С раздражением отодвинув от себя папку с бумагами, Малой поставил локти на стол и потер виски. Головная боль долбила череп вот уже несколько часов, не помогали ни сильные анаболики, ни порция любимого коньяка. Наряду с этой проблемой мучила и другая, куда более прозаичная — он чувствовал, что ему нужна разрядка и решительно поднялся из-за стола.
После расставания с Линдой женщины у него не было, и все эти дни он думал только об одном, вернее, об одной — о белокурой бестии, которая сводила его с ума. Девчонка что-то сделала с ним, мелкая ведьма, он не мог заставить себя трахнуть другую бабу, вот это-то и доканывало.
Время ползло к девяти часам, и Тим вдруг осознал, что часто стал поглядывать на настенные часы. В кабинете было душно, он рывком распахнул форточку, и несколько секунд вдыхал теплый летний воздух. Тянущая боль в паху не утихала, от этого мужчина злился еще сильнее. Пожалуй, сегодня можно смело забить на дела, он не в состоянии вообще думать о чем-то, кроме ебучего возбуждения.
В баре, как всегда, было шумно и весело. Но пить Малому не хотелось. В своей вотчине он редко развлекался, предпочитал левые кабаки, дабы не смешивать деловую часть бизнеса и расслабуху. Миновав эту часть клуба, он прошел в танцевальный зал, огороженный переливчатым стеклянным куполом, и подозвал охранника Дэна.
Парень не задавал лишних вопросов, и молча ждал указаний. У шеста крутилась аппетитная Маринка, и Малой замешкался, глядя на её откровенно выставляемые напоказ прелести. Девчонка была совсем молоденькая, немногим старше Златки, тоже белокурая.
— Шепни Маринке, чтобы после номера зашла ко мне, — наклонившись к Денису, крикнул он, и двинулся в обратном направлении.
Она уже вряд ли позвонит. Да ему по хуй… Щас он дождется красотку танцовщицу и оттянется на все двести процентов, может быть, это, бля, вытеснит из его головы всякие мысли о Златке.
Марина, предпочитавшая, чтобы её называли Марикой, появилась спустя минут двадцать. Вплыла в кабинет, грациозно толкнула ногой дверь. На девушке был распахнутый короткий пеньюар, под ним виднелось загорелое тело. Никакого места воображению, и Малой снова почувствовал раздражение.
Танцовщицы в его клубе не оказывали интимных услуг никому из гостей, это было под запретом, но каждая втайне мечтала, чтобы хозяин обратил внимание именно на неё, ведь это открывало новые горизонты в карьере. Да и кто отказался бы стать подружкой Черникова, и переместиться из кабаре в его спальню, а позже и в дом.
— Раздевайся. — коротко бросил мужчина, расстегнув ремень.
Маринка не заставила себя упрашивать, выудила упаковку презерватива, движением плеч скинула вещицу, и шагнула к нему на высоких шпильках босоножек. Припечатала к креслу, перекинула ногу через его колени, и чувственно потерлась попкой, выгнувшись назад.
От неё пахло одурманивающими духами, и Малой поморщился. Ему хотелось ощутить запах кожи Златы, прикоснуться к её шелковистым волосам. Руки помнили нежное девичье тело, и он закрыл глаза, чтобы не видеть перед собой большие литые груди Марики, и она приняла это как приглашение действовать.
Расправилась с пуговками на рубашке, стянула с него пиджак. Призывно поводила сосками по его голой груди, и сползла вниз. Встала на колени, освободила член, и принялась умело облизывать, бегая пальчиками по всей длине. Раскатала на него презерватив.
Это доставляло хоть какое-то удовольствие, и Тим устроился удобнее, опрокинув голову на спинку. Отдался чувственным ощущениям, намотал кудри Маринки на кулак, притягивая её голову ближе. Память подкинула недавнюю картину, он снова увидел стоявшую на коленках Златку, это она сейчас была с ним, её нежный ротик ласкал его стержень.
