Михаил Сергеевич продолжал стоять у окна и грустно смотрел на Красную площадь. Шел дождь. Караул нес свою обычную службу у мавзолея. Куранты пробили двенадцать ударов.
Откровенно говоря, мягко выражаясь, уж больно хочется в Крым, — пролепетал генсек.
А как же страна? — осторожно спросил Янаев.
А никак. От хода истории никуда не уйдешь…
Вы не правы! — поправил Лукьянов. — Ход истории зависит от нас — лидеров.
Это ты-то лидер? — небрежно сказал Михаил Сергеевич. — Вы, дорогой мой товарищ, придурок! Вам стихи писать, а не историю делать.
Лукьянов покраснел и отошел в сторону.
За это, дорогой мой, и по харе, впрочем, и не только по харе, но и по черепу…
Что?!
Не притворяйся, Миша, что ты глухой!
В это время товарищ Янаев подло запер дверь на ключ и товарищ Горбачев понял, что его сейчас будут бить.
Нет! — воскликнул он.
Заходи справа! — профессионально сказал Лукьянов.
Товарищи, товарищи, но это же не методы. Давайте найдем альтернативу и попробуем прийти к обоюдному согласию.
Началась драка, напоминающая мордобитие. В дверь начали стучать охранники. Но в Москве по-прежнему шел дождь, а жители Санта-Барбары потеряли мэра. Он был сражен пулей в спину. Иранцы шли напролом.