Черная машина стала набирать скорость. Я очнулась и разозлилась на себя. Зачем вспомнила? Настроение упало.
Саша делал все, как он хотел, как считал нужным. Я каждый раз удивлялась, насколько поразительно точно он в этом походил на Олега. Водить женщину по магазинам, выбирать ей белье, одежду и остальное и получать от этого удовольствие. Наверное, во всем мире существовало всего двое мужчин, способных на подобные вещи. И обоим попалась в игрушки я. Послушная вешалка для их амбиций, мужских фантазий и банковских карт. Не сопротивляясь, никак не проявляя себя. Самое интересное, что вкус у них был тоже отвратительно похожий. Определялся он простенько: Очень-очень-очень дорого. Девчонки в бутиках глядели восторженными глазами на внимательного, щедрого, красивого и молодого мужчину. Горячечный сон, а не кавалер. Мое волшебное кольцо не оставалось ими незамеченным. Восторг и зависть всех цветов-оттенков тянулись ко мне со всех сторон. Тошнит от такого развлечения. Все это уже было со мной в прошлой жизни. Давно уже не веселило никак. Только крыло гранитной тяжестью, заставляя ниже опускать голову. Расплачиваться за эту гребаную щедрость придется, по любому. Про это я давно знала. Устала страшно от четырехчасового блуждания по магазинам. От липкого чужого внимания. От неотвязных, смертельно надоевших мыслей об Олеге. Хотелось подпрыгнуть и удрать ко всем чертям, или лечь лицом к стенке и умереть.
— Я есть хочу, — сказала я негромко в очередной примерочной. Стояла в розовом атласном комплекте белья, отделанном черным кружевом. Тонкие телесного цвета чулки с широкой, обязательно кружевной резинкой. Саша плотно глядел в мое лицо, бледнеющее в зеркале. Ничего, кроме зеленой тоски, в нем не отражалось. Он судорожно сглотнул. Пауза. Он смотрел. Похоть широким языком шла от него ко мне. Я просто стояла, как солдат, опустив бессильно руки вдоль тела. Молчала и не двигалась. Он кивнул и вышел вон. Злится на неблагодарную меня. Пошел бы и трахнул кого-нибудь, хоть эту блондинку справа, вон как смотрит на него, съесть глазами готова. Я переоделась, опустила взгляд в пол и стремительно покинула стеклянный рай женских радостей. Быстро шла, втыкая тонкие высокие каблуки в скользкие плиты галереи. Мне хотелось выйти наружу, к свету, солнцу, запаху моря. На свободу.
Второй эскалатор двигался мне навстречу через высокое прозрачное стекло. Пара обнималась, не думая о любопытных взглядах кругом. Сдобная блондинка с прямыми волосами ниже лопаток, хорошая круглая попа в ярко-голубых джинсах. Счастливое лицо прячется на груди партнера, постреливая кругом темными быстрыми глазками. Проверяет, все ли посетители торгового центра оценили по достоинству ее красивого парня. Тот что-то нашептывал в светлую макушку, сдувая поднимающиеся тонкие волосы подруги с губ. По черной его футболке белые пряди приклеились и размазались, как щупальца. На правом предплечье выглядывала из-под короткого рукава татуировка. Парень поднял лицо от головы девушки. Мы встретились глазами. Андрей. Я тупо смотрела в пораженные серые глаза. Он, как всегда, смотрел мне в душу. Не улыбнулся. Не кивнул. Ничего не успел. Механические лестницы растащили нас в разные стороны.
Я машинально, ничего не замечая вокруг, спустилась на нулевой этаж. Парковка. Стеклянная клетка для курящих. Неприятный запах машинного масла и грохот вытяжки внутри. Еще немного и нас станут показывать в зоопарке, как зверей. Человек табакокурящий за стеклом. Присела на лавочку возле огромной урны из нержавейки. Стала искать сигареты в новой сумке от Биркин. Нет тут ни хрена! Ничего нет! Нет! Нет! Нет! Этого не может быть! Не сегодня! Это не он! Мне показалось! Это тупо не он! Отбросила от себя бесполезную вещь. Молочно-белая кожа проехала по сигаретному пеплу нечистого пола. Новехонькая косметика показалась в прорези незакрытой молнии. Я откинулась в досаде назад. Не рассчитала: стекло стены оказалось ближе, чем я думала, и крепко ударило меня по затылку. Внезапная, незаслуженная боль разбила напряжение нудного дня. Я разревелась. Горько и шумно. Мне казалось, что я в этом загоне для курильщиков одна. Выпустила себя наружу. Стучала затылком по стеклу и плакала в голос. Нет! Не хочу! Нет! Не он! Господи! Пусть это будет не он! Не хочу-у-у! я просто выла. Истерика.
