Злата до последнего надеялась, что сможет поговорить с матерью хотя бы в день похорон, убедить, чтобы она перестала видеть в ней чужого человека, но Ирина ни разу так и не подошла. Держалась холодно, сухо принимала соболезнования от соседей бабушки, а на дочь даже не взглянула, и девушка чувствовала себя совершенно никому не нужной.
До того момента, когда на кладбище вдруг появился Малой…
— Ты как? — ни на кого не обращая внимания, притянул он поникшую Златку к себе, и поцеловал в висок.
В его объятиях она сразу ощутила уют и тепло. И благодарно посмотрела на него.
— Нормально… Я теперь совсем одна, Тим.
— Нет. У тебя есть я.
Сказано это было так, что она тотчас же поверила. Всхлипнув, порывисто уткнулась в его грудь, и обхватила обеими руками. Ей было всё равно, что подумают окружающие, главное, что желанный мужчина рядом, и не отталкивал её. Как бы она хотела, чтобы Тим был с ней всегда, в любое время дня и ночи…
— Поехали отсюда. — он взял её за руку, и повел к воротам. — твоя маманя собирается поминки делать?
— Да. Там уже стол накрыли. — грустно сообщила Злата, оглянувшись на горстку немногочисленных людей, оставшихся у памятника. — только меня вряд ли пустят, она всем наврала, будто это я виновата в смерти бабули.
— Забей. — Тим распахнул дверцу джипа, и взглянул на зареванную Златку. — слышь, крошка, я тебе уже говорил, чё б не случилось, можешь на меня рассчитывать. Щас у меня напряги кое-какие, ты просто подожди чуток, утрясу всё и займемся твоими проблемами. Хату подыщем, работу приличную, не хуй тебе у Боба делать. Обещай, что больше не пойдёшь к нему.
Злата нахмурилась, отвела взгляд, и прикусила губу. Если не появится завтра в ресторане, а Борис поймёт, что она решила уйти, он ведь разозлится. А Злата очень хорошо помнила его неприкрытую угрозу в адрес Малого. Девушка мотнула головой.
— Нет, я сама со своими проблемами разберусь, Тим. Пожалуйста, не вмешивайся!
Они сели в машину. Малой побарабанил пальцами по рулю, о чем-то размышляя.
— Я щас не понял… Ты чё, будешь и дальше работать у этого мудака?
— Буду. — упрямо сказала она, глядя в окно. — и хватит об этом. Тебе не всё равно?
Вместо ответа он резко взял её за подбородок и заставил повернуться к нему. Златка прищурилась.
— Чё он тебе натрепал? Посулил баснословный гонорар?
— Тим, какая разница! — начала злиться она, не желая признаваться, что причиной всему он сам. — перестань меня допрашивать! И вообще, я не твоя девушка, не смей мне указывать!
— Точно. Не моя. А чья ты, бля? — в его тоне ей послышались ревнивые нотки, и Златка ощутила, как сладко сжалось сердце от осознания, что Малому она небезразлична.
— Ничья… — тихо произнесла она, сбросив его пальцы с подбородка. — я ничья, ясно?
— Ладно. — к её досаде, легко согласился мужчина, и потянулся к панели управления. — и хрен с тобой, ничья девочка. Да чё я с тобой вожусь?! Ты ж взрослая, да? Давай, сама разруливай свои проблемы, мне по хуй. Куда тебя отвезти?
— Тим, ты не так понял. — попыталась сгладить свою агрессивную позицию Златка, тронув его за колено. — ты нужен мне! Ты мне очень помогаешь, правда, а я… Я не знаю, как смогу тебя отблагодарить.
— Скажи «спасибо большое, Тим.», и всё, разбегаемся. Мне на хер не нужны всё эти твои ебаные заморочки, усекла? — усмехнулся Малой, не спеша трогать джип с места.
Она упрямо насупилась.
— Поедем к тебе… — выдала то, что боялась сказать с самого начала их назревающей ссоры, и подалась к Тиму ближе. — мне ведь некуда пойти, мать на порог не пустит, заявила, чтобы ноги моей не было в бабушкином доме.
Он молчал, и Злата, вздохнув, добавила:
— Если я тебе надоела, отвези меня к Стёпке…
— Вещи собери, у меня поживёшь. — с непонятной ей враждебностью бросил он, яростно провернув ключ в замке зажигания.
Подбежавшего мужчину Злата заметила поздно, когда огромный джип уже сорвался с места. Это был тот незнакомец, который упорно хотел о чем-то поговорить с ней у ресторана, и её снова обуяло беспокойство. Откуда он здесь взялся, что ему от неё надо? Стоит ли рассказать Тиму или лучше не грузить его очередной оказией?