С его губ сорвался хриплый стон, он подался бедрами, сильнее сжав волосы девушки, и она ускорила ритм, захватила головку в кольцо губ, посасывая всё интенсивнее. Тим открыл глаза, неожиданно испытав острое разочарование, когда понял, что воображение сыграло злую шутку.
Отпихнул девицу, поднял на ноги, и усадил на себя, но, за мгновение до того, как его пенис скользнул в неё, затренькала мобила.
Маринка потянулась, чтобы заглушить звонок, но Малой её опередил. На экране высветилось имя той, что стала для него адской пыткой, и он спихнул стриптизершу с колен.
— Тим, ты не занят?
От неуверенного звонкого голосочка в динамике он окончательно вернулся в реальность. Неловко натянул штаны, и жестом велел Марике убираться.
— Нет, крошка, — блять, голос хрипел, и Тим прокашлялся, взъерошил волосы. — я щас… Щас я подъеду.
Ирина с затаенным страхом поглядывала по сторонам, и так, и эдак выстраивая разговор, но в голове творился кавардак. Она боялась, что Виктор обвинит её, хотя, если уж честно, то она и виновата во всём. Будь он проклят, и кто только рассказал ему о Златке?! Кто, кроме неё, знал правду о настоящем отце дочери?
Она и сама-то поначалу думала, что забеременела от Сашки Самохина, но, сопоставив дважды два, выяснила неприглядный факт. Когда Саня вернулся из армии, на встречинах были все их одноклассники и друзья, там-то Ира и переспала с Витькой, лучшим другом дембельнувшегося Сашки.
Она подозревала, что «спалила» её подруга Людка, которая всю жизнь точила на неё зуб, ибо была когда-то влюблена в Сашку, а женился он не на ней, а на Ирине. Точно, много лет назад Ира с пьяну призналась Людмиле, что залетела от Витьки, и та, видимо, ждала удобного случая, чтобы отомстить.
Виктор Карамзин после учебы в университете уехал заграницу, Ирина о нем успела забыть, ей-то было по хрен, кто настоящий папашка Златки. Ей и в страшном сне не могло присниться, что он вернётся спустя столько лет, и захочет встретиться. Речь наверняка пойдёт о Златке, она не сомневалась, потому что Людка на днях намекнула, мол, кое-кто очень жаждет увидеться с Ириной. И в тот же вечер ей позвонил Виктор…
Солнце раскаленным диском висело над крышами домов, и Златка щурилась, приложив к глазам ладошку. Малой вышел из машины, следом за ней двинулся к дверям супермаркета. Бабушка попросила купить продуктов, но денег у Златы было «в обрез», большая часть ушла на лекарства, хотя Галине она об этом не сказала.
Сама-то девушка могла и обойтись без сладкого, она давно привыкла питаться чем придется, и к конфетам относилась равнодушно. Но бабуля обожала шоколадные трюфели, да и фруктов надо было ей принести, поэтому Златка вытрясла свою копилку.
Когда она расплачивалась на кассе, Тим оттеснил её, и поставил на прилавок еще три пакета, что-то шепнул продавщице, и та вернула девчонке деньги. Злата нахмурилась, глядя, как Малой достает несколько купюр, толкнула его локтем.
— Тим, не надо! Я не люблю, когда меня жалеют, сама могу заплатить!
— Окей, давай сюда, — отобрал он у неё смятые банкноты по сто рублей, и сунул в карман пиджака. — считай, что за свои покупки платишь ты.
Она насупилась, но промолчала. От магазина до дома бабушки было рукой подать, джип они оставили у ворот, и Малой, подхватив сумки, догнал Злату у крыльца. Она покосилась на него, пропустила вперед, и вошла следом.
— Я думала, ты тоже затариваешься провизией… Тим, мне ничего не нужно!
Он пожал плечами, поставил пакеты на стол.
— Ну ладно, сиди голодная. Меня хоть накормишь?
— Ты что, всё это один слопаешь?!
— Составишь мне компанию. — усмехнулся он, и уселся на стул, вытянув длинные ноги так, что загородил весь проход.
