- Я не знаю. Вот скоро придёт господин Дидрейн ….
- Хватит! - перебила его девушка. - Сколько можно? Надоели вы вместе со своим господином вместе. Не хотите говорить, значит, вообще лучше молчите.
Старик обиженно посмотрел на неё, отвернулся, пошёл и сел за стол, оставив Миланду одну. Расположившись поработать, достал какие-то листы и начал что-то писать, перестав вообще обращать на неё внимание.
А у девушки появилась возможность проанализировать, в какую передрягу она попала. Мысли неслись в голове, быстро сменяя одна другую. Они точно уже вывезли её из Арагона. За трое суток можно было чинно-мирно решить все вопросы и выехать, а её обездвиженную вывезти как багаж. С другой стороны, если он так легко открывает порталы, тогда вообще нет никаких проблем и ненужных свидетелей. Они, скорее всего, ушли с поляны с ней также легко, как и пришли туда. А если учесть, что о том, что она нашлась после десяти лет исчезновения, знали только ведьмы, Хранительница и Рей, то никто и не догадывается, что её умыкнули. А красноглазые давно её ждали. Ну как же она так переоценила свои силы? Не проверила, нет ли какой-нибудь слежки возле дома, Герберт ведь предупреждал. Достаточно было бы облететь вокруг, и она бы всё увидела, как на ладони. Сколько раз говорила бабушка, будь осторожна. «Надо же было так опростоволоситься, вывалиться им прямо в руки. Возьмите, вот она я, получите и пользуйтесь по своему усмотрению. Как можно было так вляпаться, не успела выйти и тут же попалась. Бедная Клео. Что теперь с ней будет, она же чувствовала, что так всё и будет». И тут она вспомнила про артефакт, что дала ей бабушка и полезла за пазуху, нащупала его и облегчённо вздохнула. Стала тереть его пальцами, мысленно крича Клео и Герберту, чтобы помогли. Старик словно что-то почуял, повернулся к ней, внимательно всматриваясь прищуренными глазами.
- Ты это что?
- Что? – рассердилась Миланда. - Обязательно надо поворачиваться? Могу я поправить одежду или нет? И вообще, где я могу справить естественные нужды? Мне за три дня можно, надеюсь?
- Сейчас уже придёт господин Дидрейн. Он вас отведёт.
- Вы что, издеваетесь? – у Миланды от негодования даже щека задёргалась. И тут она вспомнила, что ей говорила Клео, что, если вдруг попадёшь к демонам, представь, что ты наивная дурочка. - А, впрочем, не волнуйтесь. Я вполне могу пойти и сесть в вон тот уголок, или лучше сразу в штаны? А то, знаете ли, припёрло меня уже, - она поёрзала на месте и собралась идти, - вот господин Дидрейн обрадуется, увидев меня. А что, - она уставилась на старика, - это идея.
- Нет, подожди, - переполошился старик, - пойдём только быстро.
Он встал и повёл Миланду в соседнюю комнату. Здесь было очень чисто, всё сверкало белизной, и было всё что нужно.
- Во, - воскликнула девушка, - а говорил нет.
- Мне не велено было.
- Пускать меня в отхожее место не велено? Интересно почему?
- Я не знаю, - буркнул старик, - давай быстрее, - и он ушёл.
Миланда быстро привела себя в порядок и стала осматривать помещение. Что здесь не так, что её нельзя было сюда пускать. Стены были собраны из белых плит какого-то мрамора. Она прошла вдоль стен, проводя рукой по гладкой поверхности и почувствовала пальцами тонкую щель недалеко от угла, внимательно присмотревшись, поняла, что здесь, по всей видимости, стыкуется тщательно подогнанная панель, а за ней, скорее всего, ход куда-то. Стала искать, на что надо нажать, чтобы стена отъехала. Так увлеклась, что не услышала, как появился за спиной Дидрейн.
- Так, так, и что мы тут ищем?
- А стучать в такие места не пробовали? – изогнула бровь Миланда.
- Я в своём доме не стучу. Так что ты там говоришь, искала?
- Я? Ничего. А что, здесь есть что искать? – вопросом на вопрос ответила девушка.
- Да ты я смотрю, совсем выздоровела.
- Да я особо и не болела. Просто некоторые хотели наложить стазис и переборщили с дозой, остановилось дыхание и следом отключилось сознание, а пока вы хватились, я уже хорошо так подзадохнулась. Вот вы и приводили меня в чувство в течение трёх дней. Заодно за это время решили все свои дела.
- Смотри-ка, какая умная девочка, - ухмыльнулся Дидрейн, - и достаточно симпатичная, никогда не видел таких шикарных волос. Может, распустишь косу?
- Да вы её уже и так распускали. Может, искали чего? Если вшей, то у меня их, слава Всесветлому, вроде нет, да и никогда и не было. Но это раньше. Вот если только у вас их тут понахватала. У вас точно нет вредных насекомых? А то ведь, знаете, вши, ведь разные бывают? Мало ли, что вы тут у себя разводите!
Дидрейна перекосило. Миланда забавлялась, наблюдая за ним. Она уже поняла, что они будут носиться с ней до тех пор, пока она не сделает для них то, для чего они её и украли. Ну или пока им не надоест с ней возиться. А этот не главный, он тем более её не тронет. Так что можно отвести душу.
- Ты вообще полегче давай-ка, а то отшлёпаю, - прорычал Дидрейн.
- А что не так? – изобразила удивление девушка. – Уже не нравлюсь, ну так боюсь разочаровать вас ещё больше. Всю жизнь противная была, всем правду в глаза так и говорю, и ради вас меняться не собираюсь.
