-Бабушка Клео, а зачем надо было отдавать первых драконов?
- А кто мог подумать тогда, что их не станет? Думали покажут и вернут. Никогда не верь демонам. Они могут казаться милыми и добрыми, но это очень редко бывает так. У нас они маскируются под всяких добропорядочных граждан. Но будь, пожалуйста, внимательна, свои глаза они никуда деть не могут, если у кого-то чёрные глаза с красными зрачками, то лучше прячься от него сразу или беги, или сражайся до последнего, если два первых пункта не удались. Но лучше прячься, демоны редко с нами бьются, мы нужны им живые, - Клео распереживалась и стала ходить по пещере туда-сюда, помолчала и вдруг перескочила на другую тему, - драконы, мне их так жаль, эти поганые демоны провели нас как детей. Мне сколько лет не даёт покоя мысль, могли ли старейшины за лживыми речами демонов распознать их истинные намерения? Или всё же кто-то ещё предал свой народ? Хотя демоны никого не пощадили. Им было всё равно предатель ты или нет? Просто брали и всех убивали, а чтобы не смогли возродиться уничтожили мир. Почему? Откуда такая жестокость…?
Клео замолчала, Миланда тоже думала о трагической судьбе далёкого для неё мира, который вдруг оказался близким и родным, и ей было невыразимо жаль и драконов, и людей - птиц.
Тьма.
Тьма пришла в себя на городской свалке. Она сначала даже не поверила своим глазам. Но вскоре «приятная для глаз картина и нежное амбре» огромных куч убедили её в том, что глаза не врут. Невдалеке огромный монстр, похожий на серый шар с маленькими ушками и на восьми тоненьких ножках, подаренный соседним королевством, жрал потихоньку мусор, чавкая и периодически икая. Он косился на Тьму ярко-синими глазами, крутил весело тоненьким, коротеньким хвостиком и явно хотел познакомиться поближе. Женщина брезгливо скривилась, повернулась к нему спиной, привычным движением открывая портал. Появились слабые всполохи тьмы и всё, портал не открывался. Меж тем поглотитель мусора, а это, несомненно, был он, достаточно грозный монстр, жрущий всё подряд, так вот этот «милый малый», конечно, был не против съесть свежую движущуюся органику. Он приближался к ней, не забывая захватывать по дороге всякую дрянь и громко чавкать ею и явно собирался попробовать женщину на вкус.
- Эй, ты, - крикнула, пятясь, Тьма, - лучше не подходи и, выставив руку, постаралась нанести ему удар, чтобы хотя бы отпугнуть его. Слабые завихрения слетели с руки и устремились к монстру. Монстр хрюкнул от счастья и радостно их втянул, после чего потряс своей шишкастой башкой и, удовлетворённо что-то зашипев, засеменил своими конечностями намного быстрее.
И вот сейчас Тьма испугалась, впервые за многие годы, она развернулась и побежала. Мусорка была огромная, а Тьма впервые ощущала себя маленькой и беззащитной. В какую бы сторону она не смотрела, везде был мусор. Она бежала и лихорадочно вспоминала к кому ей можно обратиться, и поняла, что кроме Агарда у неё никого нет. «Ну и ладно, - мысли лихорадочно скакали в голове, - подумаешь, всего один раз. Один раз можно. Один раз ещё ничего не значит».
И тут прямо рядом с её спиной довольно хрюкнули, обдав вонючим дыханием.
- Твою ж бездну, вот гоблиново дерьмо, - заорала Тьма, - Агард, миленький, услышь меня, Агард, спаси. А-а-а….
Рядом хлопком открылся портал, мужчина протянул крепкую загорелую руку и выхватил женщину прямо из раззявленной пасти расстроенного монстра, тот, видя, что «вкусняшка» сбежала, от обиды дунул, и куча обслюнявленного и пережёванного мусора вырвалась из глотки и облепила Агарда вместе с Тьмой. Тьме досталось больше. Портал захлопнулся.
- Да, - Агард скептически оглядел себя, -симпатичненько так получилось. Вот скажи мне, женщина, в каких тайных местах тебя носит? И что это за милый мальчик? – обратился он к Тьме.