Она вздохнула. Ну, как с ним серьезно разговаривать?
Она принялась суетиться у плиты, решив не спорить, пока он составлял продукты в старенький холодильник. Но всё же успела заметить, как её скомканные сторублевки перекочевали из его кармана на подоконник. На самом деле, Злата немножко растерялась, не знала, как себя сейчас вести, а в мыслях крутилось то, чего она одновременно хотела и боялась.
Ей почти девятнадцать, а она до сих пор девственница! Ради кого себя беречь, где вообще гарантия, что её принц когда-нибудь отыщется? Так и останется старой девой, а ведь в ней уже проснулась женщина, и тело требовало удовольствий, и её сводили с ума запретные желания, которые пробуждал в ней Малой.
Стёпка не раз говорил, что надо жить сегодняшним днём, а не заглядывать в будущее. И девушка твёрдо решила, что сделает то, что не давало ей покоя последние несколько дней.
— Тебе чай с молоком? — оглянулась Златка на гостя, и смутилась, поймав на себе его откровенный взгляд.
Тим стоял, скрестив ноги, и привалившись спиной к стене. Наблюдая за девчонкой, ловко перекладывающей глазунью со сковороды на тарелки, он выпал из реальности, и не мог отвести глаз от её точеной фигурки. Джинсы были свободными, и он мысленно представлял, какие у неё ноги, а когда она наклонилась, чтобы поднять упавшее вафельное полотенце, ткань обрисовала упругую попку, и Малой стиснул зубы.
— Тим! — возмущенно воскликнула Злата, поддев его тапочкой.
— М?
— Куда ты так упорно смотришь? — пряча усмешку, поинтересовалась она, поставив на стол две кружки с горячим чаем.
— Ты красивая. — просто сказал он, и, будто ни в чем не бывало, уселся на стул. — ну, чё застыла, давай ужинать, что ль?
— Давай… — улыбнулась девушка, старательно не глядя на него.
Есть он не хотел, машинально отправил в рот печенье, и смотрел на Златку. Она откусывала крохотными кусочками пирожное, подбирала язычком потекший джем с губ, и громко отхлебывала чай, а Тим, чувствуя, как его всё больше топит уже становившееся болезненным возбуждение, с трудом заставил себя отвернуться.
— Чё там бабушка, нормалёк?
— Пару дней полежит в больнице, — вскинула глаза Злата, и подвинула к нему вазочку с угощением, — ты чего не ешь? Накупил всякой всячины, давай, налегай!
— С чем они? — кивнул он на эклеры, и потянулся, чтобы взять.
Златка тоже дотянулась, собираясь разломить и посмотреть начинку, пальцы их соприкоснулись, и она замерла. Малой поймал её руку, наклонился через стол, и поднес к губам. Она вздрогнула, но не отняла.
— Ты, как испуганная маленькая птичка, всего пугаешься. — насмешливо произнес мужчина, и, глядя на Злату, ласково прошелся языком по ладошке.
Она промолчала, лишь плотно свела колени под столом, боясь снова тех ощущений, что вызывали в ней его прикосновения. Он почувствовал, как она задрожала, и прижался к её пальчикам.
— Блять, ты, в натуре, всего боишься… Тебя никто никогда не обнимал, малыш?
— Нет… — чуть слышно призналась она, и вскочила, опрокинув стул.
Малой тоже поднялся, шагнул к ней, и она ухватилась за края стола позади себя.
Он надвигался прямо на неё, и Златка напряглась. Вся её решимость испарилась, нарастала паника, и она начала мелкими шажками отходить в сторону, не сводя с Малого расширенных глаз. Он вытянул руку, упер в косяк, и преградил собой выход из кухни. Златка закусила губу, почти не дыша.
— Крошка… Я же обещал, что ничего тебе не сделаю, — негромко сказал Тим, и притянул её к себе другой рукой. — меня тебе бояться не надо.
— Я и не боюсь, — храбро возразила она, отцепила пальцы от стола и несмело положила на грудь мужчины, потеребила лацканы распахнутого пиджака. — и вообще, ты не обязан вечно меня спасать. Я же ходячая неприятность.
