Сбор информации о ком-либо — дело не самое быстрое, тем более что процесс тормозила периодичность появления в городе Петра, но я все равно не ожидала, что за время Ванькиных изысканий «голубки» успеют разбежаться. Новость стала громом среди ясного неба. Разрыв инициировал Петр, в миллионный раз доказав, что сколько мужчину наручниками к кровати не приковывай — не удержишь.
Мы с Сергеем решили, что это дар небес и бессовестно напились при ребенке, но потом выяснилось, что все не так радужно. После разрыва с Петром Лона окончательно отдалилась. Если раньше после особенно трудных дней она бежала к нам, чтобы пообщаться с племянником, то теперь я вынуждена была даже звонить самостоятельно. Прошло больше недели, прежде чем я затеяла спасательную экспедицию, намереваясь вытащить сестру из дома. Выбор пал на боулинг. Лона его не любила, но, по правде говоря, ей бы в любом случае идти не захотелось, так отчего было не порадовать остальных?
Я не стала предупреждать или даже звонить в домофон: хотела застать сестру врасплох. Удалось. Войдя в квартиру, я нашла Лону лежащей на диване и тупо перебирающей каналы на телевизоре. Рядом валялась упаковка от приконченного пакетика арахиса. Отчего-то захотелось пойти в кухню и проверить, нет ли в раковине горы посуды, но я сдержалась.
— А ну вставай, — велела, глядя в осунувшееся лицо Илоны.
Она исхудала, волосы висели грязными сосульками, а плед, под которым бедняжка пряталась от враждебного мира, представлял собой совокупность кое-как соединенных ниточками дыр.
Лона лишь пожала плечами и снова уставилась в экран.
— Через двадцать минут, нас ждут в боулинге, — сообщила безапелляционным тоном.
Ладно, ждали нас через сорок, но, предчувствуя долгие препирательства, я приврала.
— Кто? — насторожилась сестра.
Раньше мы всегда ходили развлекаться в компании ребят из «ГорЭншуранс», но после того, как Лона бросила Егора, ее отношения с бывшими друзьями еще больше охладели. Пришлось, как обычно, вешать рыцарские доспехи на Ваньку. На этот раз он не стал прикидываться, что без проблем стоически перенесет общество двух ноющих девиц и предложил разбавить компанию Зоей. Я скривилась, но решила, что леди-монстр может обеспечить Лоне необходимый пинок, посему, да будет так.
— Я не пойду, — естественно, заартачилась Лона.
— Пойдешь как миленькая! — рявкнула.
Я попыталась содрать с сестры плед, но она вцепилась так, будто именно эта тряпка не давала мне вытащить Лону из дома. К счастью, истлевшая ткань затрещала и, наконец, развалилась на бахрому из ниточек.
Так мы оказались в боулинге. Сестра притворялась декабристом, которого ведут на расстрел, но помалкивала. Мне пока хватало. Наполеоновских целей я перед собой не ставила: достаточно было выбить из Илоны одну улыбку и половину имеющейся дури. Ну правда, ни один мужик, будь он трижды летчик, не стоит того, чтобы так по нему убиваться!
Стоило переступить порог, как я увидела Ваньку и Зою. Они уже переобулись, арендовали дорожку и состязались друг с другом. На мгновение показалось, что мегера снова обвинит меня в опоздании, но нет. На этот раз она промолчала. Отвернулась, размахнулась и играючи выбила страйк. Стоило порадоваться, что я пришла сюда не для того, чтобы ее побить. Хотя, такой удар деморализовал бы любого противника. Бросалась она, кстати, семикилограммовыми шарами.
— Смотрю, вы уже разогрелись, — подметила я вместо приветствия.
Но едва Ванька успел открыть рот, как вмешалась Зоя:
— Даже если бы мы этого не сделали, у вас никаких шансов, — сообщила она, будто по ее показательному удару это было не очевидно. А я не обиделась. На правду не обижаются.
— А давайте на коротенькое сегодня заключим перемирие, — кисло предложил Гордеев-младший, правильно расценив общий настрой.
