— Ладно, не будем крайние случаи брать. Вечером костёр потушить или печку — чтобы точно никаких искр? Рыбу охладить? Воду — до состояния льда, а? Мы бы такой ледник с тобой забабахали, Валь! Можно будет как в морозилке всё хранить!
Глаза у Вали загорелись.
С огнём вышло неплохо. Немного медленно, но это, я считаю, от отсутствия навыков. В течение трёх минут дрова в печке погасли и остыли до едва тёпленького состояния, так что даже я спокойно перебирала их руками. В золе, правда, угваздалась. Для начала — весьма!
С водой было тяжелее. Валя покраснела, по лицу струился пот. За те же три минуты едва удалось снизить температуру в ведре на пятнадцать градусов. С учётом естественного остывания — ещё меньше.
— Так, мать! Вот тебе и направление тренировок. Учиться, учиться и ещё раз учиться!..
— Как завещал великий Ленин… — эхом откликнулась Валентина.
Приятно всё-таки, когда твои шутки и цитаты понимают.
Подневольные притащили первый стол. Валя засуетилась:
— Ой! Чего я сижу-то! Завтрак же скоро!
— Да не клопочись! Половина до обеда продрыхнет! И вообще, сперва в погребе проверь, может что осталось.
Валя понеслась, а её место немедленно занял выбежавший из кустов счастливый дед, вымокший просто до нитки. Даже кепка.
— Ну, рассказывай!
— Короче, тема такая. Могу плыть без вёсел.
— Типа силой мысли?
— Ага.
— А чего мокрый?
— Да, решил, понимаешь, с места рвануть красиво, — дед засмеялся, закрутил головой.
— М-гм. И в воду улетел?
— Но.
— А лодка?
— А лодка, ты представляешь, без меня остановилась сразу. По инерции может метра три проплыла.
— И ты таким макаром любое судно можешь двигать? Или только маленькую лодочку? С грузом-без?
Этот взгляд был просто бесценен.
— А есть на чём проверить?
— М-м-м… Вот там где вы с Галей первую лодку брали, должна лежать упакованная шестиместная. Поищи. Мелких можешь насадить для проверки, только спасжилеты на них надеть надо. Там же рядом всё это должно быть.
Побежал, побежал!
Вот и второй стол приехал. Надо всё-таки что-то с этим пианином (простите мой колхозный) придумывать. Попортится ведь на открытом воздухе. Жалко.
Примчалась Валя. Оказывается, осталось немного картошки и риса, из которых она сразу начала варганить какие-то чу́дные запеканки.
Я домывала остатки посуды.
Приползла Галя, налила себе попить и села за стол напротив:
— Ма-ать… Полечи меня…
Внутренне тянусь к ней.
— Ух ты! Это ты? Ты на расстоянии можешь? — эту фразу в разных вариациях мне сегодня предстоит услышать примерно ещё сорок раз.
— Теперь могу. Что-нибудь не очень сложное, типа похмелья.
— Круто!
— Ты мне скажи: откуда столько вина взялось? У кого-то подпольный склад что ли был?
— Да не-е-ет… Это всё дед с этим, синим…
— Оссэ?
— Ага.
— Так-так, с этого места поподробней, пожалуйста!
— Ой… Короче, дед и Оссэ соревновались кто кого перепьёт.
— Это я уже в курсе.
— Ну вот. Это уже под утро было. Я хотела маленько со столов убрать, а они выпили, ты представляешь — всё, что осталось крепкое! И давай у меня ещё просить. Я говорю: нету, хотите я вам компота налью?
— Ну?
— А этот Оссэ говорит такой: фигня это всё, тащи бутылку с водой! А все маленькие бутылки Киря уже унёс, я и налила в пятилитрушку. Он грит: вот так делай, смотри, — Галя провела рукой и вода в её кружке покраснела. — Ой!
— Та-а-ак…
— Короче, они хотели коньяк, а у меня выходило всё вино. Сперва красное сладкое. Потом в другой бутыли — красное несладкое, — меня начал разбирать смех. — Потом белое. Потом ваще шампанское! — я начала неостановимо ржать. — Ну блин всякое вино, восемь бутылей! Потом пришла Эйра, сказала, что вино хорошее и одну бутыль унесла. А деду с Оссэ велела спать, потому что уже перебор.
— Всё?
— Ага. Они вырубились прям сразу. Красное сладкое у меня лучше всего получается, попробуй.