Результатом акционирования по второму варианту была весьма причудливая конфигурация акционерной собственности. Первоначально преобладающая доля ТК в акционерном капитале и солидная доля ВИ постоянно уменьшались, однако это происходило с большим разбросом для разных предприятий. Несмотря на это, можно выделить основные структуры, сложившиеся под воздействием условий, заданных государственной программой и ее применением.
Наши предложения о том, как выглядели основные структуры акционерной собственности предприятий, приватизированных по 2-му варианту после денежного этапа приватизации, основываются на следующих фактических тенденциях: постоянная скупка акций ТК привела к значительному уменьшению их совокупного пакета - от близкого к контрольному до суммарно не превышающего 1/3 голосующих акций (при этом часто либо раздробленного, либо находящегося под контролем действующего руководства).
Значительный совокупный пакет акций, купленный на ваучерных аукционах ЧИФами на ваучеры, доверенные им гражданами, практически "рассосался", будучи перекуплен, главным образом, брокерскими компаниями и другими посредниками с целью их выгодной продажи впоследствии.
Мелкий внешний акционер, не получая по акциям дивиденда, легко соблазнялся возможностью их реализации, чем пользовались финансовые посредники.
Акции накапливались, еще до денежных аукционов, у двух категорий конечных владельцев: действующего руководства АО и потенциальных стратегических инвесторов. Денежные аукционы привели к дальнейшему укреплению позиций этих групп (особенно последней). Поэтому, не имея сводных данных о структуре акционерной собственности предприятий, акционированных по второму варианту, мы вправе сделать реалистическое предположение, что в середине 1996 года позиции трех групп - ТК, РУК и СИ-в акционерной собственности были приблизительно равны (что и отражено во второй строке Таблицы 2). Но при этом, безусловно, позиции ТК в отношении реального контроля при выборе руководства были намного слабее позиций двух других групп в силу большей раздробленности их акционерной собственности.
На основе структур акционерной собственности, сложившихся по второму варианту, можно выделить следующие конфигурации контроля
1. Внутренний контроль при паритете трудового коллектива (ТК) и управленческого звена (РУК) и активной роли внешнего звена (СИ+ВИ).
2. Внутренний контроль с преобладанием управленческого эвена (РУК), пассивной ролью трудового коллектива (ТК) и активной ролью внешнего звена (СИ+ВИ).
3. Внешний контроль (СИ+ВИ) при активной, часто блокирующей, роли внутреннего звена (ТК+РУК).
При этом особенности распределения акционерной собственности предрешают преобладающую роль второго и третьего типа контроля, при относительной редкости лидирующей или паритетной роли ТК в осуществлении контроля.(((Эту же особенность для США отмечают уже цитированные авторы: "Собственность работников предприятия в США рассматривается в основном как механизм укрепления позиций менеджеров против внешних акционеров, особенно тех, кто практикует "захваты". (Roman Frydman a. oth. Op. cit.. Economics of Transition. Vol 1(2), 1993, p. 183).)))
Итак, преобладающее число предприятий, акционированных по 2-му варианту, отличается отсутствием надежной базы контроля последней инстанции. Эта база разбита между группами, преследующими неоднородные, а зачастую и конфликтные цели. Действующее руководство стремиться в своей политике выживания Либо сохранить свои позиции, опираясь на трудовой коллектив (как резерв акционерных голосов), либо дорого продать свой акционерный пакет. Стратегический инвестор (или инвесторы), не обладая единоличным контролем, не склонен к инвестициям и к покупке контрольного пакета за слишком завышенную цену, чувствуя в перспективе возможность более выгодных условий. Трудовой коллектив оказывается заложником своего руководства и идет в его фарватере, поскольку рабочих и служащих пугает перспектива безработицы. Постприватизационная конфигурация акционерной собственности в предприятиях этого типа, при всем разнообразии их экономического положения и их рыночных перспектив, характеризуется отсутствием выраженного центра контроля. Затяжной характер выхода из этой ситуации одновременно затягивает и начало инвестиционных вливаний, технического перевооружения и активизации всего процесса рыночной адаптации.