— Простите, я могу вам чем-нибудь помочь? — мужская рука протянула мне носовой платок. Господи, кто сейчас пользуется настоящими носовыми платками? Я взяла в руку жесткую ткань и громко высморкалась. Так ведь поступают герои сериалов с предложенной им благородно вещью?
— Что случилось? — человек поднял с пола мою сумку и несколько предметов, все-таки выпавших из нее. Его платок у моего лица имел исключительно прекрасный запах. Не знаю, что это и кто. Но запах!
— Что это? — гнусаво спросила я, имея в виду искомый аромат.
— Я не понял, простите? — мужчина аккуратно сложил выпавшие футляры с помадой и что-то еще внутрь. Поискал глазами вокруг, чем бы оттереть безобразные пятна с кожи, не нашел, потряс сумкой в воздухе и поставил ее рядом со мной на лавку. Я благодарно кивнула. Сопела носом и разглядывала исподтишка своего случайного спасителя. Около пятидесяти. Сухой, подтянутый, среднего роста. Серые легкие брюки и пуловер. Часы и туфли. То, что говорит в мужчине о многом. Без претензий. В смысле, хорошего качества. И запах. Слезы кончились. Внутри было легко и пусто.
— Вы что-то спросили? — он заглянул мне в лицо. Тонковатые губы, четких линий нос. Настороженный взгляд холодных, светлых глаз. Симпатичный мужик. Трус, как все его племя. Но держится. Явно желает помочь.
— Интересный запах, — я показала платок, возвращать не собиралась. Зачем ему мои сопли.
— Это не важно. Вы успокоились? Ничего страшного не произошло? Я серьезно предлагаю вам свою помощь, — он продолжал смотреть на меня внимательно. Дернулась рука на колене, словно он хотел дотронуться до меня. Не стал. Положил ногу на ногу, пальцы рук переплел. Хорошие руки. Широкие кисти, сильные пальцы. На левом мизинце темнеет непрозрачным плоским камнем золотое кольцо. Седоватые редкие волосы на ребре ладоней уходят выше к локтям. Интересно, на груди они такие же седые? А в паху? Как там, вообще? Жизнь есть? Я невольно рассмеялась сама над собой.
— Я вижу, что вам явно стало лучше. Может быть, вас подвезти? — он так хотел для меня сделать хоть что-нибудь. Или не желал расставаться?
— Больше всего на свете мне хочется закурить, — улыбнулась я и зачем-то раздвинула колени. Полы платья, все от той же Биркин, разошлись, явив миру кружевные края тонких чулков. Я его клею, да неужели? Быстро свела ноги и закрутила вдвое. Выпрямила спину и выдохнула. Теперь раздвинулись пуговицы в низком вырезе декольте. Вылезли кружева бюстгальтера и грудь, куда же ей деваться. Саша выбирал это платье под свои вкус и ощущения, и работало оно на раз-два-три. Знает толк в женских приблудах, гаденыш. Только нет его здесь. От слова совсем… боже! Где-то он ведь есть, тут, неподалеку.
— Я не курю, к сожалению. Или к счастью. Сам не знаю, — мужчина рассмеялся. Лучики морщин разбежались от глаз к вискам, сняли строгость отчуждения.
— Лев Иванович, — он решительно протянул мне руку.
— Лола, — я искренне приняла крепкое мужское рукопожатие. И добавила: — Лев, мне нравится имя, — не удержалась. Не смогла. Чуть откинула голову назад, пробуя звуки нового имени на вкус. Не стала глядеть в лицо, проверяя реакцию. Зачем? Он сжал на инстинкте мои пальцы в своей руке еще раз. Разжал.
— Я рад, — он подержал осторожно мои пальцы в своих еще короткое время и отпустил.