- Попрошу без комментариев, это ничего не значит, - резко сказала Тьма и, задрав подбородок, гордо, насколько это у неё получилось, вышла.
- Всё как всегда, ни спасибо вам, ни кучки с приветом, - прокомментировал Рей.
Они сидели у Агарда в лаборатории, после уборки зверинца, когда Агард подскочил, переполошился и понёсся спасать Тьму.
- А я ничего и не ожидал, - Агард махнул рукой, - трудно от неё ожидать что-то другое. Да и ну её. Цела и ладно. Подожди меня пару минут, сдаётся мне, что тут нужен душ, желательно ароматизированный, - и быстро покинул Рея.
- Ну, вот вроде и всё, - возник в дверях Агард минут через десять, - приятные следы общения со знакомыми Тьмы уничтожены. Всё хочу спросить, как продвигаются твои поиски.
- А никак. Она как будто сквозь землю провалилась. Никто не видел, никто не слышал. Не уходила, не уезжала. Дом стоит пустой, внутри всё раскидано, разбросано, посуда перебита, явно кто-то что-то искал. Нашёл или нет непонятно. Скорее нет, иначе, зачем разбивать окна? Жители дом аккуратно закрыли, окна заколотили. Сказали, вернётся, помогут открыть. Дом сейчас обходят стороной, говорят, уже видели призраков ведьм. Но я думаю, привирают.
- Кто знает, Рей, кто знает, не стоит так скептически относиться к тому, о чём говорят, умей слушать, друг мой, и проверять услышанное. Знаешь, иногда невероятное становится вполне реальным и объяснимым, - Агард внимательно посмотрел на Рея, потом встал со стула, на который уселся, как только пришёл из душа и, пройдя к столу с пробирками, продолжил. – И потом, Рей, ты же сам подумай, за какими она сейчас придёт вещами, если была в зубах у псов. Я вообще удивлён, что девочка жива осталась. А сколько ей ещё придётся лечиться не известно.
- Вот и я удивлён, что она жива, но, наверное, всему есть объяснение. Знаешь, Агард, я думаю, что всё не просто так с этой девушкой. И сдаётся мне, именно поэтому псы её и не убили, - Рей встал, подошёл к столу и стал наблюдать, как Агард что-то смешивает в разных колбочках, мешает, переливает в склянки. И увлёкся так, что забыл про разговор. С ним такое случалось. Он весь ушёл в работу. Рей вздохнул и пошёл на отстроенный на базе полигон, решив потренироваться.
Тьма была зла. Не просто зла, она была в бешенстве.
-Ну Дидрейн, ну сволочь, - бушевала женщина, пиная всё, что имело неосторожность попасться ей на глаза, - мало того, что ты вышвырнул меня как какую-то шваль на свалку, так ты, тварь подзаборная, ещё и высушил меня почти досуха. Это тебе просто так не сойдёт с рук, я да тебя доберусь, - потрясая кулаком в пустоту, грозила она. «Ну, Лейла, ты не права, ты же первая потащила из него силу, - возразил внутренний голос, - сестрёнка, ты ничуть не изменилась, всё так же ищешь виноватых».
- А ты вообще заткнись, что почувствовала слабину и тут же полезла? - зашипела Тьма. – Сейчас пойду к источнику, чтобы только не слышать твоё занудство. Как бы тебя выкинуть!? «Так это не я к тебе, а ты ко мне, дорогая сестричка, пожаловала. И не хочешь ли для начала помыться? – и тихий приятный смех колокольчиком зазвенел в ушах у Тьмы, заставляя её звереть в своём бессилие».
Через секунду она, не дойдя до своего дома, уже на всех парах неслась к самому сильному источнику силы на Титанидии. Её путь лежал к пещере.
Глава 13
Спустя десять лет.
Прошло без малого десять лет. Мир особо не изменился, глобальных войн, слава богам, не случилось, и всё бы было хорошо, но местами стала очагами проявляться странная болезнь, которая когда-то косила магов портальщиков. Отчего они тогда болели никто не знал, клятва неразглашения не позволяла рассказать об истоках того заболевания. Поэтому все решили, что это какая-то новая зараза, и очень боялись её подцепить, переживали, вдруг она начнёт распространяться и начнётся эпидемия. Но она вспыхивала очагами, косила кучу народа, и неожиданно исчезала, чтобы вспыхнуть в другом месте. Страдали большие города и достаточно обеспеченные жители, и их прислуга. Учёные бились, создавая лекарства, но пока ничего не удавалось.
