Я недавно прибыла из мира Земли, где сокрушила сотни, или даже тысячи врагов. Ничто в этой вселенной не могло бы меня напугать. Но когда леди Марион задала этот вопрос, я поняла, что не смогу ответить на него правдиво. Что ей сказать? Что мне нужны её воины, мирно живущие в своих горах? И нужны исключительно ради того, чтобы они отдали жизни за меня? Я оглядела присутствующих. Светлые лица смотрели на меня в ожидании, что я скажу, и я сникла, опустив голову. Но потом подняла. Преодолела себя.
— Вы знаете, что Горный Замок захвачен. Место, где прошло моё детство, в руках врага. Мои родственники, Ульрод, Грислон, и Мари, убили моих воинов, изгнали меня, унизили. Замыслили убийство, и почти совершили его. Я не сделала никому ничего плохого. За что мне эта участь? Ты говоришь, что я хочу, леди Марион? Я требую от тебя дружину! То, что положено мне по праву! Чтобы восстановить справедливость!
Эльфы, сидевшие за столом, глухо зароптали, а татуировки на их лицах разгорелись. У кого синим, у кого зелёным цветом. Однако леди Марион подняла тонкую изящную ладонь, и ропот стих. Она внимательно посмотрела на меня, как будто о чём-то раздумывая. Потом начала говорить. Медленно и неспеша. Её голос был тихим, но казалось, звучал как набат.
— Долгие тысячи лет мы откупались от твоего отца лучшими воинами и лучшим оружием. Они исчезали безвозвратно. Никто больше не вернулся домой, в северные горы. Взамен мы не получили ничего. Только призрачные клятвы в верности и обещания защиты, если будет большая война с кем-то. Но войны не было. Мы жили в мире. Однако всегда платили твоему отцу. Сейчас ты опять требуешь это от меня, высокородная?
— Да, — склонила голову я. — Ваш род служил моему. И я уважаю вас за это. Но…
— Твои родственники, изгнавшие тебя, Анитель, не просили ни воинов, ни оружия, ни золота. Ни у меня, ни у других властителей севера. Почему ж так? Они сделали наоборот. Сказали что даруют нам вечную свободу от власти Иллерион. Как думаешь, Анитель, что мне стоит выбрать? Что бы ты сделала на моём месте? Ты ещё так юна… И так красива… Так же как моя сестра, нимфа Лерантис Иссинурион, летним беспечным утром. Её отдали замуж за безжалостного северного колдуна-убийцу. Для того, чтобы откупиться от него… Тебе это никто не рассказывал, леди Иллерион? Как твой отец продал мою сестру своему брату?
В полной тишине Марион медленно подошла ко мне, и погладила по волосам. А потом нагнулась и поцеловала в губы. Сколько ей лет? Я наверное, кажусь ей совсем подростком. Я не знала что сказать, глаза затуманились, свело дыхание. Я словно уснула. Мне никто ничего не рассказывал. Я понятия не имела, о чём она.
— Слышишь ты! Что ты делаешь? Отстань от неё! Брось своё колдовство! — звонкий негодующий голос Тэрил вывел меня из оцепенения.
Тэрил вскочила, сжимая серебряную вилку в руке, и гневно смотрела на леди Марион, сверкая яркими синими глазами. По виду, мой телохранитель сейчас ринется в бой, и вцепится в шикарные серебристые волосы благородной эльфийки. Два воина мигом очутились за спиной Тэрил, обнажив мечи, но Марион звонко рассмеялась, и дала им знак успокоиться.
— Успокойся и ты, маленькая южанка, — насмешливо молвила она. — Ты ещё не дослушала до конца. Позволь мне продолжить. И обратиться в первую очередь к твоей госпоже. Спасибо. Можешь садиться. Я не присягала на верность твоим родственникам, Анитель. Да они и не требовали это, дав мне свободу. Тебе я тоже не присягала. И не собираюсь. Теперь я свободна, и вольна делать, что хочу.
— Но почему? — в досаде вскричала я, и вскочила, сложив руки на груди, гневно глядя на Марион. — Я дам вам золота, сколько хотите! Куплю лучшие доспехи и оружие! Лучших лошадей!
