кверху. Борьба между торговцами и отделением корпоративных финансов завершилась в 1984
году общим крахом. Торговцы победили, но то, что осталось от царственного дома братцев
Леман, стало непригодным для жилья. Владельцы компании вынуждены были, обнажив голову, сдаться на милость своих соперников - Shearson, которые и купили их со всеми потрохами. Имя
Lehman Brothers было навсегда вычеркнуто из путеводителей по Уолл-стрит. Когда я читал об
этой истории в «New York Times», меня охватило радостное чувство справедливого отмщения -
надо признать, не очень-то христианская радость. Не могу с уверенностью утверждать, что злая
судьба Lehman Brothers была прямым результатом их нежелания признаться, что больше всего
на свете им нравились деньги.
Глава 3. Как полюбить культуру своей корпорации
Превращение в скота избавляет от горестей человеческой жизни.
Сэмюэл Джонсон
Я до мельчайших подробностей помню, что переживал и что говорил в первый день моей
работы у Salomon Brothers. Мое тело, избалованное и изнеженное годами студенческой жизни, никак не могло проснуться и все было покрыто мурашками. Мне нужно было явиться на работу
только к семи утра, но я специально встал пораньше, чтобы побродить по Уолл-стрит. Я никогда
прежде там не был и поразился: действительно была река на одном конце улицы и кладбище на
другом. Посредине был кусок старого Манхэттена: глубокое узкое ущелье, в котором желтые
такси звучно громыхали по канализационным люкам, рытвинам и пустым жестянкам из-под пива
и кока-колы. Колонны озабоченных мужчин в строгих деловых костюмах поднимались на улицу
со станции метро «Лексингтон-авеню» и целеустремленно вышагивали по разбитым, неровным
тротуарам. Для богатых людей они выглядели не слишком-то счастливыми. Мне они показались
чрезмерно серьезными, по крайней мере по сравнению с моим собственным настроением. Я
чувствовал только легкое беспокойство и возбуждение, как всегда перед началом новой жизни.
Довольно забавно, но я действительно не чувствовал, что иду на работу. Скорее, у меня было
настроение человека, готовящегося получить выигрыш в лотерее.
Salomon Brothers прислала мне в Лондон уведомление, что мне положили жалованье, обычное для защитивших диплом мастера делового администрирования - хотя у меня не было
этого диплома, - 42 тысячи долларов плюс надбавка в 6 тысяч по истечении первых шести
месяцев. Мое образование не давало ни малейших оснований считать 48 тысяч долларов в год
нищенским жалованьем. Британия была тогда довольно бедной страной, и это дополнительно
подчеркивало щедрость Salomon Brothers. Профессор Лондонской школы экономики, принимавший живое участие в делах студентов, узнав о назначенном мне жалованье, только
выпучил на меня глаза и как-то гмыкнул. Это было вдвое больше того, что платили ему. А ему уж
было крепко за сорок, и он достиг пределов своей карьеры. Мне же было только двадцать
четыре, и я лишь начинал свой жизненный путь. В этом мире нет справедливости, и хвала тебе, Господи, за это.
Пожалуй, стоит объяснить, откуда брались такие деньжищи, хотя в то время, о котором
рассказываю, меня это нимало не беспокоило. В 1985 году Salomon Brothers была самой
прибыльной корпорацией - в расчете на одного служащего. По крайней мере именно так мне все
это объясняли время от времени. Мне и в голову не приходило проверять, так ли это, потому что
все казалось предельно очевидным. Уолл-стрит кипела и богатела на глазах. А мы были самой
богатой фирмой этой славной улицы.
Уолл-стрит торгует акциями и облигациями. В конце 1970-х, на заре эры
сверхснисходительной американской финансовой политики, Salomon Brothers знала об
облигациях более, чем любая другая компания на Уолл-стрит: как их оценивать, как ими
торговать и как продавать. В 1979 году полнота господства Salomon на рынке облигаций
нарушались одним-единственным изъяном - на рынке мусорных облигаций, которыми мы
займемся позднее, царила другая, во многом очень похожая на нас фирма Drexel Burnham.
Впрочем, в конце 1970-х и в начале 1980-х годов мусорные облигации составляли столь
ничтожную долю рынка, что можно считать господство Salomon Brothers практически
безраздельным. Остальные населявшие Уолл-стрит компании не возражали против такого
положения Salomon Brothers, потому что торговля облигациями не была ни чрезмерно
прибыльным, ни особенно престижным занятием. Прибыль давали операции по размещению