К югу белоснежная тундра постепенно темнеет и переходит в хвойные леса – тайгу. В Сибирской тайге много хвойных вечнозеленых деревьев: кедра, сосны, ели, пихты.
Да и зверей и птиц живет тут больше, чем в тундре. Одни прячутся на зиму в берлогах, другие – в кустах, третьи – в земляных норах. Зима здесь холодная и суровая, а лето – тёплое.
В глухих хвойных лесах – тайге – живёт бурый медведь. В русских сказках его с почтением величают хозяином тайги, Косолапым или Топтыгиным.
В зоопарке, в вольере или клетке, медведь кажется ленивым и неуклюжим. Однако в тайге, на свободе, он выглядит совсем по-другому. Этот громадный зверь, достигающий в длину порой трёх метров, быстро и ловко взбирается по стволам высоченных столетних кедров, переплывает бурные реки, сдвигает со своего пути тяжёлые камни-валуны. А ударом сильной когтистой лапы сбивает с ног могучего рогатого лося. Медведь очень смышлён: почует в тайге дым или завидит издали огонь, сразу бежит спасаться к реке или озеру.
На зиму медведь укладывается спать в берлогу – яму под корнями старых кедров или под стволами поваленных бурей деревьев. Медвежата рождаются у медведицы в берлоге в январе – феврале. В тайге в эту пору трещат морозы, завывают вьюги, а в берлоге, укрытой пышным снежным одеялом, мягко, тепло и спокойно.
Медвежата появляются на свет крохотными, величиной с варежку. Весной, с таянием снегов, медведица-мать перестаёт кормить малышей молоком, поднимается из берлоги и отправляется с ними в лес. Она учит косолапых отыскивать на земле, под палыми листьями корешки трав и кедровые шишки. Медведица ведёт медвежат к реке на водопой, учит их плавать, купаться на отмели. Вдруг два медвежонка вздумали озорничать. Один залез на вершину старой сухой сосны и чуть-чуть не свалился оттуда в реку. А другой стал что есть сил бить лапами по воде – брызги полетели во все стороны! Всю рыбу распугал.
Летом медведи, урча и причмокивая, едят малину прямо с куста, оставляя после сладкого ягодного обеда только голые ветки. Но самое любимое их лакомство – мёд диких пчёл. За похищенный из дупел мёд медведей нещадно жалят пчёлы, право, косолапым сладкоежкам не позавидуешь!
Росомаха крепко досаждает таёжным охотникам. Она часто опустошает капканы с попавшими туда соболями и куницами. За эти коварные проделки её прозвали «чёртовым медведем». Росомаха, и правда, немного похожа на небольшого медведя. Ростом она не более метра. У нее длинный, густой чёрно-белый мех, сильные и широкие лапы, острые зубы и когти, пушистый хвост.
Характер у росомахи разбойничий. Она может загрызть волка и прогнать со своего охотничьего участка хищную рысь. А ещё она вынослива и сильна: пробегает по глубоким таёжным снегам десятки километров, преследуя косуль и песцов. Зимой росомаха промышляет зайцами, лисами, белками, а летом бродит по тайге и уплетает всё, что ни попадется на её пути: поймает лягушку, ящерицу или мышь – съест; заметит гнездо глухарки – разорит. Она с удовольствием грызёт кедровые шишки, лакомится остатками добычи медведей, волков, рысей. Поедая мёртвых животных, росомаха выполняет в тайге полезную санитарную работу.
Как только сизые сумерки перешли в темень, на опушку вышел волк. Большой, подбористый, с опущенным хвостом. В свете луны засеребрилась его густая серая шерсть. Зверь поднял вверх лобастую голову и протяжно завыл: «У-гуу! У-гуу! Гу!» – позвал стаю на ночной промысел. Тихо, след в след, побежали остроухие волки по заветной, присыпанной снегом тропе к деревне. Берегитесь овцы и козы, телята и свиньи! Зубастые хищники вышли на охоту.
В снежные, морозные зимы волкам голодно. В это время они не щадят даже людей. Охотники с давних пор отстреливали злых и коварных хищников.
В тайге и предгорьях волки нападают на лосей, косуль, оленей, кабанов. Их добычей чаще всего становятся старые и больные травоядные животные. Волчья стая, ведомая матёрым вожаком, выходит на промысел ночами, а днем звери отсыпаются в укромном, далёком от сёл и дорог месте – логове.
Волки очень привязаны к своему жилищу-логову и оберегают свои таёжные «угодья» от незваных гостей: медведей, росомах, рысей. В вешние дни под звонкую барабанную дробь дятлов у волчиц рождаются слепые большеголовые бурые волчата. Они быстро растут, набираются сил и устраивают возню и драки из-за костей возле скрытого в камышах на берегу таёжной реки логова.