А по Арагону расползался магический гематит в виде всевозможных артефактов, но больше всего было лечебных. Они лечили кровеносную систему, улучшали состояние крови, уменьшали кровотечения и помогали при родах. Откуда он расползался по Арагону, захватывая соседние королевства, никто не знал. Канцлер догадывался, посылал ищеек, приказывая останавливать контрабанду и конфисковывать гематит. Пару раз у них даже получилось, но потом особо ретивые стали пропадать, а остальные, чтобы не исчезать, решили просто не лезть, куда не просят. Все хорошо усвоили, что если какая-то информация о доставке партии гематита достигала ушей кого-то из ищеек, то появлялись гематитовые псы и носители этой тайны исчезали.
А Тьма меж тем отстроила себе в Арагоне настоящий замок, прямо рядом с королевским дворцом. Торион не выдержал и пришёл выяснять отношения к ней, она, мило улыбаясь, напомнила ему, не забыл ли он что не король, чтобы указывать? А вот что случилось с королём, она хорошо знает, и может потребовать на основании вскрывшихся данных возобновить следствие и готова напомнить об этом всем и предоставить некоторые пикантные подробности, людей в этом замешанных, и свидетелей. Торион быстро понял, о чём это она и решил, что с такой милой женщиной лучше дружить. В процессе пламенной дружбы он не раз ей намекал, что знает, откуда в королевстве столько гематита, Тьма делала круглые глаза, удивлялась, потом весело смеялась ему в лицо, напоминая, что кто-то потерял свою сделку, а откуда сейчас гематит, она ни сном, ни духом, вот прямо совсем. Не думает же он, что слабая женщина занимается контрабандой, и не платит в казну налоги?
Замок Тьмы был прекрасным архитектурным сооружением, побольше, чем королевский дворец. Выложенный из необычайно дорогого конфилийского белого мрамора он словно парил рядом с тяжёлым серым каменным дворцом. Его лестницы, колонны, балюстрады, арки, многочисленные ниши и полы были из очень редкого чёрного минерала – огневика, внутри этого минерала всполохами пробегали огненные искры, словно в нём жили огненные саламандры. По центральному входу стояли огромные гематитовые розы. Необычайно крупные, серебристо-серые, они словно переливались перламутром по каменным лепесткам. Вообще розы были везде. И в огромных обеденных залах и в бальных, и даже в спальнях. Огромный замок стоял пустой, здесь хозяйничала стихийная тьма. Несколько постоянно меняющихся, приходящих слуг и всё. Никто не выдерживал такого огромного количества чуждого для этого мира гематита. В большом количестве он словно отталкивал от себя. Поэтому прислугу не прельщали даже очень большие деньги.
Тьме было всё равно, она искала свой камень, следила за Дидрейном, когда он возвращался в Арагон, пакостила ему с любовницами и пыталась понять, а что ищет он. То, что он толчётся у них не просто так, она поняла давно, а вот что ему надо, она пока не выяснила. Даже под угрозой смерти или за большие деньги никто ни разу не сдал своего хозяина.
А Тьма между делом выяснила, почему изменяются лепроиды, становясь огромными и агрессивными. Она узнала, что они боятся. И чем больше бояться, тем становятся агрессивнее. И всего надо, как следует их напугать. И она придумала схему. Стала наведываться на Титанидию за гематитом, и заодно создавала себе монстров. Затем открывала портал и выгоняла тварей вперёд. Через некоторое время, она отправляла туда Рея с псами, который часто рискуя жизнью загонял их назад или убивал, как получалось. И ву-а-ля территория для прохода контрабандистов готова, рядом ни одной живой души. Она открывала портал и переносила им с Титанидии гематит. Дальше они сами. Ей только шли деньги.