— Ты тут не командуй! — отбрила я. — Тут и без тебя есть кому поругаться.
— Она мне не нравится, — подтверждая мои слова, буркнула Лона, стрельнув взглядом в Зою. Впрочем, ей в тот день никто не нравился. Надеюсь, включая Петра!
— Значит, будешь играть со мной, — жизнерадостно объявил Ванька.
А вот я его настрой не разделила! Зоя ведь такая дамочка, что за прорехи в табличке очков может и приложить шариком. Тем, что весит целых семь кило!
— Если что, я плохо дерусь. Будешь защищать, — поставила друга в известность.
— На меньшее я даже не рассчитывал, — съязвил он.
Лона, которой по праву самой несчастной отдали первый удар новой игры, понуро поплелась к дороже и начала выбирать шар. Очень неспешно. Наклони-и-ила, покрути-и-ила, приме-е-ерилась, взялась за следующий.
— Что это с ней? — не осталась в долгу Зоя.
— Не забивай голову, — отмахнулась я.
— Она рассталась с парнем, — пояснил Ванька и, одарив меня мрачным взглядом, поднажал: — Дружелюбнее.
Мы хором оскалились. Полагаю, любой парень, кроме Ваньки, после такого сбежал бы, но Гордеев-младший не робкого десятка. Всем своим видом демонстрировал, что не боится нашей коалиции.
— Ну рассталась, и что? — не поняла Зоя.
— Обычно такие события приводят к депрессии, — пояснила я для особо одаренных. Вряд ли это было дружелюбнее, но кроме Ваньки в чудеса никто из нас не верил. — Поэтому я решила вмешаться. На ее месте мне бы вечер в боулинге помог.
Если бы когда-то друзья это учли и не прокатили меня с дартс, я бы не позвонила одному политику и, вероятнее всего, не вышла потом за него замуж. Короче, пока Лона тоже за кого-нибудь не вышла, я привела ее за ручку в боулинг. А то у нее что ни кандидат, то монстр с белозубой улыбкой.
— Что ж это за парень такой, чтобы настолько убиваться? — философски поинтересовалась Зоя.
— Летчик, красавчик, кобель, — перечислила я особые приметы особи по имени Петр.
Ванька поперхнулся пивом, а вот его напарница окинула меня оценивающим взглядом.
— Ага, типаж знакомый, — хмыкнула она, стрельнув глазами в Ваньку. Тот закашлялся сильнее.
— Может, хватит меня обсуждать?! — возмутилась Илона.
— Ты не переживай, на этот раз разнообразия ради достается мне, — утешил мою сестру Гордеев-младший.
Лона смутилась и отвернулась. Кажется, выбрала шар, теперь замахивалась. Раз, второй, третий… Да, с таким игроком в боулинг, пожалуй, наиграешься!
— Нет, там куда более запущенный случай, — отмахнулась я запоздало.
Ванька предпочел сделать вид, что окончательно оглох.
— Да ладно!
— Зуб даю.
— Вы собираетесь играть или сплетничать?! — разозлилась сестра.
— Ты помалкивай, — посоветовал Ванька. — Целее будешь.
Лона насупилась, наконец, замахнулась в последний раз, и бросила шар. Долгие сборы с силами не помогли: тот сполз в желоб еще на половине дорожки. Сестра стоически перенесла неудачу и вернулась к нам за столик. Ей в утешение тут же выдали бутылку пива.
— Ну и что у тебя за фраер такой? Фотку давай, — потребовала Зоя у Лоны. — А ты иди играй, — велела она мне.
— У меня нет его фото! — попыталась откреститься сестра. Она не учла, что от некоторых леди, которые совсем не леди, так легко не отделаешься!
— У страдающего хрупкого цветочка всегда есть фото объекта страсти, — не поверила ей мегера. — Ты что думаешь, я его отниму или нашлю порчу? Так по что жадничаешь?
— У тебя плохой вкус на подруг, — сообщила Ваньке Лона и полезла за телефоном.