Формирование центров контроля
Если обобщить основные тенденции в развитии структур акционерной собственности, то направляющей этих тенденций было стремление к формированию контроля последней инстанции. Эта направляющая формировалась различными путями. Одни из них состоял в выделении действующего руководства в качестве центра контроля. Этому пути содействовало то, что трудовые коллективы в силу отмеченных факторов информационной недостаточности и других барьеров для конкуренции на рынках акций, оказались пленниками своего руководства. (((Другой вариант "запертых" акций - у предприятий, работающих успешно, где руководитель сумел стать контролером акций ТК. Президент холдинговой компании "Дальморепродукт", включающей рыбозавод, говорит в интервью: "Наши акционеры не желают расставаться со своими "активами", так как в этом случае они лишаются своего рабочего места. Акционеру же гарантирована работа и приличная заработная плата, которая повышается ежеквартально" (Любопытно, что президент, не задумываясь, признается в незаконной практике запретов на продажу акций). (Деловые люди. No 65, апрель 1996, с.42).)))
Другой путь состоял в выделении стратегического инвестора (а иногда и двух-трех конкурирующих СИ) в качестве центра контроля. Реализации этого пути содействовали слабость мелких внешних акционеров и созданных на ваучерном этапе приватизации ЧИФов. Но главную роль в создании стратегического инвестора сыграло участие в денежном этапе приватизации (где продавались крупные пакеты акций в одни руки).
Для создания базы контроля важнейшую роль сыграли акции трудовых коллективов. Они - в силу их масштабов - одновременно служили главным источником и основным препятствием перераспределения акционерной собственности. Затяжной характер перераспределения акций трудового коллектива определяется несколькими факторами. Для действующего руководства предприятий их прямой выкуп не всегда возможен (хотя, как будет показано ниже, это одни из главных путей постприватизационной адаптации). Но наличие большого пакета у работников предприятия является гарантией от перехода контроля в чужие руки. Кроме того, этими голосующими акциями легче манипулировать действующему руководству, чем внешним силам. Последнее утверждение нельзя принимать безоговорочно, но оно верно для значительного числа предприятий, которые борются за выживание, находясь на грани банкротства. Приход нового хозяина представляет для них угрозу больших увольнений и других перемен, чем пользуется действующее руководство в своих отношениях с ТК. Другим препятствием для перераспределения акций ТК является невозможность продать их по привлекательной цене. повышение их рыночной оценки зависит от потенциального стратегического инвестора. Но если предприятие находится в состоянии выживания или даже "агонизирует", то рыночная стоимость его акций равна нулю. Акции таких предприятий "заперты" в круге их первоначальных владельцев.
Но и для действующего руководства акции ТК представляют не только резерв контроля, но и постоянную угрозу для их позиций. Они способны выступать - и часто выступают - как единый пакет, решающий вопрос смены руководства. При наличии благоприятной ситуации они могут быстро перейти в другие руки, сразу изменив конфигурацию акционерной собственности и поставив под вопрос позицию действующего руководства. Все эти причины: сохраняющийся массив акций ТК, их "вязкость" к перемене владельца, их способность изменить местоположение контроля - предопределяют их центральную роль при определении путей постприватизационной адаптации.
В условиях России позиция контроля совладает с централизацией контрольного пакета акций, т.е. 51%, в одних руках (это может быть и сплоченная группа, и работоспособная коалиция, но, главным образом, физическое лицо, лидер, выступающий либо как фактический владелец контрольного пакета, либо же главный совладелец среди сплоченной группы, сосредоточившей контрольный интерес). С учетом этого фактора и следует рассматривать пути постприватизационной адаптации.
Среди путей ППА наиболее очевидным для российских условий представляется внутренний управленческий выкуп - ВУВ - (management buy-out). Для экономики западного типа -это один из методов, хотя и далеко не главный, приведения в соответствие отношений собственности и контроля. Но в российских условиях он имеет специфическое содержание. Его возможность и перспективность определяется наличием большого числа АО, находящихся в ситуации выживания. Их рыночный потенциал неясен. Им трудно повысить рыночную капитализацию. Их акции заперты внутри ТК+РУК. В целях устойчивого решения проблемы контроля действующее руководство осуществляет выкуп акций у членов ТК, а также, если это необходимо, у внешних акционеров. Многие предприятия в ходе приватизации и после нее шли именно этим путем. Он позволяет также осуществить, без личностного конфликта, введение новых фигур в руководство (например, приглашение нового человека на должность генерального директора или президента).
