Ирина
— Как же хорошо что я тебя не придавил год назад. А это, кстати, чё выходит? У детей наших даже года разницы не будет? — на Ваню внезапно напал болтун, мечущийся от лиричных воспоминаний до радостных уточнений.
— Тогда ты бы на меня не запал. Не будет. — уже сама успела подсчитать, пока у мамы на груди рыдала.
И если бы Егор родился в начале января, то оба ребёнка вполне могли родиться в одном году.
— Чё это не запал бы? Запал! — Ваня так возмутился, словно я его в чём-то страшном уличила.
— Ты сам так сказал. Что если бы не моя выходка с отчётом, то и не обратил бы на меня внимания! — смеясь, напомнила ему про его же заявление, наблюдая, как он хмурится.
— Не мог я такого сказать. — буркнул тут же и вскочил с кровати.
— Но ты так сказал! — я стояла на своём, я ж тоже не дурочка и отлично помню его слова.
— Не верю, не помню, а значит не было такого! Кстати, колечко по размеру как? — Ваня уставился на меня, а я опешила.
— Ой. — начала судорожно рыскать по сбитому постельному белью.
— Ты что его потеряла? — возмутился так, словно я Егора потеряла.
— Ты должен был его мне на палец одеть! — я уже чуть не плакала, не успела кольцо заветное получить и потеряла его чучундра!
— Ну ты и чучундра! — повторился Ваня, даже обидно не было, смешно, что подумали одинаково.
— Нашла! Одевай! — вручила колечко Ивану, хотела, чтоб непременно он одел его мне сам.
— Сама бы его сразу одела и не скакали бы тут голяком. — проворчал Ваня.
— Я переживала просто. — протянула Ване руку и на безымянный палец как влитое село колечко с аккуратным блестящим камушком.
— Сам чуть ежа не родил. — смеясь, заявил Ваня.
— А сколько времени? Егор, нам пора его забрать. — мамаша называется, про ребёнка забыла совсем.
— Нет не пора, заберём его утром. Он у бабули в гостях. А ты не ужинала? Тошнит? — Ваня завалил меня вопросами, похоже, будет меня канать своей заботой всю беременность.
— Нет. И не тошнит, а очень есть хочется. — соврала Ване, есть не хотела, но он-то точно так и не поужинал.
— Тогда на сборы тебе двадцать минут, я тебя приглашаю в ресторан. — с реверансом он скрылся за дверью ванной комнаты.
— В ресторан надо час собираться. Двадцать минут это только в кафе.
— Бургер будешь? — Ваня выглянул из-за двери и повёл бровками намекая на моё прошлое безобразие в Гагарине.
Не удержалась, запустила в него подушкой, но не успела попасть, закрылся жук.
Когда я собралась, Ваня ждал меня уже в прихожей, с моей курткой в руках. Джентльмен!
— Благодарю. — нырнула руками в рукава и поправив причёску, ещё и поцеловала своего получается жениха пока что.
— Завтра поедем и купим тебе шкурку. — вдруг заявил Иван.
— Ту шубу я продала. — сразу сообщила Ване, раз уж речь о шкурке пошла.
— Да я знаю. Прости. — он прижал меня к себе и нежно, невесомо коснулся губами моего виска.
— За что простить? — не поняла его просьбы.
— Да как за что? Если бы я не струсил тогда, тебе бы пришлось уволиться и в Москву переехать, а не шубы продавать. — он нахмурился, а мне уже надоело это его самобичевание, но я виду не подала, кивнула только соглашаясь.
Если не прекратит в ближайшее время, то точно скажу!
Следующие две недели выдались шебутные. Подготовка к свадьбе шла полным ходом, фотосессия и о ужас для меня — интервью в один из глянцевых журналов. Благо мне каверзных вопросов не задавали. Иван лично проверил их всё и вычеркнул, те, которые ему не понравились. Так что я спокойно ответила на вопросы, касающиеся семейного очага, планов на воспитание ребёнка и тому подобной ерунды и отбыла в детскую, удивляясь, кому, вообще, будет интересно читать мои ответы? Кто меня знает-то? Да никто. Разве что мама купит пару журналов и подругам подарит, похвастается моим везением.
После интервью я быстро собралась в больницу. Хотя и так уже знала, что беременна, да ещё и тесты сделала для уверенности, и врач мой подтвердила, но направила на узи, перестраховаться. Отмести все риски. Врач сказал, я сделала, записалась на узи, но чего никак не ожидала, что Ваня отложит кучу своих дел и лично будет меня сопровождать.