Рысь – большая пятнистая хищная кошка с коротким, словно обрубленным хвостом. Глаза у нее желто-зеленые, плутовские. Уши с кисточками. Лапы широкие, мягкие, с цепкими острыми когтями. Длиной она чуть более метра. По земле и траве рысь ступает бесшумно. Она мастерски лазает по стволам и ловко прыгает по ветвям деревьев.
Охотится рысь по ночам или на ранней заре, причём всегда в одиночку. Для охоты выбирает небольшой участок леса. Уляжется где-нибудь на толстом суку мохнатого кедра, замаскируется и, затаив дыхание, будет поджидать добычу. Проскачет по тропе заяц-беляк или пробежит к ручью маленький олень-косуля – рысь сожмется в комок, напружинится… Мгновенный прыжок вниз – и лакомая добыча в когтях хищницы. А ещё таёжная кошка ловит сонных глухарей и тетеревов, от ее острых когтей не ускользнуть ни мышам, ни крысам.
Летом «костюм» горностая буро-коричневый, неприметный в зарослях тайги и на горных каменистых россыпях. Зато зимой зверь наряжается в шикарную белоснежную «шубу». Лишь кончик хвоста остаётся чёрным. Красивый и прочный белоснежный мех горностая ценится очень высоко.
В прежние времена из меха горностая шили для царей длинные нарядные белые мантии. «Царский зверёк» живёт в подземных норах со множеством кладовок, спален и выходов. Охотится он на куропаток, рябчиков, тетеревов. Однако любимое его блюдо – мыши. Быстрые, проворные зверьки уничтожают в тайге тысячи вредных грызунов, принося большую пользу природе.
Бурундук очень похож на белку, только меньше её почти вдвое. Мордочка у него беличья, уши круглые, но без кисточек. Глаза выпученные, чёрные, как ягоды смородины. «Шубка» у бурундука рыжая, куцый хвост торчком, а вдоль спины – пять чёрных полос. Словом, зверёк забавный. Живёт он в тайге.
Проворный бурундук быстро бегает по земле и по стволам деревьев, а от врагов прячется в земляных норах. За это таёжники прозвали его «земляной белкой».
Осенью бурундук набивает кедровыми орехами защёчные мешки и складывает их в норы про запас. С наступлением зимы «земляная белка» забирается в нору и впадает в спячку вплоть до весны. В апреле просыпается, вылезает из «земляной спальни» и кормится осенними запасами кедровых орехов.
Летом, перед грозой, бурундуки садятся на задние лапы, передними подпирают щёки и, слегка раскачиваясь, начинают посвистывать и глухо кашлять. И люди и звери в тайге знают, раз бурундуки раскашлялись, значит, скоро будет дождь или разразится сильная гроза с громами и молниями.
Это самая крупная хищная птица из большого семейства орлов. За величавость и зоркость беркута прозвали «властелином небес». Перья у него широкие, тёмно-бурые, а размах крыльев достигает трёх метров.
Селятся беркуты в сибирской тайге на горных кручах и по долинам рек. Огромные гнёзда строят из толстых сучьев на недоступных для хищных зверей скалах или высоких деревьях. У «властелинов небес» сильный гортанный клекот: «кьек-кьек-кьек…» Часами они парят в небесах, охотясь за песцами, глухарями, зайцами. Если беркут увидит волка, то будет его преследовать и когтить. Словом, беркут – смелый, сильный и зоркий таежный хищник.
В глухих дремучих таёжных дебрях в тёмной ночной глуши громко ухнул филин. Мыши, грызущие кедровые шишки, мигом бросились бежать в разные стороны, шурша хвоей и палой листвой.
Крылатый хищник, уловив шорох, плавно полетел за своей жертвой. Быстрое, внезапное приземление – и мышь в его острых когтях. С добычей филин летит к своему гнезду, которое находится в овраге, в расщелине старого пня. Там его с нетерпением ждут два желтых пуховых птенца.
В кромешной тьме филин, самая крупная сова, хорошо видит и слышит. У него большие оранжево-красные глаза, крепкий крючковатый клюв, а на голове по бокам торчат два пучка перьев – чуткие «уши». Полёт у ночного крылатого хищника бесшумный. Громко ухая и хохоча по ночам на всю боровую округу: «Ух-ху-ху-ху гу!», филин пугает и когтит ворон и зайцев, охотится на грызунов: мышей и крыс.