Внутренний управленческий выкуп (ВУВ) имеет несколько разновидностей, которые более на виду. Это, во-первых, создание совместных предприятий (СП) с иностранными партнерами. Этот путь позволяет сохранить позиции действующего руководства и одновременно привлечь финансовые, организационные и технические ресурсы, необходимые для выживания и успешной деятельности предприятия. Но скрытой предпосылкой создания СП служит концентрация контроля в руках действующего руководства, что, как правило, предполагает выкуп акций у ТК (или лаев, если речь идет не об АО, а о других правовых формах частного предприятия). Потенциальный иностранный партнер придает центральное значение структуре собственности предприятия, с которым он идет на альянс. Наличие значительного пакета акций у ТК (так же как у внешнего инвестора или государства) может стать главным препятствием для создания СП. Именно поэтому интенсивность создания СП служит косвенным индикатором интенсивности и числа ВУВ, которые, как правило, предшествуют созданию СП.
В некоторых случаях создание СП опосредуется новой акционерной эмиссией, что сразу меняет местоположение контроля. Вообще расширение уставного капитала - один из самых распространенных путей захвата контроля. Проблема в том, что часто эти действия проводятся незаконно, без согласия существующих акционеров (и им в ущерб).
Другим свидетельством распространенности внутреннего управленческого выкупа может служить создание финансово-промышленных групп (ФПГ). Их созданию часто предшествует долгосрочный банковский кредит, который, в свою очередь, оказывается предприятиям с "сильным руководством". Под последним понимаются те, где уже произошла реструктуризация собственности. В ходе организации долгосрочной кредитной линии происходит и покупка банком акционерного пакета, что служит оформление ФПГ. Движение, начатое ВУВ, продолженное кредитной линией банка и его участием в акционерном капитале, завершается перемещением центра контроля в банк или в холдинг, созданный банком в целях управления своими долгосрочными вложениями. Один из наиболее известных примеров такого рода - ФПГ, созданное банком Менатеп. Другой пример может проиллюстрировать следующее газетное сообщение: "Председателем совета директоров АО "Самарская металлургическая компания" (Самеко, Поволжье), однако из крупнейших российских переработчиков алюминия, на собрании акционеров АО избран Владимир Грошев, возглавляющий Наблюдательный совет коммерческого банка "Инкомбанк" (Москва), Об этом сообщил генеральный директор Самеко Максим Оводенко. Одновременно собрание акционеров, по словам г-на Оводенко, утвердило новый состав совета директоров Самеко. В его состав вошли б представителей Инкомбанка из 15 членов совета. Прежний совет директоров компании включал двух представителей банка. В настоящий момент
Инкомбанк владеет контрольным пакетом (порядка 52%) акций АО". Ошибка ("Сегодня", 12.06.96).
В тех случаях, когда ВУВ сопровождается "мягкой" сменой руководства, созданием СП или включением в ФПГ, многие проблемы постприватизационной адаптации успешно решаются. Но для других случаев, особенно для многочисленных предприятий, находящихся в состоянии "агонии" (т.е. фактического банкротства), путь ВУВ лишь оттягивает решение проблем. Он всегда затрудняет решительную смену ориентиров (распродажу активов, сокращение персонала, смену руководства и т.д.). Отмена многочисленных барьеров на пути перераспределения акционерной собственности может содействовать развязыванию узлов, созданных предшествующими этапами приватизации.
Альтернатива внутреннему управленческому выкупу состоит в слиянии (merger) предприятия с сильным партнером, или в его присоединении (aquisition). Отличие этого пути от всех разновидностей, связанных с ВУВ, состоит в том, что он предлагает в качестве первого шага смену владельца, или перемену местоположения контроля. Мы рассматриваем слияние в двух формах: дружеское (friendly take-over) и недружеское (hostile take-over).