Тут-то и дошел до неё смысл сказанного. Она недоуменно уставилась на Тима.
— Как это — поживу у тебя?
— А тебе есть куда пойти?
— Нет, но-о… — Злата не придумала, что еще ввернуть, и умолкла, нервно сжимая и разжимая пальчики.
— Короче, не усложняй. — поморщился Малой. — ты меня услышала? Я тебя не брошу, не бойся, крошка, прорвёмся. Ну? Обещаешь, что не сунешься к Бобу в логово? Я устрою тебя куда-нибудь, помозгуем на досуге, есть вариант. Ты ж на пианино классно бренчишь.
— На фортепиано. — поправила Злата, а потом, чуть подумав, сдалась, и передернула плечами, — ладно, к Бобу я не пойду. Мне и самой там не очень нравилось, он такой противный!
— Приставал? — сквозь зубы поинтересовался Малой, пытливо глянув на неё.
— Нет. — соврала Златка, и отвернулась, чтобы спрятать смущение. — просто он мне не нравится.
— Щас зарулим за твоими вещами, если маманя начнёт хуйню пороть, позовешь меня. — напутствовал мужчина, обняв её. — и не кисни, бэби, я ж с тобой. А со мной можешь ничё не бояться.
Это вселило в неё надежду. Если Тим готов быть с ней до конца, может, он тоже понял, что между ними крепнет нечто большее, чем простое влечение? Златка-то была убеждена, что влюбилась в него, но признаваться в этом пока не хотела даже самой себе. И теперь только от неё зависело, сумеет ли она завоевать его сердце, и девушка собиралась действовать решительней…
Вопреки ожиданиям увидеть огромные хоромы где-нибудь в центре города, Златка удивленно осмотрелась, переступив порог трехкомнатной квартиры. Район был спальным, вокруг выстроились новостройки, и, в отличии от улицы, где жили они с Ириной, тут царила чистота и не было бомжей, неизменно ошивающихся возле дверей подъезда.
— Держи, не посей, смотри. Придется менять замки.
Тим бросил ей в руки ключ, и Златка машинально сунула его в карман джинсовой курточки. Вспыхнула люстра, освещая просторную гостиную, на стене между камином и окном заплясали радужные огоньки.
— Ну, чё застыла? Не стесняйся, прошвырнись по дому, глянь, где и что. Голодная?
— Немного… — призналась она. — давай я ужин приготовлю?
— Щас посмотрим, чё у нас в холодильнике имеется. — усмехнулся он, и она, бросив дорожную сумку, поспешила за ним на кухню.
Вспоминать о том, как проводила её мать, Злате было неприятно. Впрочем, ничего нового, Ирина устроила целое представление перед теми, кто пришел помянуть бабушку, кричала, что Златка воровка и бессовестная тварь, швыряла в неё одеждой, и под занавес демонстративно плюнула вслед. Больше всего девушка жалела, что Тим стал свидетелем этой безобразной сцены, но вмешаться она ему не разрешила, опасаясь, как бы он в порыве ярости не прибил мать.
— В магазин сгоняю, полчасика подожди. — с досадой произнес Тим, когда обнаружилось, что на полке лишь кусок сыра и брокколи в упаковке. — дверь за мной запри, никому не открывай. Короче, отдохни, в ванную сходи.
— Нет, я с тобой! — спохватилась Злата, бросившись к нему.
Малой улыбнулся, привлек её к себе и погладил по волосам. Ему безумно нравилось касаться золотистых прядок, они напоминали мягкий шелк. Зарывшись пальцами в густое богатство девушки, он нежно припал губами к её шее.
— Ты чего? Я ж недолго, мне еще в одно местечко надо зарулить.
— Не уходи… Пожалуйста. — прошептала она, прижавшись к нему. — мне страшно, Тим! В тебя стреляли, а вдруг этот мужик… Вдруг он следит за мной, чтобы добраться до тебя?!
Она тут же пожалела, что проговорилась. Малой поднял голову, в его глазах Злата прочла немой вопрос.
— Какой, бля, мужик?
— Он подкараулил меня возле ресторана. Вчера вечером. И сегодня был на кладбище. — нехотя выдала она, легонько очертив ладошками его плечи.
— Ты его раньше видела?
— Нет. — подумав, уверенно сказала она, и заглянула в его глаза. — Тим, я здесь одна не останусь!
