Три дня стоянки в северных степях не прошли даром. Мы соревновались на мечах и стрельбе из лука, практиковали магические приёмы. Большинство эльфов знали о простейшей боевой магии, вроде защитных рун и повелевании силами природы, но никогда не использовали её, считая по своим варварским понятиям чем-то проклятым и несущим погибель для души. Впрочем, навыку использовать Непреодолимую силу для защиты я всё-таки их научила. Однако с непривычки у них уходило много времени, чтобы воздвигнуть защиту из рун, и тут же снять её для нападения. Мечами Элириос владели отменно, даже ремесленники. Всю жизнь они оттачивали воинское мастерство в своих дальних горных владениях.
Между делом я долго рассматривала запад, где чувствовала зловещую тьму, покрывающую своей сенью леса и горы. Но опасность пришла не от неё. К вечеру третьего дня я ощутила вещее предчувствие некой беды. Неясная тревога накрыла моё сердце. Я бросила ментальный клич Зетрейну, и не получила ответа. Маг, отправленный с ним, тоже молчал, однако с юга приближалась небольшая рать, и я безошибочно узрела людей. Лорд Мелинион прибыл со своим войском. Однако что-то было не так. Людские ауры были черны как ночь, и тенью предательства веяло от них. Обеспокоенная, я затрубила в рог, и призвала дружину к бою.
Всадники рассыпались широкой лавой, и окружили нас со всех сторон, и сейчас это были не те наивные скотоводы в кожаных доспехах, а воины в блестящих латах, вооружённые копьями и мечами, прикрывающиеся большими продолговатыми щитами с гербом Ульрода — оскаленным волком на фоне гор. Закрытые шлемы не давали возможность разглядеть лица витязей. Окружив нас со всех сторон, они опустили копья и выпустили вперёд несколько лучников, натянувших тетиву и прицелившихся в меня и моих дружинников.
— Кто вы такие, что вам нужно? — гневно крикнула я, и обнажила Гримсворд. — Впрочем, я знаю кто вы — мне ведомо многое. Только цель вашего предательства остаётся неизвестной.
Вперёд выехал могучий воин на закованном в железо коне, и снял шлем. Мелиниос. Кто ж ещё… Верный союзник, только что обращённый в дворянство. Весь его вид говорил об уверенности и близкой победе.
— Леди Анитель, наша жизнь причудлива. Иногда выдаёт такие кренделя, что даже не знаешь, куда выведет кривая дорожка судьбы.
— Что тебе надо? Почему ты предал меня? — сурово спросила я, глядя в голубые глаза Мелиниоса. Весь его вид сменился донельзя. Вместо простого и надёжного соратника передо мной стоял нахальный проходимец и предатель. Я не доверяла ему тогда, и недоверие подтвердилось.
— Предательство? — картинно воздел руки Мелиниос. — Увы, это не так. Это наоборот, величайшая преданность своему настоящему господину, лорду Ульроду. Если бы ты ни была наследницей рода Иллерион, мы, возможно, и сдружились бы. А так… Извини, но ты враг, и я должен пленить тебя. Или убить. Решать тебе, Анитель.
— Что ж ты сразу не сделал это? — с негодованием спросила я. — Надо было прикончить нас, когда мы были втроём. Сейчас это будет потруднее, да и дружина твоя основательно проредится.
— Но я не знал ваших планов, — возразил предатель. — Куда вы собирались идти в первую очередь. Да и не был уверен, что смогу одолеть тебя даже всей своей дружиной. Но ты сама дала нам золота, на которое мы смогли хорошо вооружиться. Ты сама, Анитель, затянула петлю на своей шее. Впрочем, хватит пустых разговоров! При всём уважении, но вам не одолеть столько моих воинов. Сдайся, и я обещаю, что доставлю тебя Ульроду в целости и сохранности. Ни один волосок не упадёт с твоей головы. Хотя… Я могу привезти великому лорду и одну твою голову. Так же как головы этих вояк.
Мелиниос дал знак, и прямо к моим ногам один из воинов бросил мешок. Я посмотрела и ахнула — внутри лежали отрубленные головы Зетрейна и Тисалиона. Их окровавленные, искажённые болью лица говорили о том, что их жестоко пытали.
— И этих.