— Вы позволите… — начал он. Неуверенность в глазах. Никак не может решиться на что-то. Слова забыл за последние годы? Интересно. Ну? Или он хочет, что бы я сама напросилась на номер телефона? Это уж фиг! Хотя…
Пауза затягивалась. Мы смотрели друг на друга. Я вопросительно. Мой сосед — без улыбки, как бы взвешивая что-то для себя.
Ладно. Пусть себе живет дальше. Я убрала взгляд.
— Я должна вернуться к своему другу. Спасибо, что поддержали меня. Правда. Спасибо, — я поднялась на тонкие, неправдоподобные шпильки каблуков. Тридцать девятый размер моей ноги разрешал моему бойфренду любые обувные фантазии. Не хотелось вот так просто уходить. Мужчина определенно стоил того, чтобы задуматься о разном. Староват? Ровесник Олега… забыла! Саша! Инстинкт жизни погнал меня под коленки назад. Мой старый телефонный аппарат умер без подзарядки еще вчера. Спасибо ему за это. Иначе этих тридцати минут свободы не видать мне, как… не важно. Ну? Решится этот волшебный дядя хоть на что-нибудь?
— Всего доброго, Лола. Приглядывайте за собой, — он вежливо пропустил меня вперед на выходе из курилки. Улыбнулся и ушел в лабиринт припаркованных машин. Жаль.
Андрей? Еще чего не хватало! Амстердамско-иокагамско-кавказские бордели ждут тебя! Развлекайся, разносторонний мой. Плевать мне, с кем ты и сколько раз!
Этот день не желал заканчиваться. Видно, сегодня уж такое мое вышло везение. Кто-то сверху включил мою жизнь в план воскресных развлечений.
— Где ты была? — сердитый возглас Саши встретил меня, когда двери лифта разошлись в стороны.
— Курить ходила, — просто ответила я.
— Что с твоим лицом? — он по-хозяйски оглядел меня с ног до головы. Проверял, как обычно, все ли у меня на месте.
— Голова разболелась, — рассказала я вечную женскую отмазку.
— Это от голода, идем быстрее. Я заказал обед, — он взял в руку мою ладонь и потянул в нужную сторону. Второй рукой провел по заду. Проверяет снова, не потеряла ли я где-нибудь трусы. Придурок.
Надо было уехать с этим добрым Львом, как его там, Ивановичем обратно к моим друзьям. Или еще куда подальше. Сбежать. Скандала мне не хотелось. Зря я взяла это гребаное кольцо и свечу им до сих пор. Я терпеть не могу выяснять отношения. Особенно с криками и мордобоем, которые мой серьезный парень вполне мог устроить, наплевав на весь белый свет. Терпи, Лола. Смалодушничала вчера, хлебай сегодняшнее полной ложкой. И есть хочется.
— Суп из дикой куропатки и… — что-то там еще договорил официант, ставя передо мной тарелку. Я кивнула. Попробовала. Вкусно, даже очень.
— Александр, какая приятная и неожиданная встреча!
— Георгий Аркадьевич! Здравствуйте!
Саша встал и мужчины обменялись рукопожатиями. Я тупо глядела в суп. Веселый сегодня выдался денек!
— Присаживайтесь к нам. Разумеется… — Саша. Голос искренне доброжелательный. Не часто он радуется мужчинам рядом со мной.
— С удовольствием! — Егор. Тоже, вроде бы, довольный.
Я вся в разглядывании микроскопического бедра куропатки. Какая-то дама села напротив. Коллега и подруга Егора по имени Бригита. Немка? Мне присвоен статус девушки по имени Лола. Саша так и произнес:
— Моя девушка Лола.
Про мой якобы день рождения не добавил. Не стал входить в подробности. Я проглотила усмешку. Кивнула и подняла лицо к окружающим меня людям. Интересно, как там Егор? Сутки назад я, вроде бы, называлась его девушкой. Он не смотрел на меня. Умудрялся разговаривать и улыбаться, не встречаясь со мной взглядом никак. Словно я красивое пустое кресло. Ладно.
Шел оживленный общий разговор. Какую-то клинику они вместе планировали открывать. То ли здесь, то ли в Столице, то ли на Луне. Аппетит пропал. Я отвернулась и смотрела в синеву за окном. Ранние сумерки. Мой выходной день катил к финалу. Если он упрется и не отпустит меня, то я тупо выпрыгну в окно, пришло краем сознания. Крайний этаж. Как раз в тему. Открыта дверь на балкон. Курить там разрешалось.