Отодвинув её, Черников выудил из кармана куртки телефон, сбросил кожанку, и набрал чей-то номер. Из первого разговора Злата поняла, что звонил он Генке, и напряженно прислушивалась. Малой попросил друга заехать с утра и упомянул о сказанном ею, а потом подмигнул ей, и заказал на дом суши, бутылку вина и, отойдя, сделал последний звонок. Когда он вернулся, девушка деловито вытряхивала пепельницу в мусорный мешок, и забавно морщила носик.
— Любишь суши? — поинтересовался Тимофей, усевшись на подоконнике.
— Ого! Ни разу их не ела, и даже не знаю, что это такое! Название только слышала. — улыбнулась она, чувствуя облегчение, что он никуда сегодня не поедет, а ведь Златке очень хотелось побыть с ним вдвоем и забыться, — мы будем, есть еду из ресторана?!
— Ага. Ты ж меня за нормальной жратвой не отпускаешь. — хмыкнул он, откровенно рассматривая её.
Злата еще усерднее принялась мыть под струей воды кружки, составленные в раковину, но буквально спиной ощущала, как от его взгляда тело послушно просыпается, потихоньку начиная пылать в сладостном огне желания.
— Я за тебя боюсь, Тим.
Он уставился в окно. Двор был укутан тенями, с каждой минутой они удлинялись, заполняя собою всё пространство. Малой зевнул.
— Да ладно. Чё за меня бояться-то? — беспечно отозвался, взглянув на девушку.
Она перестала вытирать кружку, и замерла, взявшись руками за край раковины. Он подавил дикий порыв подойти к ней и обнять, почувствовать её тепло, а потом долго вдыхать сладкий аромат кожи. Малой вдруг начал замечать за собой странную вещь. Он стал зависим от своей привязанности к блондиночке, и, чем больше с ней общался, тем сильнее она была ему нужна.
— Тим, я… — она несмело шагнула к нему, собираясь с духом перед признанием, и он обхватил её коленями, подтянул ближе.
— Ну, говори… — шепнул, шутливо потерся носом об её вздернутый веснушчатый носик.
— Я тебя люблю.
Ей показалось, что она произнесла это совсем невнятно, и Малой не расслышал. Втайне надеялась, что так оно и было, и, не зная, куда девать глаза, низко опустила голову, нервно блуждая дрожащими пальчиками по его бедрам. Повисло молчание, и эти несколько мучительных секунд длились целой вечностью.
— Ладно, не говори ничего хорошо? — разочарованно вздохнула Златка, и обняла его крепко за шею. — просто хочу знать, что с тобой всё в порядке, что ты жив, что ты…
— Эй… — вмешался Малой, взяв её личико в ладони.
— Что ты думаешь обо мне… Иногда. — закончила она упрямо, и всхлипнула, уткнувшись в его грудь. — у меня никого нет, Тим… Только ты. Мне сейчас так одиноко и страшно. Я боюсь, что завтра проснусь, а тебя не будет. Что ты больше не придешь, и никогда меня не обнимешь. Что тебя не будет, как…
Она шмыгнула носом.
— Как бабушки…
Черников молча прижал её к себе. Признание ошеломило, хотя он уже догадывался, что златоволоска скажет нечто подобное. Он не заморачивал голову, что ответит ей, потому что всё это было пройдено и не раз. Женщины открывали ему душу, Линда тоже уверяла, что любит, да и другие сыпали такими словами. Он не верил ни одной из них.
Но Злата заставила его поверить. В ней не было хитрости или притворства, это-то, блять, и влекло его к девчонке — её простодушие и наивность. Он понимал, что в эту минуту она очень ждала от него тех же слов, на которые осмелилась сама, но Тим не произнес их.
Не потому, что это было сложно, сказать-то, мать вашу, казалось проще пареной репы. Он не до конца разобрался в себе, и лишь неохотно признавал, что что-то чувствовал к Златке. Это что-то, возможно, и была любовь, пока углубляться в размышления Малой не желал.
— Пошли-ка… — сжав руку девушки, он направился в ванную, и Злата послушно двинулась следом, дыша ему в плечо. — ты устала, крошка. Щас немного расслабишься, а потом хорошенько выспишься.
— Не уходи, Тим. — попросила она, шагнув в просторное помещение, отделанное красивым матовым мрамором.
— Да никуда я не ухожу. — он оглянулся, пустил воду, и выпрямился, глядя, как прозрачные струи мощно бьют в нежно-голубую емкость.