Другой воин бросил ещё один мешок, из которых выкатились головы вассальных дворян Мелиниона — Сираноса, Миртаниона и Люсидеса.
— Слугам, которые не уважают своего господина, и не хотят подчиняться ему, наказание одно — смерть. Эти холопы, так непредусмотрительно наделённые тобой дворянством, решили соблюсти клятву, данную тебе и выступить против меня, но у лошадников слишком мало сил, чтобы идти против Лорда Зелёного моря. Поэтому я привёз их тебе, как они и хотели. А сейчас…
Мелинион не успел договорить, как из-за спин Арсентов мощно и тягуче прозвучал боевой рог Альвсгримма. Лорд Южной марки! Эльдрос всё-таки прибыл в обещанное время!
«Леди Анитель, кто эти люди, что окружают вашу стоянку? Мы два дня наблюдали за ними, оставаясь в стороне и скача параллельно в нескольких лигах. Вид их был крайне подозрителен, так же как и речи, подслушанные моими лазутчиками», — услышала я ментальный голос Эльдроса. И даже увидела его глазами воинов Мелиниона, старающихся побыстрее развернуть свои ряды. Но у них не получалось — слишком близко друг к другу стояли скотоводы, сгрудившись толпой. Дозорных они тоже не выставили, уверенные в своём превосходстве и отсутствии поблизости врагов.
«Предатели. Враги. Присягнули на верность, и позже отреклись, казнив моих посланцев. Тех, кто мне дороги. Зетрейн… Атакуй их сзади. Я тоже вступаю в сечу»
Снова пропел эльфийский рог, и тут же свистнули две стрелы. Тэрил, став на колено, стреляла из огромного лука толстыми стрелами. Как такая малютка может натягивать такую тетиву? Но она делала это. Первая стрела попала Мелиниону в щит, пронзив его насквозь так, что пользоваться им стало нельзя — наконечник торчал по полметра с одной и другой стороны. Мелинион отбросил щит, и в этот миг стрела поразила его в голову, пробив её насквозь. Предатель качнулся, в агонии замахал руками, и упал, со всей силы брякнув латами о землю. Конь испугался и понёс его труп, зацепившийся ногой за стремя. Таким был бесславный конец Мелиниона Арсентиса Крадиса — человека, наречённого мной Лордом Зелёного Моря. И потом долго людские легенды проклинали его и племя Арсентов, изменивших клятве и казнивших безвинных.
— Вождь убит! — заорал сразу несколько сиплых человеческих голосов. — Сомкните ряды!
Но куда смыкать? Сзади напирали воины Эльдроса, сначала обстреливая людей из луков, а у эльфов лучниками был каждый второй. Спереди вступили в бой мои воины. Арсенты попали словно между молотом и наковальней. Для Тэрил это вообще были идеальные мишени. За достаточно короткое время она выкосила человек двадцать. Стреляла до тех пор, пока не кончились стрелы. Но и потом, отбросив этот могучий лук, притащила из шатра небольшой, в котором я безошибочно узнала эльфийский охотничий лук, и продолжила обстрел уже из него. Только более осторожно, более прицельно, целясь в слабые места доспехов или в лошадей.
Я отпугнула нескольких лошадей, приказав им убегать, однако даже лишившись их, люди поднимались с земли, и продолжали драться. Несмотря на толкотню, неразбериху и быстроту, с которой требовалось принятие решений, я расставила своих дружинников так, как мне казалось правильным. Тэрил обстреливала из середины нашего лагеря наиболее активных врагов, поэтому я её там и оставила. Теранион занял место в моём тылу, и я могла быть уверена, что с той стороны буду абсолютно прикрыта. Что делал этот воитель, не подаётся описанию. Он словно древний бог войны Элетрейн в битве против исчадий тьмы, как кузнец молотом, орудовал своим тяжёлым топором на прочной ясеневой рукояти. Каждый его взмах нёс или убийство или тяжкую рану. Каждый его выпад нёс смерть. И вскоре вокруг великана образовалось пустое пространство — никто из людей не хотел идти на верную смерть к варвару. От него стремились скрыться, избежать поединка. Да и груда тел чуть не по пояс рядом с воителем, не позволяла вплотную приблизиться к нему.