Тот обречено пожал плечами. Мол, а что делать? Жизнь такая! Я ему сочувствовала, честно, но не настолько, чтобы отказаться от обсуждения Петра. Спеша отделаться от своей очереди, я бросила шар почти не глядя и вернулась за столик.
Когда Лона сунула нам под нос фото своего возлюбленного, к экрану потянулись все. В том числе и Ванька. Следующие десять минут две не слишком симпатичные девушки громко и вслух обсуждали недостатки самого красивого мужчины из всех, кого они видели.
— Мне кажется, она бровь у него выше, — присмотревшись, заключила мегера. — Но вообще, как можно судить о красоте мужчины, пока он не снял рубашку? — задалась она философским вопросом. — Что можно понять по одной лишь физиономии?
Я бы с этим поспорила, но сбилась с мысли, когда Ванька не выдержал:
— Я пойду поиграю. Моя очередь, — сказал он и смылся.
— С каких пор ты стал таким стеснительным? — усмехнулась я. — В «ГорЭншуранс» все были уверены, что смутить тебя невозможно!
— Просто я равнодушен к мужикам без рубашек, — грамотно ушел он от ответа.
Мы с Зоей многозначительно и понимающе переглянулись. Дело было совсем в другом: мы его задели. Привыкший к безраздельному вниманию Ванька не обрадовался тому, что его сравнили с парнем Лоны. Впрочем, даже не так. Он не привык к проигрышам, а тут вдруг две девчонки: бывшая и безответно влюбленная — сидят и обсуждают другого. Наверное, было обидно. Клянусь, обижать Ваньку я не хотела. Единственной моей целью было спустить на грешную землю и идола сестры. Красавчик Петр или нет, он был просто парнем, которого можно обсудить в той же манере, что и остальных. И пусть Лона делала вид, что ей наши умозаключения совсем не интересны, — прислушивалась, не спорила и не защищала.
— Ну, давай ищи, — сунула Лоне мобильный Зоя. — Где он без рубашки?
— Я не буду показывать своего парня без одежды! — Помилуйте, она далее не отрицала, что у нее есть такое фото! Вот дурочка. Нет бы удалила. Так ведь наверняка временами поглядывала в телефон, поливая дисплей слезами.
— Бывшего, — напомнила мегера. — Это все меняет!
— Уля, серьезно, а что, если бы мы твоего мужа без рубашки рассматривали?! — попыталась возмутиться Лона.
— Видишь ли, мой муж не позиционирует себя как секс-символ и не позирует мне топлесс, кроме как дома в спальне.
Мне казалось, что это очень разумный и обстоятельный ответ, но Зоя не согласилась:
— Либо ты очень закомплексованная особа, либо у твоего мужа проблемы, — закатила она глаза.
— Либо это детсад, — парировала я.
Хотя про себя подумала: может, мегера права? Не просто же так надо мной глумились, стоило упомянуть синяки от наручников Лоны. Наверное, чтобы в наш век тебя не доставали с обвинениями в ханжестве, нужно напялить корсет, привязать мужа к кровати и сфотографировать со всех ракурсов. И только потом делать что хочется, живя спокойно. Настроение медленно поехало вниз.
Наверное, чтобы отвести от себя обвинения в занудстве и прочем, Лона добыла из недр телефона фото Петра без рубашки. И даже Ванька, который успел наиграть очки обеим командам, бросил ревнивый взгляд на дисплей. Я очень старалась не улыбаться, но не вышло.
— Ну, даже не знаю, — протянула Зоя. — Что скажешь? Может, еще ниже посмотрим на предмет изъянов?
Не выдержав, я расхохоталась на весь зал. Лона же, наконец психанула и попыталась забрать телефон. Зоя быстро среагировала, увернулась и начала листать фотки дальше, справедливо рассудив, что фотосессия с обнаженкой еще не закончена. Судя по ее репликам, так оно и было, но сама я смотреть не стала. Лично мне зрелищ хватило.
— Милая, — обратилась Зоя к моей сестре, проиграв, наконец, борьбу за мобильный. — Либо с тобой что-то не так, либо ты не очень умна! Таким самцам место не в кровати, а в музее. С такими спать нельзя. Ну или нельзя больше одного раза, — поправилась она, сделав скидку на все женские ошибки мира.