— С этим, бля, не поспоришь, — хмыкнул он, пропустив её волосы между пальцев. — ну, тогда я сваливаю? Тебя точно можно одну оставить?
— Я уже не маленькая, — напомнила Злата.
Прозвучало это весьма двусмысленно, и оба это поняли. Златка покраснела.
— Да я как бы в курсе…
Она хотела что-то сказать, но Малой запрокинул ей голову, и её губы оказались в его власти. Легким не хватало воздуха, тело мгновенно отреагировало на поцелуй.
Она уговаривала себя, что хватит по-детски трястись рядом с мужчиной, но разум кричал об опасности. Слишком остро стояла эта наболевшая тема её невинности, и это создавало определенный барьер. У неё перехватило дыхание, когда Тим прижал её к стене, и коленка его раздвинула её ноги. В животик явственно уперлось твердое мужское естество, и на неё навалилась слабость.
Теплые умелые губы переместились на шею, Малой откинул её волосы на спину, оттянув край футболки, влажно поцеловал обнаженное плечо. Златку охватила сладостная томительная истома, вяжущая нега скатилась меж бедер.
— Тим… — жалобно проскулила она, вцепившись в его руки, задиравшие футболку.
— Тише, крошка, я не украду твою девственность, расслабься… Доверься мне… — ласково, невнятно отозвался он, рывком стащив вещицу.
Она закрыла глаза, страшась разбираться в том, какие сейчас ощущения её одолевали. Всё, что было важно, это его нежные ладони на ягодицах, его губы, целующие голый живот. Кожа горела, посылая нарастающие токи удовольствия к интимному местечку, и Златка шире развела ноги, выгнулась, теснее прижавшись к Малому.
Он опустился на колени, вдавив её в стену своим весом, стащил джинсы, и девушка, стесняясь собственной наготы, зажмурилась, крепче держась за его плечи. Она не знала, что он собирается делать, но не препятствовала чувственной игре. Трусики намокли, от этого ей было немного стыдно. Тяжелое дыхание Тима опаляло бедра, побуждая мурашки бежать по коже.
Он подался к ней ближе, припал языком, сквозь ткань, лаская промежность, и Златка не смогла сдержать стон. Это было обалденно приятно, но, как оказалось, главное ждало впереди.
Сдвинув простенькие белые трусики в сторону, он открыл своему взгляду нежные малые губки, накрыл их ладонью, раздвинул. Втянул в рот набухший клитор, и она вскрикнула, с силой прихватив губу зубами. Тело окунули в плавящуюся лаву огня, и Златке чудилось, что вся она стала невесомой, и её куда-то понесло, в неизвестность.
Язык Малого проделывал невероятное, заставлял её выгибаться, вонзать ногти в его спину, то легонько кружил вокруг чувствительного бугорка, то замирал, приплюснув. Златку качало на волнах наслаждения, что-то разбухало в паху, щекочущее, безумно приятное, и она испуганно дернулась, когда её сотрясло в сильных конвульсиях оргазма.
Тим поднялся, отвернулся, держась за косяк, и Злата не осмелилась шелохнуться. Она понимала, что он остался обделён, а ей подарил райское наслаждение, не заботясь о себе, и мучительно подыскивала слова. Наконец, сипло пролепетала, тронув его за плечо:
— Тим… А как же… Ну, мы же с тобой…
— Забей. — бросил он, и в голосе его ей послышалась мука. — спокойной ночи, малыш.
Он ушел, вскоре за окнами стих гул двигателя машины, и Златка одеревеневшими руками привела себя в порядок. Её трясло, в голове роились разные мысли, и она чувствовала себя эгоисткой. Ну, как же так? Почему он остановился на этом, даже не попытался уложить её в постель? Она бы и не противилась, сама же хотела, чтобы это случилось.
Ответов не нашлось, и девушка, чтобы хоть чем-то занять себя, не сойти с ума от размышлений и загадок, начала прибираться в доме…