— Ну вот ваш бедующий ребёнок, пока эмбрион на пять неделек. — врач показал нам на мониторе пятнышко.
— Ээ. А где ручки, ножки, голова где? — Ваня ляпнул, хмуро глядя в монитор.
Мы с врачом, не сговариваясь, засмеялись над ним, на что он тут же обиделся.
— Не так сразу молодой человек. Ручки, ножки, голова — это вы всё увидите, когда придёте на скрининг, а пока только вот. Сердечко послушайте. — врач что-то нажал и по небольшому помещению гулко застучала ещё одна жизнь, а на Ванином лице появилась улыбка.
****
— Ёлку нужно тут вот поставить!
Мама спорила с Олегом Егоровичем в гостиной как раз тогда когда мне приспичило молочка спуститься попить.
— Да зачем её тут ставить?! Мы что хоровод вокруг неё водить будем? Ей-богу я вашей логики совершенно не понимаю. В самом деле, чем место у окна вам не нравится? Мы всегда там ёлку ставим. Стоит в углу и никому не мешает.
— Вот именно. Стоит в углу, и никто её не видит из этого угла. А так она в центре внимания. Вот только представьте, вы заходите в дом, а тут сразу же праздник в глаза бросается. Ёлочка красавица. Подарки под ней.
— Да и чтоб подняться на второй этаж, придётся эту ёлку обходить. Сынок скажи же? Я прав?
Мимо пронесся Иван, уткнувшись носом в свои бумажки. Век технологий, а он все в бумажках.
— Ой! Мне вот, вообще, не до ваших ёлок сейчас. Купите ещё одну и поставьте две ёлки, чтоб никому обидно не было. — отмахнулся Ваня.
— Вот! Молодец затёк! — радостно подхватила мама поддержку.
— Никакой он тебе не зятёк! — влезла я, нет ну а что?
На УЗИ меня Ваня свозил, все приготовления к свадьбе были окончены и про мое существование забыли, видимо до самой этой свадьбы.
— Что? — Ваня наконец-то нос поднял от своих документов.
С великим удовольствием порвала бы на клочки мелкие каждый документик.
— Так, ничего. Небольшая ремарка.
— А ну поясни! Что за ремарка, да ещё в таком тоне? Тебя какая муха укусила Пчела?! — я, конечно, добивалась внимания, но не такого бурного.
— Огромная и жирная муха! Твое безразличие ее зовут!
— Че? — Ваня просто обалдел от такой скандалистки меня, да что там, я и сама от себя обалдела.
— Не чё, а что! Что слышал! — выговорилась и полегчало, хотя и особо тяжко не было, и вообще, это мама все виновата, с елкой этой и меня завела.
— Олег! Это что такое?! — мама развела руками, хлопая ресницами.
— А что? Милые бранятся, только тешатся. Наша Ирочка нашего Ванечку, кажется, под каблук загоняет. — Олег Егорович рассмеялся.
— Папа ну ты-то! А ну пошли! — Ваня потащил меня в обратном направлении.
— Куда ты тащишь меня, я молока хотела попить. — слабо сопротивляясь, хотела скорей узнать, чего Ваня задумал.
— Укол добра тебе сделаю и на работу поеду, а потом вернусь в шесть вечера…нет в семь и еще пару поставлю.
— Что за укол еще? Я не хочу никаких уколов! — я еще не верила тому, что слышу от Вани, про какие-то уколы, а он на мое не хочу только завел меня в комнату напротив детской.
— Этот хочешь! — отпустил меня и тут же скинул пиджак и брюки с трусами спустил, остался только в рубашке.
Да, этот укол я хочу! Отвечать Ване только не стала, к чему? Когда за меня ответ держал халатик, полетевший в сторону, и еще довольная улыбка моя.
После горячего и страстного укола, Ваня вернул себе прежний солидный вид и хотел уйти нежно поцеловал меня, только дав понять, что не злиться на мою вредность и уничтожение его нервных клеток.
— Злючка ехидная! — выглянул из-за двери смеясь.
Я оделась и вернулась в детскую. Егор спал, на улице мела метель, и дел которых в последнее время было по горло, совсем не осталось. И как назло, не спалось даже. Взяла радионяню и хотела спуститься к маме, но в комнату зашел Ваня.
— Держи молоко, ты хотела. — я разомлела.
Надо же, запомнил, хотя даже я забыла про это молоко.
— Спасибо. Я очень вредная да? — стало стыдно за свое поведение, все-таки Ваня работает, а не развлекается.
— Даже если ты будешь в сто раз вредней, я все равно тебя буду любить! — чмокнул меня, а потом глянул на часы, брови его поползли наверх.