— Да, меня очень интересует твое мнение, — вконец разозлилась Лона.
— Я с таким служила года три назад. Он был настолько самовлюблен и избалован девами вроде тебя, что слова «нет» не понимал. Догадываешься, что с ним стало? Изнасиловал девчонку и попал под трибунал. На суде все твердил, что она сама хотела. Благо, его за этим делом застукали совестливые ребята, оттащили, а потом дали показания против. Только девчонке уже не помогло.
Повисло молчание, нарушаемое лишь пыхтением сестры. Она явно не была согласна.
— Саф, можно тебя? — позвал Ванька, давая Зое возможность добить Лону без моего участия.
Разговаривать в помещении Ванька не стал. К негодованию персонала, вывел меня на улицу прямо в ботинках для боулинга.
— Я хотел уточнить по поводу информации о Петре. Ты все еще ждешь ее? — уточнил он. — Или думаешь, что раз они расстались, то все?
Мне бы отказаться, но природная мнительность не позволила. А ведь могла бы, и обещание Сергею исполнила бы. Но оставаться на полпути — не мой метод, к тому же, по отношению к Ваньке это было нечестно. Пусть за работу заплачено, но знать, что ты потратил время на никому не нужное дело, бывает обидно.
— Да, конечно, — уверенно сказала.
— Думаю, это правильно, — кивнул Ванька. — Судя по тому, как ведет себя Илона, это не конец.
— Хоть бы ты был неправ.
— Хоть бы. Но обычно я в таких вещах не ошибаюсь, — поджал он губы. — Правильно сделала, что вытащила ее. Зоя бывает грубой, но Лоне не помешает услышать мнение постороннего человека.
— Спасибо за помощь, — поблагодарила я.
— Не за что. Еще бы в боулинг поиграть, и совсем идеально, — поддел он меня.
Тем не менее до нормальной игры мы так и не добрались.
Несмотря на разрыв отношения между сестрой и ее бессменным объектом страсти, информации от Ваньки я ждала с замирающим сердцем. Не представляла, чем мне теперь помогут знания о Петре, но все равно. Просто, понимаете, что-то с ним было очень не так. Это внутреннее ощущение поселилось во мне с первого дня знакомства. На своем примере (все-таки сравнительно психически здоровом) могу сказать, что будь я так приметна, как наш капитан, не стала выбирать такую еще и броскую профессию, никак не связанную с внешностью. Плюс, это не очень вязалось с полученным Петром воспитанием.
В общем, моей теорией было то, что с этим человеком что-то сильно не так, и он прилагает множество усилий для отвода глаз.
На этот раз мы с Ванькой встретились подальше от моего дома. Сергей бы точно не образовался тому, что я решила тайком покопаться в жизни его друга. Таким образом я впервые оказалась в охранном агентстве Ивана Гордеева и Зои как-ее-там-понятия-не-имею. Она, кстати, как раз отсутствовала по делам и не стала бы задавать неудобные вопросы. Я была более чем уверена, что Ванька ее в подробности этого заказа не посвящал.
Когда мы с Алексеем Сергеевичем переступили порог небольшого помещения, было почти обеденное время. Мне это не нравилось. Это значило, что либо Ванька очень не хотел светить своей подработкой, либо расковырял осиное гнездо и опасается втягивать в эти дела коллег. Я надеялась на первое, но объективных причин тому не находила. Вся контора, за исключением Зои, находилась у него в подчинении, так с чего бы опасаться ребят?
— Простите, вы к кому? — заметив со мной маленького ребенка, тут же насторожился один из сотрудников охранного агентства. Ну да, мнительный тип обнаружил инородный объект. Учитывая, что ему, по виду, едва перевалило за двадцать, скорее всего, для него так оно и есть.
— К Гордееву, к кому ж еще девицы с детьми ходят? — поинтересовалась, откровенно наслаждаясь реакцией парней. Вы уж простите, но в декрете не так много развлечений!