— Охотно объясню свой отказ. Ты слаба, Анитель. У тебя ничего нет кроме золота. Ни воинов, ни дружины, ни власти. Ты стала королевой Альвсгримма, о чём говорит твой перстень, но это государство слабое, да и находится далеко. За смертельно опасными землями, и зачарованными горами. Оттуда не придёт войско защищать тебя — лорды откажутся идти воевать на чужбину. Я не вижу, зачем тебе подчиняться. Клятва между твоим отцом, и моим родом перестала действовать. Я не дам своих воинов тебе на заклание. Но могу бросить клич по соседям. Если кто захочет идти с тобой добровольно, пусть идут. Я не стану мешать. Но скажу тебе сразу, Анитель… Таких неразумных найдётся немного…
— Тем не менее они найдутся, моя леди, — раздался зычный низкий голос. Из темноты в углу залы, куда не доставал свет факелов, вышел громадный, как скала, эльф, с бугрящимися мышцами на мощном татуированном голом торсе. Длинные белоснежные волосы схвачены двумя хвостами на макушке, торчащими вверх, глаза горят ярко-синим, на поясе короткий, но широкий Атеренейдис.
— Кто бы мог сомневаться, Теранион… — рассерженно молвила леди Марион. — Ты оставишь родной дом, и пойдёшь биться в чужих краях, не понятно за что? Откуда такая милость? Ты знаешь, кто будет у тебя в соперниках? Самые могучие и злобные витязи этого мира. Назад ты можешь и не вернуться.
— Ты пугаешь меня, благородная? — весело и непринуждённо рассмеялся воин, показав великолепные зубы, и ещё ярче сверкнув глазами. — Я знаю куда пойду и зачем. Но спасибо за твою заботу.
Он низко поклонился мне и своей госпоже, и пошёл прочь из залы, легко ступая большими белыми стопами по мягким коврам. Марион презрительно фыркнула, и села на своё место, охватив голову руками. По всему видать, что была она порядком недовольна, но сразу же постаралась скрыть это, махнув рукой, и отвлекая от тяжких мыслей и себя и присутствующих.
— Я не права во всём, прошу прощения. Негоже такие серьёзные разговоры вести с усталыми гостями. Это можно отложить до завтра, а сейчас давайте есть, пить и веселиться — по счастью, зло пока ещё не проникло в нашу светлую обитель.
Стихшая было флейта заиграла опять, а юная полуобнажённая певица запела прерванную песню о потерянном навеки крае, и о том, что вернуть былое не суждено, а если суждено, то только с большими потерями. Я слушала песню, ковыряла серебряной вилкой изысканные яства, принесённые слугами, и думала, что хозяева наверное специально для меня решили спеть это. Неужели Марион настолько коварна и зла? Что лично я ей сделала?
Эльфы утолили первый голод, выпили вина, и стали в медленном танце кружиться под печальную мелодию флейты. Я вышла на балкон подышать свежим воздухом, и ёжась от промозглого горного ветра, сыпящего снегом, стала смотреть вниз и вдаль. А там не было ничего. За замком на многие лиги простиралась лишь тьма, в которой кроме редких деревьев, скал и снега не было ничего. Почувствовав, что босые подошвы замерзают на холодных камнях, я приготовилась войти внутрь замка, за плотную портьеру, развеваемую сквозняком, и только развернулась, как уткнулась лицом в твёрдую мужскую грудь в обрамлении чёрного плаща. Подняв глаза, увидела Ирендейла, с усмешкой уставившегося сверху вниз. Синие глаза сверкнули, когда жрец тихонько рассмеялся.
— Прошу прощения, высокородная. Хотел составить компанию.
— Я уже ухожу. Холодно.
— И то правда.
Когда я уже почти зашла обратно в залу, он опять окликнул меня.
— Ты знаешь, что значит Теранион?
— Нет, — я с интересом задержалась, уже почти откинув портьеру. — Этот язык мне незнаком.
— На языке древней Нитахии это значит "Алчность".
— К чему ты мне это говоришь? — недовольно спросила я. — Принуждения нет идти за мной. У меня уже есть войско. Я королева Альвсгримма. Есть и ещё кое-кто, присягнувший на верность.
— Я тоже присягну тебе, если… — Ирендейл подошёл и взял меня за лицо обоими руками. — Если ты захочешь.
Чувствуя, что всё больше очаровываюсь его магией, я вырвалась от сильных рук, и пошла в залу, напоследок оглянувшись.
— Посмотрим. Ирендейл в моих сумрачных краях значит "Смерть". Не пожалей потом, воин.
Я медленно зашла в залу, и стала кружиться в медленном танце, выкинув заботы прочь. Потом ко мне присоединилась Тэрил, а чуть позже Марион, и ещё одна красивая благородная эльфийка. Ночь после пиршества прошла замечательно.
