44703.fb2 Бiблiйнi пригоди на небi i на землi (на украинском языке) - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 22

Бiблiйнi пригоди на небi i на землi (на украинском языке) - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 22

Воiстину деякi батьки нерозумними й поспiшними посвятами дiтей позбавляють чад своух ухнiх радощiв i хлiба насущного i прирiкають на жалюгiдне iснування.

Я мовчки сiдаю в темний куток Скинiу, смиренно гризу суху скоринку i спостерiгаю, як Офнi та Фiнесс безсоромно обжирають Сундука i весь безтiлесний почт його. I Сундук теж мовчить, i сидить тихо, як миша, бо лютi до харчiв сини Iлiу носять кулацюри по пiвпуда кожний.

I ще негiдники цi завели сустний звичай: насмокчуться вина або перегону вiд скажених корiвок (щоб вони пекельноу смоли насмокталися!), одягаються з варварською розкiшшю у заморськi шати i йдуть до жiнок, що збираються у Скинiу. I грайливо горнуться нiкчемнi пастирi цi до гарненьких i молоденьких овечок божих...

А батько мерзотникiв, верховний жрець Iлiй, дивиться на безбожнi неподобства розбещених грiховодникiв цих крiзь персти своу i тiльки заздрiсне плямкас:

- Ех, менi б роботку отаку!

А на ранок Офнi та Фiнесс виходять перед вiвтарем у золотому вбраннi, поважнi й неприступнi, чадять кадилами перед суворими iконописними личками праведникiв i воскурюють фiмiам самi собi.

I читають баранам, що чомусь звуться чоловiками, збезчещених i занепащених перед очима господа овечок, гарненьких i молоденьких, заповiдi господнi. А потiм ревуть святих пiсень, аж у вухах закладас. I нехитрi штуки цi так захоплюють паству, що замiсть узяти киу та поламати ух на гладких спинах нахаб, барани з овечками стоять з роззявленими пельками, наче i не в храмi вони, а в балаганi ярмаркових лицедiув.

Та, якщо подумати, хiба не так було споконвiку?

Хiба не про попiв сказано: "Бреше, як пiп у церквi"?

I ще: "Пiп з богом говорить, а сам на чорта дивиться ".

А коли вiдправ нема, Офнi та Фiнесс цiлими днями тиняються без дiла i, щоб не вмерти з нудьги, кличуть для потiхи мене:

- Гей ти, йолопе, йди-но сюди! Не цурайся товариства, довгоносику!

Нiс мiй - це хрест мiй.

Всi знущаються з носа мого, навiть Офнi та Фiнесс, хоч у самих в них носи, як гаки. Але мiй нiс - найдовший з усiх вiдомих носiв, на пiвлiктя довжиною, i гострий та кривий, як кинджал халдеув.

Нахабно кличуть Офнi та Фiнесс мене, щоб поглумитися з мене:

- Вiзьми свiй нiс, бовдуре, i поголися!

- Тiльки ж обережно, кретине! Бо й без ножа зарiжеш себе!

Iржуть вони, як ситi конi, отак глузуючи. I зупиняють прочан, хапають ух за поли, i говорять ум, що носяра мiй для ратноу працi дуже зручний. I що, коли буде нова брань з нечестивими, мене, шмаркача, навмисне вiзьмуть у вiйсько, щоб носом своум я добивав повалених у прах ворогiв наших.

- Усiх воякiв заклюс!

А по вiйнi, переможнiй для мого носа, не треба буде перековувати мечi на рала, бо носом моум можна виорати всi землi вiд Дана до Беер-Себи. I велика радiсть буде в народi i свято на вулицi. I кожен прочанин на честь мого звитяжного носа поставить у храмi товсту свiчку...

Знущання цi краяли серце мос i принижували гiднiсть мою гiрше, нiж чорна робота.

I тодi звернувся я до Всевишнього з гарячим молiнням, уклiнно прохаючи, щоб вiн допомiг менi пiднятися на iсрархiчних сходах i випередити цих преподобних бузувiрiв хоч на нiс, щоб вони йшли за мною i дивилися шанобливо на мою потилицю. I господь напоумив мене.

Уночi, коли верховний жрець Iлiй почав на всi заставки висвистувати, я збудив його й смиренно повiдомив:

- Отче, ось я.

Вiн гнiвно просичав:

- Та я тебе, iдiота, i не кликав!

I вiн знову впав на пуховi подушки своу, бо понад усе по хирлявостi своуй любить солодко поспати.

Але за годину я не полiнувався знову штрикнути його межи ребра своум твердим, як цвях, перстом:

- Отче, ось я.

- Господи, де ти знайшов такого бовдура? - скинувся Iлiй i затремтiв од безсилоу лютi. - Геть iз очей моух, кретине! Не кликав я тебе!

Я слухняно вiдiйшов i лiг у кам'яне ложе свос.

Але тiльки-но Iлiй захропiв, як я ще раз пiдкрався до нього i знову штрикнув перстом своум мiж ребра його:

- Отче, ось я.

Вузенькi плечi його пiднялися над лiжком i затремтiли в нiмих риданнях, i по бiлiй бородi його заструменiли сльози.

- Самууле, я не кликав тебе, - нарештi жалiбно заскиглив Iлiй. - Ти, отроче, не мiй глас чусш...

- Тут бiльше нiкого нема.

- Кажу тобi: не я тебе кликав...

- А хто ж?

I тодi нарештi я почув бажану вiдповiдь:

- Ти, Самууле, чусш глас божий!.. Iди, хлопче, з богом до бога i слухай зречене слово його... А мене залиш, немiчного... Благаю...

Та хiба не знав я, що пiдступний i мстивий старець хитрус, аби спокiйно доспати нiч?

Бо хто i коли чув, щоб Сундук подав голос зi свосу схованки?

Але я покiрливо вiдповiв Iлiу:

- Слухаюсь, отче, i за твоум велiнням йду на глас божий. Розверз господь вуста у недостойнi вуха моу!

А ранком покликав Iлiй синiв своух Офнi та Фiнесса, бо в них кулацюри по пiвпуда.

I усю паству покликав верховний жрець - баранiв та овечечок божих, щоб привселюдно покарати мене за мос нiчне зухвальство.

I коли Офнi та Фiнесс почали кропити оцтом гнучкi рiзки, покликав Iлiй ще й мене:

- Самууле, де ти?

Я смиренно вийшов з натовпу i озвався, як уночi:

- Отче, ось я.