За окном стояла весна и рота красноармейцев.
Великий Учитель тихо отошел от окна, сурово посмотрел на развалившегося в кресле Жукова и причмокнув спросил, надеясь на положительный ответ:
— Товарищ Жюков, вас еще не убили?
— Нет, товарищ Сталин, — радостно ответил маршал.
Сталин еще раз подошел к окну, c любопытством посмотрел вниз, достал трубку и прищурившись сказал:
— Тогда, дайте закурить!
Георгий Константинович немного помедлил, потом подумал: «Давать или не давать? А если «давать», то что: «Беломор» или «Герцеговину»? «Герцеговина» — дороже!» — и, решив, что «Беломор» — дешевле, вытащил пачку и протянул ее Сталину.
Генералиссимус подозрительно посмотрел на Жукова, взял папиросу, разломал ее, забил трубку табаком, и, прикуривая, поинтересовался:
— А как там дела на Западном фронте?
— На каком фронте? — удивился Жуков.
— Ах, да… — задумчиво произнес главнокомандующий. — А как там чувствует себя господин Штирлиц? То есть, я хотел сказать, товарищ Исаев?
— Он много работает, — сказал Жуков сдавленным голосом.
— Это харошо… У меня для нэго есть новое задание.
А за окном стояла весна и рота красноармейцев.