Помещение они арендовали небольшое, но на штат из четырех человек хватало. Ванька рассказывал, что в случае необходимости они добирали знакомых по найму, а официально руководили только двумя охранниками, коих я в тот момент лицезрела. Оба были очень молодыми и явно еще не охладевшими к своей работе.
— Саф, — высунулся из кабинета Ванька и поманил меня к себе.
Алешка обернулся на знакомый голос, дернул рукой и заехал мне по носу.
— Лешенька, сколько раз я говорила, что маму царапать нельзя, а не то папу посадят? — кисло поинтересовалась я у ребенка. Не в силах ответить мне так же язвительно, сын пропел что-то на диалекте, понятном одному ему.
Со стороны подчиненных Ваньки раздались сдавленные смешки.
— Ребят, будете возвращаться, захватите мне что-нибудь пожевать, — попросил «начальник» и посторонился, пропуская нас с Алексеем в кабинет.
Места было немного. Квадратов на двенадцать, но то, с какой гордостью Гордеев-младший оглядывал свои владения, искупало все их недостатки. Несмотря на аскетику обстановки, в кабинете было уютно. Стол, огромный шкаф, кресло для посетителей, тумбочка с большим цветком и диван. Обследовав последний, я направилась к креслу. Ванька снимал квартиру вместе с одним из двух подчиненных, и по этой причине вряд ли водил девиц домой. Будь я начальницей, ни за что бы не захотела, чтобы сотрудники знали, с кем, как и когда я сплю. Короче, на таком фоне диван выглядел более чем подозрительно, и, будучи собой, да еще с ребенком, сесть на него я не решилась.
Прикинув высоту стола и количество опасностей на квадратный метр, я решила, что можно выпустить сына из кенгуру. Стадию ловли лбом всех имеющихся углов мы пошли пару недель назад и теперь, вроде бы, передвигались, ничему не угрожая. А ребенку явно наскучило сидеть в переноске. Но, конечно, я Алешку недооценила: стоило сыну оказаться на свободе, как он решительно направился к цветку на тумбочке и потянулся, намереваясь стянуть тот на пол.
— Вот как с тобой появляться в приличном обществе? — застонала я в голос. — Ребенок, ты уверен, что ты Новийский?
Ванька рассмеялся:
— Этот вопрос скорее к тебе, — справедливо заметил он.
Алешка, который являлся настолько подробной копией Сергея, что даже свекрови не к чему было придраться, окинул меня явно подозрительным взглядом. Правильно, никакой он не Новийский. Самый что ни на есть Сафронов!
— Хочешь чего-нибудь? Ром, виски, коньяк, водка, — пошутил. – Но чай и кофе тоже имеются.
— Кофе, — милостиво согласилась.
Пока Ванька готовил мой заказ, я возилась с Алексеем. Пыталась пристроить ребенка так, чтобы никто не пострадал. Тот, разумеется, был недоволен ограничением на перемещения и пытался возмущаться.
— Ну а что делать, если ты маленький варвар? — спросила я у Алешки.
Тот что-то залопотал.
— По-моему, он только что рассказал тебе, что думает по поводу твоих обзывательств, — усмехнулся Гордеев. — Парень, я прав? — уточнил он у моего сына.
Тот в ответ снова выдал одному ему ведомую тираду.
— Думаешь? — дослушав до конца речь сына, поинтересовалась у того, с кем можно говорить на одном языке.
— Он сказал «баяй». По-моему, это «варвар», — пояснил Ванька. — Поздравляю, первое слово твоего ребенка — ругательство. Но могло быть и хуже, — утешил Гордеев и поставил передо мной дымящуюся чашечку кофе. Пахло обалденно.
Я даже возмущение растеряла.
— Вот это да, — поднесла я к носу чашку.
— Хороший кофе настраивает людей на мирный лад, — скромно подметил Ванька, обозначая, что идея задабривать посетителей таким образом принадлежит ему одному.
— Тогда тебе стоит поспешить с рассказом, — помрачнев, перешла я к сути визита.
Ванька замялся, но все же нехотя полез в стол, и я заранее распрощалась с остатками хорошего настроения.