Рей с Агардом не успевали подчищать за Тьмой. Агард пытался спасти огромных злобных монстров. Создавая новые и новые настойки, используя всё что можно, пытался если не уменьшить в размерах, то хотя бы уменьшить агрессивность. Вначале всё было понапрасну. И только огромный вольер, созданный при помощи магии Рея, удерживал эти создания. Чтобы они не дрались Агард с Реем стали подмешивать им в воду сонные настойки, если не удавалось напоить разбрызгивали перед мордами. За благо Агард случайно нашёл куст с удивительно красивыми красными цветами. Он стоял, любовался нежными, ярко-красными цветочками. Их лепестки были такие тоненькие, что казалось, светятся, когда на них попадает солнце. Смотрел, смотрел и решил понюхать, больше он ничего не помнил. Нашёл его Рей, стал приводить в чувство, пока стучал по щекам и тряс за плечи, решил прилечь рядом. Пришли в себя только ночью, когда удивительные цветы закрылись. Вот это растение и стал использовать Агард в своих настойках, успокаивая животных, чтобы они ходили полусонные и безразличные ко всему происходящему. Каково же было удивление мужчин, когда через пару месяцев употребления настойки огромные туши стали словно сдуваться, уменьшаясь в размерах, а потом и изменять свой облик. Через год реабилитированных лепроидов выпускали на свободу.
Агард привык и по-своему полюбил этот странный мир, с его лепроидами и убивающем всё живое излучением, этот удивительный мир был по-своему прекрасен и не заслужил, чтобы его уничтожили. Конечно, мужчина скучал по своему родному миру и по родственникам, но он теперь был обязан исправлять то, что творила женщина, за жизнь которой он просил. Они с Реем вдвоём старались хоть как-то противостоять тому злу, что исходило от Лейлы-Тьмы.
За десять лет Рей возмужал и полностью овладел силой, что дарил ему мир Титанидии. Эта сила теперь слилась с ним воедино, он, практически, породнился с ней и ощущал её, как некий удивительный организм, обитавший у него внутри, и помогавший ему во время любой битвы и опасности. Они с Агардом так и жили соседями, но словно породнились, став ближе, чем порой бывают родственники, связанные кровными узами. Этот необычный мир, Титанидия, через несколько лет стал воспринимать Рея, как своего родного жителя, открывая для него порталы почти как дверь, стоило лишь слегка постучать, и проход открывался без малейших усилий. Тьма, когда первый раз увидела, насколько легко он это делает сам, всё что смогла, это открыть рот и начать тыкать пальцем в открывшееся перед Реем пространство. Ей самой последнее время открывать порталы на Титанидию было очень тяжело, не особо помогал даже артефакт. Хотя она и брала от источников в Титанидии очень много, Дидрейн всё же что-то сделал, как будто перекрыл наполовину её возможности, словно собирался при возможности вычеркнуть её из игры.
Рей всё чаще наведывался к сестре. Агард постоянно делал какие- то настойки, а потом решил с согласия Рея попробовать красный сонный цветок, прозванный им дремником. Агард, нахимичив что-то очередной раз, сунул в руки Рея пузырёк со строгой инструкцией, как применять и отправил к сестре. Сначала результат был небольшой, она стала реагировать на резкие звуки, поворачивая голову, смотрела, что ей помешало. Агард продолжал давать Рею пузырьки, напомнив, сколько лепроидам требовалось времени, и приказал ждать результата не раньше, чем через год, а то и дольше. Но Диана выздоравливала быстрее. Через полгода она стала узнавать живущих рядом с ней людей, а потом словно вынырнула из своего небытия.
Рей всё так же ходил на арены, хотя этим каждый раз жутко злил Агарда. Тот ну никак не мог понять, как можно просто так махать кулаками, навешивая тумаки и получая сдачи. Рей посмеивался и говорил, что он тоже не может понять, как можно смотреть в одни и те же пробирки, неужели за столько лет он не изучил их ещё до конца? Его бои на арене приносили ему очень ощутимую прибыль. Но он брался и за уничтожение нечисти, что стала появляться из разлома в Тариньольском ущелье, и расползалась по Тариньольскому лесу. Не было теперь ведьм, чтобы просить Хранительницу о помощи. С каждым годом разлом ширился, Тариньольский лес зарастал буреломом, становясь непроходимой чащей. Нечисти становилось всё больше и больше, работы магом прибавилось. В ущелье участились обвалы, погребая под камнями всё больше живых. Ущелье, как и Тариньольский лес старались обходить стороной, когда-то спокойные горы гневались, а в лесу было неспокойно. Остались ещё тропы контрабандистов, но и те прекратили шастать по ним непрерывно. Городок Тариньол терял свой основной источник доходов. В таких условиях работы у Рея с его опытом было хоть отбавляй.
