Иван
Не мог сказать, что Ирина была прям моим идеалом женской красоты. Ростом низковатая и брюнетка к тому же, а мне всегда нравились блондинки. Но всё же Ира симпатичная, не тощая как нынче модно. Мягонькая — уютная. Явно жаренной картошкой любит себя побаловать.
И пока я ел ту самую картошку, пакостную соломку, но всё же вкусную, её грудь и бёдра, что я успел оценить ещё на трёхметровой кухне, так и притягивали к себе мои ручищи. Хоть и не мой она идеал красоты, но характер…
Характер у Иры интересный. Вкусный как та самая жареная картошка. И, что греха таить, нравятся мне такие ехидны. Честные они, что ли. Сами перед собой в первую очередь.
Решил, что, пожалуй, можно на недельку тут ради такой злючки задержаться. В моём кругу такие редкость. Больно уж хотелось разбавить ею череду идеальных, но глупых красоток — подделок. Которые говорят не то что думают, а главное, делают совсем не то, чего хотят они сами. А Ирина хоть и пыталась пакостить, но на меня-то поглядывала с интересом.
Раз уж и так планировал неделю тут провести, отец в курсе, возражать не станет. Да тем более и не узнает, что я тут гульки по бабам устроил вместо работы, уж об этом я позабочусь.
— Вы за мной? Или забыли вчера чего? — выйдя из своего подъезда, Ира подошла к машине, задавая свои вопросы в приоткрытое специально для неё окошко.
Шкурка шла ей сейчас ещё больше, чем вчера. То ли свет дневной так влиял, то ли макияж с причёской, не суть. А вот по какому поводу парад? Это, пожалуй, было очень интересно, не в мою ли честь?
— За тобой Ира. На ты же перешли вчера. Запрыгивай, бодренько. На работу поедем. — сказал ей и поднял стекло, чтоб отнекиваться не стала.
Но она не станет, я это и так знал. Ехидна. Не та порода, чтоб жеманничать, изображая недотрогу. Типа я не такая, я жду трамвая. Вон как в шубу вцепилась. Как говорится, без бэ. Другая бы стала корчить оскорблённую гордость, причём лишь для вида, глотая при этом слюну и прикрывая жадные глазёнки. Недолго бы ломалась, искренне считая, что зацепила этой своей мнимой не продажностью. И отмечая уже про себя победу, деля в уме шкуру ещё неубитого ею, как она считает лоха.
И таких охотниц на моём счету было немало. Только видно их сразу насквозь. На лбу крупными буквами написан план действий;
Первый пункт — НАЙТИ ЖЕРТВУ.
Второй пункт — РОДИТЬ ЗАЛОЖНИКА.
Трети пункт, он же финальный, когда с лоха взять уже нечего, его надо ДОБИТЬ.
А трахаться-то охота, приходится прикидываться таким вот лохом.
А с Ирой прикидываться не нужно. Нет, не то, чтобы она какая-то та самая не такая. Все бабы одинаковые. Просто такие, как Ирина, не прикидываются, не скрывают своих истинных целей получше пристроиться на чужую шею и ехать пока шея везёт. Не прикидываются, а стало быть, честны и за лохов таких как я не держат. А лохом быть неприятно, даже в чьих-то мыслях.
— Просто вы, то есть ты, вчера, когда уходил, на вы ко мне. Я и подумала, что мы опять на вы. — взялась объясняться Ирочка, запрыгнув ко мне в машину.
— На работе будем на вы. А наедине нужно на ты. — выезжая со двора, пояснил Ире свою точку зрения.
— Нужно? Кому нужно? — удивлённо, с возмущением спросила она.
— Мне и тебе. Нам с тобой. — глянул на неё мельком, пыхтит как ёжик, злючка — в попе длинная колючка.
— С чего это вдруг? — с вызовом спросила она.
Ворчливая, заводится с пол-оборота. Как я успел вчера оценить, мужика то нет у неё, даже приходящего. Давно, видимо, попкой не подмахивала. Пара уколов добра и будет мурлыкать как кошечка. И чем скорее я их поставлю, тем ей же лучше.