Братья Мираниум и Стагнис взяли на себя левый фланг. Как раз откуда и нагрянули люди. Это был тяжёлый фланг и врагов там было больше всего — значительная часть дружины не поскакала в окружение, а осталась на месте, выставив копья поверх щитов. С ними и вступили в бой братья-кузнецы, великие мечники. У каждого был Аквилум — длинный широкий полуторный меч с двумя шипами у гарды. И они орудовали им мастерски, перерубая древки копий, круша щиты, прорубая доспехи. Урон, нанесённый этими достославными витязями был так велик, что Арсенты дрогнули в этом месте, и побежали, открыв брешь в кольце осады, куда немедля хлынули всадники Эльдроса. Рубя, сметая, уничтожая. Догоняя убегающих, и стреляя им в спины. Груды человеческих тел росли ежесекундно. С этого фланга и с тыла человеческая рать уничтожена, но с правого фланга и спереди ещё держалась.
С правого фланга людей атаковали Сурнос, Гиластин и Драмор. И хоть были они торговцами и мастеровыми, мечами вертели отменно. Первым делом они ликвидировали лучников, стрелявших в Тэрил и меня. Это произошло довольно быстро. Арсенты защитить лучников не догадались, и те довольно быстро пали под бешеными мечами северян. Оставшись без стрелковой защиты, люди растерялись, и попробовали метать копья и дротики, но так как кочевники и скотоводы не были воинами, то очутившись без командира и без стрелков, обескураженные и растерянные, быстро стали жертвами эльфов.
Передо мной же зияла пустота. Люди шарахались от меня как от прокажённой, не желая вступать в бой, и избегая даже возможности ненароком приблизиться ко мне. Жуткий ужас испытывали воины, только увидев меня. Если Мелинион их как-то ещё сумел уговорить выступить против меня — скорее всего угрозами и уговорами, то оставшись без своего лорда, люди дрогнули и предпочли бегство смерти и пленению.
Но самый большой вклад в победу внесли конечно же, дружинники Эльдроса. Выпустив тучу стрел во врага, и обескуражив его, они тут же бросились в мечи. У людей убили командира, и поставить их правильно в оборону стало некому после смерти Мелиниона. А надо-то было всего лишь подать из рога сигнал отхода вправо или влево, выставив для защиты от погони отряд в десяток — другой человек. Это бы помогло занять новую, более упорядоченную позицию, и пробовать отбиться на новом рубеже. Но этого не произошло, и людям осталось лишь впустую отдавать свои жизни, расплачиваясь за предательство своего вождя.
Были и среди них герои, которые никак не хотели отступать и сдаваться, как ни умоляли их окружившие эльфы. Раз за разом они бросались в страшные по бесплодности атаки, терпя после них страшные поражения и потери. Так продолжалось до тех пор, пока все они не стали истреблены до последнего воина. Окровавила свой меч Гримсворд и я. Несколько обезумевших воинов Арсентов бросались на меня, переборов страх, но я быстро отбивала их удары, потом наносила свои с красной яростью, ломала щиты, пробивала доспехи, отрубала руки, ноги, головы. Калечила тела. Через короткое время лишь крики раненых и ржание разбегающихся лошадей разносились по округе.
Эльдрос в рваном плаще и серебристых доспехах, пробившийся с боем через окружение, спрыгнул с чёрного коня, бросив поводья своему сенешалю, подойдя ко мне, встал на колено и склонил голову. Я коснулась его головы, потом подняла с земли и обняла, прижавшись всем телом.
— Если бы не ты, лорд Эльдрос, нас бы убили всех до единого, — прошептала я, гладя воина по могучим плечам и длинным пышным волосам, копной раскинувшимся по плащу и кольчуге.
— Я не мог иначе, моя королева. Мою клятву разрушит лишь смерть.
Как ни приятно находиться в сильных мужских объятиях, я высвободилась. Не время для приятностей, нужно навести порядок со всем этим бардаком.
— Что делать с ранеными? — обратился разгорячённый боем, залитый чужой кровью Теранион, с улыбкой глядя на груды тел вокруг. Наверное, он ждал, что я захочу их вылечить. Только я одна, как высокородная, могла бы дать жизнь раненым людям. Даже вырастить им новые конечности. Но я не пошла путём милосердия. Предательство должно быть наказано.