Неделю мы гостили у леди Марион, и с каждым разом я всё больше узнавала её. Больше благородная эльфийка не казалась мне властной и надменной. Рано осиротев, она заботилась о своём роде как могла. Обладая высокой магией, чутьём и женской хитростью, смогла сохранить и приумножить достояние предков, завладеть соседними землями, и отстроить заброшенные замки мелких лордов, где поселила своих вассалов. Род Квертис разрастался и процветал, понемногу превращаясь в королевство, объединяя другие роды северян. Племя Элириос начало признавать верховную власть леди Марион. И тут пришла я с требованиям отдать на войну лучших витязей. На далёкую войну, которая леди Марион совсем не нужна. Я понимала её.
Немного нашлось охотников разделить мою судьбу, даже на предложенный мешок золота. Северянам были чужды треволнения большого мира. Они предоставили этот мир жить без них. Но всё же десять воинов нашлось, чтобы ехать со мной, и всё это были могучие как скалы витязи, каждый из которых мог сокрушить тролля или демона. Таких воинов ещё не видели южные земли. Решил ехать на сечу и Ирендейл Диранион Секвертис, жрец Дорниора Силандона.
Прощальный ужин не чувствовался печальным. Он был обычным. Для этих суровых магов и воителей не существовало серости и грусти в жизни. Каждый день они проживали как новую жизнь. И каждый новый день встречали с оттенком удивления на лице. Весь мир для них был как открытая книга.
Так же как и в первый день, тихо играла печальная флейта, протяжно пела полуобнажённая прекрасная певица, и в полутьме главной залы танцевали несколько эльфов. Томящиеся от бренности мира души чувствовались в них. А так же величие и печаль.
Поздним вечером, когда уже почти все разошлись по своим комнатам, кто в одиночестве, а кто и вдвоём, леди Марион позвала меня подышать воздухом на балкон. Мы стояли и смотрели на яркие звёзды, на горы и снег. А потом Марион обняла меня за плечи, и прошептала в ухо:
— Я была там, где умер твой отец, Анитель.
— Чтооо? — я вырвалась из объятий благородной, и с недоверием посмотрела ей в глаза. — Как это может быть? Ты ездила на юг?
— Лорд Ледерин Иллерион погиб не на юге, — медленно проговорила Марион, и отвернувшись добавила. — Он ходил походом на Тирбинтис. Его цель была Чёрный Замок. Он хотел захватить и разрушить его. Чтобы взять нечто оттуда. Не получилось. Он пал. Так же как и твой брат.
— Но почему? Почему я ничего не знаю? Зачем он пошёл туда? — с отчаянием вскричала я, вытирая слёзы рукавом белого платья.
— Есть пророчество чёрных Тирбов. Из глубины веков… Или легенда. Тут уж кому как нравится… О Тёмной Звезде.
— Да что это такое? Почему я не знаю ничего? Почему он мне ничего не сказал? — в гневе я топнула босой подошвой о холодный камень, и даже не почувствовала ни боли, ни холода. — Не первый раз я слышу о чём-то таком. Но что? Что это означает?
— Есть пророчество что ты принесёшь погибель в Лотрейн. Твоя мать…
— Я не знаю её! Мне сказали она… умерла, — неуверенно пробормотала я. — Умерла при моём рождении.
— Высокородная, которая может воскрешать мёртвых, умерла при рождении своего ребёнка? Ты сама веришь в это?
— Пророчество не определённо! Я читала в твоей библиотеке древние манускрипты, — возразила я. — Чёрные маги предсказали, что последняя из рода Иллерион разрушит Лотрейн. Но откуда знать, последняя я или нет?
— Верно. Определённо не сказано, — согласилась Марион. — Но мужская линия вашего рода уже прервалась. Ты, Анитель — последняя эльфийка из вашего рода. Если у тебя когда-либо будут дети, они возьмут фамилию отца, а не твою.
— И что? Что мне делать? Покончить с собой? Спрыгнуть с этой башни на холодные камни под ней? — разозлившись, крикнула я. — Как тебе? Жить всю жизнь, ни сном ни духом не ведая о том, что вокруг тебя какие-то тайны и интриги, а потом узнать это не от отца… И почему он… Такой сильный… Могучий как бог… Пал… Вдали от дома…
К горлу подступил ком, и я не смогла говорить. Ещё немного и разрыдаюсь. Я вновь ощущала себя одиноким потерянным ребёнком среди бескрайней пустоты. Марион погладила меня по голове и приобняла.
— Твой отец пошёл в Тирбинтис чтобы изменить судьбу, — Марион посмотрела мне в глаза и вытерла слёзы. — Он хотел защитить тебя. Но не смог. Ты знаешь, что от него требовали Дорниоры?