— Я не об этом. — стеснительно улыбнулась Златка, прислонившись к прохладной стене, и убрала с плеча волосы. — давай вместе… Ну…
— Хочешь, чтобы я тебе спинку потер? — усмехнулся мужчина, рывком стянув с себя футболку.
Она последовала его примеру, стащила черное простое платье, и осталась в белье. Из-под кружева бюстгальтера выглядывали нежные округлости грудок, и Малой тотчас посмотрел туда. От Златы его отделяло несколько шагов, он преодолел их разом, и она прерывисто выдохнула, утонув в его объятиях. Под нетерпеливыми руками мужчины у неё по телу разлилась приятная нега. Освободив упругие холмики от лифчика, Малой не смог удержаться, наклонился и захватил губами мягкую горошинку соска. Лизнул, чуть прикусил, и она стала твердым камушком. Он толкнул Златку на край ванны, и взялся за свои джинсы.
Тихий плеск смешался с шуршанием одежды, на пол полетели скомканные черные трусики, затем мужские штаны и боксеры. Наугад нащупав кран, девушка перекрыла поток, перелезла через высокий бортик и осторожно опустилась в воду. Тим тоже перебрался в ванну, нашарил на полке тюбик с пеной и вылил половину.
Златка чихнула, поймав мускусный запах.
— Иди ко мне, моя девочка… — хрипло позвал Малой, устроился удобнее, и усадил её на свои бедра.
Некоторое время жадно любовался её точеными плечами с россыпью родинок, и Злата с таким же жадным упоением наблюдала за ним, чуть прикрыв глаза. Сколько мучительного желания прочла она в его горячих глазах, сейчас напоминавших непроглядную ночь…
— Красивая… — прошептал Тим, набрал пригоршню пушистой пены, и медленно растер по грудям Златы. — ты очень красивая, малышка… Я с ума по тебе схожу. Чувствуешь? Хочу тебя безумно…
Схватив её ладошку, положил на свой стержень, и Златка, мило покраснев, закусила губу, робко исследуя его со всех сторон. Малой стиснул зубы, возбуждение нахлынуло так внезапно, что ему стоило больших усилий сдержаться и не наброситься на блондиночку. Смыл ароматную шапку с её кожи, неистово припал губами к ключице, переместился ниже, целуя ложбинку меж холмиков.
В эти минуты ни о чем другом он думать уже не мог, им овладело сумасшедшее вожделение, всё, что было важно, это желанная девочка в его объятиях, и пусть бы весь мир катился к чертям.
Златка, осмелев, начала действовать увереннее. Сначала легонько обхватила внушительный пенис крохотными пальчиками и стала нежно поглаживать, а потом быстрее покручивать, пустила в ход вторую руку, не догадываясь, какую бурю ощущений вызывали у Тима её неопытные ласки.
Он откинулся на бортик, блаженно смежил веки, дыша ртом, и девушка испуганно ойкнула.
— Что-то не так, Тим?
— Нет… — с трудом вынырнув из обволакивающей истомы удовольствия, прохрипел он, — всё айс, крошка… Ты просто чудо.
— Тебе нравится? — с наивной прямотой спросила она, и, подсунув руки под его ягодицы, заставила приподняться.
— Очень нравится, сладенькая… — Малой открыл глаза, удивленно воззрившись на неё, — ты чё делаешь?
Она облизнула пересохшие губы, и, встав на колени у него между ног, смело окинула его голый торс, взглядом. Коснулась кончиками пальцев тугого пресса, провела ноготком до мягких мокрых волосков в паху. Не зная, как сформулировать то, на что только что собралась рискнуть, застенчиво улыбнулась.
— Это правда, что мужчинам нравится, когда девушка…
Тим нахмурился.
— Ну… — не в силах выдержать его пытливого взгляда, отвела глаза, и ласково пробежала ладошкой по его набрякшему стволу. — вот так… Я видела, как кое-кто из девчонок делал это Стёпке…
Он хотел остановить её, прекрасно понимая, что она сама не соображала, какую опасную игру затеяла, но смог выдавить лишь сдавленный стон, когда пухлый ротик неумело захватил его стержень, и, язычок, приноравливаясь, нежно скользнул к головке.
Златке было и страшно, и любопытно. Такую смелось в себе она познала впервые, и жутко стеснялась, поглядывая украдкой на Малого. Но он не смотрел на неё, а лицо его исказила почти болезненная гримаса наслаждения, и девушка усердно продолжала свое занятие. Неожиданно обнаружила, что очень сильно возбудилась, проделывая то, о чем еще недавно даже думать не смела, и неловко заерзала, пытаясь избавиться от невыносимого пылающего жара меж бедер.