— С того, что мне тут задержаться нужно, а ты единственная кого я знаю. Можно приятно провести время. Нам. С тобой. — посмотрел на неё уже пристально, дабы усилить непрозрачность намёка.
— Приятно провести время… — протянула она, явно что-то кумекая мозгами.
— Знакомство вышло у нас не идеальное, но мы можем это исправить, знакомясь поближе. — подталкивал её к правильному выбору, видя, что она явно сейчас принимает решение и сомневается.
Боится не потянуть меня, что ли?
— Поближе? — спросила с недоумением, то ли не проснулась ещё, то ли реально тупила и не соображала, о чём я.
Или просто издевается. Ехидна же.
— Ты прикалываешься? — спросил её, с невесть откуда взявшейся на моём лице улыбкой.
Ну смешит она меня.
— Не понимаю, о чём ты. — с уверенностью ответила она.
Уверив меня тем самым, что всё она поняла. Ну а если действительно не поняла, до управления доедем, там растолкую попонятней что и куда, где и когда.
Подъехал к зданию, и Ира бодренько выскочила из машины, даже спасибо не сказала наглячка. И к тому же всю дорогу молча ехали, под её сопение, которое не заглушала негромкая музыка.
— Ирина постойте. — крикнул ей закрыв машину, но догнал Пчёлку уже почти у её кабинета.
— Вы что-то хотели Иван Олегович? — спросила, резко развернувшись ко мне и делая акцент на моём отчестве.
Шубу расстегнула, а под ней злючка в платье. Платье — это хорошо. Платье — это быстрый доступ к телу.
— Да. Пройдёмте в ваш кабинет Ирина… — посмотрел на неё вопросительно.
— Николаевна. — ответила Ира, и шагнула в кабинет.
— Дурочку из себя строить долго собираешься? У меня времени с тобой возиться нет, через неделю в Москву вернутся должен. Давай время терять не будем? Чай не дети. Ты же мой намёк прекрасно поняла, чего кочевряжишься? — завёл сей разговор, как только мы оба вошли в кабинет и за нами дверь закрылась.
Ира и бровью не повела. Молча пристроила шкурку в шкаф и принялась разбирать свой пакет, который вчера оставила, когда улепётывала, матеря меня.
— Ну, видно, это вы Иван Олегович мой намёк не поняли. Не нужны мне такие разовые перепихоны. Я себя растрачивать не собираюсь. Или нормальные отношения, или всего хорошего. Но вам же некогда, да и ничего другого вы мне не предложите. Вы мужчина потребитель. От макушки и до кончиков пальцев ног. Мчите вперёд и цвета сигналов не различаете. Заиграете меня как кошка мышку и отчалите в столицу, ни о чём не вспоминая. Или, может, вы решили, что я вам за шубу чем-то обязана? Так сказать, примите Ирина мои извинения, но с доплатой? Или как? — каждая её колкая фраза в мой адрес сопровождалась резким пристройством очередной вещицы из пакета.
Стакан с ручками, блокнот, кружка, чайник и так далее, всё это с грохотом приземлялось на свои места.
— Надо кофе попить. — подошёл к столу и схватил чайник.
— Кофе? Вы, вообще, слышали, что я вам сказала? — спросила с выдохом Ирина.
— Со зрением точно проблемы, точнее с вниманием. А со слухом всё в порядке. Где я воду набрать могу? — спросил её невозмутимо, а про себя-то маленько прихерел.
Какой в трещину кофе вообще?! Прижать её к столу и два укола добра сразу засандалить. А потом ещё контрольный в голову, а точнее в рот. Чтоб глупости злостные не мела.
— В столовой. Только кофе у меня нет. Так что ничего у вас не выйдет. — Ира, огорчённая тем, что я ей не ответил на её выпад, и при этом довольная тем, что у неё нет кофе села за стол, принимаясь за работу.
А скорее делая вид.
Поставил чайник обратно и вышел из кабинета. Направился в приёмную к Аркаше, добывать кофеёк. Теперь у меня ещё больше зудело в штанах и в мозгах. Ну надо же, какая хитрованка! Отшила меня так смачно, зная отлично, что я теперь на принцип пойду.
