Лики любви и ненависти - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 2

Он смотрел, как она уходит по пустой улице. Она держалась очень прямо, красное перо на шляпке было устремлено к небу, она вдруг обернулась, чтобы улыбнуться ему.

   — Меня зовут Поль, — сказал он.

Но она не расслышала.

После ухода гостей он остался в гостиной. На низких столиках стояли чашки, все было усеяно крошками печенья. Пока слуга Этьен убирал, Поль подошел к леди Фолли, положил руку ей на затылок.

   — Что такое? — спросила она удивленно.

   — Ничего, — сказал Поль. — Ты устала?

Она оперлась ладонями на подлокотники его кресла.

   — Мигрень, — сказала она. — Мадам Журдан трещала с набитым ртом.

   — Кто такая мадам Журдан?

   — Дама, которая съела все птифуры.

   — Я не заметил, — сказал Поль.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

   — Какой ты милый, — сказала леди Фолли, — это так редко теперь бывает.

   — Знаешь, я уже не ребенок.

   — Ну, ну, тебе еще нет тридцати. До тридцати мы все еще дети, дорогой мой.

И она обняла его за талию.

   — А ты всегда останешься для меня ребенком, — сказала она.

Они постояли так мгновенье, потом он отстранился.

   — А кто этот старик? — спросил он.

   — Друг твоего бедного отца.

   — Он хорошо его знал?

   — Мне кажется, да.

   — Ну и зануда! — сказал Поль. — Он все время приставал к этой бедной девушке.

   — А что, ты сам хотел бы к ней приставать?

   — Мама! — сказал он. — Ты ее видела? Страшнее не бывает.

И он изобразил на лбу указательным пальцем нечто расплывчатое, наподобие оперенья. Мать рассмеялась вместе с ним, хотя и как–то неестественно. Но теперь он знал, что она успокоилась.

   — Ее ведь зовут Симона?

   — Симона Перине. Она тоже знала твоего отца. Но была тогда, видимо, совсем маленькой.

   — И носила скобки, чтобы выправить зубы, — сказал Поль.

Солнце светило матери прямо в лицо, и он пошел задернуть шторы.

   — Так лучше? — спросил он.

   — Да, намного.

Она прикрыла глаза с легким вздохом облегчения. Когда о ней заботились, она сразу принимала блаженный вид. Он взял с камина трубку и поднялся к себе. На лестнице столкнулся с Этьеном.

   — Вы не видели, где табак? — спросил он тихо.

   — Вы же знаете, что вам нельзя курить, — сказал Этьен, покачав головой.

У него была широкая грудь бывшего боксера и лысая голова. Когда он качал ею, казалось, что его уши торчат еще сильнее, а на висках выступали жилы.

   — Ладно вам, — сказал Поль, — я сто лет не курил.

   — Будьте разумны, — сказал Этьен, — мадам выставит меня за дверь, с нее станется…

   — Отдайте, прошу вас.

Этьен достал из кармана серый бумажный пакетик, перетянутый резинкой. И протянул Полю.

   — Не курите весь сразу, — сказал он, взглянув в направлении гостиной, — а главное — никому ни слова.

   — Вы просто волшебник, — сказал Поль. — До чего вы славный.

   — А вот мсье совсем не славный. А если вы заболеете?

Поль не ответил и поднялся на несколько ступенек. Потом обернулся и увидел, что Этьен стоит на том же месте, прислонившись грузным телом к перилам.

   — Я уже и так болен, — сказал Поль. И рассмеялся.

   — Я уже умер, — сказал он.

Этьен снова покачал головой и начал спускаться. Поль зашел к себе в комнату, закрыл дверь и стоял не шевелясь.

Он наверняка уже умер. Это произошло и раз и навсегда было признано остальными. И, несомненно, она этого хотела. Но он задержится еще на час, на секунду, на одно мгновенье, на целую жизнь. А потом она сможет говорить о нем так, как говорит о его «бедном отце», добавляя: «мне кажется». Никогда ни в чем не уверена, но при этом абсолютно уверена во всем, в этом ее сила. Именно так она и приговорила его, когда он кашлял и сжимал в зубах мундштук нераскуренной трубки, так что почти перегрызал его.

Он растянулся на кровати и открыл пакетик табака. Потом она выгонит Этьена. Обвинит его, как водится. Но пока не скажет ни слова, выдержит до конца свою непримиримую неуверенность.

   — Я думаю, что мы можем переехать во Францию, Поль. Например, в Монте—Карло. Перемена будет тебе на пользу, и воздух там хороший.