— Потрясающе красивое у вас кольцо, Лолочка, — голос Егора застал меня врасплох. Я оторвала глаза от неба.
Он смотрел на меня с доброй улыбкой. Так смотрит прохожий на хорошенького ребеночка в коляске. Мило и чуть преувеличено, что бы угодить родителям.
— Это… — Саша назвал имя модного дизайнера. Рассказал все тайны и премудрости авторского украшения. Цену не озвучил, здесь не принято о таком, но дал понять, что она изрядная. Я опять сидела красивым пустым местом. Надоело.
— Я хочу курить, верни мне сигареты — произнесла я посередине чужого разговора.
— Это вредно, — заявил тут же мой кавалер. И накрыл мою руку на столе своей ладонью. Сжал. Я с заметным трудом, но, все же, освободилась.
— Я могу вас угостить, — с акцентом отозвалась подруга доктора.
Я встала и, не оглядываясь, вышла на балкон.
— Алекс ваш жених? — спросила без лишних затей немка.
— Нет, — я подставляла лицо ветру. Он нес с собой запах воды, сосновой нагретой смолы, сигарет и далекого дыма. Кто-то внизу, у невидимого моря жарил непреходящий шашлык.
— Георгий ваш жених? — сделала я алаверды. Разглядывала крепкую даму с интересом. Натуральная блондинка в льняной белой хламиде. Никакой косметики. Не красавица. Ровесница Егора. Груди нет. Зад, как три моих. Вряд ли он с ней спит. Может быть, когда-то, лет пятнадцать назад.
— Нет, — рассмеялась весело Бригита. — Я не использую мужчин в этом качестве. Мы только друзья. Ты красивая девушка, — она вдруг подмигнула мне, весело и задорно. Мы рассмеялись, каждая о своем. Не знаю, о чем она. Я — над насмешкой судьбы. Саша так тщательно сторожит меня, а слон — вот он. Я выбросила окурок на головы беспечных горожан и пошла к столу.
Поймала впервые взгляд Егора. Смотрит в глаза. Точно в меня. Серьезно и зло. Ого! Я улыбнулась всем, зацепилась каблуком за ножку кресла, обходя его фигуру по кругу, схватилась за твердое плечо. Он поймал меня рукой мгновенно на лету. Горячей и жесткой. Злится доктор. Молодец.
— Простите. Ужасные каблуки.
— Ну, что вы! Это так очаровательно. Будьте осторожнее.
Все. Мы больше не смотрели друг на друга. Я видела, как сжались в кулак его пальцы на тонкой ножке высокого бокала. Дзынь. Вдребезги. Вино красным пятном растеклось по скатерти. Красиво. Извинения, официанты, суета. Я ухмылялась довольно, глядя в его напряженный профиль. Простила скуку обеда. Бригита подняла свой бокал и сказала:
— За красивых женщин! — выпила, глядя на меня смеющимися глазами. Интересно, она знает? Про наши игры с безупречным доктором.
— Предлагаю продолжить вечер, — начал Саша, когда мы выбрались из ресторана на волю. Все трое почему-то разом посмотрели на меня.
— Нет. Мне пора домой. На работу завтра рано ставать, — заявила я. Не стала извиняться и разводить политес. Больше всего на свете хотела очутиться сейчас в безопасной гавани отеля дорогой Кристины. Устала от этой троицы, словно не обедала, а подносы таскала с грязной посудой.
— Вы работаете? Кем? — искреннее, удивленное любопытство немецкой дамы.
Я кивнула. Саша и Егор напряглись очевидно и разом. Смотрели одинаково на меня, словно хотели взглядами заткнуть мой глупый рот. Жаль, что не друг на друга, порадовались бы.
— Горничной в отеле на берегу, — я не стала шокировать эту чистую компанию своей посудомойкой.
Пауза. Хорошая, с выдохом кавалеров. Мне понравилось. Саша отмер и стал прощаться. Я глядела в веселые глаза Бригиты и улыбалась беззаботно. Просто так. Что и как смотрел Егор, проверять не стала. Обойдется.