Самая крупная птица, живущая в старых хвойных лесах с ягодниками и мхами, – глухарь. Если глухарей не тревожить, не вырубать деревья в местах их гнездования, то они будут селиться там десятки-сотни лет. Кормятся они ягодами, семенами трав, хвоей, почками, клюют ароматную смолу, ловят различных насекомых, а по берегам рек и ручьёв глотают мелкие камешки – гальку. Камешки, точно жернова, помогают перетирать пищу в их желудках.
Весной, как только в тайге начнут таять снега, сладко и хмельно пахнуть набухающие почки, а теплый южный ветер загудит в вершинах кедров, большие осанистые петухи-глухари садятся на высокие ветви и начинают петь свои задушевные песни – токовать. В тайге в эту пору еще темно, тихо. Но вдруг откуда-то сверху, из предутренней темноты, из мохнатых кедровых лап раздаётся легкий щелчок: «Бак!» и начинает звучать дивная песня. Токуя, красавец «таёжный петух», тёмное оперение которого отливает металлическим блеском, распускает хвост веером, опускает могучие бурые крылья, вытягивает шею вверх, поднимает алые брови и ерошит чёрную «бороду». Неспроста глухаря, ровесника древнего слона – мамонта, в народе прозвали «царь-птицей». Да и песня у него особая! В начале глухое щелканье: «тэкэ-тэк, тэкэ-тэк», а потом – точение, словно ножом по бруску: «скри, скри, скри…» В конце этой самозабвенной песни глухарь перестаёт что-либо слышать, глохнет. Видно, потому его так и назвали. Зато глаз у глухаря зоркий!
Ворон чёрен, как сажа в печи. Его плотное крепкое перо отливает на солнце темно-фиолетовым стальным блеском. Из большой вороновой «чёрной» семьи – галок, ворон, сорок, грачей – ворон – самая крупная, осанистая птица с крепким толстым клювом и острыми когтями. Гнёзда вороны строят в хвойных борах, на высоких елях и кедрах, на уступах скал. Их полёт свободен и плавен. Легко, словно шутя, преодолевают они дальние расстояния.
По утрам вороны отправляются за добычей. Зорким взглядом осмотрят в тайге каждую тропку, овраг, обследуют берега рек. Если заметят падаль: остатки лося, поваленного медведем, или дохлую рыбу на берегу, сразу оповестят об этом сородичей. С небес раздадутся звучные, гортанные, призывные крики: «Кррук!», «Кррук!»
В неволе смышлёный ворон быстро привыкает к человеку, становится преданным своему хозяину. Ворона при желании и усердии можно научить разговаривать.
Каждый таёжник знает, что любимая еда кедровки – кедровые орехи. От кедра и пошло название – «кедровка» или «ореховка». Когда голубые мартовские снега искрятся на солнце, а ветер доносит в тайгу робкое дыхание весны, рябохвостые кедровки затевают игры. Садятся на вершины кедров, вертят хвостами и перекликаются друг с дружкой. Поиграв, пощёлкав клювами, тёмно-бурые кедровки летят в тайгу. Там, в дуплах деревьев, в трещинах скал, во мхах, у них спрятаны с осени кедровые орехи. Будет чем подкрепиться в голодную пору.
Однако кедровки находят далеко не все свои «кладовки» с орехами. Многие из них так и остаются лежать всю долгую зиму незамеченными. А весной, когда в небе над тайгой восходит лучезарное солнце, скорлупки лопаются и орехи прорастают. Из земли показываются тонкие росточки кедра. Минут десятки лет, и вновь зашумит в этих местах тайга. И полетят, пронесутся над былой пустошью с криками каштаново-бурые, словно припорошенные снежинками, быстрокрылые птицы – кедровки.
На тихой лесной реке с высокими берегами, поросшими кустарником, осиной, ивой, берёзой возвышается большая куча хвороста. Это ночами труженики бобры перегородили реку плотиной из брёвен и сучьев. Звери плавали вверх по течению и своими мощными резцами перегрызали стволы ольхи и осины. Куски деревьев и сучья бобры тащили в зубах к месту строительства и крепко втыкали их острыми концами в дно. Недаром плотины замечательных речных строителей-бобров на редкость прочны и долговечны. Малейшая течь в них сразу устраняется: заделывается глиной и затыкается ветками.
А живут бобры парами в хатках-островах на лесных реках, где у них образуются семьи. Летом у бобрих в хатках родятся от трёх до пяти бобрят с нежным густым мехом. Через день-два бобрята могут плавать, а через полтора месяца они уже грызут кору. Хатки бобров недоступны для хищников – вход в них под водой. А от зимних холодов зверей спасает густой и тёплый мех, покрытый густым слоем жира. На дне реки они запасают на долгую зиму ветви и стволы осин, которые едят в лютые морозы.