— Конечно, ты еще молода и красива. Пытаться удержать тебя в четырех стенах, тем более весной, глупо… Феридэ, но со дня смерти Кямрана прошел всего лишь месяц.
— А при чем здесь Кямран? — все еще не представляя о чем речь, растерянно проговорила Чалыкушу.
Тут взорвалась Неджмие, до этого тихо сидевшая в своем углу:
— Ах, она не понимает! Думаешь, я не чувствовала, что ты осуждаешь мой роман с Хуршидом! Ты молчала, но твои бесстыжие глаза выдавали все! Прикидываться святошей, а самой закрутить роман с офицером, не успели еще кости моего бедного братца остыть! Я многое про тебя знаю. И про твои похождения до замужества с Кямраном, и после…
Феридэ закрыла лицо руками. Она не чувствовала за собой никакой вины. Ведь «роман с офицером» — всего лишь безобидные встречи с Ихсан-беем. Тем более они же вместе пытаются разыскать Кямрана! Но как гнусно эта Неджмие все перевернула. «Интересно, откуда они узнали, что мы видимся с майором? Ведь я соблюдала все меры предосторожности», — подумала Феридэ.
Неджмие же никак не могла успокоиться.
— Этот офицер — твой старый поклонник. Ты хочешь опозорить всю нашу семью и память покойного мужа. Все соседи возмущаются, что ты не носишь траур! — кричала она.
У Феридэ от крика золовки разболелась голова. Несмотря на просьбу Ихсана никому не рассказывать об их поисках, молодая женщина уже готова была во всем открыться. Но Неджмие не давала вставить ни единого слова. Тетушка Бесимэ укоризненно качала головой, но, видимо, и ей уже надоели вопли дочери. Она жестом остановила поток этой грязной ругани.
— Вот что я скажу, — произнесла свекровь, обращаясь к невестке. — Ты же знаешь, как я отношусь к сплетням. И если ты мне дашь слово, что все это — неправда, я поверю тебе. Будем считать, что на этом наш разговор окончен. Все останется по-старому… Но если до меня дойдут еще какие-нибудь слухи… Я не посмотрю, Феридэ, на свою любовь и на то, что отношусь к тебе, как к дочери… Если бы на твоем месте оказалась Неджмие, я бы не стала ставить условия — просто прокляла бы ее и выгнала из дома. Но к тебе у меня отношение особое… Тем более мне не хочется лишать Недждета матери…
Феридэ подняла свои чистые глаза на свекровь. В них отразились вся боль и горечь недавно пережитой утраты.
— Тетушка, я вправду несколько раз встречалась с офицером. Между нами лишь дружеские отношения, поверьте. Но, ради благополучия Недждета, я даю слово, что больше никогда не увижу этого человека.
Бесимэ удовлетворенно кивнула головой, а Неджмие выбежала из гостиной, хлопнув дверью…
Целый вечер Феридэ думала, как ей поступить. С одной стороны, она дала слово домашним, что встреч с Ихсаном больше не будет. Но ведь майор не знает об этом. Он занимается поисками Кямрана и, если появится что-то важное, захочет связаться с ней. Да и как можно разорвать с ним всякие отношения, если Ихсан старается ей помочь?
Немного поразмыслив, Феридэ решила, что, если Аллаху будет угодно, ее муж найдется. В противном случае она может потерять и сына. Феридэ достала лист бумаги, перо и начала писать:
«Дорогой Ихсан-бей!
Мне тяжело писать эти строки, но, поверьте, другого выхода у меня нет. Мое сердце разрывается на части — между покоем нашей семьи, маленьким сыном и личным счастьем. Я выбрала первое. Может, до вас тоже дошли эти грязные сплетни о наших отношениях… Кто-то старается ударить меня еще больнее. Ему мало, что я потеряла мужа, так теперь я расстаюсь и с другом. Да, Ихсан, вы мой единственный друг, который не только поверил в мои бредовые идеи насчет мужа, но и пожелал помочь мне в его поисках.
Больше ничего не предпринимайте, прошу вас. Даже если вы что-то и узнаете — не сообщайте мне об этом. Я не хочу бередить сердце. Мои домашние поставили условие, что если я хотя бы раз встречусь с вами, то они меня проклянут. А это значит, что я не смогу жить вместе с моим сыном…
Простите меня, если сможете. Феридэ».
9
Письмо Феридэ отправила со своей служанкой, пятнадцатилетней девочкой, которой она полностью доверяла.
Ихсан жил в гостинице в центре Стамбула. Служанка быстро нашла его номер, но ей пришлось долго ждать возвращения офицера. Поэтому девочка вернулась в дом Феридэ не сразу.
Она застала молодую женщину нервно прохаживающейся из угла в угол. Феридэ, обеспокоенная долгим отсутствием девочки, уже начала волноваться.
— Все в порядке? Ты передала письмо в руки майора? — спросила Феридэ, только завидев на пороге служанку.