День упорно не желал заканчиваться. Что-то случилось на центральном выезде из парковки торгового центра. Тревожные красно-синие огни Скорой помощи и полиции. В боковых проездах моментом образовались заторы. Стадо машин наглухо заперло себя в подземной ловушке.
Саша развернулся ко мне в салоне автомобиля. Я сидела сзади, скинув узкие туфли и вытянув ноги на сиденье. Он протянул руку между спинками и погладил меня по коленке. Заглянул в лицо. Я отвернулась.
— Ты весь день отворачиваешься. Что-то не так? — его пальцы пошли выше, к краям чулков.
— Там надолго? — я спрятала ноги за спинку водительского сиденья, игнорируя вопрос.
— Минут на тридцать-сорок, — он вздохнул. Не стал настаивать здесь. Вышел из машины. Открыл заднюю дверь, хотел пересесть ко мне.
— Я сбегаю в маркет, куплю своим конфет, — сказала я Саше. Выбралась на волю с противоположной стороны.
Сбегаю! Ха! На этих каблуках можно только стоять. Лучше — сидеть. Я медленно шла сквозь деловито-задумчивых людей, важно катящих перед собой железные телеги с едой и прочим. В некоторых сидели сосредоточенные дети. Следили, наверное, чтобы взрослые не забыли купить очередную хозяйственную хрень. Где же игрушки? Нелегкая занесла меня совсем не туда.
Андрей стоял возле стойки с мужскими сорочками. Один. Я замерла. Сегодня уже не удивлялась ничему. Он повернул ко мне лицо.
— Не может быть! — высказал он вслух нашу общую мысль. И подошел вплотную. Улыбался и смотрел. Снова туда, в то самое, темное место. Где пряталась моя душа.
— Я ничей, — улыбнулся он, вспомнив старое, забыв поздороваться, сразу к главному. — А ты?
— Я не могу, — призналась быстро, что бы не было соблазна. Игнорируя всякую логику, протянула руку, провела пальцами по его губам. Он поймал их, поцеловал. Я провела другой рукой по его груди, невольно задела ремень на поясе джинсов.
— Совсем нельзя? — он коснулся пальцем моих губ. Я поцеловала шершавую, теплую кожу. Смотрела в серые глаза заворожено. Желание пульсом билось везде. Он это ясно видел. Держал меня светлым взглядом, приковывал.
— Совсем, — я облизала губы, сглотнула слюну. Андрей взял мою ладонь и приложил к губам. Заметил кольца. Прямые брови приподнялись в вопросе. Сразу отстранился и оглядел с ног до головы, как будто только сейчас увидел. Задрал мою руку вверх и заставил сделать оборот вокруг себя, как в танце.
— Вот это да! Шикарно выглядишь. Замуж вышла или продала себя подороже? — он снова ухмылялся. Как-то не слишком добро. К себе уже не приближал. Но смотрел с заметным восхищением. — Или и то и другое?
— Не твое дело! — высказалась я. Своим откровенным цинизмом он снял с меня оторопь наваждения. Похоть осталась. Другое что-то спряталось испугано и жалко. Я отвернулась. Если в глаза ему не смотреть, то дышать становится определенно легче. Из примерочной в углу вышел толстый мужик, освободив место. Нет! А вдруг Андрей уйдет навсегда? Я не встречу его никогда-никогда? Я обернулась. Он стоял, смотрел на меня и думал тоже самое. Или нет? Или да? В кабинку втиснулась семья с детьми и ворохом цветастой одежды. Мы упустили шанс.
— Мне нужно купить… не важно. Прощай, — я направилась в другую сторону. Он поймал меня через секунду. Прижал к себе наконец-то. Я прятала лицо, не позволяя себя целовать. Вжималась в его горячее тело, что было сил. Желание стягивало нас неумолимо в одно целое. Он гладил меня по голове, целовал быстро и коротко в шею.
— Бросай все и пойдем со мной.
— Нет.
— Ты же хочешь, я вижу. Зачем мучаешь себя и меня?
— Нет.
— Я не знаю, что тебя держит. Я все решу. Не бойся. Все будет хорошо, я обещаю, — целовал и говорил негромко в ухо. Я упрямо покачала головой. Что он может решить, морячок, веселый покоритель борделей? Застыл. Почуял мою насмешку. Разозлился. — В последний раз предлагаю. Пойдем со мной.