— Убейте их всех, — приказала я. — Перережьте им горло. Мне не нужны раненые предатели. Я лучше вылечу одного своего раненого витязя, чем тысячу подонков, собиравшихся убить тебя или меня. Наших раненых несите к моему шатру.
Теранион немного удивился, но всё же согласно кивнул головой, и отдал приказ дружинникам. Те с удовольствием приступили к резне — на людей они были очень и очень злы. Когда с ранеными было покончено, я приказала снять с трупов доспехи, и сложить мёртвые тела в кучу, а потом зажгла колдовской огонь, начавший сжирать их. Удушливый дым горелого человеческого мяса потянулся ввысь, в запретные дали, и наверное, не один Дорниор, монстр или чудовище с наслаждением вдохнули сытный мясной запах жарящейся человечины.
А потом был пир. Победный. Мы сидели на коврах перед грудой отбитого оружия и доспехов, и пили вино. Горел костёр чуть не до неба, мы ели жареную конину, и пели эльфийские воинские песни, разгорячённые кровью и вином. Витязи разделись до пояса, встали в круг, положив руки друг другу на плечи, и стали плясать ритуальный танец под протяжное пение, быстро перебирая ногами. Именно тогда к нам пришло понимание, что мы есть воинское братство, скреплённое кровью. Меня подняли на щите, и пронесли так по всему полю боя, залитому кровью, с попадающимися отрубленными частями тел и кишками. Я чувствовала себя как Иеннале, древняя небожительница из рода Вельве, которая сражалась с самими Дорниорами за право жить на небе. Чувствовала себя как леди Марион.
На рассвете усталые воины упали вповалку, где кого застала заря, и уснули друг на друге. Я с трудом дотащила осоловевшую пьяную Тэрил до нашего шатра, как ни странно, не пострадавшего во время битвы, не считая нескольких дыр от стрел, уложила её на ковры и легла рядом, скинув только шлем, прямо в кольчуге, поножах и поручах. Раздеваться сил уже не было.
Утром хоронили павших. Тел Зетрейна и Тисалиона не было, мы сожгли лишь их головы, вместе с головами Сираноса, Миртаниона и Люсидеса, а также с трупами пяти дружинников Эльдроса, погибших прошлой ночью. Я спела над ними погребальную эльфийскую песню Ирендейл Дориниос, Смерть на небе, и зажгла огромный магический костёр. Слёзы давили меня почти без остановки. Я уже привыкла к Зетерейну, и считала его почти братом. За его скромность, благородство, учтивость. Он был настоящим эльфийским рыцарем давно минувшей эпохи. Тэрил тоже не могла сдержать слёз. Я подошла к ней и обняла за плечи, показывая, чтоб держалась. Нам предстоит ещё много потерь, да и неведомо, выживем ли мы сами.
Потом позавтракали и стали собираться в путь. Здесь нас больше ничего не держало.
— Это все, кто согласился идти биться за твою честь, леди Анитель, — развёл руками Эльдрос. — Все, кто соблюли клятву, данную тебе и древние законы.
— Что случилось в королевстве?
— Я собрал войско со всех окраин. Хотел держать его у столицы в малой готовности, памятуя твой наказ. Приехали множество лордов и дворян со своими дружинами. Но потом началось брожение. И я конечно же знал, кто был подстрекателем. Дорофин. Лорд Зелёной Марки решил воспользоваться моментом. Воины не должны стоять без дела, иначе они превращаются в грабителей и мародёров. Так случилось и у нас. Люди Дорофина стали ходить и тайком напевать воинам, что зачем им погибать в проклятых землях за неведомую незнакомку, когда можно выбрать традиционного короля из древнего рода. Конечно же, Дорофина. Несмотря на мои возражения, тебя официально низложили, и возложили корону на Дорофина. Я был вынужден отъехать в свой замок, опасаясь за жизнь, так как прослыл среди мещанства предателем, стоящим на твоей стороне.
— Я благодарна тебе навек, мой лорд! — растрогалась я и низко поклонилась Эльдросу. — Надеюсь, рано или поздно отдам свой долг. Пусть даже не в этой жизни…
А потом мы поехали навстречу судьбе. К замку Грислона Светоносного.