Её приподняли, и Златка, судорожно втянув ртом воздух, послушно оседлала мужчину, и приникла губами к его губам. Никто не вспомнил о контрацепции, они оба были поглощены друг другом настолько, что всё прочее отодвинулось на второй план…
— Тим… — обессиленно рухнув на него, прошептала Злата, и он резко выпрямился, по-прежнему удерживая её на своих бедрах. — тебе не понравилось?
— Слушай, хватит комплексовать. Всё было здорово, как всегда.
— Я есть хочу… — призналась она, осторожно вылезая из ванны, и замерла, испуганно вздрогнув от пронзительного дверного звонка. — ой, кто-то пришел!
Тим кинул ей махровое полотенце, облачился в черный боксерский халат, и привлек Златку к себе. От нее пахло его мускусным запахом, мокрые волосы облепили голую спину, и он страстно прижался губами к плечу девчонки.
— Одевайся. Пойду, посмотрю, чё там за гости.
На пороге возник Генка, и было понятно, что он пьян вдрызг. Пошатываясь, крепко держа в руке початую бутылку виски, он ввалился в прихожую, с кривой усмешкой глянул на друга, и принялся отвинчивать пробку.
— Слышь, харэ накачиваться. Тебя вон, и так скоро лёжа будет штормить. — отобрав у него спиртное, Малой помог ему добрести до дивана, и Гена тяжело плюхнулся на него.
— Не надо меня взглядом убивать, сам знаю… Сам знаю, что я скотина. — ухмыльнулся Генка, свесив голову на грудь. — Мудак ты, Тимоха. Самый… Настоящий му-у-удак.
— Ага. Считай, просветил, как батьке ебаться. — хмыкнул Тим, легонько поддев его босой ногой. — ты чё, бля, наклюкался-то? Чё за повод?
— А нет. — беспомощно развел руками Геннадий, икнув. — нет, с-сука, повода. Это ты… Это видел?
С трудом приподняв свинцовую голову, он резко выкинул вверх поднятый средний палец, и снова обмяк.
— Линду я… Любил. — неожиданно выдал то, от чего Малой обалдел. — любил я её, понял? А ты… Ты, ублюдок, её убил… Это ж ты, Тимоха… Ты, су-у-ука, виноват…
Тим ошарашенно смотрел на пьяного друга, а в голове шла напряженная работа. Он даже понятия не имел, что у Генки могли быть серьезные чувства к Линде, тот и глазом в её сторону не косил. Или он брякнул это, чтобы задеть его? Тогда возникал вопрос на хуя ему это надо?
— Слышь, Геныч, ты заканчивай хуйню гнать. — еще сохраняя невозмутимость, сказал Малой, и попытался уложить гостя на диван. — короче, проспись, потом побазарим.
Но Генка, как сразу же выяснилось, был настроен агрессивно, и спать не собирался. Неловко завалившись на бок, он выдернул из-под куртки пистолет, и направил в живот Тима.
— Побазарим счас… Мертвые, Тимоха, увы, молчат, с-сука.
— Ты чё, охуел? — сквозь зубы процедил Малой, начиная яриться, но стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать Генку к еще большей враждебности. — убери ствол, придурок. Нашел, бля, игрушку…
— Рот захлопни, Малой. — осклабился Гена, внезапно приняв ровное положение, и по-прежнему вдавливая дуло под ребра друга, и только заплетающийся язык выдавал его состояние. — з-за-аткнись, мудак, и слушай… Мне верный чел шепнул, что ты знал. Знал, что Линда хотела отрави-иться, ты, с-сука, знал, и… Ни хера не сделал! Правда это? Пр-равда?!
— Она мне ничё такого не докладывала. Чего ты хочешь, Геныч, а? Грохнуть меня?! Ну, давай, чё тянуть кота за яйца, давай, ска, жми на курок! Ты ж, бля, друг мне?! Друг или нет?! Кто ты, сука, по жизни, Геныч, а?! Ну?! Вышиби мне мозги, ссыкло поганое, харэ тут демагогию разводить и сопли размазывать!
Генка опешил, когда рука Малого стальной хваткой стиснула его пальцы, и невольно дернулся, силясь высвободиться. Хмель мгновенно выветрился, лишь в голове слегка шумело, и к горлу подкатывала тошнота.
Испуганная криком Тима, из ванной выскочила Златка. Поначалу она не поняла, что происходит и бочком начала приближаться, расширенными глазами наблюдая за мужчинами, тут-то и грянул приглушенный хлопок…