— Нет. Нет. Нет, — я повторила три раза. Как заклинание.
— Тогда свидание окончено! — Андрей с силой оторвал меня от себя. Посмотрел сердитыми глазами, хотел что-то сказать, передумал, махнул рукой:
— Бывай здорова, Лола! Береги себя.
И ушел. Растворился в барахле и людях огромного магазина. Я собрала себя из кусков обратно в целое. Выпрямилась. Выдохнула. Отдел с игрушками ждал меня сразу через проход. Двое взрослых кавказцев громко цокнули языками, когда я продефилировала мимо в своем красивом платье на невозможных каблуках. Вот это правильно. Просто отлично! На душе, не смотря ни на что, переливалась веселая, честная отвага. Я удержалась на краю. Я выстояла. Никто не будет мной управлять. Только я.
— Вещи возьми, — напомнил Саша. Машина остановилась возле дверей маленькой гостиницы доброй Кристины. Всю дорогу обратно я делала вид, что сплю на заднем сиденье. Если он мечтал поговорить или еще что-нибудь, то у него не вышло. Между нами совсем ничего не случилось. Никакой ссоры. Никакого секса. Ни сегодня, ни накануне. Саша подозрительно спокойно принимал мои отказы. Не настаивал, словно действительно приехал только для того, что бы водить по магазинам. Всучить кольцо и признаться в любви. Улыбался сейчас и поглядывал на меня в зеркало заднего вида. Я замечала его глаза в отражении, прячась за спинки сидений. Не нравятся мне эти загадки. Скорей бы он уехал. Я взяла послушно ворох картонных сумок, поцеловала мужчину в щеку, ввернувшись в щель между сиденьями.
— Спасибо, — поблагодарила. Глупая, бесполезная, пафосная фигня. Куда мне все это надевать? Кому здесь показывать? Вышла вон и махнула рукой на прощанье. Бээмвэ, коротко бибикнув, черной тварью исчезло в ночи.
— Добрый вечер! — я вошла в кухню отеля. Бросила яркие пакеты небрежно к ножке стола. Прозрачную сумку с игрушками и конфетами водрузила на столешницу. Охи-ахи Кристины вокруг моего наряда. Радость Кирюши при виде сладостей и большой коробки с его любимыми пазлами. Красный монстр-робот — туда же. Словно домой вернулась. Как же это хорошо, оказывается. Плюхнулась на стул и прикрыла глаза.
— Кушать хочешь? — вечная фраза в этом добром краю.
— Да!
Час ночи. Дом спал. Никто не орал песни в соседнем заведении. Тишина. Ручка на двери осторожно повернулась. Заперто. Подергалась едва слышно туда-сюда. Костяшки пальцев ткнулись дважды в стекло. Я видела силуэт на фоне темноты. Проглотила смех. Ну?
— Открой. Это я, — попросил тихо Егор. Я хмыкнула и открыла. Еще днем, в ресторане сделала ставку, споря сама с собой. Пока текло вино по белой скатерти. Придет, не придет? Поставила новые, неудобные туфли и выиграла. Придется носить.
Никаких слов. Никаких вопросов и признаний. Быстро скинул спортивный костюм, разнеся свой запах по комнате. Кардамон, мята, что-то там еще. Целовал долго, тщательно. Не насмехался и не старался показать, кто здесь взрослый и главный. Как будто даже прислушивался, что мне нравится, как. Словно хотел угодить, доставить удовольствие. Зря переживает. После победы над собой в гипермаркете, меня устраивало абсолютно все. Я прервала его затянувшуюся прелюдию, сама накатала резинку на давно ищущий меня член, расставила ноги, как можно шире, притянула сверху. Схватила доктора за безупречный зад и втолкнула в себя до самого дна. Обняла руками и ногами, даже переплела их на его спине. Словно он мог сбежать.
— Да! Да! Да! — орала шепотом в соленую шею. Грызла плечо. Синяки останутся. Он не возражал. Все терпел сегодня. Держал себя честно на краю. Вдруг замер. Мое сердце стукнулось трижды в его грудь. Его не отвечало. Мгновенный ужас. Его толчок и снова ритм внутри и снаружи. Я выгнулась и долгожданный, премиальный оргазм освободил меня от долгого напряжения дня. Все. Я уснула, оборвав эти бесконечные сутки.