— После сначала я решил последить за Петром. Куда ходит, что делает с кем встречается. Узнать расписание рейсов оказалось совсем несложно, он и не думал скрываться. Поначалу ничего интересного.
Ванька положил папку передо мной, позволяя посмотреть содержимое без лишних слов. Пришлось усадить сына на колени и попытаться не обращать внимание на попытки помять и порвать бумагу. Очень хотелось попросить у Ваньки веревку и связать неугомонного ребенка, но это негуманно. Оценив ситуацию, Гордеев все же решил поведать историю вербально:
— Ладно, слушай, — хмыкнул он. — Когда я только начал, Лона с Петром еще встречались, и о его прибытии твоя сестра знала. Пошли выпить в бар, выпили. Час, не больше. Сразу предупрежу: Петр выглядел скучающим, но был вежлив. Я сразу заподозрил, что в раю гроза, но это уже никакая не новость. Потом они пошли вместе в отель. Явно не впервые, поскольку Лона сама знала дорогу. Расстались часа через три, причем твоя сестра выглядела расстроенной. Ты была права: непохоже, чтобы ей нравились игры с наручниками. Оставшуюся часть ночи я караулить не стал, а потом понял, что зря. Только время проиграл.
На следующий раз Петр прилетел в тайне от Лоны. Встретился с Новийским. — У меня в этом месте сердце екнуло. Стало страшно, что Ванька узнал что-то и о нем, но нет. — Я честно пытался к чему-нибудь прикопаться, но из примечательного в их встрече была только стоимость алкоголя и пари на футбольный матч. Оказывается, они с Петром болеют за разные команды. Поздравляю, твой муж — ужасный зануда.
— Спасибо, — кивнула я.
Алексей в этом месте тоже попытался высказаться. Мы его внимательно выслушали, но не поняли. Впрочем, в мире есть множество людей, которым это не мешает высказываться. И зачастую они очень даже неглупы. Сын в хорошей компании.
— Сидели они долго и, вроде, никуда не спешили, но сразу после того, как Новийский уехал, Петр выскочил из ресторана и направился за город на такси. Я поехал следом. Местечко, куда он направлялся, примерно в тридцати километрах от Петербурга. С хорошей охраной. Пришлось сделать вид, что я заехал не туда вслед за такси, развернуться и припарковать машину в отдалении. Там забор, за ним большой коттедж и повсюду камеры. Пока я сидел в засаде, туда подъехало не меньше дюжины машин. Исключительно с мужчинами.
Последнее полностью соответствовало тому, что рассказывал мне Сергей. Почувствовав неладное, я громко вздохнула и закрыла папку. В ней хватало фотографий, и многие из них я предпочла бы смотреть в одиночестве. Надежда на то, что, встречаясь с моей сестрой, Петр воздерживался от похождений, осыпалась пеплом.
— Продолжаю? — уточнил Ванька.
— Конечно, — ответила я нейтрально и поднесла к губам остывший кофе.
— Информацию о том, что там происходит, я раскопал далеко не сразу, а уж скольких барышень пришлось опросить, прежде чем попалась сговорчивая… — с намеком протянул Ванька. — Это привилегированные вечеринки с участием проституток. Но ты и так это знаешь. А то, что ты не знаешь — там наркоты, как грязи. О существовании некоторых психротропов из того списка я даже не подозревал. Но, что интересно, все отмыто добела, все по обоюдному согласию. Дом арендован, налоги уплачены, девочки официально устроены в модельные агентства и эскорт-услуги. Как и наркотики, на любой вкус. Пользование не по часам. Членский взнос с астрономической суммой, а дальше «все включено». Но для определенной когорты людей первый раз бесплатно. Такой вот способ подсадить.
Я, не сдержавшись, вскрикнула:
— Ты был внутри?!
— Был, — пожал он плечами.
— И не потратил миллионы?
— Я же сказал: для определенных людей первый вход бесплатно.
— И ты… — начала.
— Представь себе, сын Николая Гордеева как раз из таких, — наслаждаясь моим замешательством, съехидничал Ванька. — Вспомнил твои слова и решил попробовать сослаться на свое происхождение. Гляди-ка, сработало!