— Да, госпожа, как вы и сказали. Сначала офицера не было, но я дождалась его. Он слегка удивился, увидев меня. Я представилась и подала ему записку. Майор несколько раз перечитал послание, потом дал мне несколько монет и сказал: «Передай госпоже, что я выполню все, о чем она просит…»
— Он не очень расстроился?
— Нет, в общем-то не очень… Конечно, глаза его погрустнели, а в остальном офицер вел себя обычно: смеялся, шутил…
— Спасибо тебе. А теперь иди и помни, что никто не должен знать об этом.
Девочка, немного обидевшись, с вызовом произнесла:
— Я что, маленькая?
Феридэ закрыла за служанкой дверь и легла на кровать. У нее болела голова и стучало в висках. Решив немного отдохнуть, молодая женщина незаметно уснула. Когда же она открыла глаза, за окном уже было темно. Из гостиной доносился шум голосов. С трудом Феридэ заставила себя подняться с постели. «Хотя я и немного поспала, но голова словно раскалывается, — подумала она. — Не беда. Мне надо обязательно спуститься вниз, а то я сегодня целый день провела в своей комнате. Что подумают домашние?»
В другое время Феридэ оправдала бы свое отсутствие болезнью, но теперь, хотя внешне и был заключен мир, она чувствовала, что и Неджмие, и свекровь следят за каждым ее шагом.
Наскоро приведя себя в порядок, Феридэ вошла в гостиную. Там, сидя рядом друг с другом, тихо ворковали Хуршид и Неджмие. Молодая женщина тотчас же пожалела о том, что спустилась, но было уже поздно. Ей пришлось поддержать беседу с гостем. А Хуршид вел себя как обычно: весело смеялся и занимал женщин историями из своей жизни. Видя, что Феридэ плохо себя чувствует, доктор предложил свои услуги.
— Нет, спасибо, мне не нужно, — отказалась она.
— Вы плохо выглядите, давайте я посмотрю вас, — настаивал Хуршид.
Появившаяся вдруг тетушка Бесимэ и Неджмие в один голос принялись уговаривать невестку, и наконец та сдалась. В сопровождении доктора она поднялась в свою комнату.
После осмотра Хуршид протянул ей лекарство и сказал:
— У вас просто сдали нервы… Выпейте, это немного успокоит вас.
Молодая женщина повиновалась, и через несколько секунд ей страшно захотелось спать. Глаза ее слипались, и, пробормотав несколько слов извинения, Феридэ опустилась на кровать.
Вдруг женщине показалось, что Хуршид склонился над ней. Ехидно усмехаясь, он начал что-то говорить о ней, о Кямране, о старом докторе Хайруллах-бее. Потом его лицо исказила ненависть, и он принялся угрожать ей. Молодой женщине не понравился этот сон, и она перешла в другой — бесцветный. Там никого не было, но показался он куда более уютным…
Следующий день Феридэ провалялась в постели. После снотворного у нее была чугунная голова и сухость во рту. Никто ее не беспокоил, лишь тетушка принесла поесть. Но молодая женщина отказалась.
Прошла неделя. В доме установилось относительное спокойствие. Свекровь вела себя как обычно, но после ссоры отношения с Феридэ у них были уже не те. Они подчеркнуто вежливо разговаривали друг с другом, и, глядя со стороны, можно было бы просто позавидовать, как хорошо они ладят между собой. Феридэ подсознательно чувствовала, что все это просто так не кончится. Или они со свекровью разойдутся врагами, или будут еще больше любить друг друга.
Но взрыв произошел, и не там, где молодая женщина ожидала. Все началось с того, что у Феридэ пропало несколько юношеских писем, адресованных Кямрану, но не отправленных. Подумав, что письма отыщутся где-нибудь в столе, она решила не поднимать шума. Но, перерыв всю свою корреспонденцию, молодая женщина убедилась в обратном. Кроме того, в своем дорожном дневнике она не досчиталась нескольких страниц. «Кому это понадобилось? — недоумевала она. — Юношеские излияния если и могли быть кому-то интересны, то лишь Кямрану… А страницы дневника?..» Перебрав все свои бумаги, Феридэ новых пропаж не обнаружила. Погоревав, она решила не придавать этому особого значения. Однако через несколько дней молодая женщина поняла, как она ошиблась.
Тетушка Бесимэ вызвала ее в гостиную и протянула сложенный вчетверо листок бумаги.
— Читай, — сухо приказала она.
Феридэ взяла листок в руки и машинально развернула. Вся страничка была исписана ее почерком. Подумав, что это одно из пропавших писем, молодая женщина даже обрадовалась.
— Мне знакомы эти закорючки, — улыбнулась она.
— Ну, тогда, может быть, ты прочтешь вслух! — В глазах тетушки сверкнул недобрый огонь.
Феридэ, бегло пробежав глазами по строкам, вдруг побледнела.