- Илюш, это чего…
- Ничего, заходи, - буркнул он.
Алиса проводила взглядом обоих и негромко сказала:
- Я звонила тебе.
- Я тебе тоже. Той ночью, - хохотнул он. – Поняла, какой, да?
- Поняла, - кивнула она. – Я… Мне казалось, мы… мы помирились.
- Мне тоже казалось, ага…- Илья резко поднял глаза и взглянул на Алису. Взгляд его был мутный и злой. – Собирай вещи и вали. Только быстро, видишь, я не один.
Девушка за его спиной тихо охнула и попробовала ломануться к двери, но Макаров удержал ее за руку.
Алиса растерянно посмотрела на Илью, потом на гостью.
- Ты о чем? – непонимающе спросила она.
- Я собираюсь ее трахнуть, а твое присутствие это осложняет.
«…у него девок было», - проговорил в ее голове Логинов.
- Ты с ума сошел? – выдохнула Алиса, отчаянно глядя ему в лицо, но злость, исходившая от него, заставила ее отпрянуть и почувствовать боль, как от удара.
- Сошел! Когда с тобой связался! – заорал он. – Думаешь, тебе можно, а мне нет? Моя очередь, ясно?
- Какая очередь?
- Такая! – от его крика барышня в норке снова кинулась к двери, но вырваться так и не изловчилась. Илья продолжал буравить взглядом Алису и тяжело дышать. – Харе делать вид, что не понимаешь! Ты имеешь полное право спать, с кем хочешь, но жить тут больше не будешь. Мне тебя видеть противно! В болото свое возвращайся, поняла?!
- Поняла, - мрачно сказала Алиса. – Если тебе надоело спать только со мной – так бы и сказал. Я бы давно ушла.
- Ну и вали нахер! Я из-за тебя с отцом на ножах, работу как последний лох ищу! Шмотки собрала и вперед. Прости, подвозить не буду – занят.
Алиса хватала ртом воздух. Должно бы болеть сердце, а скрутило узлом внутренности – не продохнуть.
- Зачем ты так? – прошептала она в никуда.
Ботинки, куртка, рюкзак. Вещи не имели значения. Ничего не имело значения, кроме его злого лица и злых слов. Кроме того, что в его квартире она была случайной. И все остальное – профессиональным блефом.
Илья Макаров сорвал банк.
Илья Макаров наигрался.
Илья Макаров смотрел, как она убегает, до побелевших костяшек вцепившись в руку шалавы, которую приволок домой. И изо всех сил сдерживал в себе желание заорать во всю глотку и расколошматить то, что под руку подвернется.
- Мне больно, - всхлипнула девушка, но он продолжал сжимать пальцы. Потом ломанулся на кухню, к окну, продолжая тащить ее за собой. Алиса бежала по переулку в свете фонарей, будто за ней неслись черти. Шапку не надела, и волосы развевались за плечами. От вида этих ее волос, подпрыгивающих над рюкзаком, к горлу подкатил болезненный ком. Илья едва слышно застонал и, наконец, выпустил локоть перепуганной девчонки. Она метнулась к стене, дико глядя на него. Он же, медленно обернувшись, хмуро сказал:
- Свободна.
Она мотнула головой и дрожащим голосом проговорила:
- Ну ты и псих!
Макаров не ответил. Снова отвернулся к окну. Альки и след простыл. А в его затуманенное алкоголем и яростью сознание проникла жуткая, сковывающая холодом и страхом мысль: больше он никогда ее не увидит.
Дверь снова хлопнула. А он вцепился в подоконник, как до этого в чужую руку. И шумно дышал, продолжая всматриваться в переулок.
Новое начало
***
Воскресное утро Алиса встречала с хлюпающим носом и красными глазами, вжавшись в угол дивана в комнате Аленки Пиотровской. В руках держала огромную чашку с горячим чаем. С чашки на нее весело глядел внушительных размеров мужчина с удивительно подходящим ему отчеством – Потапыч. Аленкин папа, пребывающий ныне в Монголии вместе с супругой и младшей сестрой Аленки. От его смеющихся глаз Алиса принималась рыдать с новой силой.
- Ну вот чего ты опять? – хмуро спросила Алена. – Сколько можно?
- Я не понимаю, что случилось. Утром было все хорошо. На работу меня отвез, обещал вечером приехать. И не приехал. Его как подменили! – всхлипывала Алиса. – И девица эта…
- Бухой был?
Алиса кивнула.
- Ну, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, - уверенно, со знанием дела заявила Аленка. – Кобелина, че ты хочешь-то? Вляпалась, бывает. Пройдет!
- Пройдет… - вздохнула Алиса и посмотрела на телефон. Тот, естественно, молчал. Сама она звонить не решалась. Не зная, чего боится больше – что Илья не ответит, или что ответит и снова наговорит грубостей.
Все его слова кружились в голове, пока она ночью судорожно размышляла, что ей теперь делать. Домой, к маме, вернуться не могла. Во всяком случае, не сейчас. После всего сказанного Ильей выслушивать мамино «я же тебе говорила!» было выше ее сил. Почти удачей, если в ее сложившемся положении хоть что-то могло называться удачей, оказалось то, что вечером звонила Аленка, приехавшая на выходные.
- Пройдет! – продолжала вещать подружка. – Что ты от мажора хочешь, а? Любви большой и чистой? Так он не умеет. Сама говорила, как познакомились, как он приставал тогда. Получил свое, наигрался и бросил. Гад!
Алиса снова кивнула, глядя в счастливые глаза Геннадия Потаповича. Он всегда излучал оптимизм и точно знал, что надо делать. При любом раскладе. Интересно, что бы он посоветовал, если бы не строил свой корабль за тысячу километров от Петербурга.
- Ален, а ты обратно когда? – спросила задумчиво Алиса.
- Та вечером, когда ж еще… мне на пары завтра. Первую прогуляю, а потом… Слушай, а вместе поехали?
- А можно?
- Ну а чего нельзя? – приподняла бровь Аленка. – Что ты тут теряешь? Потрясающе перспективную работу на заправке?
- Зарплату платят вовремя, - криво усмехнулась Алиса.
- Ну позвони, предупреди, в отпуск попросись, в конце концов! У меня поживешь. А то скиснешь здесь.
Алиса понимала, что скиснет в любом месте, но надо было хотя бы попытаться что-то делать. Или что-то изменить. Пусть это будет смена питерских улиц на московские.