Пока ехали за город, Алиса почти ничего не говорила, глядя в окно и не прислушиваясь к редким замечаниям о погоде, состоянии дорог и прошлом выпуске «Документального детектива», которыми обменивались таксист с Ильей.
И только когда они стояли на крыльце огромного двухэтажного особняка с подъездной аллеей и японским парком, услыхав протяжный звук звонка, глухо отражавшийся внутри дома, Алиса крепко сжала ладонь Ильи и сделала глубокий вдох.
- Не дрейфь, - успел шепнуть он ей, прежде чем дверь открылась, и домработница весело поприветствовала обоих, с любопытством рассматривая хозяйского сына и его девушку. Они зашли в дом. И Макаров поинтересовался: - Бруновна, нам на экзекуцию куда проходить?
- В большую гостиную, - ответила прислуга и растворилась в направлении кухни.
Илья быстро глянул на Алису. Почему-то стало жалко ее, но он отдавал себе отчет в том, что рано или поздно пришлось бы.
- Ты только не дрожи, - проговорил он. – Они обыкновенные.
- Я понимаю, - шепнула она, раздеваясь. – Я в порядке, правда.
И старалась сама поверить в это. Получалось, наверное, плохо. Потому что Илья тоже не особо на что-то рассчитывал. Зная собственных родителей, трудно надеяться.
Стол был накрыт. Отец в вязаной крупными косами бежевой кофте и в очках сидел у камина, бросив на колени газету, но явно ее не читая. Мать стояла у окна, сцепив ладони. По всей видимости, их приход прервал разговор между ними. Илья мягко пожал Алькины пальцы и весело сообщил:
- А вот и мы. Ма, па, это Алиса.
- Добрый вечер, молодые люди, - бодро поздоровался Макаров-старший и поднялся им навстречу. – Добро пожаловать.
- Валентина Павловна, - не самым оживленным тоном представилась мама. Вид у нее и правда был кислый.
- Здравствуйте, приятно познакомиться, - умудрилась проговорить без запинки Алиса.
Лицо Валентины Павловны озарила условная улыбка, вероятно, означавшая: «а нам-то как приятно». Папа выглядел чуть более радушно. Даже можно сказать, добродушно. Но всякую видимость напрочь убила его следующая реплика:
- Так вот, кто у нас сына похитил. У вас хоть паспорт есть, похитительница?
- В тюрьму меня за нее не посадят, - рассмеялся Илья, - можешь не переживать.
- Молчи, растлитель! – в тон ему выдал Евгений Степанович. – Так что вы, Алиса? Учитесь? Работаете?
Она переводила растерянный взгляд с отца на сына.
- Работаю. И хожу на подготовительные курсы.
- Алиса ко мне поступать собирается, - поспешил вставить Илья. – На эконом.
- А этот год что? Решили погулять на воле? – продолжал допрос отец.
- Или надеялись устроиться без лишних усилий? – поинтересовалась, в свою очередь, Валентина Павловна.
- Я поступала, но не прошла, - сохраняя спокойствие, объяснила Алиса.
- Прискорбно! – расплылся в улыбке Евгений Степанович.
- Вы нас будете голодом морить? – поинтересовался Макаров-младший, по всей видимости, пытавшийся хотя бы временно приостановить разворачивающееся избиение и перевести дыхание. И все еще надеявшийся, что обойдется.
- Вы знаете, Алиса, Илья всегда особенно разборчив. В еде, - сообщила мама, приглашая всех к столу. – Хотя и отличается отменным аппетитом.
Не представляя, что можно сказать в ответ, Алиса промолчала. Теперь она смотрела на мать и сына, отмечая их схожесть. Светловолосые, сероглазые, статные. Валентина Павловна неожиданно оказалась высокой женщиной, что отнюдь ее не портило – женственность присутствовала в каждом ее жесте, движении, продуманном до мелочей «домашнем» облике. Ее мохеровый свитер сочетался по тону с кофтой мужа, а единственным украшением было широкое обручальное кольцо.
- Алиса в курсе, какой у меня аппетит, - улыбнулся Илья.
- Кормите нашего оболтуса? – приподняв бровь, влез отец.
- Он же не котенок… - удивленно пробормотала Алиса.
Валентина Павловна негромко хмыкнула.
- Если попросите, Маргарита Бруновна выдаст вам рецепт его любимого салата, - продолжал Макаров-старший как ни в чем не бывало.
- Если это возможно, - попыталась исправиться Алиса.
- Разумеется, возможно. Вы-то сами что стесняетесь? Илья, ухаживай за дамами.
Справедливости ради, когда отец хотел казаться душкой, ему это даже удавалось. Он точно знал, как надо посмотреть, что сказать и как улыбнуться, чтобы заставить человека, с которым играет, как кошка с мышкой, расслабиться. А потом, уже расслабившегося, разморенного, потерявшего бдительность сцапать в один присест.
Сейчас он благодушно наблюдал за тем, как Илья наполняет Алисину тарелку. И то же самое делал, колдуя вокруг собственной жены, настороженно рассматривающей девочку напротив. Хотя, надо признать, Илья был достаточно напряжен, будто боялся, что сейчас его любимую игрушку попытаются отнять. И казался похожим на насупившегося ребенка, который вцепился в нее обеими ладошками и оценивает необходимость перейти на ор.
Евгений Степанович продолжал что-то неторопливо болтать, почти не глядя на детей, но больше в свою тарелку. Пока не созрел. До того, чтобы слегка долбануть.
- На самом деле, меня не может не радовать тот факт, что рядом с моим сыном появился человек, который, так сказать, своим примером может его вдохновить на что-то большее, чем его обычные занятия – болтаться в подвешенном состоянии и ничего не делать. Вы работаете – для него это должно быть стимулом… Кстати, Алис, вы так и не сказали где…
Она дожевала кусочек курицы, медленно глотнула и посмотрела на Евгения Степановича.
- На АЗС.
- Потрясающе! – выдохнул он и перевел взгляд на сына – издевка читалась и в голосе, и в глазах. – И нравится вам?
- А тебе твоя работа нравится? – резко спросил Илья, вцепившись в вилку, будто та могла его удержать.
- Нравится, сын. И ты это знаешь. Дело жизни не может не нравиться.
- А как быть с теми, кто еще не нашел дела всей жизни? Кто в процессе?
- Если поставлена эта цель, то невозможного ничего нет, - смилостивился Евгений Степанович. – Вот у вас, Алиса, цель есть?
- Да. Окончить университет.
На лице Валентины Павловны нарисовалась искренняя заинтересованность.
- Для чего? – спросила она.
- Но… - Алиса растерялась.