Агард бросил создавать идеального человека, как он мечтал, когда учился. До него дошло, что надо создавать не физически развитого человека, который, скорее всего, превратиться в чьё-то оружие. Та же Тьма, которая вдруг стала интересоваться работами Агарда, внушала опасение. Он видел, что она сделала с лепроидами, и свернул все свои работы, занявшись разработками новых лекарственных средств. Когда Тьма узнала, то была жутко недовольна и, хлопнув, как всегда, дверью, не попрощавшись, ушла. Глаза Агарда стали нормальными, правда, изменили цвет, стали тёмно-стальные.
Созданные Агардом лекарства, Рей отправлял его давней подруге Кнопе, та проводила исследования в больнице и передавала ему отчёты.
Всё время Рей, не переставая, искал девушку со странными волосами. Октавия постоянно твердила, что она жива, но опасность ходит рядом с ней, её надо найти и защитить. На все вопросы «Где искать?» улыбалась и говорила: «Это мне не ведомо, но точно знаю, что она жива». Пару раз Рей замечал возле дома ведьм высокого широкоплечего мужчину, одетого во всё чёрное, с чёрными непроницаемыми глазами, от которого веяло странным фоном. Рей никак не мог понять, но прежде такая магия ему не встречалась. Он уже давно с разрешения Октавии поведал обо всём Агарду. Рассказал ему, что Хранительница говорила о девушке, и теперь у него появился союзник. Увидев непонятного человека второй раз, вернувшись, пошёл к учёному посоветоваться об увиденном.
- Высокий, говоришь, и черноволосый, и фон странный? – повторил Агард за ним и уточнил. - А зрачок красный? - когда Рей кивнул, продолжил. – Это интересно, что здесь делает посол Дидрейн? Это очень странно, Рей, что этот проходимец мог здесь потерял?
- Какой посол? – удивился маг. – Что делать послу возле дома ведьм?
- Вот и я думаю, что ему там делать? Похоже, нашу девочку ищем не только мы. Знаешь, напишу-ка я своей подруге записку, вдруг что-нибудь узнает по своим каналам.
Ответ они ждали недолго. Ожидаемо ничего. Посол в столице, вроде как никуда не отлучался, постоянно находиться во дворце у Ториона. Официально никуда не выезжал. Становилось понятно. Дидрейн не афиширует свои поездки, значит, ищет, что-то лично для себя, или что-то о чём никто не должен знать. Может тот же камень, что и Тьма? Тогда почему у дома ведьм? Или всё-таки девушку? Пока непонятно.
Миланда.
Для Миланды эти десять лет поменяли всё её мировоззрение. До этого она жила в своём маленьком мирке, всё там текло плавно и степенно, без всяких потрясений. Теперь её мир менялся, и надо было находить своё место в нём.
Вначале бабушка не оставляла её ни на минутку, всё время крутилась рядом. Немолодая уже женщина категорически отказывалась назвать Миланде свой возраст, намекая ей, что у женщин спрашивать про возраст неприлично.
Она постоянно была на ногах, что-то делала, куда-то выходила и быстро возвращалась. Рядом с Миландой всё время вертелся щенок, не давая ей остаться одной и задуматься, словно чувствовал, что она может, оставшись одна расплакаться. Миланда поинтересовалась у Клео, откуда пёсик, та удивлённо на неё посмотрела и рассказала, что подобрала его возле неё на поляне, думала, что он её. Девушка заглянула в умные глаза маленького питомца.
- И как тебя зовут? Не могу же я тебя звать пёсик? – и рассмеялась, когда животное отрицательно помотало головой. – Ого, да ты что меня понимаешь? – щенок внимательно смотрел на неё. – Как же тебя зовут?
Пёс закрутился у неё в руках и тоненько затявкал. Миланда его отпустила, но он снова полез к ней, подсовывая голову под ладонь.