не занимался с ней сексом сегодня днем.
Хочу ее… снова и снова. И с каждым днем это чувство только больше нарастает, как снежный ком. Как зависимость… Одержимость… Мой личный наркотик… Мое дыхание…
Сбросил одежду и навис над ней, отодвинув в сторону одеяло. Не смог удержаться от соблазна и накрыл губами один сосок. Маленький, розовый. От моего прикосновения он тут же съежился и встал, требуя моего внимания.
Я улыбнулся своим мыслям и удобно устроился у нее между ножек, подгребая Ники под себя. Снова втянул в себя ее торчащий сосочек и начал играть с ним языком.
Ники вздохнула во сне и заворочалась. Но я не дал ей перевернуться, придавив к кровати своим телом. Ласкал и дразнил ее грудь до тех пор пока не почувствовал, что она проснулась.
С ее губ сорвался протяжный стон, и она распахнула глаза.
— Алекс, что ты делаешь? — спросила сонным голосом.
— А разве ты не видишь, пытаюсь тебя разбудить, — невозмутимо ответил я.
— Зачем?
— Чтобы приласкать мою девочку, — коварно улыбнулся, намекая на то, что спать в ближайшие часы ей не придется.
Снова склонился над ней и начал покрывать поцелуями ее плоский животик. Пока плоский. Очень скоро он округлиться, когда наши малыши в нем начнут расти.
Даже не вериться. У нас будут дети. Два маленьких комочка живой плоти. Нашей плоти… которая свяжет нас навсегда нерушимой связью.
И от осознания этой мысли я люблю ее еще больше. Моя малышка… Моя!
Зацепил руками трусики и потянул вниз, при этом, не сводя с нее горящего взгляда. Ее глаза вмиг затянуло поволокой страсти, и она откинула голову на подушку с учащенным дыханием.
Дотронулся пальцем до ее нежных складочек. Влажная. Податливая. Дрожит от возбуждения и выгибается навстречу моим рукам. Такая отзывчивая и чувственная. Моя девочка…
Господи! Да у меня у самого член колом стоит от одного взгляда на нее, одного прикосновения к ее нежной шелковистой коже. И хочется вечность вот так прикасаться к ней, ловить губами ее стоны, вбиваться в ее податливое тело.
Ники всхлипнула и застонала, кода я обхватил губами ее трепещущую плоть. Самая приятная мелодия для моих ушей — ее стон.
Проник языком во влажное лоно, совершив несколько ритмичных движений, от чего она выгнулась дугой еще сильнее, кусая губы.
Сладкая… Какая же она сладкая. Вся. Везде. А особенно здесь… где все горит и пульсирует от возбуждения.
Нашу замечательную идиллию прервал хлопок двери.
— Бл*дь, Алекс! Не мог меня дождаться?! — зло рыкнул Ник.
— Прости братишка, не удержался, — ухмыльнувшись, прохрипел я и посмотрел на Ники.
Она судорожно сжимала пальцами простыни и смотрела на меня умоляющим взглядом.
Намек понят сразу — не дурак. Малышка хочет продолжения.
Крепче обхватил руками ее попку и ударил языком по набухшему клитору, от чего она вскрикнула, задышав еще чаще, хватая ртом воздух.
— Не давай ей кончить без меня, — недовольно заворчал Ник, рывками срывая с себя одежду.
Полностью оголившись, Николас навис над нашей девочкой и накрыл ее губы своими, как раз в тот момент, когда она закричала и забилась на волнах экстаза.
Не выпускал ее из рук, пока она не перестала содрогаться и стонать, и не обмякла на постели, расслабив напряженное тело.
Ник вытянулся рядом, и мы прижали ее с двух сторон, такую родную и желанную. Мои руки сами вновь понеслись путешествовать по ее телу, распаляя новый пожар, заставляя извиваться и прижиматься попкой к моему каменному стояку. А потом мы с братом любили ее, всю ночь, пока не выдохлась и не уснула обессиленная в наших объятиях.