Стоило бы улыбнуться, но я не смогла, вместо этого отвела глаза. Я даже знать не хотела, что и как было внутри этого особняка, и уж точно не желала марать этим Ваньку. В моем воображении он был слишком светлым и хорошим для такой грязи.
— Саф, не побывай я там, я бы ничего не узнал.
— Тебе не нужно передо мной оправдываться, — резковато выговорила я.
— Вот именно. Так не заставляй — сделай лицо попроще, — выразительно приподнял он брови, а я прямо уставилась ему в глаза и почувствовала себя еще более дискомфортно. — Это не какое-то местечковое заведение, там собираются очень известные люди. Коллеги твоего мужа, например. — Я дернулась, как от пощечины. Выходит, Сергей не мог не знать об этом месте. Не он ли дал Петру наводку? — Девицы, которых я видел в доме, судя по всему, не из числа элитных. В смысле, они выглядят дорого, явно проходят медосмотры и так далее, но они… бесправны. Их пичкают наркотиками насильно, чтобы соглашались на любые условия. — Я снова не выдержала и отвела глаза. — А вот мужчины могут выбирать. Во всяком случае, меня не пичкали, да и Петр, судя по всему, не ради них появляется. Может, слишком дорожит своим летным мундиром. Телефон в особняк не пронести, но мне удалось сделать несколько его снимков на небольшую камеру.
После этого Ванька сам перелистнул несколько страниц из папки и показал мне фото девушки. Один из снимков бытовой, видимо, с просторов сети, второй — из особняка. Знойная брюнетка с фигурой, о какой можно только мечтать. Все при ней. Пластика, вероятнее всего, тоже, но какая разница?
— Знакомься, это новая Илона, — скромно пояснил Ванька. — Зовут Жанна. Петр выбирает ее каждый раз на протяжении последних двух месяцев. Ее и еще пару девочек. Их — меняет. Иногда по-дружески делится богатством с друзьями. Кстати, последних у него там хватает.
Я сидела в полном ступоре, даже не знала, что сказать. Но Ванька не ждал никакой реакции. Просто продолжил:
— С одной из «сменных» девочек я поговорил. Она была обдолбанная, свое подставное имя вспомнила со второго раза, но капитана опознала легко. Сказала, что он любит, когда жестко, а поэтому почти никогда не остается с девочками наедине. Боится, что снесет крышу.
А с моей сестрой, значит… или не значит? Что еще позволяла ему Лона кроме наручников? Воображение услужливо нарисовало мне такую картинку, что затошнило. Я не выдержала, схватила Алешку и попыталась запихать его в кенгуру, но руки не слушались. Ваньке пришлось подняться и помочь мне.
— Саф, это не значит…
— Мне нужно время, чтобы успокоиться, — невежливо перебила я друга. — Я не могу сейчас это обсуждать.
Ванька смерил меня опасливым взглядом, будто боялся, что я могу наделать глупостей.
— Папку возьми, — напомнил он, когда я бросилась к дверям. — Почитаешь. Ты захочешь почитать.
Я поколебалась, не желая касаться этой гадости, но не зря же Ванька рисковал задницей. Я схватила папку и вылетела на улицу кометой. О том, что нужно было поблагодарить Ваньку или хотя бы попрощаться, я даже не вспомнила. В голове билась всего одна мысль: надо запереть сестру в квартире, а еще лучше — приковать к батарее. Наручниками, например. Ей ведь так нравится это щекочущее ощущение опасности, неправильности! Риск, адреналин. Гребаная каскадерка. Молодец, девочка, продолжай в том же духе! Интересно, не будь Лона сестрой жены Сергея, мы бы вообще нашли то, что осталось от нее после секс-игрищ с участием блистательного капитана?
Внезапно я четко осознала, кого мне напоминает Петр Днепров. Одного небезызвестного юношу, который продал душу за право оставаться всегда молодым и прекрасным, скатываясь все глубже и глубже в бездну.
В последний раз взглянув на папку сунула ее в бардачок машины в полной уверенности, что там она и останется.