— Господин Штирлиц!
— Да, фрау Заурих!
— Посмотрите на этот первый весенний цветочек!
— Послушайте, фрау, бросьте, бросьте…
— Зря вы так. Посмотрите! Какая прелесть!
— Гадость!
— А вам бы все тушенку, да водку!
— Да, где она — тушенка? В этой проклятой Германии не то, что тушенки — сала невозможно достать, — пробурчал Штирлиц, прищурившись от яркого весеннего солнца. — Кстати, дорогушечка, вы не могли бы достать хотя бы пару ящичков? Уж, больно есть хочется!
— Да где уж мне!
— Да, сейчас весна сорок пятого, а не осень сорок первого…
Штирлиц повторно прищурил глаза, посмотрел на небо так, как будто видел его в последний раз и, одевая перчатки, резко сказал:
— Хватит, поехали!
— Как жаль! А здесь так хорошо и красиво, — уныло пролепетала фрау Заурих и покорно пошла за Штирлицем.
— Красиво там, где есть тушенка, — пробурчал штандартенфюрер. — А есть она только в «Трех поросятах»…
— В «Трех поросятах?»
— Да… К вечеру там соберется веселая компания!