Дружеское слияние (присоединение) имеет место, когда руководство предприятия само предлагает потенциальному партнеру выкупить пакет акций, обеспечивающий ему контроль, либо же, наоборот, партнер находит такое предприятие, в которое он готов вложить капитал на условии перехода контроля в его руки. Отмеченная процедура может оформляться либо посредством покупки акционерного пакета у действующего руководства, либо путем обмена акция-мм (своп), либо посредством дополнительной акционерной эмиссии. Все эти методы практикуются на российской деловой сцене. Наиболее часто этот путь избирает стратегический инвестор, который приобрел значительный пакет акций на денежном этапе приватизации и желает гарантировать себе позицию контроля. В некоторых случаях ТК, РУК и СИ заключают соглашение, на основании которого совершается продажа пакета ТК в руки СИ в обмен на гарантии занятости и определенного уровня оплаты труда. Конкретные формы дружеского слияния могут быть разными. Но для стратегического инвестора важным моментом всегда является владение контрольным (51%) или близким к контрольному пакетом акций. На российской сцене уже сейчас действует много иностранных предприятий, которые начали с того, что купили контрольный пакет акций какой-нибудь фирмы и после этого осуществили широкую инвестиционную программу. ((( Газетный заголовок: Американцы покупают российский бумкомбинат - "Американская компания "Страттон" приобретает контрольный пакет акций в российском предприятии по производству упаковочной бумаги "Сегежабумпром", чтобы укрепить свои позиции на мировом рынке бумаги. По оценкам специалистов банка "Морген Стэнли", бумажный завод в Сегеже способен производить ежегодно 550 тыс. тонн упаковочной бумаги и около 650 тыс. тонн целлюлозы из мягких пород древесины" (Финансовые известия N 19,1996).)))
Разновидность слияния - недружественный захват. Везде, где действующему руководству не удалось сконцентрировать под своим контролем достаточно акций, где они распылены среди многих владельцев, ему приходится считаться с такой возможностью. Она особенно усилилась после того, как была создана разветвленная сеть брокерских фирм, которые занимались скупкой акций в "российской глубинке". Через эту сеть заинтересованный инвестор может приобрести пакет акций перспективного с его точки зрения предприятия и, сменив руководство, проводить свою программу. Препятствиями на пути недружественных захватов служат: 1) запертый характер акционерной собственности (об этом писалось выше); 2) отсутствие достаточных законодательных гарантий для иностранных инвесторов; 3) разного рода административные рогатки на местном уровне; 4) враждебность и подозрительность трудового коллектива; 5) общая незащищенность собственности; 6) неотработанность правовой процедуры смены владельца и осуществления контроля на основании владения акциями.
В силу всех этих обстоятельств при переделе собственности в АО то и дело приходится сталкиваться с ситуацией, которую можно обозначить как битвы за контроль с неясным исходом. Из тех, которые стали объектом внимания общественности, упомянем случай с ЗИЛом, где создалась типичная ситуация тройственного контроля: СИ (Микродин), РУК и ТК (чей консолидированный пакет представлял профсоюз). Другими примерами битвы за контроль были ситуации на комбинате "Норильский никель" и на АО "Красноярский алюминиевый завод". В каждом из этих случаев переход контроля в результате приобретения достаточного акционерного пакета не был гарантирован, сопровождался длительной дорогостоящей процедурой и либо не совершался, либо вел к неустойчивой ситуации для нового руководства. Естественно, что
эти обстоятельства заставляют многих потенциальных инвесторов отступать от планов приобретения предприятия даже в тех случаях, когда экономическая сторона дела выглядит беспроигрышной.
Роль государства в процессе постприватизационной адаптации
На двух первых этапах приватизации: ваучерном и денежном роль государства в процессе формирования структур собственности в АО была доминирующей. Иначе говоря, формирование этих структур находилось под определяющим воздействием программы приватизации и государственных институтов, созданных для ее осуществления (т.е. Государственного комитета по делам имущества, Фонда управления государственным имуществом и разветвленной сети отделений того и другого). Но уже в ходе осуществления программы и особенно на третьем этапе приватизации происходит уточнение и изменение роли государства. В 1996 году должен в основном завершиться денежный этап Программы. В результате в секторе АО образуются две группы компаний: первая, где собственность передана и продана в частные руки (частные АО), и вторая, где сохраняется значительная государственная доля в акционерной собственности (АО со смешанным капиталом). Первая группа количественно многократно превышает вторую, но во второй (со смешанной собственностью) находятся крупнейшие компании энергетического комплекса, добывающей промышленности, транспорта, ВПК.
В отношении двух этих групп роль государства различна. Для первой группы государство привлекается к определению структуры собственности в критических ситуациях, связанных с процедурой банкротства и санации. Преобладающий метод решения проблем, связанных с банкротством, еще не определен. Исторический опыт знает разные пути участия государства в процессе банкротства: продажа активов обанкротившегося предприятия с погашением требований всех категорий кредиторов в порядке их очередности (эта очередность определена в Гражданском Кодексе РФ); санация предприятия, предполагающая его временную национализацию, с последующей реприватизацией и, наконец, национализацию с созданием соответствующего государственного органа в роли контролирующего собственника (например государственного холдинга).