— Беги! Я буду ждать, даже если ты опоздаешь, обещаю не ворчать! — не была уверенна, но пообещала, постараюсь сдержаться.
Свадьбу Иван закатил шикарную, и конечно же, наплевав на всех, в Роднике! Только меня спросил не против ли я, а я и не против. Согласилось под ворчание его друга Макса, который как раз гостил у нас со своей девушкой Леной, к счастью моему, такой же простой как я.
Конечно, многие отказались ехать в такую даль, но Ваня рассудил, что поедут самые настоящие друзья и близкие. Вот в Родник и смогли приехать все мои подруги, им было недалеко, до Москвы бы они точно не добрались. Правда, Ольг не поехала, но я к ее отказу отнеслась с пониманием. Трое детей и мужу некогда.
Свадьба получилась шумная, веселая, простая несмотря на большое количество серьезных гостей. Все веселились, а мы с Ваней сбежали, в наш триста первый.
Весна выдалось совсем отвратительной. Целыми днями лили дожди, да такие, что даже на веранду выйти желания не было никакого. Егор только недавно перестал капризничать сутками, став обладателем двух ярко белых молочных зубиков. Всем их с удовольствием демонстрировал широко улыбаясь. И у меня токсикоз отступил. Еще бы солнышка немного и было бы все замечательно.
— Пчелка. А у меня для тебя подарочек. — Ваня говорил со мной, но передвигался по полу гостиной на четвереньках в сторону Егора, веселя его, изображая собаку.
— Что за подарок? — вытянула ноги, создав Ване тем самым препятствие, Егор, не дождавшись папочку, пополз к нему сам.
— Вот, в кармане пиджака достань. — Ваня аля вильнул хвостом, звонко чмокнув подползшего сына в лоб.
— Пя-пя. — Егор встал, хватаясь за ворот Ваниного пиджака, и попытался укусить папу за нос.
— Это кто тут кусается? Отрастил два зубика и кусаться? Ах ты маленький троглодитик! — Ваня подхватил хохочущего ребенка, их грандиозные игрища каждый вечер не давали мне скучать.
— Ваня, это что? — пока он не начал играть с Егором в самолетик, успела выудить из кармана его пиджака подарок, но развернув плотный конверт, не поверила глазам.
— Это билеты. Мы летим на морееее. Вжих! — Ваня не только ответил, но и изобразил сей полет.
— Ты же… — я запнулась, ком встал в горле.
Какое море, какие билеты, когда я отлично знаю, что Ваня боится летать и для него эта поездка будет скорей страшным событием чем радостным.
— Что я же? Я успокоительное выпью. Не могу же я из-за своей фобии лишить тебя и детей моря и солнца? А одних я вас не отпущу. Так что решено, в пятницу вечером вылетаем. — безапелляционно заявил Иван.
— Нет, нет это слишком. Жила же я как-то без моря двадцать шесть лет и еще столько же проживу. — я отказалась наотрез, а как согласиться?
Ваня потерял из-за этого моря маму, нам может и будет с Егором хорошо, а ему лишние воспоминания и одно сплошное расстройство.
— А дети? Тем более лето обещают дождливое. Мы едем, черт летим мы! Только не говори, что ты плакать собралась! — потребовал Иван, когда я склонилась над этими билетами.
— Собралась… — всхлипнула я и разревелась.
Не для моего состояния такие подарочки принимать.
— Если я вручу Егора бабушке, он разревется! — угрожающе предупредил меня Ваня, чтоб я перестала реветь.
— Вручи его тогда дедушке. Или вы меня списали уже? — в гостиную зашел Олег Егорович, а у Егора разницы не было, дед и отец вызывали у ребенка одинаково бурную реакцию.
— Не спишем мы тебя, еще от правнуков не отобьешься. — Ваня отдал Егорку деду и перебрался ко мне, утешать.
— Хочешь я расскажу тебе сказку? — спросил Ваня.
— Нет. Я хочу смотреть сериал про домохозяек и есть медовый торт, а ты должен чесать мне животик. Только равномерно, а не как в прошлый раз, ты только слева чесал, а правую сторону игнорировал. — обиженно говорить все это, выходило само собой.
— Пчелка моя! — Ваня с улыбкой потискал меня, прижимая к себе.
Уже в субботу утром мы оказались на пляже. Ваня сносно перенес перелет или делал хороший вид, чтоб я не нервничала, а Егор весь полет спал. Море — это чудесно, солнышко, пляж и счастливый Ваня учил Егора ходить по теплому песку.