— Нина, доброе утро. — поздоровался с секретаршей Аркашиной.
Он похоже импотент. С Ирочкой не спит, секретарша ему в матери годится, а ему полтинник где-то. Бля…мне-то, вообще, какое дело, что у этого Аркаши в штанах?!
Тряхнул головой, отгоняя дебильные мысли.
А это всё злючая Пчела виновата, мозги запарила. Уже шарики за ролики заезжают.
— Доброе утро, Иван Олегович. Давайте ваше пальто. — Нина встала, забрала пальто у меня, прибрала его в шкаф.
Я же стоял и тупил. Зачем я тут вообще? Я же у Иры был.
— Аркадий Сергеевич вас уже ждёт, а я вам кофе сделаю. — секретарша бодренько направилась в скрытую от посторонних глаз кухоньку, невольно напомнив мне, для чего я тут.
— Я за ним и пришёл, мне две чашечки, пожалуйста. Со сливками, наверное, и с сахаром. — поплёлся за секретаршей с заказом, словно в ресторане или кофейне.
— Хорошо. К Аркадию Сергеевичу не пойдёте? — с улыбкой спросила женщина, берясь за готовку кофе.
— Нет пока. Я буду у Ирины Николаевны. — отчитался.
Что-то не здоровенькое происходит.
Через пару минут, зарулил в Иркин кабинет, с двумя чашками, бля ну лошара. Увольняйся Вано, уходи из семейного дела, будешь шмыгать в кафешках с чашками. Вон как нехерово выходит, даже без подноса справился. Не пролил, и дверь открыл. Прирождённый принеси-подай.
— Бросай свои делишки. Садись за стол. Разговаривать будем. — выставил чашки на стол, выгреб из кармана пиджака сласти, что натырил у Нины, из вазочки.
— О чём мы разговаривать будем? — фыркнула колючка Ира, грозно в меня глазёнками стреляя.
Прям расстреляла всего, карими — разрывными, но всё же присела за стол.
Ирочка Пчёлка. Мама крапива, папа зизифус или кактус тоже подходит.
— Ты мне очень понравилась, что мне теперь поделать? — спросил её прямо.
— Что? — спросила Ира, замерев с чашкой в воздухе.
Ну что за день “что?”!
Что да что, уже трясёт от этого вопроса идиотского.
— Сама же что-то за нормальные отношения втирала. Забыла уже?! — резко спросил на эмоциях.
Ненавижу время терять, а тут прям как песок сквозь пальцы с этой Ирочкой.
— Мм. — удивлённо промычала она.
— Давай не мычи, членораздельно разговаривать начинай, у нас с тобой неделя всего. — поторопил её как мог.
— Какая неделя? Я же ясно сказала, неделя — это не про меня. Обратитесь в кадровый отдел, там Олеся Туманова работает, она вам подойдёт, у неё как раз каждую неделю новых тр… хм. Ухажёр! — давя смех, заявила Ирочка.
Бесявка мелкая!
— Да я тебя понял. Нормальные отношения же завязать нужно. Недели хватит? — говорил спокойно, про себя же орал бесконечное, громкое ааааа!
— А зачем их нам с вами завязывать? Я же птица явно не вашего полёта, летайте со своими, кем вы там себя считаете? Орлом? — с усмешкой спросила Ира.
Язвенная язва.
— А ты, дай-ка угадаю, курицей себя считаешь? — отбил её же подачей.
Задел.
— У вас всё? Или есть ко мне какие-то вопросы по моей работе? — шумно выдохнув, спросила Ира.
— Цветы какие любишь? — спросил её, поднимаясь со стула.
— Алые розы. — удивлённо ответила Ира, не успев сообразить, а когда сообразила, вспыхнула как спичка; — Что? Какие цветы? При чём тут цветы, вообще?! — было приятно, что не только меня бесит, но и сама ещё бесится.
— Чашечки Нине верни. — велел ей, и вышел из кабинета, сдерживая улыбку.