Государство может оказать содействие и в более углубленных программах совершенствования корпоративного управления. В частности. Российский центр приватизации содействует деятельности крупнейших консультативных фирм МакКинзи и Артур де Литтл в деле формирования эффективных производственных объединений на частной основе, с одновременным обменом акциями (пример вертикальной интеграции АО "Карельские окатыши" и АО "Северсталь). Ошибка (Финансовые известия. No 51, 17 мая 1996).
Для второй группы (смешанных АО) участие государства в структуризации собственности и создании центров контроля носит постоянный характер. Для многих АО смешанного типа участие государства, даже при отсутствии у него контрольного пакета акций, может вести к бюрократизации руководства. Контроль акционерной собственности ослабляется, поскольку роль контролирующей инстанции переходит к действующему руководству, опирающемуся на власть вышестоящих государственных структур, а не на собственность. Это, в свою очередь, ведет к ослаблению стимула для частных инвестиций. Государство во все большей степени вынуждается брать на себя инвестиционную функцию.
В последнее время в России намечаются некоторые способы решения этой дилеммы смешанных обществ. Государство передает свой пакет акций ряда АО в управление частным структурам (банкам, финансовым компаниям) и одновременно решает ряд важных фискальных проблем пополнения бюджета. Залоговые аукционы, прошедшие в конце 1995 года, определили временное решение проблемы контроля, которое одновременно содействовало значительным инвестициям в соответствующие АО. Залоговые аукционы как нельзя ярче высветили проблему контроля. Инвестиции потекли в означенные компании лишь на условии передачи реального контроля стратегическому инвестору. Государство не смогло бы обеспечить такой приток инвестиций на частной основе, если бы не отказалось от своей позиции контроля последней инстанции (хотя пока что этот отказ носит временный характер).
Хотя при проведении залоговых аукционов ощущалось отсутствие опыта, критика в адрес их организаторов далека от справедливой оценки. Решение проблем структуризации собственности легче проходит в форме дружеского слияния, чем в форме "захвата" (об этом писалось выше). Но дружеское слияние требует предварительной стадии согласования позиций разных коалиций, выступающих в роли совладельцев: ТК, РУК, СИ и ГОС. Государство в данной ситуации выступает не только как совладелец, но и как медиатор, арбитр такого согласования.
Поэтому то, что именовалось залоговыми аукционами, фактически было лишь завершающей стадией длительных предварительных согласований. По мере накопления опыта в этой области будут, по-видимому, проходить и настоящие аукционы по поводу управления государственным имуществом, с участием многих претендентов и с более разработанными требованиями к участникам не только в отношении денежных, но и других параметров управления.
Заключение
Структуризация акционерной собственности в направлении создания центров контроля составляет ключевой момент для успешной деятельности предприятий, поскольку она открывает путь для частных инвестиций. Задержки на этом пути искусственно создают ситуацию банкротства, что в свою очередь служит для определенных политических сил предлогом проведения ренационализации. Поэтому для реформаторских сил особенно важно добиться решения вопросов, связанных с барьерами на пути структуризации акционерной собственности. Среди барьеров такого рода выделяются три группы, играющие главную роль: 1) защита собственности; 2) защита иностранных инвестиций; 3) защита прав акционеров. Каждая из этих групп требует дальнейших законодательных действий государства и действий, направленных на осуществление законов.
Уже прошедшие этапы реформы заложили основы экономики рыночного типа. Сейчас необходимо расширение поля реформы. Отсутствие постоянных усилий в этом направлении может обернуться задержкой реформы и поворотом экономики вспять. В области структурирования акционерной собственности и формирования центров контроля значительная опасность состоит в распространении и укоренении таких структур (особенно смешанных обществ, государственных холдингов и национализированных предприятий), которые надолго задержат экономику России в состоянии инвестиционного голода, низких (либо нулевых) темпов роста и всех тех явлений в политической сфере, которые характерны для стран с экономикой стагнационного типа (что в XX веке получило известность как латиноамериканский синдром).
Ю.В. КУРЕНКОВ
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ В МЕНЯЮЩИХСЯ УСЛОВИЯХ: ПРОМЫШЛЕННАЯ ПОЛИТИКА И ПЕРЕСТРОЙКА ПРОМЫШЛЕННОСТИ
1. Я бы хотел остановится на двух вопросах: о теории переходного периода и о практике переходного периода /на примере развития промышленности РФ/.