— Нет, — всхлипнула я. — Он ничего мне не говорил. Никогда. Только то, что мне нужно быть сильнее всех, и идти напролом. До конца. Напролом и до конца.
— От него требовали чтобы он убил тебя, Анитель. Прямо в Дрейнисе перерезал тебе горло. Они требовали это всегда. Когда крохой тебя принесли и отдали в Иллерион. Тогда чаша судеб качнулась, и мир оказался обречён.
— Что??? Кто моя мать? — неуверенным голосом пробормотала я, и чуть не упала — подвели ноги от внезапной догадки. — Нет! Нет, чёрт возьми! Этого не может быть! Как такое возможно? Это невозможно никогда! Я думала, она шутит! Лжёт!
— С ней я не разговаривала — твой отец сам сказал мне это, — помолчав, молвила Марион. — Тьма явилась ему в образе молодой невинной девы и соблазнила. Он дал слабину — долго был без женской ласки. А потом ему неведомые ночные духи принесли ребёнка. Девочку. Тебя. И тут же в Книге Судеб появилось пророчество о Тёмной Звезде. Анитель! С тобой слишком много всего связано! Могучие силы плетут свои нити вокруг твоей жизни, и в этой игре — судьбы всего мира! Хочешь моего совета, девочка?
Леди Марион на короткое время замолчала, ожидая моего согласия, и получив его, продолжила.
— Оставь Горный Замок. Брось его. Сейчас ещё что-то можно раскидать в стороны. Обмануть судьбу. У твоего отца не получилось. Ульрод, Грислон и Мари промахнулись тоже. Ты осталась в живых. Но сейчас на короткое время силы мироздания застыли в хрупком равновесии. Пока ты вдали от Горного Замка, мы все можем жить! Можем надеяться на судьбу, давшую нам второй шанс! Анитель… У тебя нет дома. Останься у меня! Мы будем как сёстры! Начнём жить заново! Изучать мир, путешествовать, выйдем замуж, родим детей. Будем жить прекрасной и замечательной жизнью, познавать тайны и чудеса мироздания… Ведь в нём столько прекрасного… Отстроим тебе замок — копию твоего родного. Ты будешь жить в добре и свете!
Судьба мироздания повисла в этот миг на тонкой ниточке. У меня был шанс изменить всё, но я приняла решенье себе на погибель, и прервала нитку.
— Нет, леди Марион, — яростно замотала я головой, душа слёзы и ярость. — Я не хочу, чтобы убийцы отца и брата жили безнаказанно. Я отомщу и разрушу Тирбинтис. И повешаю всех его обитателей, прибив к деревьям вниз головой. Но сначала я верну Горный Замок. Это моё наследство, моя родина и достояние отца. Я иду на войну. На смертельную битву. Извини.
— Анитель! — разочарованная Марион попыталась снова обнять меня, и что-то сказать, но я вырвалась, и скользнула обратно в залу, обернувшись к ней перед тем как уйти.
— Мы уйдём завтра. На рассвете. И ты забудешь про меня. Пусть случится то, что должно.
Марион осталась стоять, а я ушла. Ночь прошла беспокойно. Я видела кошмарные сновидения, от которых просыпалась и призраком скиталась по замку. Рядом со мной, свернувшись в калачик, посапывала Тэрил, совсем по детски сложив ладошки по щекой. Я смотрела на неё, и острое чувство жалости охватывало всё моё естество. Я понимала, что она недостойна того, на что я её толкаю. Она достойна другой, более высокой жизни. Но поделать ничего не могла. Судьба прочно сковала нас.
Утро выдалось под стать ночи — нисколько не принесло облегченья. Солнце, едва пробившись через тучи, бросало свой тусклый осенний свет через разноцветные стрельчатые стёкла замка. Прохладные сквозняки колыхали портьеры и гобелены с портретами древних вождей. Пламя свечей металось как живое. В тишине мы ели мясо с овощами, и пили вино из высоких золотых кубков. А потом уехали. Просто и буднично.
Я стояла у Леруина, в кольчуге, меховом плаще, тёплых сапогах, шлеме, и смотрела на леди Марион. Она была в одном белоснежном платье и босая, но не чувствовала холода. Ветер раздувал её серебристые волосы, а глаза так же источали белый огонь, как и в первый раз, когда я увидела её. Какие же мы разные…
— Пусть Дорниоры хранят вас! — тихо молвила она, подняв руку в прощальном приветствии, и пошла в замок, ничего более не сказав. Всё что могла и хотела, она уже сказала. А я услышала. И сделала по своему.