- А придётся, - Дидрейн психовал, и Миланда, прищурившись, увидела его родную сущность. Огромный демон с мощным торсом, с чёрными до плеч волосами, с рогами и хвостом.
- А у тебя хвост с кисточкой.
- Что? – не понял демон.
- Хвост, говорю, с кисточкой, - Миланда сделала круглые глаза, - из-под костюма торчит хвост с кисточкой, - поправилась она и махнула рукой в сторону предполагаемого хвоста.
Дидрейн резко повернулся назад, Миланда едва сдерживала смех. Он уставился на неё.
- Тебе что не страшно?
- А что, хвост — это настолько страшно? - удивилась она.
Демон вылетел из туалетной комнаты, саданув дверью так, что бедное дерево развалилось на части. Миланда громко хохотала, уже не скрываясь.
Дидрейн был зол. На ходу сменив ипостась, он оттолкнул старика, вылетая здоровым демоном в портал. Чтобы женщина людской расы так его довела, было впервые, хотя он немало их перевидал на своём веку. Обычно они, вырванные из родной среды, или плакали, или лебезили, или дулись, или молча, гордо отворачивались, некоторые ползали на коленях и умоляли вернуть их, но чтобы какая-то пигалица несколькими фразами довела его до смены ипостаси, было первый раз. И он пока не знал, что будет с этим делать. Он планировал, когда увидел её впервые на поляне, что неплохо бы было сделать эту стройную симпатичную девицу своей любовницей. Очень хорошо бы было, если бы она в него влюбилась и жаждала его внимания. Но это оказалась какая-то вздорная баба. Нужно поскорее отдать её Повелителю, пока он не свернул ей голову. С этими мыслями Дидрейн и отправился во дворец отчитываться, что нашёл и поймал наконец-то одну из последних женщин-птиц. А Миланда осталась сидеть взаперти в лазарете со слугой – лекарем.
Клео.
Когда Клео почувствовала, что с Миландой беда, она бросилась к горному народу, разыскивать Герберта. Она так волновалась, что никак не могла ничего сообразить. Ей нужно было срочно узнать, почувствовал ли гном то же самое, что и она. Артефакт, если Герберт правильно привязал себя, должен был послать импульс беды им обоим. Гном в это время был очень занят. Весть о том, что Тариньольская троица опять под защитой Хранительницы всколыхнула всю округу. Кто провёл ритуал призыва, жители не знали. Бросившись наутро на поляну благодарить благодетеля, никого там не нашли. Но все видели взрыв света, разбросавший искры по всей округе. На радостях было объявлено, чтобы все готовились к ежегодной весенней ярмарке, которую не проводили уже несколько лет. И весь оставшийся народ бросился готовиться и гномы в том числе. Так что Клео нашла Герберта в кузне. Он что-то ловко ковал, стуча по наковальне своим увесистым молотком.
- Герберт, ты что-нибудь почувствовал? – резко закричала Клео у него за спиной, перед этим войдя стремительным шагом в пещеру, где была кузня.
Герберт от неожиданности выронил молот и, крутанувшись, зло уставился на Клео.
- Какого гоблина, - зашипел он, но узнав Клео, сразу изменил тон. – Клео, прости, не признал сразу, я, когда работаю, от всего отключаюсь, чтобы видеть металл. Что случилось? – он внимательно смотрел на заплаканное лицо женщины. – Миланда?
- Герберт, ты что-нибудь почувствовал? – повторила она свой вопрос.
Герберт, как-то сразу опустил плечи и тяжело сел на деревянный чурбак.
- Прости, Клео, я так забегался, что подумал, что это бьёт тревогу моё подсознание, что мы не успеем к ярмарке отковать сельскому люду орудия труда. Я и подумать не мог, что это связано с Миландой, мы ведь с ней недавно расстались, ритуал она провела, и мои люди видели, что она дошла до дому.
- Не только твои люди были там, но и демоны, Герберт. Что же нам теперь делать? Мы потеряли её. Потеряли нашу девочку, - она замолчала, а потом словно что-то вспомнив, продолжила, - ой, Герберт, прости, если ты занят, то я, пожалуй, пойду. Зачем тебе это всё. Извини, меня старую, я просто…, а да не важно, извини, - и она, развернувшись, вся внезапно сжавшаяся от беды, обрушившейся на её старческие плечи, и поспешила на выход.
- Клео, да ты что, подожди, - Герберт соскочил со своего импровизированного стула, быстро догнал плачущую женщину, обнял за плечи, прижав к себе, и повёл к выходу.
- Меня не ждите сегодня, - повернувшись, крикнул он у входа, - у меня проблемы, мне надо их решить.
Остальные кузнецы, не обращая на них никакого внимания, продолжали работать. Выведя Клео из пещеры, Герберт встряхнул плачущую женщину.
- Клео, я первый раз вижу тебя вот такой, ты же боец, Клео, ты сейчас, что творишь? Нос распух, глаза щелки.
Герберт, родненький, она же у меня единственная, последняя моя птичка, всё, Герберт, нас здесь почти не осталось. Они убили почти всех Герберт. За пятьдесят лет, они переловили больше пятисот женщин и всех, Герберт, слышишь, всех угробили. Осталась она, Тара и я. Есть ещё дочь у Тары, но она не летает, пошла в отца. Но я уже стара, я всё отдала ей. А они её поймали. Мы десять лет её прятали, а она только вышла, и в первый же день попала, наверное, им в лапы.