Теория переходного периода, на мой взгляд, еще не создана, поскольку практически ни одна страна не имела опыта перехода от 100-процентной государственной центрально-планируемой экономики к рыночной системе. Утверждения общего плана /на базе концепции Л.Вальраса, В.Парето, Э.Бароне/, что все развитие цивилизации можно теоретически представить как переход от одного равновесного состояния экономики к другому, вне зависимости от форм собственности, динамики НТП и качества человеческого фактора, по крайней мере, спорны. Во всяком случае М.Алле, лауреат Нобелевской премии 1988 г. в области экономики, в своих работах доказывает, что в мировом хозяйстве нет единого рынка и единых мировых равновесных цен /спроса-предложения/, а есть система локальных рынков, которую следует характеризовать как неравновесную. Вполне возможно, что теория перехода от равновесной системы к неравновесной и наоборот более приемлема для характеристики процессов переходного периода. В то же время нужна практическая основа теории переходного периода и здесь, на наш взгляд, наиболее важно правильно определить регуляционные функции и соотношения в двух взаимосвязанных структурах: государстве и рынке.
Общая схема нашего рассуждения такова: государство и рынок есть взаимосообщающиеся регуляционные сосуды, поэтому гипертрофированное развитие одной из этих структур вредит обеим. Опыт 100-процентного владения государством собственности /СССР/, планирования ее развития и управления ей, а также опыт функционирования практически нерегулируемого свободного рынка /опыт Великой депрессии США 1929-1932 гг./ убедительно доказали экономическую несостоятельность и крах таких автономных, однобоких хозяйственных систем.
Теория и практика взаимодействия государства и рынка, по моему мнению, по степени актуальности выдвигаются на передний план. Первые опыты реформ показывают, насколько многосложен переходный процесс: довольно быстрая /автоматическая / смена форм собственности и собственника без кардинальных институциональных и законодательных изменений не ведет к изменениям в эффективности производства и как следствие не приводит к новому инвестиционному процессу и решению социальных проблем. Во всяком случав, в анализе принципов, форм и методов взаимодействия государства и рынка в современной российской экономической литературе имеется много путаницы и нелепостей. Покажем это на одном примере. В докторской диссертации Л.И.Ерохиной /М.,199б г./ утверждается, что "... ключевым элементом экономики этих стран /речь идет о Франции, Великобритании, Италии - Ю.К./ являлось государственное планирование: государство концентрировало свои усилия на развитии базовых отраслей, играющих первостепенную роль в переориентации народного хозяйства." И далее "... успех японской модели развития в значительной мере объяснялся эффективностью планирования ...". И наконец, последний аккорд:"...Происходило однозначное усиление роли государства, а в рамках государственной деятельности возрастала роль планирования "/ речь идет о США - Ю.К./.
Другими словами, существует точка зрения, согласно которой следует усиливать роль государства, хотя, по нашему мнению, и в теории и на практике самой актуальной является задача разграничения регуляционных функций государства и рынка. Нужен своеобразный договор об общественном согласии, партнерстве, где целесообразно определить автономные регулирующие функции государства, автономные функции бизнеса и совместные функции /сферы деятельности/ государства и рынка.
2. Начальный этап переходного периода к рынку породил и его начальные иллюзии: предполагалось, что спад промышленного производства будет непродолжительным и не очень глубоким. Бытовало мнение, что можно довольно быстро исправить ценовые искажения, порожденные центрально - планируемой экономикой, создать конкурентную рыночную среду и войти в мировое сообщество с новой структурой промышленного производства.
Но этого не произошло. Либерализация цен (январь 1992 г.) оказалась палкой о двух концах: началась новая дифференциация цен, на которую влияли и спросовые ограничения, и оставшаяся монополизация, и расстыковка цен на топливо, энергию, капитальные товары, готовые изделия, транспортные тарифы, основные и оборотные фонды, и отсутствие класса эффективных собственников, грамотных менеджеров и т.д. Если раньше цены были состыкованы по принципу минимизации издержек производства и норматива рентабельности, хотя внутренние и мировые цены никак не согласовывались, то движение к рынку началось с ориентации на мировые цены, но для этого не были созданы условия для выхода на мировой уровень эффективности промышленного производства.
За пять последних лет (1991-1995 гг.) в экономической ситуации промышленности произошли более существенные изменения, чем за предыдущие двадцать лет (1970-1990 гг.).